Фазеры. Часть первая. Фаза сна
– Не поняла?..
– Это и дефектному понятно. А ты, видимо, реально глуповата, как и говорил… говорят обо всех первых. – Он улыбнулся лишь уголком рта, подняв взгляд на тебя. – Я говорю, душу воротит, значит, тошнит. Тошнит нашу Ангелинку при виде тебя.
– А мою душу от предрассудков воротит. – Ты поспешила выйти из класса.
– Кирилл, – кинул парень. – Начинающий программист, нужно будет что-нибудь хакнуть, обращайся!
Через несколько минут ты вошла в коридор с жилыми комнатами учеников. На этот раз в его конце горела одинокая лампа, поэтому ты смогла увидеть – лучше бы не видела – облезлые стены. Впрочем, они ничем не отличались ни от больничных, ни от подземных. Даже здесь кто-то ухитрился покрыть зеленую краску кривыми надписями «100/7». Добряк говорил, что эти знаки – зло, но они тебе даже нравились: своей неправильностью и упорством, такими близкими тебе. Ты тоже бодрствовала больше, чем двадцать четыре часа в неделю.
Оказавшись в комнате, ты расстелила матрас на выбранную кровать, разобрала вещи и открыла планшет. На ужин не пошла: не хотелось встречаться с теми, кого бросало в дрожь от цифры на твоем значке – снимать его ты больше не собиралась.
Вскоре в комнату вернулась твоя соседка. Ею оказалась отличница с первой парты.
– Привет, – дружелюбно поздоровалась она – и чего это Ангел о ней такие гадости говорила? – Меня зовут Злата.
Ты поискала значок на ее груди: «ЕМ-4» – не первая.
– А я Даня, очень приятно.
– Классную речь произнесла сегодня на уроке, – пробормотала Злата, теребя золотые локоны. – Только зря ты села с Ангел, которая на самом деле демон. Ты не смотри на ее ангельский видок: белые волосы, голубые глазки. Она не так невинна, как кажется.
Ты не ответила: эти двое просто между собой что-то не поделили, а вникать в их отношения тебе не хотелось.
Злата переоделась в пижаму, нацепила повязку для сна и со словами «сонной ночи» улеглась спать.
– Сонной ночи, – прошептала ты и, решив последовать примеру соседки, залезла под одеяло.
В универсальной косметичке нашлась мягкая повязка с кнопками, как и у Златы. Ты надела ее на глаза, но сразу же стянула на лоб: ее силиконовая внутренняя часть неприятно липла к глазам. «Интересно, что случилось с Андреем? Нехорошо как-то получилось, что я ушла без него, – подумалось вдруг. – Ладно, завтра ему напишу». Вскоре ты погрузилась в сон.
Ты помнила, как открыла планшет и разглядела на экране: «05:35 / тройник». В голове пронеслась мысль: «Опять поздно буду дома». Вот уже месяц ты ходила в школу. Весь класс сегодня задержали после уроков: кто-то выломал в кабинете дверь. Думая об этом, ты побежала в направлении квартиры – не комнаты в общежитии, а дома, потому что дедушка тебя все-таки принял.
По дороге подняла голову и разглядела бесцветное небо за чернеющим куполом, который всегда темнел на ночь. А когда-то оно было голубым. Но ты не застала того времени. И вопреки этому, очень любила смотреть наверх. «Какой сегодня прекрасный день! Я наконец-то учусь в школе, и меня воспринимают, как человека. Куда уж лучше?»
Вдруг позади раздалось кряхтение. Какой-то мужчина толкнул тебя плечом и прошел вперед, раздраженно бормоча:
– Какой же ужасный день…
– А по мне, так очень даже неплохой денек. – Ты ободряюще улыбнулась.
– Вот сама увидишь! И с тобой что-нибудь случится!
После этих слов вы оба продолжили молча шагать дальше. В скором времени ты спустилась на лифте под землю, оказалась около двери с треснутым номером и постучала.
«Странно… Никто не открывает». Постучала еще раз. «Возможно, сестра опаздывает из школы. Но дедушка-то должен быть дома. Ладно, всегда есть запасной вариант». Под половиком в коридоре дед прятал ключ. Ты вынула его и вставила в замочную скважину. Со скрипом дверь отворилась.
– Дед, я дома! – выкрикнула с порога и сняла обувь.
Тишина. «Наверное, спит». Дедушка часто ложился раньше. Ты зашла в дедов кабинет. Обычно он засыпал прямо в кресле. «Интересно, где роботы?» Очень тихо. Не было слышно ни дедова храпа, ни даже звуков вентиляции.
В кабинете было темно. Ты дотянулась рукой до выключателя, взглянула на кресло и… По спине прошла дрожь: дед лежал на ковре вниз лицом. Очки валялись рядом. А на полу ты увидела большую лужу крови.
Ты поняла, что проснулась, но перед глазами по-прежнему было темно. Резким движением ты стащила с лица маску, которая во сне сползла на глаза. Где-то рядом сопела Злата. Ты лежала в своей школьной кровати. «А это был просто сон. С одной стороны, очень хороший: я жила дома. С другой, очень и очень плохой». Несмотря на обиду, тебе не хотелось, чтобы дедушка умирал. Ты мечтала, чтобы он забрал тебя домой, и ты ходила в школу оттуда. Ты могла бы подружиться с сестрой. Вы могли бы полюбить друг друга. Могли…
Кажется, ты начала засыпать, как вдруг в комнату кто-то ворвался. Тяжело дыша, он остановился у входа.
Ты включила свет. И увидела глаза сестрицы, блестящие от слез, словно начищенное серебро. Лохматые волосы и пижама с единорогами, надетая вместо привычного делового костюма, вызвали у тебя недоумение. Ты собиралась спросить, что случилось, но девочка набросилась на тебя со словами:
– Я тебя ненавижу, чудовище!
Она принялась отчаянно дубасить тебя по лицу, повторяя одно и то же предложение. Дралась неважно, как и в первый раз. Но движения стали другими: не уверенными, а обреченными.
На этот раз и ты не отбивалась. Отчего-то казалось, что заслужила. Ты чувствовала, что-то случилось, но никак не решалась спросить. Слезы текли по щекам АК-2, а ее руки цеплялись за твои короткие волосы.
– Я тебя ненавижу! – повторила девочка в очередной раз, и ты не выдержала:
– Почему?
– Почему? – Сестра замерла. – Да потому что тебе всегда доставалось все самое лучшее! Потому что дедушка любил только тебя! – Она зарыдала еще сильнее и схватила тебя за воротник.
«Да что с ней не так? – удивилась ты. – Дедушка прямо-таки меня любил. Любил?»
Наконец крики полоумной АК-2 разбудили соседку. Злата спрыгнула с верхнего этажа кровати и подбежала к вам. Несколько секунд она стояла, не зная, что делать. Но после крепко вцепилась в предплечья сумасшедшей и оттащила ее назад.
Около открытой двери уже собралось несколько проснувшихся девчонок, а вскоре в комнату вбежала сонная МА, которую, видимо, позвали на помощь. Она помогла Злате успокоить АК-2. Та все брыкалась и плакала, а после с лютой ненавистью в глазах прошипела:
– Знай, чудовище, это из-за тебя погиб дедушка!
Потом сестра уткнулась в плечо директрисы, которая выпроводила ее из комнаты.
Ты ощутила, как крохотный осколок твоей души откололся и упал под ноги, разбившись на мелкие кусочки. Случилось то, чего ты так сильно боялась. Сон сбылся. А совесть шептала: «Эгоистка! Ради своей выгоды пожертвовала дедом».
«Он хорошо относился ко мне. Относился. Но больше не будет. И сестра станет ненавидеть меня сильнее». Ты уперлась спиной в стену, прижав коленки к груди, и всхлипнула – сдерживать слезы было сложнее обычного. В тот миг ты впервые засомневалась, что прятать эмоции – правильно. Хотелось отдаться им полностью, ведь только пройдя сквозь них, можно было оставить их позади.
Злата выключила свет. «Пошла спать», – подумала ты, но вдруг кто-то коснулся колена, а после уселся рядом и приобнял за плечи.
– Все будет хорошо, – прошептала соседка.
«Не будет», – твердила совесть. Но в сердце потеплело от осознания, что Злата рядом.
– Он умер, – пробормотала ты. – Но как же так?
В виски больно ударило, в глазах потемнело, и голову стали наполнять надоевшие поучительные мыслишки: «Смерть – это прекращение жизнедеятельности организма, закономерная и неизбежная заключительная стадия существования индивидуума».
Но ты не слушала, сосредоточившись на собственной мысли: «Он не должен был умереть». Да, люди умирают. Но это еще не самое страшное. Люди умирают внезапно – тогда, когда никто не ждет. И после этого все говорят, что человека постигла преждевременная смерть. Но как они могут быть уверены? Ведь никто не знал, когда он должен был погибнуть. В этом и заключается самая страшная сторона смерти.
Глава 7. Аппликация из фактов
Для большинства из нас неведение – глухое местечко, пугающее кричащей тишиной и тревожным спокойствием. Оно пахнет обманчивой безмятежностью, но в следующий миг прежнюю неподвижность и тишину разорвут миллиарды грохочущих звуков и вспышек – опасность. Лучше уж быть подготовленным к ней заранее.
Но я ничего не знал, ошибочно полагая, что контролировал твое поведение. Мне не просто снилась твоя жизнь. Каждую ночь я пробирался в твое сознание и разгуливал по залежам мыслей, как по захламленной несистематизированной библиотеке, узнавая обо всех твоих чувствах и предугадывая последующие действия.
Однако я не мог находиться во сне постоянно. Да это и не было нужно, ведь ты думала лишь о том, как бы узнать что-нибудь о себе. А потом ты сбежала. И тут мое спокойствие пошатнулось, а после и рухнуло, расколовшись на десятки кусочков, в каждом из которых я видел разный вариант развития событий: то, что могло случиться с тобой по моей вине.
До того момента я стоял на верху горы. Любой из нас нуждается в этом: видеть все, что происходит в округе. Когда же жизнь бросает нас с вершины горы к подножию, мы знаем лишь то, что происходит в диапазоне нескольких метров – остальное объято туманом неведения. Мы пытаемся разузнать, что там дальше, залазим выше и выше, но это может быть опасно. Когда-нибудь, взбираясь на гору, ты оступишься и пожалеешь о том, что узнала.
Младенец оттого и счастлив, что не изведал всей жестокости мира. Такой была и ты. Проснувшись в заморозке, ты словно заново родилась и могла бы верить, что весь мир прекрасен. Но неведение испугало и насторожило, заставив тебя не доверять никому.
Как гласит древняя пословица, меньше знаешь – крепче спишь. Эти слова важны в нашем мире. Лучше не знать, чем не спать всю ночь. Вообще, сон всегда лучше. В любом случае можно просто лечь спать.
Узнав, что деда не стало, ты зарылась под одеяло. В этом беззаботном мире снов все было, как прежде. Там жила вера. Там дедушка был еще жив.
Во сне тебя снова застало падение в темную бездну. Предметы, как и прежде, пролетали мимо, но двигались они настолько медленно, что можно было их разглядеть. Вот мимо пролетело пышное платье, за ним деревянная расческа и раскрытый альбом с пожелтевшими фотографиями. Тебе не хотелось их трогать. Ты не хотела, чтобы печальные отголоски прошлого наполняли тебя с новой силой.
Нужно было найти что-то, в чем не оказалось бы серьезного воспоминания. «Но как угадать? Какой предмет важен, а какой нет? Ложка? Или, может, кольцо? Книга? А что насчет сложенной бумажки?»
Ты схватила ее, и воспоминание поглотило тебя, утащив в прошлое. Ты оказалась в спортзале. Это было просторное помещение с ковром на полу, в середине которого стояла девочка лет шести. «Я», – сразу же поняла ты. Малышка усердно пыталась выполнить элемент. «Волна», – догадалась ты. Она хотела сделать волну. Но движения девочки были грубыми и угловатыми, отчего совершенно не получалось двигаться плавно. Несмотря на это, она упорно пробовала снова и снова. В зале уже никого не было – все ушли спать, а она никак не сдавалась.
Из раздевалки вышла молодая женщина в спортивном костюме. «НП, – вспомнила ты из прошлых снов. – Это мой первый тренер». Она подошла к малышке и прошептала ей на ухо:
– Девочка моя, не вешай нос. Да, пока Лена сильнее, но ей не тягаться с тобой. Я верю в тебя, верь и ты. И помни наше правило: главное – иметь цель. Скоро ты и сама поймешь это. А пока нужно просто захотеть быть лучше. АК-1, пообещай мне, что будешь стараться.
– Обещаю!
– Я верю в тебя, – повторила тренер, а потом ласково взяла руку гимнастки в свою и вложила в ее ладошку красную бумажку. – Малыш, сохрани это письмо, каким бы странным оно тебе ни казалось. Придет время, и ты сможешь его прочитать.
Она сжала ручку девочки с письмецом в кулак.
А потом малышка убежала в раздевалку, где уже ждал дедушка. Она шла, а ее мысли отчетливо звучали в твоем сознании: «Я буду чемпионкой! Ведь нужно только захотеть. Так сказала НП. Она волшебница, а добрые волшебники никогда не обманывают». Дед и малышка вошли в лифт. А ты осталась снаружи.
И вдруг в руках появилась красная клетчатая рубашка, а перед тобой возникли нечеткие очертания мужского лица. И были они знакомыми. Широкие брови и суровые ярко-зеленые глаза. Это был тот мужчина, что перевез тебя домой из больницы, РК. «Интересно, кто он? Знакомый дедушки? Тогда, может, он что-нибудь знает о его смерти? Хотя, это же просто сон…» Но видение не походило на привычные воспоминания. Мужчина был полупрозрачным, без тела – лишь голова. Словно призрак нависнув над тобой, он дружелюбно заговорил:
– Сон вам, милая леди.
Обычно воспоминания не вступали с тобой в контакт, но в этот раз РК явно обращался к тебе.
Поэтому ты ответила:
– И вам. А вы кто?
– Это зависит от того, во что ты веришь, – начал РК, резко перейдя на «ты», что, впрочем, тебя не смутило. – Если ни во что не веришь, то я просто сон, глупое видение, пришедшее к тебе по случайности. Если веришь в призраков, то я блуждающий призрак. Если веришь в совесть, то я совесть, недовольная твоим поведением. Если веришь в то, что можешь видеть во снах воспоминания, то я воспоминание прошлого. А если же веришь в безграничные возможности сновидений, то я реальный человек, говорящий с тобой во сне. Существует множество других вариантов. Однако кто я, решать лишь тебе, ведь это твой сон, дорогая. Но кем бы я ни был, я недоволен тем, что ты вчера сделала. – Он помрачнел, и улыбка медленно сползла с его лица.
– Значит, все-таки совесть, – решила ты.
– Ну что ж, если тебе так удобнее, то я буду совестью. Ты знаешь, что, ослушавшись деда, убила его?
– Знаю, – тяжело дыша, согласилась ты. – Мне не стоило уходить…
Глаза защипало от слез, которые даже здесь ты мастерски удержала: нельзя было давать волю слабости. «Разве во сне можно плакать?» – мысленно удивилась ты. Видение неожиданно ответило:
– Во сне можно делать все что угодно. И не только плакать. Сон – это как чистое белое полотно, с которым ты вправе делать все, что подскажет твое подсознание. Ты можешь рисовать, а можешь изрезать холст или сложить его и убрать, понимаешь?
Ты кивнула, шокированная тем, что видение смогло прочесть твои мысли. «Чему ты удивляешься? – спросила сама у себя. – Это все в твоей голове. Поэтому неудивительно, что он знает, о чем ты думаешь».
– Да, и мысли читать во снах можно, – продолжила совесть. – Когда-нибудь я тебя обязательно научу. А сейчас я хочу сказать: что бы ни случилось, не пей таблетки. Это опасно.
И видение исчезло так же мгновенно, как появилось. А ты проснулась. Свернувшись калачиком, ты лежала в своей школьной кровати. В комнате было темно, и с минуту ты думала, включать ли свет – тебе не хотелось будить Злату. Но осознание того, что соседка спит в маске, и желание поскорее покинуть душное помещение победили, поэтому ты потянулась к настольной лампе. После села на кровати и стянула маску, которая сильно давила на голову, прикоснулась пальцем ко лбу и нащупала след, оставленный жесткой резинкой. «И зачем Злата вообще надевает ее?» – с этой мыслью ты взяла косметичку и, стараясь не шуметь, вышла за дверь.
Туалет располагался на противоположной стороне яруса. Ты прокралась к нему по пустой дороге и привела себя в порядок. Взглянув в зеркало, поняла, что хвостики выглядят по-детски, но менять ничего не стала. Тебе было все равно.
На обратном пути ты остановилась у электронной доски объявлений, на которой высвечивалось время: «25:14». «Ого, ничего себе меня разморило. Неужели остальные спят еще больше?». Отбой был в шесть. Всего шесть часов люди Сомнус-Сити бодрствовали. И тридцать шесть посвящали снам.
С тобой же было что-то не так. Ты могла не замечать этого дома, но сейчас все становилось явным: ты выспалась в то время, когда остальные до сих пор были в кроватях и не собирались покидать их еще семнадцать часов. Через это время ты как раз бы устала. Нужно было подстраиваться под общий режим. А еще, перед тобой возник срочный вопрос с едой, так как живот возомнил себя бурлящим котлом. Благо, у тебя сохранились захваченные из дома фрукты, но их хватило бы ненадолго.
Под временем на доске было написано:
Расписание подготовительных классов:
00:00 – подъем
00:30 – завтрак
01:00 – 1 урок
01:55 – перемена
02.05 – 2 урок
03:00 – кружки, свободное время
05:00 – ужин
05:30 – подготовка ко сну
06:00 – отбой.
«Да уж, всего шесть часов, – подумала ты. – И как люди успевают что-то сделать за это время? Наверное, тщательно все планируют».
Ты решила продумать свой день заранее. Начать следовало с уроков. На доске как раз высвечивалось расписание для каждого из классов по дням недели. «Я в восьмом», – вспомнила ты. Но восьмых классов оказалось целых три. Различались они по буквам. К сожалению, ты не знала своей, а потом вспомнила, что завтра вообще выходной – четверник. А значит, ты могла заняться изучением своего прошлого – постараться понять, кто ты такая и почему тебя заморозили. Кажется, это случилось после выступления по гимнастике, видения о которой посещали тебя уже не первую ночь. Может, следовало побывать в спортзале?
Возвращаясь к себе, ты случайно заглянула в чужую комнату, так как дверь была широко открыта. Четыре девочки спали на кроватях, натянув на глаза маски разных цветов.
Несколько часов ты просто читала книжку, потом зашла в «Ух!» и отправила сообщение с таймером для Андрея: тебя слегка беспокоило то, что он все еще не написал – может, с ним и вправду что-то случилось? Но отправлять сообщения ночью было опасно, поэтому приложение должно было автоматически сделать это с утра. А сейчас ты решила просмотреть аккаунт сестры – пустота. Совершенно все записи со страницы исчезли.
Тогда ты ввела в поисковике имя Златы и попала на страницу, оформленную в золотых цветах. Девочка писала короткие оптимистичные посты вроде: «Жизнь прекрасна. Пусть у вас все будет хорошо».
«Ну не бывает таких идеальных людей», – думала ты, хотя не могла отрицать, что тексты девочки вызвали улыбку: было в них что-то бескорыстно доброе. Удивительно, как точно сканер подобрал для Златы имя: не только золотые волнистые волосы, но и ее душа была пропитаны светом. А вот Ангел, как тебе показалось, ее имя совершенно не подходило…
Только ты хотела вздремнуть перед общим подъемом, как из коридора в комнату ворвался крик – настолько громкий, что, будь в помещении стекло, оно бы, наверное, лопнуло. По твоей спине пробежал морозец, а соседка продолжала похрапывать.
Вскоре раздалась сирена – еще более громкая, чем крик, – а вместе с ней голоса. И ты медленно выползла в коридор. Там, около одной из дверей, собралась толпа школьниц. Ты протолкнулась к комнате идентичной твоей: ученицы просто не успевали за шесть часов обустроить свои жилища.
На нижней кровати всхлипывала закутанная в розовое одеяло малышка лет десяти. На краю рядом с ней сидела одна из учительниц и обнимала за плечи.
– Что случилось? – поинтересовалась ты у незнакомой девочки, что стояла рядом.
– Бедняжка переехала в школу только вчера, ей приснился кошмар, – с жалостью объяснила та.
– Но почему тогда все собрались? И зачем дали тревогу?
– Потому что дефектная она! – Девочка вздрогнула, сама испугавшись своих слов. – Обычные люди не видят кошмары…
Все присутствующие на нее покосились, заохали и начали расходиться, а маленькая девочка зарыдала сильнее прежнего. Ты вспомнила свой кошмарный сон про смерть деда и с ужасом осознала: «Мне тоже снятся страшные сны».
– И что теперь? – тихо, почти шепотом, будто боясь спугнуть тревожную атмосферу, спросила у преподавательницы неожиданно появившаяся Злата.
– Не знаю, – растерянно произнесла молодая учительница. – В младших классах это впервые. Наверное, отправим ее на сканер. Это же еще не точно… На кнопку, испугавшись, нажал кто-то из учеников.
– Сейчас приедет полиция? – спросила твоя соседка.
– Нет, мы отменили вызов, но они будут здесь утром.
Злата печально взглянула на тебя и прошептала на ухо:
– Подбодри малышку. – После златовласая девочка обратилась к учительнице: – Госпожа АИ, можно вас на минутку?
– Да-да, конечно. – АИ вышла за Златой.
Девчонки-зеваки окончательно разошлись, и ты осталась наедине с ребенком. Осторожно присела на кровать рядом, мысленно проклиная соседку: «Ну и что мне делать?» Малышка знала что-то о кошмарах, которые мучили и тебя, поэтому ты решилась заговорить:
– Как тебя зовут?
Она лишь робко поглядела на тебя и еще сильнее закуталась в одеяло. Теперь оттуда торчали только две ярко-рыжие косички.
– Эй, не бойся… Я Даня. Ну, или АК-1.
Ты неловко положила руку на плечо девочки и легонько похлопала, надеясь, что получилось ободряюще. Она вылезла из-под одеяла, посмотрела на твой значок, будто проверяя, не обманула ли ты насчет имени, и вытерла глазки рукавом пижамы.
– Ты тоже фазер?
– Кто тебе это сказал? – насторожилась ты.
– Во сне мне сообщили, что АК-1 тоже с нами. А как твое сонное имя? Я ЗУБ, то есть Зорина Ульяна Борисовна – такое имя мне дал сканер. – Ульяна пожала плечами и улыбнулась.
Ты запуталась: «Она только что сказала мне свое секретное имя? Но ничего, вроде, не случилось. Почему его нельзя произносить? И что за ЗУБ?»
– Эмм… Сонное имя… – замямлила ты.
«Зорина Ульяна… А-а-а. Это инициалы. Значит… Данилович Анна Романовна… Что?» Малышка ждала ответа, и ты повторила:
– Сонное имя… – Но резко перебив саму себя, решила сменить тему: – Приятно познакомиться, а что тебе снилось?
– Мама… Позавчера ее заморозили. – Глаза малышки заблестели от слез.
В твоей груди что-то щелкнуло, зажегся крохотный огонек сочувствия. «Нет! Ты не должна ее жалеть! Чувства опасны, – твердила сама себе, но ничего не могла поделать с бушующим сердцем. – О, бедный ребенок!»
– Эй, все будет хорошо… – Ты приобняла девочку и вспомнила маму и деда, которых уже никогда не увидишь.
– Пока мы спим… – прошептала малышка и подняла глаза, полные любви, на тебя, словно бы ждала ответ. Но ты не знала, что говорить.
– Эй! Дань, прикинь, из-за того, что все проснулись от сирены, сегодня завтрак сделали раньше. Пошли кушать, а? – из коридора послышался голос Златы, она заглянула в комнату и замерла у входа.
– А вот и я. – В комнату вошла учительница с подносом в руках. – Я принесла тебе завтрак. – Она улыбнулась малышке Ульяне.
– Так-с… Что это тут у нас? – Ты заглянула в тарелку и, шутливо зажав пальцами нос, воскликнула: – Фу, овсянка!
Ульяна рассмеялась.
– Сама ты фу! А я люблю овсянку, – возразила Злата и показала тебе язык, после чего вы обе выскочили из комнаты, помахав Ульяне на прощанье.
– О чем говорили с АИ? – поинтересовалась ты, как только вы с соседкой вошли в свою комнату, чтобы переодеться.
– Просто тянула время, чтобы ты утешила девочку. Узнала что-нибудь интересное? – Злата уселась на свободную нижнюю кровать и взяла в руки плюшевый полумесяц.
– Да нет, она в основном молчит, – соврала ты и добавила для убедительности: – Бедняжка напугана.
– Ей уже не помочь… – чуть ли не плача произнесла Злата, уткнувшись лицом в игрушку. – АИ сказала, что после завтрака ее отправят на сканирование, и если дефектность обнаружится, то заморозят: ей скоро десять, так что показатели в этом возрасте считаются точными.
– Я не понимаю… – задумчиво пробормотала ты. – Если дефектные так опасны, то почему их замораживают, а не казнят?
– Ну, сонаторы ведь тоже люди… Были бы у нас возможности, дефектных пробовали бы лечить, но ресурсы Сомнус-Сити ограничены, поэтому бессмысленных – или даже вредных – для общества людей временно усыпляют. Не убивают, нет. Кто знает, может, когда-нибудь мы сможем выйти отсюда и разбудим их всех, – проговорила Злата так, словно знала слова наизусть: на все у жителей города был общепринятый ответ, который всех почему-то устраивал.
Вы обе молчали.
– Ладно, не будем о грустном, – с наигранной веселостью предложила ты, стараясь отогнать печальные мысли. – Пойдем вместе на завтрак? А то я тут совсем ничего не знаю.
– Да ладно, ты же все равно не любишь овсянку, – засмеялась Злата.
– Я пошутила!
Вскоре, уже переодевшись, вы оказались в большой школьной столовой. Злата пошла за тарелками в сторону окошка для выдачи:
– Я все принесу. Займи нам место.
Ты засеменила к единственному свободному столику круглой формы в самом углу столовой и чуть не поскользнулась на керамической плитке – видимо, кто-то разлил там воду. Вскоре появилась соседка.