Летчик под грифом «секретно»

Алексей открыл глаза, почувствовав сквозь сон, как самолет выпустил шасси, готовясь зайти на посадку. Было раннее утро, солнце едва выглянуло из-за горизонта, но он понял, что полет выполняется над пустынной местностью, пересеченной грядами невысоких горных хребтов.

«Опять та же безжизненная картина, что в Сахаре и Неваде, – подумалось Алексею. – С той лишь разницей, что, в отличие от красно-коричневых, здесь преобладают светло-песчаные тона».

Внезапно его внимание привлекло огромное озеро в окаймлении невысоких гор, значительно оживлявшее пейзаж. Оно виднелось в двух-трех километрах от взлетно-посадочной полосы, которую он успел заметить, когда «Боинг» находился в развороте на посадочный курс.

– Афганистан? – спросил Алексей, увидев, что Алекс тоже не спит.

Алекс с неподдельным удивлением взглянул в его сторону, отрицательно качнул головой, затем насмешливо спросил:

– Разве я говорил, что мы летим в Афганистан? Что-то не припоминаю.

Алексей вдруг вспомнил, что на самом деле не было разговора о конечном пункте маршрута. Была только команда Алекса готовиться к перелету, но информация Бетти о предполагаемой акции не оставляла сомнений в том, что их путь лежал в Афганистан.

«Черт возьми, я опять прокололся!» – встревожился Алексей. Но Алекс только улыбнулся и спокойно произнес:

– Аэродром Кохат, Пакистан.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

МОСКВА, ЦЕНТР

По сообщению источника, с сопредельной территории запланирован вылет изделия 75 со спецподвесками на борту, пилотируемого советским военным летчиком. Истребители сопровождения с полным боекомплектом…

Предположительно цель – стратегический объект с координатами…

Юго-восток, резидент

Такого Алексей никак не ожидал. Если бы это был Афганистан, можно было хотя бы примерно придумать некое подобие плана освобождения из крепко опутавших Алексея щупальцев «американских друзей». И неважно, что расстояние до границы с Таджикистаном от этого чертова Кохата было в десятки раз меньше, чем от штата Невада, – преодолеть его не будет никакой возможности. В этом Алексей убедился сразу после выхода из самолета, когда увидел в дальнем конце стоянки несколько французских «Миражей». Понятно, что при выполнении полета по любому маршруту они будут висеть у него на хвосте.

Невеселые мысли, роившиеся в голове Алексея, были прерваны налетевшим вдруг шквальным ветром из-под невесть откуда появившейся тяжелой свинцовой облачности. Засверкали молнии, с пронзительным треском стали пронзать расстояние между нижней кромкой облаков и землей, и через мгновение хлынул ливневый дождь. Это было похоже на чудо после многих месяцев, проведенных Алексеем на изнуряющей жаре в двух пустынях без капли дождя. В считаные секунды он вымок до нитки, но не стал прятаться в ожидании наземного транспорта, как остальные пассажиры, под крылом «Боинга», а с наслаждением подставил лицо ниспосланной с небес живительной влаге.

Вскоре подкатил довольно потрепанный армейский «Хаммер», из которого выглянул чернокожий водитель в форме сержанта американской армии и подал рукой знак Алексу, из чего Алексей сделал вывод, что они знали друг друга.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался, но небо все еще было затянуто низкой облачностью. Взглянув на вымокшего Алексея, Алекс со смехом произнес:

– Ты не расстраивайся раньше времени. Это удовольствие надолго – здесь в самом разгаре сезон дождей.

Алексей ничего в ответ не сказал.

Водитель просигналил, сдвижные ворота открылись, и «Хаммер» въехал в просторный двор с двухэтажным капитальным зданием, оказавшимся, как понял впоследствии Алексей, собственностью американцев, служащим одновременно для работы и проживания персонала базы, на территории которой они оказались. Во дворе и на крыше здания стояли мощные антенны, в том числе спутниковые, из чего Алексей сделал вывод, что американцы обосновались здесь прочно и надолго, прогнозируя, что Советский Союз втянулся в афганскую авантюру на срок не меньший, чем они сами увязли когда-то во Вьетнаме. Здесь, очевидно, расположена одна из пакистанских авиабаз, через которые афганским моджахедам поставляются различная техника и вооружение.

Апартаменты с отдельным входом оказались не менее комфортабельными, чем в отеле «Неллиса». Но вопрос комфорта тут же отошел на задний план при мысли, что близится развязка плана использования вооружения с ядерным зарядом.

Чтобы унять нервный озноб, появившийся при погружении в мрачные рассуждения, Алексей поспешил принять контрастный душ, поливая себя попеременно холодной и горячей струей воды. Это помогло, и он попытался направить мысли на поиск возможных вариантов собственного спасения. Но, сколько он ни напрягался, любой из них напоминал вытаскивание себя за волосы из болота. За этим бессмысленным занятием и застал его Алекс.

– О чем бы ты сейчас ни думал, заходи ко мне – позавтракаем.

– Вообще-то, я хотел поспать. Частые смены часовых поясов расшатывают нервную систему и портят настроение – не находишь?

– Возможно. Но ничто так не поднимает жизненный тонус, как бокал качественного американского виски и жареная баранина, которую здесь отменно готовят.

Алексей был сильно удивлен, когда увидел, что стол в номере Алекса сервировала женщина, закутанная в хиджаб. Заметив вошедших мужчин, она отошла в сторону и вопросительно, если, конечно, по одним глазам можно было что-либо прочесть, взглянула на Алекса. Тот поблагодарил ее на незнакомом Алексею языке, и женщина, опустив голову, бесшумно выскользнула из номера.

– Что это было? – спросил Алексей.

– Не что, а кто, – с нарочитой назидательностью ответил Алекс. – Это была официантка из нашей столовой. Отныне прием пищи мы будем осуществлять в номере – тебе не следует лишний раз светиться. Если тебя удивляет, почему не наши девчонки с голыми ногами, тут все очень просто – руководство экономит на расходах. Местному обслуживающему персоналу не надо платить командировочные.

– Ясно. По-моему, это молодая женщина. Или мне показалось?

– Чтобы это понять, надо заглянуть кое-куда. Но я настоятельно не рекомендую этого делать, поскольку пуштуны – очень гордый и горячий народ. Чревато. Родственники-мужчины зарежут, если узнают, что ты увидел у нее еще что-нибудь, кроме глаз, – Алекс засмеялся.

– А ты на каком языке с ней говорил?

– Пушту.

– А откуда его знаешь?

– Ну, я же специалист по Востоку, если ты еще не заметил.

– Ты бывал здесь раньше?

– Приходилось.

Основательно захмелев с дороги уже после второго бокала виски, Алексей спросил:

– Слушай, Алекс! Может быть, ты все-таки расколешься относительно моего ближайшего будущего?

– Легко, – ответил Алекс и посмотрел в окно, по которому стекали потоки воды от непрекращающегося дождя.

– Поскольку мы оказались здесь в сезон дождей, надо будет ловить погоду, чтобы облетать матчасть после сборки.

– Какой сборки? – не понял Алексей.

– Сборки твоих МиГов, спарки и боевого, – невозмутимо произнес Алекс. – Спарку переправили сюда еще неделю назад, а боевой – сегодня, на том же борту, на котором мы летели. Технический состав, который будет этим заниматься, тоже с нами прилетел. На это уйдет не меньше недели, после чего будем планировать полеты на облет.

– И это все, что ты мог сообщить мне?

– Ну да, – удивленно ответил Алекс. – Ведь ты же о ближайшем будущем спросил. – Он плеснул виски в бокалы. – Еще по одной – и отдыхать. Я тоже чертовски устал. И кстати, никуда пока не выходи из здания. Все передвижения по территории только со мной. – Сняв трубку телефонного аппарата, Алекс что-то пробормотал пьяным голосом на языке пушту. – Все, Алексей, иди в свой номер, сейчас кто-то придет наводить на столе порядок.

Алексей ушел к себе. Он понял, что Алекс в курсе планов не только на ближайшую перспективу, но продолжает валять дурака.

Самолеты после сборки Алекс облетал через две недели, как только позволила погода. Все это время Алексей безвылазно просидел в гостинице, впрочем, как и Алекс, который лишь иногда куда-то исчезал на короткое время. Изоляция от внешнего мира, невозможность с кем-либо общаться сильно угнетали Алексея. Даже обедали они только в номере Алекса, очевидно, из соображений все той же безопасности, дабы пресечь возможные попытки Алексея вступить в контакт с обслуживающим персоналом – официантками и горничными. Расстроенный тем, что не допущен к облетам, Алексей спросил:

– Почему меня держат взаперти? Я мог бы слетать с тобой хотя бы на спарке?

– Мог, но со мной полетит афганский летчик, выпускник, кстати, вашего училища. Он перешел на сторону моджахедов. В общем, не я решаю такие вопросы, ты давно уже должен был это понять.

– И ты по-прежнему не хочешь мне ничего рассказать?

– Не сейчас, – тоном, не допускающим возражений, ответил Алекс.

Обедали практически молча. Когда Алексей вернулся в свой номер, то обомлел от неожиданности – на столе лежала полетная карта пятикилометрового масштаба, аккуратно сложенная в небольшой формат, как это принято у летного состава. Первым желанием было вернуться к Алексу, но что-то его остановило.

Алексей запер дверь, развернул карту. Оценив расстояние до Таджикистана, сразу отбросил этот вариант по очень простой причине – ему не дадут сразу после взлета занять произвольный курс, тут же прижмут со всех сторон и далее последует принуждение к посадке на аэродроме вылета.

Он психанул и нервно закурил, уставясь в карту, как вдруг увидел маленький, аккуратно нанесенный шариковой ручкой крестик примерно в восьмидесяти километрах юго-западнее Джелалабада, в пойме какой-то горной реки. Это было ущелье, образованное высокими, не менее четырех тысяч метров, горами с достаточно пологими склонами. «Вполне вероятно, крестиком обозначена цель моей атаки», – решил Алексей и задумался. Затем вновь склонился над картой и увидел такой же крестик в южной части Афганистана, у города Кандагар, рядом с обозначенным на карте аэродромом.

Он почувствовал, как учащенно забилось сердце. Кто же этот таинственный благодетель? Неужели Алекс? Алексей спрятал карту в шкаф для одежды, логично рассудив, что какое-то продолжение в скором времени должно за этим последовать.

И он не ошибся. За ужином Алекс открыл бутылку виски, которую они благополучно и прикончили. Причем Алекс, в отличие от Алексея, напился как никогда, что объяснялось очень просто. Во-первых, Алексей был внутренне возбужден по известной причине. Во-вторых, при разливе он взял инициативу в свои руки, в итоге спиртного больше досталось Алексу. В результате такого нехитрого приема Алексей надеялся услышать от пьяного собутыльника то, что было у того на уме. Но фокус не удался – во все времена разведчиков, в любом государстве, учили контролировать себя, в каком бы состоянии они ни находились.

После окончания ужина, когда в номер вошла официантка, раздался телефонный звонок. Алекс, выслушав кого-то, пробормотал, что напился некстати, и вышел, пообещав скоро вернуться. Алексей уже выходил вслед за ним, когда какие-то необъяснимые силы заставили его задержаться и оглянуться – официантка стояла с непокрытой головой и улыбалась.

– Ты?! – воскликнул Алексей и прислонился спиной к двери, словно боясь упасть от неожиданности.

– Ты чего орешь, ненормальный? – Бетти стремительно приблизилась и прикрыла рот обалдевшего Алексея своей теплой ладонью. Затем они начали осыпать друг друга горячими поцелуями.

– Но как?! – спросил наконец изумленный Алексей. – И зачем ты волосы перекрасила?

– А ты много видел местных женщин со светлыми волосами? – со смехом спросила Бетти. Она повернула ключ в дверном замке и нетерпеливо подтолкнула Алексея к кровати.

– А как же Алекс? – пробормотал Алексей, лихорадочно пытаясь раздеть Бетти. Не понимая, как это можно сделать быстро, окончательно запутался в ее восточном одеянии.

– Не задавай глупых вопросов, милый. – Бетти тихо засмеялась, и в результате каких-то неуловимых движений ненавистный хиджаб наконец оказался на полу. – Алекс находится в надежных руках. Надо думать, надолго.

– А на кой черт ты напялила колготки? – задыхаясь от накатившего желания, спросил Алексей.

– Ну какой же ты все-таки глупый! Ползи выше – это чулочки, дурачок! – хохотнула Бетти. – Ты совсем одичал здесь без меня. Должна же я в полной мере следовать исламским предрассудкам, как ты думаешь?

Но смысл последних слов Алексей уже не мог уловить. Он с ожесточением принялся утолять свой голод, успев с удовлетворением отметить про себя, ощущая впившиеся в спину острые ноготки Бетти, что и она со стоном отвечает ему тем же.

– Ты что-то про Алекса сказала, – переведя дух, произнес Алексей.

– Я сказала, что он появится не скоро, – промурлыкала Бетти, обнимая Алексея и жадно покрывая его лицо горячими поцелуями. – Вероятнее всего, только к утру, поскольку в настоящее время он находится в объятиях своей новой пассии.

– Откуда ты знаешь?

– Во-первых, работа у меня такая. Во-вторых, эта пассия – мой агент, служит в подразделении связистов, обслуживающих эту базу.

Алексей приподнялся, чтобы взглянуть Бетти в глаза. Она поняла его намерение.

– Не задавай лишних вопросов, Алеша. Подробности тебе ни к чему.

– Тогда, может быть, расскажешь, что произошло в штате Невада при моей попытке совершить так называемый побег? Зачем тебе понадобилась эта проверка?

– Какая проверка? Ты о чем? – удивилась Бетти.

Алексей, в свою очередь удивленный ее вопросами, рассказал о разговоре с Алексом после того, как не состоялся его полет на авиабазу «Эдвардс».

– Вот негодяй! Не верь ни одному его слову! Алексу каким-то образом стал известен наш план, и он в то же утро выложил все мне. Я была в шоке. До сих пор не представляю, где мы прокололись. Такое ощущение, что и машина, и все придорожные кафе близ Неллиса были взяты на прослушку. Короче говоря, он поставил условие: я под любым предлогом выхожу из операции, а он не докладывает руководству о случившемся. Пришлось на время исчезнуть. Ты мне веришь?

Алексей снова откинулся на спину и уставился в потолок.

– Я уже не знаю, кому из вас верить. И в каком, интересно, качестве ты здесь оказалась, если вышла из операции?

– Ну, это Алекс думает, что нейтрализовал меня. На самом деле я здесь для того, чтобы осуществлять дальнейший контроль подготовки и проведения операции «Факел».

– «Факел»? Интересное название. Соответствует. Надо полагать, что степень секретности этого мероприятия – наивысшая, а ты сейчас открытым текстом выбалтываешь мне государственную тайну, не опасаясь последствий. И я должен верить в эту чушь?

– Алеша! Во-первых, жучков здесь нет – проверено. Во-вторых, ты так ничего еще не понял? Не понял, что я безумно в тебя влюблена? – В глазах Бетти блеснули слезы.

– Ну-ну, успокойся, девочка моя. Просто я зверски устал от неизвестности. А что, неужели Алекс утратил доверие руководства?

– Нет. Но именно потому, что степень секретности – «Особой важности», было принято решение об осуществлении надзора за проведением операции. Обычная в таких случаях практика.

– Погоди, попробую угадать. С самого начала, в госпитале Центра допросов в Марокко молоденькая наивная медсестра, которая нахально залезла ко мне в койку, уже осуществляла контрольно-надзорные функции? И Алекс до сих пор остается в неведении?

Бетти не ответила, только улыбнулась и теснее прижалась к Алексею. Он все понял, а после долгого поцелуя спросил:

– Полетная карта – твоих рук дело?

– Какая карта? – томно, нараспев, ответила Бетти.

– Что-о-о? – встрепенулся Алексей.

– Да шучу я, шучу! – рассмеялась Бетти. – Слишком много вопросов для одного вечера, а время идет. Поэтому, прежде чем я удалюсь, ты повторишь все, что сделал со мной полчаса назад. Но только медленно. О-о-очень медленно. Представь, что ты не истребитель, а летчик транспортной авиации.

– И насколько медленно?

– Часик, один только часик, – проворковала Бетти и вдруг оттолкнула Алексея, привставшего с определенными намерениями, и быстро уселась на него верхом. – Вот так, мой дорогой, и не иначе – свысока я буду контролировать каждое твое движение, а по глазам – малейшее желание.

Через два часа Алексей в полном изнеможении вернулся в свой номер.