Медиаторы. Книга 1. Право на власть
Внутри что‐то царапнуло: мысль, как игривый котёнок, выпустила коготки и тут же втянула их обратно, не давая сосредоточиться на главном.
Мысль зашипела, когда Яна попыталась схватить её за хвост, и мигнула яркими зелёными глазами. Они вспыхнули, как молния на небе.
Молния.
Электричество! Точно.
Яна поднялась.
– Товарищ генерал-майор, позвольте обратиться?
Сан Палыч в ответ кивнул.
Яна развернулась вполоборота, чтобы всем собравшимся было её видно.
– Мне кажется, мы упускаем самое важное. Андрей, ты действуешь разумно и по протоколу, но это мне и не нравится.
– Не нравится? – Костин поднял брови. – И как мне жить теперь? Уж прости, Яна, но цели понравиться тебе я перед собой точно не ставил.
– Да подожди ты. – Яна отмахнулась. Она всё ещё пыталась раскрутить мысль. – Не о том речь. Смотри, ты действуешь как всегда. Мы похожим образом действовали и три года назад, во время Пятого восстания, и вообще это годами проверенная схема.
– Да, и такие схемы используются раз за разом, потому что они рабочие, – с улыбкой, медленно, как маленькому неразумному ребёнку, объяснил Костин. – Именно такой стандартной протокольной схемой мы и сумели в прошлый раз подавить Пятое восстание.
– Там всё было просто. – Яна покачала головой. В любой другой момент она бы не поленилась придумать ответную ехидную фразочку, но сейчас была занята лихорадочным обдумыванием теории. – В деле Августина просто не было с самого начала. Хочу напомнить, что мы ещё не выяснили, отчего наступила смерть Марины.
– Ну ещё бы, когда вам выяснять, если лучшие кадры убойного отдела вместо работы сидят на совещании нацбеза?
– Да что ты… – Алина задохнулась от ярости.
– Капитан Ким, полковник Костин, что за детский сад. – Сан Палыч стукнул кулаком о кафедру. – Мы все тут собрались, чтобы мир спасать, вашу мать. А не чупа-чупсами мериться!
– Простите, – буркнула Алина, опуская глаза.
Яна продолжила:
– Мы не знаем, как Августин убил Марину. На месте преступления было обнаружено огромное количество энергии. Тридцать единиц. Это следы магии, но не от боевых заклинаний. Вообще ни от каких заклинаний. Словно кто‐то разлил чан с энергией в квартире Марины. И след от электрошокера… Заряд такой величины, что не свалил бы с ног даже таксу.
– Великолепно, госпожа Воинова. – Костин дважды лениво хлопнул в ладоши. – Спасибо, что поделились с нами подробностями дела об убийстве. – Он особо выделил последнее слово. – А мы сейчас, если вы не заметили эту мелочь, собрались по поводу грядущего террористического акта. Который может унести жизни тысяч людей. Пока вы бездельничаете и не расследуете своё убийство, мы тут вообще‐то национальной безопасностью занимаемся.
– Спасибо, что объяснил, Андрей. Без тебя как без «Википедии» – и шагу ступить страшно в этом жестоком мире, – саркастически поблагодарила Алина.
– Ближе к делу, Яна, – поторопил Сан Палыч. – Что ты хотела сказать? У тебя есть какие‐то конкретные предложения, как расставить приоритеты сил штаба?
– Есть. Я считаю, что мы должны выяснить, как была убита Марина, потому что в этом кроется ключ к цельной картине. Нужно сперва понять, почему именно Марина стала жертвой Августина. Кому она мешала?
– С чего ты решила, что убийство Марины и планы Эрто как‐то связаны? Записи в блокноте были сделаны задолго до вчерашнего инцидента, – отрезал Костин.
– Мы не знаем, связаны они с Мариной или нет. Но я уверена, что связаны с тем способом, которым её убили. У меня есть версия. Вчерашний, как ты выразился, инцидент мог быть пробой пера. Тестированием новой системы. Слишком необычная смерть.
– Уважаемая майор Воинова, какими светлыми рекомендациями и мудрыми советами вы меня порадуете? – насмешливо спросил Костин.
– Радости тебе на сегодня достаточно. Смотри, что ты упустил. Колдуны впервые – нет, пожалуйста, вслушайся в это, я повторю ещё раз! – впервые объединяются с анималами под руководством Эрто. Они готовят нечто, что навсегда свергнет Министерство. Так было в дневнике, Александр Павлович?
Тот кивнул.
– Так какого чёрта мы не пытаемся понять, чем это восстание отличается от предыдущих? Почему действуем как по учебнику? – внезапно разозлилась Яна. – Если за всем этим стоит Эрто – а у нас нет пока ни единого основания сомневаться в этом, – то недооценивать колдуна – верный путь к поражению. Нас здесь сейчас тридцать три человека. Было бы здорово в конце собраться полным составом, не правда ли? А для этого необходимо сделать следующее. Во-первых, относиться к Эрто и его банде максимально серьёзно. Эрто достаточно стар, чтобы не сражаться самому. Да и не лезть на рожон в принципе. Но ему хватает мозгов – и таланта, что куда хуже! – работать в команде. Он непревзойдённый лидер. И если кто и может объединить анималов и колдунов под эгидой ненависти к нам и заставить их действовать сообща, то только Эрто. Два сильнейших зла этого мира объединяются. Ну ничего, мы справимся. Просто нужно понимать это и не прятать голову в песок от неприятной и неудобной правды. Во-вторых, вернёмся к Августину, а именно – к убийству Марины.
– Опять ты за своё, – вздохнул Костин.
Яна пропустила его слова мимо ушей.
– Августин – не просто очередной боевой маг, воспитанный Эрто для своих целей. Он исследователь. Учёный. Он что‐то изучал. Возможно, как раз способ убивать медиаторов с помощью какого‐то электрического заряда. Ни тебе заклинаний, ни плетений, просто электрошокер, который можно купить в переходе за три тысячи.
– И к чему ты ведёшь? – Костин всплеснул руками. – Теперь это оружие революции? Прости, но у деревянного колеса было больше шансов совершить научно-техническую революцию, чем у этого якобы оружия – свергнуть Министерство.
– Яна, ну серьёзно, он прав, – протянул Рогачёв. – Да какой бы ни был там электрошокер, ни одному медиатору с заряженными камнями это ничем не грозит. Всё равно что угрожать ежу голой жопой, уж простите мой французский…
– Я не говорила, что этот дурацкий электрошокер приведёт к революции. – Яна усилием воли заставила себя успокоиться и снизить голос на пару тонов. Этим навыком она овладела ещё в первые годы службы, когда поняла, что с мужчинами иначе вести диалог просто невозможно. Только ты заговоришь на эмоциях, как тебя тут же спишут в утиль и нарекут истеричкой. – Я лишь сказала, что Августин – изобретатель. И он вёл записи. Настолько ценные, что наложил на блокнот «двуглавую смерть» – так боялся, что записи попадут не в те руки. А ещё он работал на Эрто. Который готовил революцию. Я не утверждаю, я лишь предполагаю, что эти факты – звенья одной цепи. Августин вполне мог что‐то изобретать или изучать для Эрто. Это «что‐то» может как быть связанным с загадочным убийством Марины, так и не иметь к нему никакого отношения.
Яна замолчала. Она размышляла, высказать ли вслух то, что не давало ей сегодня уснуть, или оставить для разговора с Алиной.
– Хорошо, Яна, я тебя понял. Андрей, возьми на карандаш. Яна у нас стреляный воробей, по мелочам паниковать не будет.
По тому скептическому взгляду, которым окинул Яну Андрей, она догадалась, что доверия Сан Палыча он не разделял.
– Что‐то ещё? – с убийственной вежливостью стюарда в самолёте поинтересовался Костин.
– Да, кое-что. – Яна решилась. – Мне кажется, что будет ошибкой мыслить шаблонно и мелко, нужно…
– Ах, вам кажется, госпожа Воинова? – с холодной яростью тихо переспросил Костин. – Что вам ещё кажется? Что это вы возглавляете оперштаб, а не я?
– Андрей, я не посягаю на твои полномочия…
– Нет, ты просто решила поучить меня работать и жить. Спешу отказаться от твоих пламенных забот. Для этого у тебя есть твой стажёр. А здесь, в этом штабе, ты подчиняешься мне. Моим приказам. И мне нужно знать, что ты доверяешь моему командованию. Мне не нужны сюрпризы. Мы должны работать как единый механизм, без споров, обсуждений приказов и проволочек. Если чувствуешь, что это для тебя слишком мелко, шаблонно, то, пожалуйста, всегда можешь выйти из штаба и найти себе более масштабное занятие.
– Я всего лишь хочу сказать…
– Ты сказала достаточно!
– Полковник Костин, майор Воинова! – Сан Палыч хлопнул в ладоши. – И правда, вы оба сказали достаточно. Хватит говорить, начинайте работать. Я поддерживаю всё, что сказала Яна, и настаиваю, Андрей, на том, чтобы ты прислушался к её словам.
– Так может, её и сделать главной по этому делу? – иронично предложил Костин. – Я-то вам зачем?
– Отставить эти ясли! Делайте то, что умеете лучше всего. Вы, – он посмотрел Яне в глаза, – раскрывайте убийство. А вы, – обратился к Костину, – обеспечивайте национальную безопасность, вашу мать!
Глава 5
Эксперимент
Найди на моём сердце живое место И закрыв глаза на его протесты Положи туда веточку алоэ И оно к утру наполнится любовью
Асия. АлоэЗоя налила почти полный бокал вина. Ровно столько, чтобы бросить ещё три кубика льда, – и он наполнится до краёв. Зое казалось, она уже вслепую сможет налить вино так, чтобы оно не пролилось.
Стекло мгновенно покрылось испариной. Зоя нежно провела пальцами по тонкой ножке бокала, взяла его двумя руками и медленно сделала глоток. Ладони стали влажными.
Зоя закрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Второй глоток, третий. Сколько ей нужно выпить вина, чтобы перестать помнить? Чтобы перестать чувствовать? Чтобы больше не болело.
Вино проникало сразу в грудь, разливалось холодом между рёбрами, покрывая изморозью два крыла лёгких. И тогда дышать становилось легче – дыхание выравнивалось. Замедлялось. Зоя сделала ещё один глоток.
Через несколько месяцев после того дня Зоя попросила Эрто повторить обряд. И сделать то же самое – но уже с ней. Не согласился. От Ника ждать помощи тоже было бессмысленно. Когда Зоя впервые ему это предложила, тот лишь отшатнулся, покрутил пальцем у виска и предложил выпить вместе, чтобы Зоя выговорилась. Она тогда разозлилась. Что за глупости! Выпить Зоя может и одна. А вот обряд провести – нет.
Зоя налила третий бокал. Она просто не хотела помнить. Но помнила.
Всё то, что было в её жизни до Влады, – серое и будто с поволокой. А что там вообще было? Череда бесконечных суаре, с которых молодёжь сбегала в клубы, оставляя родителей в который раз вспоминать былые времена – и ругаться на министерских шавок, запивая злобу просекко. Зою всё это не интересовало. До Влады политика ей была безразлична.
В день, когда она познакомилась с Владой, жизнь обрела не только смысл – жизнь обрела цвет. Стала яркой. Громкой. Вкусной. И такой правильной.
Пять лет назад она увидела её впервые. Тогда тоже был ноябрь – тёплый, но очень снежный.
У Каролины Кастоньяк были именины, которые она удачно объединила с презентацией новой книги. Очередную нетленку она посвятила утренним медитациям. Каролина устроила помпезный приём в одной из башен «Москва-Сити». Будь её воля, Зоя бы вежливо отказалась от приглашения и они с друзьями вместо этой скучной вечеринки устроили бы свою – куда веселее. Но Каролина была близкой подругой её матери, и мать бы не простила Зое, проигнорируй та светский раут.
Зоя медленно шла мимо зеркальных колонн и караулила чёрно-белых официантов, которые разносили коктейли. Этим вечером Зоя поставила себе скромную цель попробовать каждый напиток из бара. Коктейли были зачарованы, и подносы официантов сверкали разноцветными огнями. Над бокалом с голубой жидкостью порхали бабочки, ныряли в коктейль и разбрызгивали капли по стеклу. Высокую ножку бокала с красным коктейлем обвивал миниатюрный дракон, периодически выдыхая огонь и воспламеняя жидкость. Над зелёным коктейлем клубился неоновый дым, который перетекал в улыбку Чеширского Кота. Молочного цвета напиток был затянут искрящимся льдом, а внутри стакана в форме раковины билось море, пытаясь выйти из несуществующих берегов. Зоя уже попробовала неоновый коктейль – он оказался со вкусом яблока.
Зоя жестом остановила официанта, взяла бокал с драконом и пригубила – не обращая внимания на языки пламени. Официант учтиво и спокойно улыбался, ему не было никакого дела до происходящего. Зоя догадывалась, что всю прислугу на приёме зачаровали. Какое‐нибудь лёгкое зомбирующее заклятье, которое развеется к утру. Этот официант проснётся в своей постели с полным непониманием, как провёл последние двадцать четыре часа. С головной болью и внушительной суммой на банковском счёте. Конечно, это было незаконно, и Зоя это понимала, но что им ещё оставалось? Без прислуги на таких крупных приёмах, как ни крути, не обойтись…
Зоя перевела взор на своё отражение в зеркальной колонне. Ох, не зря она охотилась за красным коктейлем – он идеально дополнял платье из тонкого красного бархата. Чёрные длинные кудри Зоя собрала бордовым платком, оставив на висках пару локонов, якобы выбившихся из причёски. Самое время найти фотографа, пока его не оккупировали Каролина с подружками.
Колдуны и ведьмы продолжали прибывать. Зоя гуляла по залу, высматривая знакомые лица. Почти всех приглашённых она знала если не лично, то хотя бы через пару рукопожатий.
– Какие люди! – басом прогремело за спиной. Зоя обернулась и тут же попала в неловкие медвежьи объятья Корнея, племянника Каролины. – Какими судьбами? Это заслуга Адели?
– Ага, а ещё барного меню, – отшутилась Зоя. – Я тут ненадолго в любом случае.
– Уже есть планы? – Корней подозвал официанта.
Зоя неопределённо пожала плечами. Планы у неё были, но делиться ими с Корнеем она не спешила.
– О, супер! Ну смотри, варианты такие. Лена и Игнат зовут всех к себе на дачу. – Заметив, как Зоя поморщилась, он спохватился. – Во-во, и я говорю, скука смертная! Чего мы на этой даче забыли? Тем более там бассейн всё ещё не работает. Ну, помнишь, после того как мы набухались и… – Он подавился смехом и не закончил предложение. – Короче, есть ещё вариант устроить гонку на питерской трассе. Чур, без магии! Ну то есть мы тачки возьмём, а дальше – ни-ни! Ну чего ты молчишь, Зой! Ну поехали, весело будет, я отвечаю!
– Да весело, кто ж спорит, – ответила Зоя рассеянно. – Только было уже. Мы так полгода назад гоняли. И Мила патрульным попалась.
Корней потёр затылок.
– Точняк, было дело. Правда, про Милку вообще не помню. Я тогда уже вырубился, наверное. А чем дело‐то закончилось? Выпустили?
– Через две недели. С маячком. Так что теперь Мила гоняет на тачке только у себя во дворе.
Корней помрачнел.
– Вот суки! – выругался он. – Ну ладно, Зой, не хочешь на тачках… Я даже не знаю… О, давай на самолётах? Реальная тема, Зой! Найдём пару самолётов – взлетать не будем, просто покатаемся по аэродрому. Ну что, я круто придумал? Зой, ну чего ты молчишь, а? Ну не нравятся тебе самолёты, так и скажи.
Зоя тяжело вздохнула, раздумывая, как бы незаметно ускользнуть от этого доморощенного гонщика-угонщика. В прошлый раз она сама чудом не попалась патрульным и повторять судьбу Милы точно не планировала. Но и скучать этим вечером – тоже. Зоя залпом допила коктейль, посмотрела за спину Корнея, выглядывая официанта… и замерла, потому что заметила её. Ещё даже не увидела – только лишь услышала.
У Влады был громкий голос – но не крикливый, а звонкий и чистый. Было в её голосе что‐то от мелодики гитары с металлическими струнами – когда они сперва режут воздух, а потом звучат непреклонно, ясно и наполненно, заставляя всех слушать только себя.
Влада говорила серьёзно и рассудительно, но всё равно в голосе проскальзывали партизаны-смешинки:
– Ну подожди, Ник, так не пойдёт! Мы с тобой условия задачи обговорили? Обговорили! Чего ты теперь задний ход даёшь?
– Да какой задний ход! – Мужской голос отвечал с досадой. – Я своих слов обратно не беру! Просто хочу отметить, что это невозможно… Да никак это не возможно, ни в теории, ни на практике!
– Ты же не пробовал – откуда можешь знать? – Влада засмеялась – тепло и светло, без грамма издёвки. – Теория – дама непредсказуемая, никогда не знаешь, как она решит повести себя в реальности.
– А вот и нет, теорию умные люди для того и пишут, чтобы дураки на практике носы не разбивали, – парировал собеседник.
– Всё верно. Теория – защита от дураков. Нам она к чему?
– Ну, к тому, что мы рискуем не только нос разбить? – предположил Ник.
– Николай, я поняла свою ошибку! И как это я раньше не подумала? Всё, прости, я больше не буду! – Смиренный тон Влады вряд ли мог кого‐то обмануть.
– Эй, ты чего?
– Да будь у меня такой же прекрасный нос, как у тебя, я бы тоже записалась в команду теоретиков. Кабы чего не вышло. – Влада засмеялась.
Зоя окончательно перестала прислушиваться к тому, что говорил Корней. Мазнула по нему рассеянным взгля- дом – не соображая, почему всё ещё притворяется, будто этот бессмысленный разговор ей интересен. Потом похлопала по плечу, отдала пустой бокал и повернулась, тотчас же забыв о Корнее. Она оглядела толпу в поисках девушки с голосом гитарного перезвона и тут же нашла.
Влада и Николай стояли в паре метров от неё, прячась в треугольнике тени под канделябрами с потухшими свечами. У Влады были такие светлые волосы и белая кожа, что Зое показалось на миг, будто свечи потухли из-за неё – от стыда, не выдержав сравнения. Зоя подошла ближе. В тот момент ей казалось самым важным проверить, какого цвета глаза незнакомки. Зоя предположила, что они светлые и холодные, как у большинства блондинов, но глаза Влады оказались тёмными – и не просто холодными, а ледяными. Цвет кобальта обжигал морозом, как электрическим разрядом, – так, что становилось горячо.
Зоя подошла совсем близко и остановилась в паре шагов за плечом Николая. Могло показаться, будто они беседуют втроём. Зоя упорно продолжала вслушиваться в их разговор, хоть и ничего не понимала.
– Один – ноль, – легко согласился Николай. – И всё же расчёты…
– Ты прекрасно знаешь, что расчёты в нашем случае бессмысленны. Слишком много переменных! Тут тебе и состояние внутреннего ресурса, и географическая близость к источнику, и история совершённых плетений – ну хотя бы за последнюю неделю! – и общий потенциал, который вообще можно измерить с точностью лишь до десятой, – а остальные значения постоянно меняются. О каких расчётах ты говоришь, Ник?
– Ветер, высота, сила тяжести…
– Ах, об этих расчётах! Даже не знаю, как тебе сказать, но… – Влада сделала вид, что подбирает слова. – Гарри, ты волшебник!
Они оба захохотали. Утирая выступившие слёзы, к Зое повернулся Николай и выжидающе улыбнулся. Белозубо и учтиво – точь-в‐точь как официанты на этой вечеринке.
– Зоя, я правильно помню? – он галантно поприветствовал её, так и не дождавшись хоть каких‐то реплик. – Мы не знакомы, но я наслышан. Николай Дяченко. – Он склонил голову.
Зоя протянула руку. Она смотрела не на Николая, а на Владу, поэтому не угадала с высотой, и ладонь оказалась гораздо ниже, чем требовалось для дежурного поцелуя. Николай не растерялся и пожал руку. Рукопожатие оказалось мягким и уютным.
– Я Владислава Огарёва. Меня ты вряд ли знаешь, я не завсегдатай подобных мероприятий, – усмехнулась она и выразительно обвела рукой зал.
– А… о чём вы говорили? – Зоя сперва не поверила, что это её голос звучит так низко и хрипло. – Простите, что подслушала… Просто я…
Влада неторопливо принялась объяснять, словно и не заметила смущения и растерянности Зои:
– Мы с Ником поспорили о том, как именно работает ускорение свободного падения в условиях магии. Если взять сухую теорию, то свободное падение – это то, как тела движутся исключительно под воздействием силы тяготения. Вне зависимости от массы. Тело падает – значит, на него действует десять «же».
– Ещё есть сопротивление воздуха, – добавил Ник. – Вообще чистота эксперимента возможна в вакууме – но мы не так сильно ратуем за науку.
– Пока, – с многозначительным смешком прокомментировала Влада, позволяя Нику продолжить мысль.
– Итак, мы говорим про идеальное падение. На которое ничто не влияет, кроме силы тяжести. Любой школьник скажет: в таких стерильных условиях все тела, которые падают с одинаковой высоты, достигнут поверхности Земли одновременно – и падать будут с одинаковой скоростью.
Зоя обескураженно переводила взгляд с Влады на Николая и обратно. Они ничего не понимала. Какие тела? Какое падение? Какое «же»? В смысле, конечно, она понимала, о чём говорили Влада и Ник, но удивлялась тому, что слышит подобные рассуждения – да ещё и с горящими от восторга глазами! – на светском приёме Каролины.
Влада подхватила рассуждения Ника:
– Обычно в школьных учебниках пишут, что сопротивлением воздуха можно пренебречь. И тогда сюрпризов не будет. Вот прыгнут два человека с крыши одновременно – и окажутся на земле в одно и то же время. Но ведь с волшебниками такое не прокатит!
Влада выжидающе посмотрела на Зою.
– Почему? – рискнула спросить она.
– Ты любишь летать, Зоя?
Зоя кивнула, решив этим вечером открывать рот как можно реже.
– Потому что в тебе это заложено природой. Полёты для волшебников – это даже не магия. Да, энергия для них черпается из внутреннего ресурса, но ведь больше ничего не требуется: ни плетений, ни обрядов, ни заклинаний, ни зелий. Нужна всего‐то мысль! Она направляет магическую силу в нужное русло. Как происходит полёт? Технически, я имею в виду.
Зоя уже приготовилась что‐то невнятно промычать, но – к её огромному облегчению! – ответа никто не ждал.
Влада увлечённо продолжала:
– Существует множество гипотез. Моя любимая – теория Гейросштерна о том, что при полёте мы определённым образом взаимодействуем с сопротивлением воздуха. Мы его уменьшаем до нуля или, наоборот, увеличиваем сопротивление в разы – и таким образом направляем полёт.
– А это значит, – снова включился Ник, – что для волшебников ускорение свободного падения должно – по крайней мере на Земле! – работать совершенно иначе! При расчётах мы не можем исключать из этого уравнения силу трения о воздух. Но проблема в том, что из-за непостоянства воздействия этой силы – то больше, то меньше – мы не можем вписать в уравнение точную цифру.
– И тогда мы решили, – улыбнулась Влада, – ну и чёрт с ней, с этой переменной. Исключим её вообще из уравнения.
– Но как? – Зоя наконец поняла, к чему они клонят. – Вы сами сказали, что полёт – это не плетение. Это как ходить, как дышать… То, что делается практически на автомате. Разве может волшебник упасть? Всё равно сработает рефлекс! Разбиться? Невозможно! Разве что… Спрыгнуть откуда‐то с пустым резервом? – Зоя не заметила, как стала говорить громче и быстрее.
Влада кинула на неё быстрый одобрительный взгляд.
– В идеале, если хотим свести влияние воздуха к нулю, – да, нужно прыгать без резерва. И возник вопрос. Если убрать сопротивление воздуха, то всё – как по учебнику? Колдун без ресурса прыгает с крыши – неужели на него действуют только те самые пресловутые «же» и ничего больше?
– Я считаю, что да, этого достаточно, чтобы размазаться по асфальту – как все нормальные люди, – сказал Ник и насмешливо посмотрел на Владу, словно в очередной раз бросая ей вызов. Как почувствовала Зоя, сейчас эта сценка разыгрывалась специально для неё.
– А я уверена, что быть такого не может. Во-первых, мы не знаем, насколько верны другие теории о магическом полёте. За счёт каких факторов он работает. Я сказала, что теория Гейросштерна моя любимая, а не что она единственно верная. Некоторые учёные говорят, что волшебник в принципе не может случайно упасть с высоты и разбиться, что какие‐то механизмы точно включатся!
– Ага, если только какой‐то ретивый медиатор ему не поможет, – тихо сказал Ник.
Влада кинула на друга мрачный взгляд.
– В общем, я считаю, что не только сила тяжести будет действовать на колдуна, который решит упасть с крыши. Даже если мы сведём к минимуму сопротивление воздуха, а резерв будет пустым. Ну не верю я, что все остальные факторы просто уйдут в сторонку. А как же история завершённых плетений? Она сильно влияет на резерв и на то, как быстро он пополняется. А как же постоянное пополнение резерва? Уже во время падения можно восполнить достаточно энергии, чтобы та не дала нашему гипотетическому экспериментатору героически самоубиться во имя науки.
– Ну и как это проверить? – озадаченно спросила Зоя. – Это ж надо тогда провести сотню опытов и скинуть с крыши сотню колдунов: одного – с пустым резервом после пары несложных заклинаний, другого – после какого‐то сложного обряда… – Она осеклась, когда Зоя и Ник засмеялись.
– Сразу видно – наш человек. Осталось найти сотню добровольцев, которые будут прыгать с крыши без резерва. Ну а что, ради науки же! – Влада опять засмеялась.
Зоя не знала, что сказать. Влада смеялась так чисто, светло, заразительно – и совсем не обидно, что и Зоя начала улыбаться.
– Ты не подумай, я не над тобой смеюсь. Просто ты почти дословно повторила мои слова. Я сама Нику вчера точно так же ответила.