Грязная Земля. Том 2

– Вот тварь! – кулаки девушки сжались.

– Ну ладно. Я с вами, я вас прикрою, так что не боись, – обнял её Иван.

***

Наутро, когда медики и охрана грузились в белый микроавтобус с «Красным Крестом» на боку, Иван с Машей пришли вместе. Улыбнулись друг другу. Иван подал Маше руку и та залезла вовнутрь.

– Ковалин! Сержант Ковалин! – раздался сзади молодой голос.

Иван обернулся и увидел молодого штабного лейтенанта, спешашего к стоянке. Рядом с ним быстро шагал рядовой в полевой выкладке и с автоматом.

– Сержант Ковалин, – козырнул он им.

– Вам предписано задержаться и присоединиться к другому конвою. – чуть задыхаясь выговорил лейтенант. – Рядовой будет вам на замену.

Сердце Ивана ухнуло в пятки:

– У меня личный приказ полковника Стогова, – голос он постарался держать ровно – Вот путевой лист, подписанный полковником.

– Отменяется, – махнул рукой лейтенант. – Вот новый путевой лист. Вы включаетесь в охрану майора Князева на время инспекционной поездки.

Иван принял дрожащей рукой бумажку. Его мысли судорожно метались и хаотично сталкивались.

Отказаться? Но тогда его могут сразу арестовать за неподчинение. Как минимум – в поездку точно не отпустят! Всё же военное положение…

Согласиться? Но это же явно просто подстава от майора!

Конечно, поездка медиков скорее всего окажется безопасной. Даже без БТРа охраны. Но сердце Ивана было не на месте. Сердце говорило ему, что отпускать Машу одну нельзя.

Позже он не раз вспоминал этот момент и клял себя за то, что не послушал внутренний голос. Он мог для виду согласиться, а потом как-нибудь прикрыть лицо и забраться аккуратно в машину. Он мог взять УАЗ или мотоцикл и поехать за ними. Он мог…

Но не сделал.

Он не осмелился нарушить прямой приказ.

Иван развернулся к Маше:

– Я к полковнику сбегаю, и всё улажу! Без меня не уезжайте!

– У нас жёсткий график! – возразила Машина начальница, суровая врачиха. – Мы не можем тут прохлаждаться! Нам до темноты вернуться надо!

– Десять минут! Максимум двадцать! Без охраны вам нельзя ехать! – уговаривал её Иван.

– Да у нас полно охраны! – повела рукой врачиха.

Пятерка бойцов с автоматами заулыбались. Они чуть насмешливо поглядывали на излишне чувствительного разведчика. Но ему было плевать. Он глядел на Машу:

– Не едь. Оставайся. – хрипло сказал он. – У меня очень плохое предчувствие.

– Вань, я не могу. – тихо сказала она. – Мы же все тут военнообязанные. Я не могу приказ нарушить.

– Скажи, что у тебя живот болит. Скажи, что у тебя месячные. Что угодно скажи! – прошептал он.

– Вань, тут сидит толпа врачей! – вздохнула Маша. – Они же меня раскусят. Давай я просто бронежилет одену, хорошо? И каску. Тебе же спокойнее будет?

Он мучительно поглядел на неё, не находя слов. Потом повернулся к врачихе:

– Десять минут подождите, хорошо? Я к полковнику и обратно!

Лейтенант из штаба уже ушёл и никто не стал его останавливать. Конвой для Князева ещё не начал сбор. Иван побежал в штаб к полковнику.

Перед дверью полковника его остановил адъютант:

– По какому делу? Вызывали?

– Срочная поездка, необходимо согласовать смену предписания, – выпалил Иван.

– Там сейчас майор Князев поездку согласует. Вы к нему приписаны, сержант. Что вам нужно согласовать?

– Я приписан к поездке медиков, меня от них оторвали, они сейчас уедут без нормальной охраны! – еле сдерживаясь, выпалил Иван.

– Ну это начальству решать, – пожал плечами адъютант. – Ждите, пока закончат.

Иван перевел взгляд на дверь. Он мог бы рвануться в двери, открыть их и ворваться к полковнику. А можно и умнее – надавить на адъютанта, помахать «новыми разведданными», чтобы тот впустил…

Но внутри майор Князев.

И что бы сейчас Иван не сказал – полковник постарается не спорить с столичной штабной крысой. У Стогова тоже карьера и пенсия скоро. Штабная крыса может создать полковнику немало проблем в столице, пока тот здесь воюет…

Поэтому при Князеве врываться к полковнику бесполезно.

И Иван присел на стул в приёмной. Он был как на иголках. Он сидел и раскачивался, пытаясь прогнать все мысли.

Снайперам, охотникам, разведчикам, полицейским часто приходится долго и много ждать. Этот навык у него был. Но в этот раз он не мог расслабиться и бездумно сидеть, глядя вдаль.

Его пожирала тревога, перерастающая в панику.

Через двадцать минут Князев вышел. Он с язвительно-довольной улыбкой глянул на Ковалина:

– А, сержант. Готовитесь к моей поездке? Идите на стоянку, скоро будем выдвигаться.

«Если прямо на его глазах пойду к полковнику – влезет и помешает», – подумал Иван.

– Так точно! – козырнул он и вышел из приёмной.

Отошел и спрятался в тёмном углу коридора. Дождался, пока шаги Князева затихнут вдали. Вернулся в прихожую:

– Я к полковнику.

– Идите, – махнул рукой адъютант.

Полковник обернулся с лёгким удивлением:

– Что случилось, сержант?

– Пётр Игоревич, разрешите без формальностей? – голос Ивана дрожал.

Полковник внимательно на него глянул:

– Разрешаю.

– С медиками сегодня моя девушка едет. Князев к ней клеится. Он её специально без охраны оставил, чтобы напугать и надавить. И меня к себе выцепил.

– Ах ты ж сукин сын! – выругался полковник. – Вот в чём дело… А мне он как заливал, мол нужен мне лучший разведчик ваш…

Он задумчиво потёр подбородок. Глянул на Ивана, поморщился:

– Хочешь всё же с медиками поехать?

– Я с ума схожу. У меня чуйка вопит, что надо её прикрывать. Я аж готов конракт разорвать, лишь бы за ней вырваться.

Полковник усмехнулся:

– Ну это тебе мало поможет. Хотя… Ладно! – он принял решение. – Езжай с ними. Приказ сейчас напишу.

Иван почувствовал, как напряжение немного ослабло. Но лишь немного:

– Они уже могли уехать, не хотели меня ждать. Если что, могу УАЗ взять и напарника в шофёры?

– Чёрт с тобой, бери! Адъютанта с тобой в гараж пошлю. – махнул рукой полковник. – Но потом снова в ротацию встанешь, будешь отрабатывать.

– Есть! Разрешите выполнять?

– Выполняй, – улыбнулся полковник и крикнул. – Лейтенант!

В дверь заглянул адъютант.

Через десять минут Иван уже трясся в УАЗике, подгоняя шофёра. Тот проникся моментом и давил на газ как мог – с учётом разбитой просёлочной дороги и рытвин. Иван молча терпел прыжки по кочкам. Он держался за поручень, стиснув зубы, а его глаза безостановочно шарили по лесу вокруг.

Они отстали от автобуса совсем немного. Через полчаса Иван услышал впереди стрельбу. В первый миг его сердце опять сжалось. А потом он ощутил прилив облегчения и радости. Стреляли много и громко – значит бой идёт на равных. Он успел!

Напряжение, которое сводило его с ума, ушло. Больше не было ожидания и неизвестности. Теперь Иван ощущал привычный ему адреналин схватки.

– Сейчас сбавь скорость, езжай тише, – велел он шофёру.

А сам изготовил к стрельбе свой «Абакан». К сожалению, Ивану не полагалась снайперская винтовка, так как быть снайпером он сам отказался. Впору пожалеть… Но автомат АН-94 «Абакан» давал высокую точность при стрельбе короткими очередями по два патрона и был, пожалуй, даже удобнее снайперки в подобной ситуации – когда дистанция может непредсказуемо меняться между ближней и средней. Тем более, что на автомате был четырёхкратный оптический прицел.

Они сбавили скорость и подкатили ближе, пока не стало ясно, что стреляют буквально за поворотом дороги, за деревьями и и кустами. Где-то метрах в ста.

– Ставь здесь, и давай за мной, только ползком! И без команды не стреляй, понял?

И, не дожидаясь шофёра, Иван выпрыгнул из УАЗа, ныряя в лес. Тот был обычным, хотя и опытным солдатом и сейчас мог лишь помешать.

Все его чувства обострились. Конечно, стрельба впереди мешала – но Иван сейчас попал в привычную стихию. Включились его навыки, включились его инстинкты.

Когда в перестуке автоматов возникло затишье, чуткое ухо Ивана уловило в затихшем лесу азартные голоса.

Он увидел следы нападавших. Замедлился. Слился с лесом.

И, аккуратно огибая очередное дерево с правой стороны, он увидел сразу нескольких врагов.

Черноволосые бородачи в зелёно-коричневой полувоенной одежде, с автоматами. Пятеро из них были спиной к Ивану – прятались за деревьями, высовываясь и постреливая по белому автобусу. Автобус, кстати, с позиции Ивана был почти не виден – лишь белели вдалеке фрагменты между деревьев и кустов. Ещё один из нападавших смотрел почти прямо в сторону Ивана – очевидно, они оставили часового, который, несмотря на соблазн обернуться, прикрывал спину товарищам. Он сейчас прижал автомат к плечу и водил прицелом из стороны в сторону. И через секунду-две должен был посмотреть прямо на Ивана, если тот не спрячется.

Оптимальным для Ивана было бы спрятаться, дождаться очередной автоматной очереди и точным выстрелом уложить часового. Как бы спрятать звук своего выстрела за общей стрельбой. Потом подобраться чуть ближе, кинуть гранату – и расстрелять нападающих в спину. Меж двух огней им не удержаться.

Но была одна проблема.

Один из пятёрки как раз вскидывал на плечо трубу с прицелом и утолщением на конце.

Это же чёртова ракетница!

И Иван, не колеблясь, подставил себя под удар, спасая автобус. Он вскинул свой автомат и дал краткую очередь в спину ракетчика. Бить точно в голову было не обязательно – главное, чтобы тот не смог стрелять. Ракетчик дёрнулся, и осел, роняя РПГ.

Ну а часовой увидел Ивана, заорал и дёрнул автомат на него, выпуская длинную широкую очередь.

Но Иван сразу после своего выстрела спрятался за дерево и ему лишь пришлось пережить неприятные мгновения, когда пули хлестнули по древесной коре, выбивая щепки ему в лицо.

В группе нападавших раздались громкие крики и сразу два автомата присоединились к стрельбе по Ивану – кусты вокруг его дерева словно скосила невидимая коса. Он вжался в корни дерева, пережидая приступ злобы и энтузиазма своих противников. Главное – что автобус он успел спасти.

Но что, если они сейчас подхватят РПГ и всё же выстрелят?

Эта мысль заставила Ивана подобраться. Он сбросил с плеч рюкзак. Изготовился стрелять с другой щеки – не самый удобный для обычного солдата вариант. И пнул рюкзак, так, что тот выпал из-за дерева с правой стороны.

Подождал секунду и сам высунулся слева.

Враги переключились на рюкзак и не успели заметить Ивана. По рюкзаку хлестнули пули – а Ковалин успел прицелиться в часового и дать короткую очередь тому прямо в грудь. Часовой всплеснул руками и упал. Два других автоматчика сейчас меняли позицию, чтобы стрелять по Ивану и ещё не успели прицелиться. Иван сразу перевёл взгляд на лежащего ракетчика и отметил, что один из бородачей вытаскивает из под тела ракетницу. Иван дал короткую очередь, и бородач вскрикнул, выронив ракетницу. И снова вжался в траву. Значит, Иван попал – но не смертельно. Плечо задел, или руку. Иван не стал выяснять, потому что уже спрятался, и вовремя – по левой стороне дерева хлестнули две автоматные очереди.

Его бы обошли и зажали в клещи, если бы он был один. В такой ситуации он бы бросил рюкзак, снабдив его растяжкой, а сам бы отполз в кусты, сменил позицию, попытался уйти.

Но сейчас бойцы в автобусе ощутили, что к ним подошла подмога и стали активнее стрелять, заставляя нападавших вжиматься в траву меж деревьев.

Сзади Ивана застучал АК-74 – это в какофонию схватки влился его шофёр, нарушая приказ не стрелять без приказа. Впрочем, молодец.

Теперь Иван мог аккуратно залечь за корнями, и по снайперски выцеливать врагов, прижатых огнём с двух сторон.

Через несколько минут всё было кончено. Нападавшие были убиты либо ранены. Солдаты охранения автобуса осторожно подкрались к позиции бородачей.

– Свои! Сержант Ковалин! – крикнул Иван. – Не стреляйте!

– Сержант, выходи!

– Со мной шофёр ещё! – и Иван крикнул назад. – Выходи тоже!

Иван опять не стал ждать шофёра и благодарностей от бойцов. Он побежал в автобус.

Белый борт был изрешечён пулями с правой стороны. Водитель был тяжело ранен и его вытащили в левую дверцу. Медики сидели и лежали за колёсами автобуса. На некоторых были одеты бронежилеты. И сейчас все успели надеть каски.

– Маша! – крикнул Иван, подбегая к ним. – Маша где?

Суровая врачиха молча глянула на него и подняла руку. На коленях у неё лежала головой Маша. Её лицо и волосы было в крови – Иван не сразу смог её узнать. Её шея была забинтована и на бинтах были большие пятна крови.

– Она в шею тяжело ранена. Срочно нужна операция. – устало сказала врачиха.

– У меня УАЗик там. Сейчас подкачу и едем в часть!

Иван задрожал, но держался. Он же успел! Он же успел, верно? Она не может вот так умереть! Он рванул сквозь лес к УАЗу и быстро подогнал его к автобусу.

– Грузите её скорее!

Обратно Иван гнал машину, как безумный. УАЗ мотало на поворотах и кидало на колдобинах. Врачиха молчала.

Через полчаса они были в расположении части. Иван подкатил к госпиталю.

– Носилки, срочно! – крикнул Иван дрожащим голосом.

– Ковалин… Она умерла, – сказала тихо врач.

Иван обернулся, его взгляд был безумен.

– Нет! Нет! Тут госпиталь! Откачивайте!

– Она умерла двадцать минут назад.

– Откачивайте!!! Лечите! Вы же врач!

Подбежали бойцы с носилками. Врач вздохнула и повела их в госпиталь.

Иван пошёл за ней.

В хирургию его не пустили.

Вскоре вышел врач и сказал, что сделать уже ничего нельзя.

Дальше Иван ничего не помнил.

***

Очнулся он в карцере, на койке. Его костяшки были сбиты и саднили. Он был всё ещё в полевой форме, но не было каски, автомата… Пистолета, ножа… Вообще ничего почти не было. На скуле был синяк.

Через час появился адъютант:

– Ковалин? Очнулся?

– Да… – Хрипло проговорил Иван. – Что было?

– Полковник скоро придёт, – сказал лишь лейтенант и ушёл.

Вскоре пришел полковник Стогов.

– Буянить будешь, Ковалин? – спросил он терпеливо.

– Не буду, – сказал тихо Иван.

Он сел на койке. Полковник зашёл внутрь и сел рядом с Иваном. Махнул рукой охраннику, тот прикрыл дверь снаружи.

– Сочувствую. Мне очень жаль, – устало сказал полковник.

Иван промолчал, но опустил глаза и его лицо напряглось.

– Князев срочно отбыл в Москву, – добавил полковник. – Узнал, что ты его грохнуть грозился. Не стал рисковать…

Кулаки Ивана сжались, а зубы скрипнули.

– Что делать собираешься? – спросил полковник.

– Я арестован? – спросил Иван.

– Зависит от нас всех, – вздохнул полковник.

– Поясните, – устало попросил Иван. – Я не понимаю.

– Князев сейчас в Москве постарается и на тебе отыграться, и меня пнёт. Ну и себя прикроет. В инциденте с медиками обвинят нас с тобой. Мол ты не донёс серьёзность изменившейся ситуации. А я не выяснил, не среагировал. Нас с тобой будут наказывать, выговор сделают, может понизят. И твои угрозы вытащат, тоже к делу пришьют. Точно разжалуют без пенсии, а могут и уголовку пришить.

Иван ударил кулаком по койке и выматерился. Полковник чуть вздрогнул, но не отодвинулся.

– Если возьмёшь всю вину на себя… То я смогу всё подать так, что ты допустил ошибку, но потом проявил героизм и спас товарищей. Сможешь уйти в отставку с пенсией. Если меня не понизят – твои угрозы Князеву я смогу замять. Благо лично ему ты вломить не успел.

Полковник криво улыбнулся.

– А кому успел? – хрипло спросил Иван, чтобы хоть что-то спросить.

– Товарищам своим. Лейтенанту одному. Повезло тебе… Что за оружие не схватился. И что они не схватились.

– Ничего не помню, – Иван потёр лицо руками. – Как отключился.

– Понимаю, – вздохнул Стогов. – Я тоже друзей на войне терял.

Иван глянул на него зверем, но не ответил.

– Подумай пока, – встал полковник. – Я могу тебя выпустить, но для твоей же пользы пока побудь здесь. Если что – охранника зови, пусть мне передаст.

– Похороны когда? – с трудом вымолвил Иван.

– Её цинк домой отправят, к родственникам. Они тебя знают?

– Нет – снова опустил лицо Иван. – Наверное… Лучше пусть и не узнают.

– Мудро, – полковник шагнул к двери. – Ну, думай.

***

В итоге Иван взял всю вину за инцидент на себя. Полковник, как и обещал, смог обеспечить ему отставку с военной пенсией и без уголовного дела.

Ивану нужна была свобода и деньги.

Через полгода на подполковника Князева в Москве было совершено нападение, когда он возвращался из ночного клуба. Нападавший отнял у него деньги, и избил битой, сломав локтевой и коленный суставы. Нападавший выкрикивал лозунги ненависти и вражды к армии РФ. Подполковник Князев покинул военную службу в связи с негодностью.

Нападавший не был установлен.

Через несколько месяцев Иван Ковалин устроился лесником в Бурильске.

И каждую ночь ему снились сны о произошедшем.