– То есть он подстроил все так, чтобы и финны, и русские погибли, а потом… взял наркотики и деньги, – подытожил Гордон всю имеющуюся информацию.
– Мы руководствуемся этой теорией, да.
– Значит, вам не хватает двоих? – поинтересовался Александр, поднимая фотографию Антипина и рассматривая ее.
– И откуда вы знаете, что Антипин замешан? – добавила Ханна, прежде чем Сами успел ответить.
Он взглянул на них с легкой улыбкой, как будто ожидал оба вопроса и готов был представить им необычный поворот.
– Мы нашли его с пулей в голове в сгоревшем «Мерсе» с российской регистрацией у Мууролы на следующий день после бойни. Винторез лежал в машине.
– И вы можете связать «Мерседес» со стрельбой? – спросил Гордон.
– Пули в нем совпали с пулями из оружия финнов, так что «Мерседес» там точно был.
– Подождите, – сказала Ханна, подняв руку. – Я правильно поняла? Тарасов берет с собой на сделку снайпера, убеждается, что все мертвы, забирает наркотики и деньги, убивает дружка-снайпера, едет в Швецию и тут погибает под колесами.
– Похоже, что так, – кивнул Сами. – Я надавил на ребят из Susia, попытался разузнать, кого мы ищем, но, похоже, вы раскрыли это дело.
Гордон посмотрел на кивающего Александра. Сами прав: с момента, как они нашли Вадима Тарасова, стрельба около Рованиеми с полицейской точки зрения была раскрыта. Больше некого было искать или пытаться осудить в связи с бойней в Финляндии. Все причастные погибли и, хотя Сами был им полезен, но целесообразность его присутствия на встрече сразу стала менее понятна.
– Так что теперь вам нужно найти только наркотики и деньги, – сказал Сами, засовывая в рот зубочистку и откидываясь на спинку стула.
– О какой сумме идет речь? – спросил Людвиг, глядя на Сами с вопросительным кивком.
– Согласно нашим данным, мотоциклетный клуб Susia собирался совершить покупку на триста тысяч евро.
Людвиг не удержался и присвистнул. Все понимали, что это означает. Кто-то один или несколько человек имели в распоряжении наркотики на сумму в почти 30 миллионов шведских крон.
– Но если вернуться назад, – сказала Ханна и снова повернулась к Сами. – Тарасов должен был поменять автомобиль в… там где он сжег «Мерс»…
– В Муурола, – помог ей Сами.
– Точно, Муурола. Вы знаете, на какой?
– У нас есть актуальный список украденных автомобилей в этом районе, – сказал Сами, схватив лежавшую перед ним папку и открыв ее.
– Там есть «Хонда»? В Лулео сообщили, что найденные нами на месте остатки краски принадлежат «Хонде».
Сами молча просматривал список. Он занимал всего страницу, так что если Сами не имеет проблем с чтением, то затянувшаяся пауза нужна лишь для драматического эффекта, подумал Гордон и откашлялся.
– Темно-синяя «Хонда CR-V» 2015 года объявлена украденной вечером накануне стрельбы, – наконец сказал Ритола.
Настроение в комнате поменялось, это могло привести к чему-то. После утренней пресс-конференции звонков поступило слишком мало, ни одно предложение не требовало дальнейшего разбирательства. Они раскрыли слишком мало деталей, дали слишком размытую информацию. Теперь они смогут спросить об определенной машине, цвете и модели. Куда-то она должна была деться после аварии, и нельзя недооценивать, как люди в деревушках отслеживают, кто к ним приезжает или выезжает, или даже просто проезжает мимо.
– Мы знаем, о каком типе наркотиков идет речь? – спросил Гордон.
– Точно нет, но кажется, что-то синтетическое. Скорее всего амфетамин.
– Не самая наша большая проблема, но она присутствует, конечно, – зачем-то сообщил Гордон. Александр хорошо знал статистику большинства полицейских районов в регионе, Хапаранда – не исключение.
– Если тут кто-то наткнется на амфетамин стоимостью тридцать миллионов, – продолжал Сами. – Как он поступит? С кем свяжется? Где окажутся наркотики?
Вопросы повисли в тишине, никто не хотел рассказывать мрачную и немного унизительную правду.
– Мы точно не знаем, – наконец ответил Гордон. – Мы, к сожалению, плохо осведомлены о том, кто сейчас всем этим заправляет.
– Но это ведь не важно, – включилась Ханна, будто пытаясь его прикрыть. – Если их найдет обычный испуганный швед, то он понятия не имеет, что с ними делать.
– Наверное, попытается получить за них деньги, – констатировал П-У.
– Как? Простые люди не умеют продавать наркотики.
– Когда ты понимаешь, сколько это стоит, то, по крайней мере, попытаешься, – настаивал П-У.
– Я бы удовлетворилась деньгами, – дернув плечом, заявила Ханна.
– Окей, свяжитесь с теми, кого знаете в городе, кто может что-то знать, в любом случае будем держать ухо востро, если реализация внезапно значительно вырастет, – прервал ее Александр, взглянув на наручные часы. Очевидно, пора заканчивать. – Посмотрим, что еще узнаем о «Хонде», завтра начнем обход домов, начнем в Витваттнете и разойдемся шире. Я вызову сюда еще людей. Всем спасибо!
Все встали, но их остановил наклонившийся над столом Сами.
– Вадим Тарасов работал на Валерия Загорного в Санкт-Петербурге. Знаете такого?
Все отрицательно замотали головой, кроме Моргана.
– Олигарх, не самый богатый, в топ пятьдесят, наверное, ходят слухи о его связях с мафией.
– Это не просто слухи, он совершенно точно мафиози и даже больше. Очень влиятельный, очень, очень опасный.
– И почему это важно? – спросил Гордон.
Сами обернулся к нему и впервые за всю встречу показался совершенно серьезным.
– Наркотики принадлежали ему. Он попытается найти ту «Хонду».
Ей досталась одна из больших комнат на верхнем этаже похожего на замок, ветхого здания в центре города. Стены непримечательного темно-зеленого цвета с сероватым оттенком, двуспальная кровать, письменный стол, два кресла в цвет с ковролином, тяжелые гардины с красным цветочным узором на трех окнах, выходящих на площадь, которая совсем была на нее не похожа. Ее уникальность заключалась в том, что с каждой стороны света в центр вели четыре улицы и вливались в круговую развязку, таким образом, площадь состояла из четырех одинаковых частей вместо привычной большой единой поверхности с движением по кругу.
Катя вышла из ванной, где расставила содержимое несессера в определенном, успокаивающем ее, порядке. Одежда уже висела в шкафу, и часть лежала сложенной в одном из ящиков комода около зеркала в полный рост. Комната была готова. Только оружие лежало в сумке. Пистолет Walther Creed с глушителем и лазерным прицелом, нож Винчестер Боуи в ножнах. Она убрала пистолет в сейф и закрепила нож на бедре, никаких неожиданностей в ближайшее время она не ожидала, но мало ли.
Женщину звали Луиза Андерссон. Приехала в Норрланд развеяться. Она почувствовала, что ей нужно сменить обстановку, получить новые впечатления, познакомиться с новыми людьми, зарядить батарейки. По крайней мере, этим она оживленно поделилась с доброжелательной и разговорчивой женщиной-администратором на стойке регистрации при заезде в отель.
Так хорошо снова быть в Швеции, разговаривать и думать по-шведски. Так естественно. Из всех освоенных ею языков шведский давался ей легче всего. Я скучала по разговорам на нем, отметила она, пока нахваливала фантастический свет и спрашивала администратора, есть ли в городе йога-студия. Теперь времени будет предостаточно. Для начала ее вызвали на неделю. Должно хватить для запланированного дела.
Катя набрала в чайник воды в ванной и сделала себе чашку растворимого кофе, пока раскладывала на столе привезенные с собой материалы. Большая часть информации о Рованиеми попала к ней из материалов финского расследования – очевидно, кто-то щедро поделился – и из шведской и финской прессы.
Она дважды прочла основные данные, прежде чем достала ноутбук, подключила к нему свой модем – она избегала незащищенного вайфая отеля – и начала поиск возможной новой информации. И нашла кое-что. Полиция искала кого-то, кто, возможно, видел темно-синюю «Хонду CR-V» в том районе в определенное время. Полезная информация, а то о мертвом в лесу не так уж много известно. Имеющиеся сведения, однако, сразу вызывали вопросы.
Что Вадим там делал?
