– Так хоть направление покажите.
– В дождь ни один таксист не решится тебя туда везти. Хотя сейчас попробую.
Женщина начала названивать по телефону, жалостливым голосом объясняя, в какую тяжелую ситуацию я попал. Из её монолога толком невозможно было что-то понять, разобрал я только слова «Курортное, пирс и тропа».
– Единственный вариант, который могу предложить – это поездка до посёлка Курортное, там по берегу километров пять до Лисьей бухты. Есть ещё вариант – через горы. Но там ты, не зная дороги, да с твоими мешками два дня идти будешь, если вообще дойдёшь.
– Я на всё согласный, зовите таксиста.
Уже через пять минут такси везло меня в сторону Курортного. Поездка была недолгой, минут 10–15. Таксист остановил машину на стоянке возле пирса, показал рукой направление и сочувственно на меня посмотрел:
– Да, парень, тяжелая тебе предстоит дорога.
Ах, как же он был прав. Прямо как в воду глядел. А может быть, это он накаркал…
Всю бедственность своего положения оценил после первых шагов по тропе. Глина превратилась в скользкую кашу, поднявшийся ветер нагонял волны, которые значительно осложняли продвижение по морским валунам. Пакеты оттягивали руки, пот смешивался с дождём и морскими брызгами. То и дело я спотыкался и даже разбил несколько бутылок. Приходилось останавливаться и облегчать ношу, выпивая по бутылочке пива.
Чача из пупка
Увидев впереди знакомые очертания Лисьей бухты и шалманов, я прямо-таки воспрянул духом. Или сказались частые привалы, на которых выпил бутылок семь пенного. В общем, к «Ямайке» добрался в абсолютно благодушном настроении. Меня там знали теперь практически все. А я в именах путался. Поэтому взялся угощать просто условно знакомых людей. Двум девочкам из ранее описанной семьи дал по шоколадке. Всем остальным предлагал пиво и водку, попутно узнавая подробности своих предыдущих похождений. Словом, ничего нового: поливал девок шампанским, зарывался им лицом в сиськи, пил чачу из их пупков, потом лил вино себе на член и предлагал девушкам его испить. Когда один паренёк возмутился таким распутным отношением к своей спутнице, хотел пробить ему голову бутылкой из-под шампанского. Про это местные обитатели говорили даже с каким-то одобрением.
– Матрасня поганая, – пищал Ваня. – Правильно, Санёчек, ты их откошмарил. Сразу сдёрнули. У них всё равно ништяков не было. Я у них сигарету хотел стрельнуть. Не дали. Сказали: «Не курим».
«Матрасниками» называют цивильных туристов, которые останавливаются в благоустроенном жилье в Курортном или Щебетовке, в Лисью бухту приходят днём позагорать, покупаться и посмотреть на нудистов. Очень нелюбимы местными обитателями: алкоголиками, наркоманами и маргиналами всех мастей.
Что касается новой пройденной мною тропы, так я в последующем часто ею пользовался, хотя, пока длился туристический сезон, ездил в Щебетовку вместе с другим татарином – Измаилом. Всего за 500 рублей он отвозил меня и туда и обратно, поэтому вопрос бюджетного снабжения я решил.
Любовник неба
В один из дней я безумно устал от шумных компаний, да и общество подобных Чик-Чирику личностей перестало забавлять. Взяв запас спиртного с закуской, отправился на ближайшую гору. Поднявшись на возвышенность, расположился лицом к морю и стал наслаждаться видом, потихоньку потребляя принесенные напитки.
В этом и состоит прелесть дикого отдыха. Ты можешь легко и непринужденно менять компанию и обстановку. Лёгкий морской ветерок напрочь выдувал все грустные мысли, созерцание моря приносило небывалое эстетическое удовольствие.
– Приветствую тебя, Саша, – неожиданно услышал за спиной приятный женский голос.
Обернувшись, увидел парочку в индийских шароварах и блузах. Наряд девушки отличался более яркими расцветками и был дополнен монистами на шее и такими же браслетами на руках и ногах, состоящими из мелких монеток или пластинок, звенящих при движении.
– Приветствую тебя, – произнёс и парень. У него была небольшая борода и усы. Оба высокие и худощавые. Их глаза были наполнены неподдельной добротой и каким-то спокойствием с отрешенностью.
– Здравствуйте! – по моему непонимающему выражению лица они правильно оценили ситуацию:
– На «Ямайке» встречались, но ты, наверное, не помнишь, – пояснила девушка и бросила на меня игривый взгляд.
– Думаю, так оно и есть, – подтвердил я её слова. – Выпить хотите?
За несколько часов одиночества был рад новой (или условно новой?) компании.
– А чего ты здесь один? – спросил парень, принимая бутылку вина, хотя по его тону и выражению лица, думаю, он прекрасно знал ответ.
– Захотелось сменить обстановку и в одиночестве подумать о сущности бытия, – ответил для приличия.
Ребята расположились рядом и потягивали вместе со мной вино прямо из бутылки. Солнце клонилось к закату, мы вели непринужденную беседу о море, о горах, о диком отдыхе, плавно переходя на философские рассуждения. Парень с девушкой то и дело переглядывались, потом, видимо, решились:
– Мы идём к друзьям на горное плато. У нас там духовный семинар. Если хочешь, пойдём с нами.
– Думаю, тебе понравится, к тому же многие ребята тебя уже знают. Может, и ты их вспомнишь. – улыбнулась девушка.
Пребывая в благодушном настроении, быстро проникся к ребятам безграничным доверием. Вокруг них витала аура доброты и спокойствия. Потому, не задумываясь, открылся новым впечатлениям и принял их предложение. Они повели меня по узким горным тропинкам, к которым я успел привыкнуть, и шёл за ними не отставая. Ещё на подходе увидели отблески костра и услышали звук барабанов. Я не испытывал ни страха, ни волнения, только острый интерес и жажду приключений и был уверен: если это какая-то безумная секта, то им не удастся сделать меня своим безвольным адептом.
– Здравствуйте, – тихо поприветствовал я собравшуюся компанию.
Их было человек десять, примерно половина девушек. Возраст собравшихся варьировался от 25 до 40 лет. Одеты все были так же, как и мои спутники. На некоторых парнях и девушках отсутствовали блузы. По периметру площадки горело несколько факелов. Мужчина с длинной бородой и собранными на затылке волосами стучал в барабан, ему подыгрывал длинноволосый парень на каком-то музыкальном инструменте, дополняя ритмичный стук барабана звонкими переливами.
– Это Саша, вы, наверное, его уже знаете, мы его пригласили, – представила меня девушка.
– Мир тебе! Приветствую тебя! Счастья и благоденствия тебе! – практически в унисон заговорили собравшиеся, добродушно улыбаясь. Бородатый оторвался от барабана, сложив руки перед грудью в индуистском приветствии.
Вокруг костра были расстелены циновки, на них все и расположились.
– Ничего не бойся, Саша, не волнуйся и не паникуй, – инструктировала меня одна из девушек. – Просто расслабься и позволь ветру, земле и небу вести тебя.
Усевшись, стал рассматривать собравшихся. Это были худощавые люди с абсолютно спокойными и добродушными лицами. На девушках ни грамма такой привычной для горожан косметики. Их украшал только яркий крымский загар. Даже не знаю, можно ли их назвать красивыми. Думаю, что в обычной жизни я бы прошёл мимо них, не обратив внимания. Насколько незаметной и неброской может быть естественная женская красота. Наверное, это последствие навязанных нам стереотипов – образов фитоняшек с надутыми ботексными губами в яркой боевой раскраске.
Фигуры девушек не отличались выдающимися формами. Никаких тебе кубиков на животе, населиконенных бюстов и прокачанных ягодичных мышц. Просто фигуры, не изуродованные ожирением. Собравшиеся практически не разговаривали, с уверенным спокойствием и безмятежностью занимались обычными делами, расстилали циновки, подкладывали в костер дрова, мешали содержимое котла, висевшего над огнём.
Когда все уселись вокруг в позы лотоса, звук барабана сменил ритм, к импровизированному ансамблю присоединилась девушка с бубном. Ещё один парень взял в руки котёл и начал обход собравшихся. Медным ковшиком он зачерпывал содержимое, разливал в пластиковые стаканчики и давал выпить.
Как все, я сидел в позе лотоса на циновке и наблюдал за разворачивающимся действием. Сразу скажу: хоть и был немного пьян, но проникся серьезностью происходящего: напрочь позабыл свои наглые и гнусные шуточки, озорные подколки и прибаутки, полностью сосредоточился на происходящем и был безумно благодарен провиденью, что позволило мне здесь оказаться. Когда очередь дошла до меня, принял стаканчик и выпил его содержимое. В горло полилась теплая горьковатая жидкость с земляным привкусом. Во рту всё свело, и захотелось запить хоть чем-нибудь, но поблизости ничего не оказалось, а встать, нарушая общую идиллию, не решился. Сидел и боролся с неприятными ощущениями, пока не заметил, как вместе со всеми начал покачиваться из стороны в сторону под ритм барабана.
Не могу описать эффект, который произвёл на меня выпитый напиток. Было ощущение, что нет вообще никакого эффекта. Просто, преисполненный серьезностью происходящего, я раскачивался и вместе со всеми начал издавать горловое пение, не понимая ни его смысла, ни его значения. Да и был ли в нём какой-то смысл? Музыка, смешавшаяся с пением, начала звучать во всём моём теле. Это был не просто звук, который слышишь ушами. Вибрации воспринимались всем телом. Сидение с поджатыми ногами перестало приносить первоначальный дискомфорт, покачивания вошли в общий звуковой ритм. Моё тело просто повиновалось воздушной волне.
Ритм, как показалось, начал нарастать. Постепенно участники действа начали вставать, причём уже полностью голые. На девушках оставались только мониста на шеях и браслеты на руках и ногах. Их звон влился в общую звуковую гамму. Парни и девушки принялись танцевать, совершая плавные движения руками и телом. После нескольких покачиваний они совершали медленный поворот вокруг своей оси.
Повинуясь призывному движению сидящей рядом девушки, я поднялся и не заметил, как избавился от своей одежды. Танцевальные движения совершались мной абсолютно не произвольно, как будто отдал своё тело речному течению, которое плавно несёт тебя в неизвестном направлении.
В вышине появились необычайно яркие звезды, большая круглая луна заняла половину неба. Её дорожка переливалась на море всеми цветами спектра. С горного плато она была отлично видна. Складывалось ощущение, что великан на ладони поднял тебя над морем, давая возможность получше разглядеть его величие.
Стало казаться, что костёр начал потухать, в воздухе появилась прохлада, черты окружающих людей потеряли ясность контуров. Я воспринимал их не зрением, а как будто всеми рецепторами одновременно. Звук, обоняние, бесконечное прикосновение и даже вкус всех вместе и каждого по отдельности я мог воспринимать своим, казалось бы, обездвиженным языком. Я сосредоточился на танцующей рядом девушке. Она постепенно наращивала ритм, совершая невообразимые, но изящные пассы, заставляя меня чувствовать звон чешуек на её монисте и браслетах. В её движениях не было ни капли вульгарного или возбуждающего. Постепенно начал видеть, как циркулирует воздух в её легких, как маленькими закручивающимися потоками расходится по всему телу; видел, как по ней проходят волны музыкального ритма, заставляя мышцы сокращаться. В танце она прикасалась ко мне, вызывая сначала уколы, сродни лёгким ударам тока, потом приятное тепло и негу. Во время этих прикосновений начал созерцать её сердце. Держа девушку в полуобъятиях, был уверен, что могу управлять её сердечным ритмом. Мне казалось, что этот пульсирующий в середине её груди красно-розово-белый комок я могу заставить биться сильнее или, наоборот, слабее. Даже немного испугался, подумав, какой властью обладаю над незнакомым человеком. Ведь в моих силах заставить перестать её сердце биться, тем самым убить её, не оставив никаких следов для следователей и патологоанатомов. Эта мысль привела в ужас. Стал гнать её и увидел или почувствовал, как пульсирующий в груди девушки комок стал спускаться вниз к животу, и от него потянулись тонкие лучики ко мне. Когда они коснулись меня, ощутил небывалую волну тепла во всём теле, заключил девушку в объятия, и мы, повинуясь взаимной воле, опустились на циновку.
Зависнув над ней, продолжал наблюдать ее красно-розово-белый комок, соединившийся со мной. Я ощущал с ней полное слияние, мы дышали в одном ритме, как будто одним на двоих дыханием, наши «сердца гоняли кровь по единому организму». Не заметил, как вошёл в неё, столь естественным был этот процесс.
Окружающая обстановка перестала быть реальной, я не видел ничего вокруг кроме кроваво-розово-белых всполохов, окружающих нас. В один момент сверкнула вспышка всё тех же тонов, которая пришлась на один из ударов барабана. Этот стук протяжным эхом застыл у меня в ушах. Под этот аккомпанемент меня били волны экстаза, передаваясь девушке. Я ощущал, как её сердце втягивает лучики и возвращается на свое место в середине груди. Музыка начала замедляться, я лежал на спине рядом с девушкой, держал её за руку и всё так же чувствовал её дыхание и биение сердца.
Кто-то подкинул в костёр дров, хотя, на мой взгляд, это было лишнее. Я и без этого прекрасно видел и различал предметы. Однако заплясавшие языки пламени подарили мне приятную волну тепла и ощущение первобытного уюта.
Люди вокруг вставали и начинали ходить. Барабан замолчал, раздавались только мелодичные трели неизвестного мне музыкального инструмента. Девушка отпустила мою руку и тоже встала. А я лежал и смотрел на небо. Необычайно яркие луна и звезды, казалось, пульсируют в такт моему сердцу. Кто-то подал уже знакомый стаканчик с такой же знакомой коричневой жидкостью с землистым вкусом. В это раз выпил её без каких-либо неприятных ощущений. Возле костра шло какое-то движение. Слышались тихие разговоры и раздавался звон девичьих монист. Я продолжал лежать на циновке и смотреть в небо, пытаясь задавать ритм звездно-лунной пульсации.
Увлекшись, не заметил, как застучал барабан. Вскоре к нему присоединился бубен, перезвоны неизвестного музыкального инструмента вообще не прекращались. Или мне так казалось. Скоро эти звуки стали единой мелодией.
