Земля потерянных судеб
– Вот и все… – вздохнула старуха, вытирая с лица брызги чужой крови.
Седрик сделал шаг вперед, но рыцари не расступились.
– Не спеши, сударь – предостерегла старуха. – Мои девочки не так просты, к ним подход нужен. Но без приказа они ничего не делают. А нет владыки – нет приказов.
– Кто ты?
– Я Марен! Придворный лекарь, так сказать, вот этого старого борова. И я рада, что ты получил мою весточку. А главное, поверил! В наше время такое редко встретишь.
– Так это ты… – Седрик опешил на мгновение.
– А ты, значит, тот самый Седрик, который помог молодому королю объединить разрозненные земли? Да расслабься ты. Все кончено. Сейчас прибегут солдаты, распустим их по домам и дело с концом.
– Но, почему? Я не понимаю… Ты, лекарь, – предала его?!
– Ты посмотри на меня милый! Как ты думаешь, кто вот это все со мной сделал!? И потом, подожди вы недельку другую, он и сам бы окочурился. Старый боров не слушал моих советов. А на одном гоноре далеко не уедешь. А так… хоть подох мужчиной.
– Ты сказала девочки? – спросил вдруг Хаук.
– О, да, воин. Мои девочки… Я заботилась о них как могла.
– Но… они ведь не люди, верно?
– А он у тебя догадливый – рассмеялась старуха. – Это ж нефилимы. Полу люди, полу звери, сотворенные Богиней. Отлично выдрессированные, правда?
– Нефилимы….
Хаук ее уже не слышал. Кровь пульсировала у него в голове. Воин оторопел…. Рука его потянулась к оружию…. Сначала он выкинул меч, что прикрывал его спину. Затем, отстегнул клинки, что были на бедрах. Следом на пол полетел громовой выстрел, с которым он никогда не расставался. Затем, человек, который месяцами не выпускал меч из рук, бросил на пол свое единственное оружие.
– Что происходит…? – Седрик потряс воина за плечо, но тот одарил его таким взглядом, от которого кровь в жилах стынет.
Его верный друг и соратник медленно, раскрыв ладони шагнул вперед, к рыцарю, которого совсем недавно пытался убить.
– Не дури, парень! – предупредила старуха.
Хаук слышал ее, но слова не имели значения. Рыцарь выставил вперед меч, когда он подошел ближе. Но, парень не остановился. Он смотрел строго в забрало, пытаясь поймать взгляд, понять, кто на него смотрит.
Медленно, очень медленно, молодой воин шагнул вплотную к огромному, во весь его рост щиту. Он отвел клинок в сторону, и так же медленно, почти нежно, взялся за край щита. Грозный рыцарь в черных доспехах тоже повел себя странно. Вытянув шею вперед, он как бы принюхался.
За спиной послышалось волнение, но Седрик жестом приказал всем молчать. Он никогда не видел своего мальчика таким, и смотрел словно зачарованный. Ни чёрта не понимая.
Хаук с усилием приподняв щит, отставил в его сторону, оперев на ближайшего к нему черного гвардейца. Затем, так же мягко забрал и тяжеленный двуручный палаш. Стянув с головы рыцаря посеченный в сражениях шлем, он опустил его на пол.
Лицо девы, как и шлем было испещрено мелкими шрамами, а светлые волосы грубо острижены. Но, эти глаза он узнал бы из тысячи… Хотя сейчас они и смотрели на него абсолютно безучастно.
– Что ты пытаешься сделать, мальчик? Ее душа, по сути, мертва. Старый козел тут поработал на славу…
Хаук жестом велел ей заткнуть рот. Старуха надулась, но варежку прикрыла.
Сомнений нет, это была она – Альфа. Та, что в детстве согревала его своим теплом, там, в клетке на заднем дворе замка. Закрывала собой от кнута, пыталась кормить словно родное дитя, когда владыка истязал голодом. Безмолвная, глупая, и безгранично добрая. Но, она не узнала его. Мальчик изменился, вырос… оброс щетиной, обзавелся врагами. Трудно даже представить, что владыка мог с ней сделать! С ними…
Хаук решительно сбросил шлем. Расстегнул часть доспеха и извлек на свет божий, маленький кисет, что всегда носил при себе. Так уж у людей принято, самое ценное у сердца хранить. Воин развязал тесьму, и дрожащими пальцами зацепил свернутую, выцветшую от времени ленточку.
– Альфа… это я, Рон. Ронни… помнишь? Это твоя лента. Ты дала ее мне на память, когда я… сбежал. Альфа, я вернулся за тобой!
Дева, что возвышалась пред ним, была безмолвна. Но Хаук продолжал вглядываться в ее глаза. Он стащил с ее руки перчатку, и заставил взять ленту. В глазах ее промелькнула тень сознания. Кисть дрогнула. Дева взглянула на парня, потом на руку. Поднесла ленту к лицу и вдохнула ее запах. Потом еще раз, будто что-то вспоминая. Брови ее поползли вверх, ресницы распахнулись. Альфа схватила Хаука за руку и прижала ладонь к своему лицу. Она втянула ноздрями запах его кожи. Потом еще раз, и еще. Она делала это так жадно, что, казалось, укусит в следующий момент…
Но этого не случилось. Вместо этого, она сбросила вторую перчатку, и с оглушительным грохотом уронила щит на пол. Как в детстве, словно и не было всех этих лет, она крепко прижала Хаука к груди. Потом, радостно всхлипнув, могучая дева рухнула перед ним на колени и уткнулась лбом в живот.
– А кто такой этот Рон? – Бабка первой отошла от оцепенения.
– Так меня звали раньше, – признался Хаук.
– Так это ты!? Мальчик из клетки? Надо же… вернулся! Вот значит, как бывает. Значит не все я еще повидала в этой жизни.
Глава 3. Воссоединение.
Бабка, кряхтя встала на ноги, и побродив вокруг трона, вынула стальной клин, что удерживал рыцарей на цепи.
– Девочки мои! Это Ронни! Тот самый, что жил с вами в клетке, и сидел на одной цепи. Просто мальчик вырос. Такое с людьми бывает, я знаю, что говорю!
Ощутив свободу движения, грозные рыцари обступили Хаука, стали трогать его, рассматривать. Каждой из дев хотелось к нему обязательно прикоснуться. Почувствовать запах. Полу люди – полу животные так они различают своих.
– Седрик?
– Да? – Седрик вздрогнул, услышав свое имя. Сразу вспомнил, где находится, но не понял, кто его звал.
– Мой господин?! – снова окликнул Хаук.
– Говори… я слушаю, – отозвался Седрик.
– Наш уговор в силе?
– Все в… силе. А какой?
– Трофеи и добыча, – подсказал не весть откуда выросший советник Хамон.
– Верно, трофеи, – поговорил Седрик задумчиво. – Ты решил, чего хочешь?
– Они мой трофей, господин! – Громко заявил Хаук.
– В смысле? Как!? Ты о чем говоришь вообще?
– Эти девы… были мне семьей, господин, пока вы не нашли меня. Я хочу их забрать.
– Забирай одну, черт с тобой,– отмахнулся Седрик.
– Мне нужны все, господин….
– Нет! Да ты видел сколько наших парней они положили!?
– При всем уважении… парни знали на что шли, и у них было оружие.
– Нет! – взбеленился Седрик.
– Мое годовое жалование! – выкрикнул Хаук.
– Да ты сдурел, наверное!? Знаешь сколько стоят одни только доспехи на них!
– Проклятые доспехи. Проклятые мечи. Их не возьмет никто. Даже на переплавку. Да и потом, кому нужны женские латы гигантского размера, да еще так много?!
– Хм… – Седрик задумался, – Твоя правда. Но это ничего не меняет!
– За два года….
– Нет!
– За три!
– Ты посмотри, Хамон! Этот засранец со мной торгуется! Даже если так, трофеи и добыча делятся на всех! Мы наемники, а не сестры милосердия!
Рон поднял голову и обратился к маленькой армии:
– Господа, кто ни будь из вас, еще хочет заявить законные права на эту добычу!?
Никто не ответил. Гробовая тишина. Даже шороха ни единого.
– Вашу то мать! – выругался командир. Затем, подумав минуту, снова обратился к Хауку, уже более спокойно:
– Ну, заберешь ты их. А дальше то что? Куда подашься?
– Вы даровали мне земли… – пожал Хаук плечами – Их надо кому-то возделывать и охранять, для начала. Там посмотрим.
– Король даровал… – поправил Седрик. – Ну а если они чудить начнут?! Как я ему то объясню?!
– Бабка же сказала, они ничего не делают без приказа. А его величество…. Я верю, что он мудрый человек. И, если вы найдете правильные слова, он все поймет.
– Как ты заговорил то…. – Седрик сморщил лоб и потер глаза устало.
– Ну так как? Господин?
– Сажи ка братец, ты… все еще предан мне?!
– Всецело мой господин!
– А если я, как проводник монаршей воли осужу тебя за предательство?!
Услышав эти слова, прежде безучастные нефилимы, подняли оружие и подтянули щиты.
Седрик вдруг вспомнил что цепи их теперь не удерживают и поспешил исправиться:
– Эй! – воскликнул он. – Это всего лишь вариант! Я ж не знаю, что скажет его величество. А я верный короне подданный. Хотя… если посмотреть с другой стороны, была задача устранить владыку. На счет его гвардии и войск четких инструкций ведь не было?
– Точно так – подтвердил Хамон, помогая исправить ситуацию.
Стороны почти пришли к соглашению, но тут, как на зло расцвело, солдаты, которых ранее оглушили, пришли в себя и привели подмогу.
С лошадиным ржанием, топотом ног, копыт, бряцаньем железа, матом, руганью, все, кто был на стене и под ней, заполонили замок. Месиво из пехотинцев, конных, лучников и не весть еще кого, с криком ворвалось в тронный зал…
– Закончим потом – кинул Седрик и взялся за оружие. Наемники тотчас сплотились вокруг него.
Солдаты темного властелина застыли в недоумении, не зная, что им дальше делать. Первые ряды вглядывались в окровавленные тела лежащее у трона, а остальные напирали на них сзади, пытаясь хоть что-то разглядеть. Но напасть они не решались. Наконец, вперед выехал офицер на тяжелом бронированном коне.
– А что происходит вообще!? – недоуменно поинтересовался он.
Пока Седрик думал, что ответить, Марен, привстав на троне, как заорет во все горло:
– Подох ваш гнилой господин, вон, лежит дерьмом воняет! Собирайте свои манатки и валите по домам, пока королевская армия на штурм не пошла!
– Как… подох!? – офицер побледнел.
– Иди сам проверь, – не унималась старуха. – И генералы ваши, душегубы, тут же лежат валетом.
Офицер пришпорил лошадь, брезгливо объехал фонтан с кровь, потом сбившихся в кучу наемников, и остановился у трона. Спешившись, он осмотрел сначала генералов, а потом, аккуратно снял шлем с головы владыки…
– Господи… – чуть слышно прошептал он.
– А я что говорю? – торжествующе подтвердила Марен.
Дрожащей от волнения рукой, офицер вынул из-за спины пистолет, взвел, и прикрывшись ладонью, вкатил пулю владыке аккурат между глаз. И как заорал:
– Он сдох! Парни! Это правда! Теперь то точно сдох!
В зале воцарилась тишина. Каждый из солдат осмысливал услышанное и увиденное… Сначала робко, потом сильнее, и сильнее, послышались возгласы облегчения, хвалебные мольбы. А вскоре замок уже гремел от всеобщего ликования. Армия черного владыки надрывая глотки и бросая на пол оружие, вопила несмолкающее, раскатистое «УРА»!!!
Седрик в шоке от увиденного сел на пол и схватился за голову. Он пытался заткнуть уши ладонями, но это не помогало.
– Вы в порядке? – Осведомился советник Хамон.
– Да! В полном… – выкрикнул что есть сил Седрик. – Просто такого бреда я в жизни не видел.
Хамон понимающе кивнул и отошел в сторонку.
Когда всеобщее ликование сбавило обороты, офицер, что стрелял во владыку, подошел к наемникам.
– Кто из вас командир? – громко и по-военному четко спросил он.
– Я – Седрик поднял руку.
– Простите, сударь, теперь, когда все кончено, наши семьи живьем не сварят в смоле, и умирать больше не за кого… кому вручить свой клинок? Мы сдаемся на милость короля.
Седрик вздохнул устало…
– Оставь при себе, служивый. Я всего лишь наемник, не мне его принимать. Завтра его величество приедет, ему и сдадитесь, так сказать, в торжественной обстановке. А пока, вот этот господин – советник короля, к нему и обращайтесь.
– Простите, как к вам…? – осведомился офицер.
– Хамон. Советник Хамон. Пойдемте, любезный. Раз все так замечательно сложилось, начнем решать наши общие проблемы без промедления….
Когда Хамон с офицером ушли, Хаук подошел к Седрику и уселся рядом со своим господином. Альфа тут же опустилась на колени и обняла парня за плечи.
– Все случилось не так, как ты ожидал?
– Да, – признался Седрик. – такого поворота я точно ожидать не мог. И что мне теперь делать!? Кормить еще одну армию?
– Ну, темного владыку никто не любил. Все на страхе держалось. Ты же видел – бабка права была. И потом, дело сделано, и теперь все земли под знаменами одного короля. Распусти людей по домам, пусть живут себе, налоги в казну платят. Они сами устали. Воевать теперь не с кем. Заживем….
– Пока не с кем, – поправил Седрик. – Мир – это иллюзия. Хотя… несколько лет, или даже десятков лет мирной жизни мы себе обеспечили. Черт…
– Что не так, господин?
– Какими же влюбленными глазами она на тебя смотрит… даже обидно что не на меня.
– Боюсь, остальные не так дружелюбны. Я… видел, что с ними делал владыка. Любой озвереет…
– Ладно, друг мой. Я и подумать не мог, что ты можешь так переживать… и милосердие тебе не чуждо. Я тебя понял. Мы сейчас вернемся в лагерь, а ты со своими девками оставайся пока здесь.
– Оставляете одного в стане врага?
– Чтобы не расслаблялись! – усмехнулся Седрик. – Ты… просто не светись до завтра. Теперь ты не наемник. Но преданность твою и дружбу я ценю. Большое дело мы с тобой сделали. Ой большое…. Есть чем гордиться, поверь.
– А что будет завтра?
– А ты не слышал? Его величество прибыл со всем эскортом. Так что завтра, я думаю, все решится. А сегодня, ближе к вечеру я пришлю похоронную команду. Кто бы ни были эти люди, они защищали своего господина пока он был жив. Погребем их с честью. Замок твой. Отдыхай.
– Слушаюсь, мой господин.
– Да какой я тебе теперь господин… – Седрик потрепал парня по волосам и встал на ноги.
Громко свистнув, он махнул рукой и скомандовал маленькой армии:
– Все, ребята, войны больше не будет. Кончилась! В лагере ждет жратва, выпивка и почти чистые простыни! И, кто-нибудь, найдите моего коня… или его останки. Хорошая была животина, любила меня.
– Будет сделано, господин, – ответил кто-то без особой радости.
– Кто это сказал?!
– Я, господин. Ингмар, – одноглазый наемник поднял руку.
– Найдешь живым, – с меня бочонок выпивки, и я на два дня забуду о твоем существовании. По рукам!?
– Еще бы! Спасибо господин! Да я его на своем горбу притараню!
– Не надорвись! – Выкрикнул кто-то…
– Мне сил хватит!
– Да я не про коня…
Под одобрительный гогот, усталые, но повеселевшие, наемники покинули тронный зал. Хаук, с девами, старуха, да кое какая перепуганная прислуга, – остались в замке. Посреди гор трупов и луж крови. Старуха, дождавшись, когда все уйдут, зачем-то всучила Хауку наруч, снятый с тела владыки. Он не хотел брать, но бабка силком надела его на руку.
– Не снимай! Для всех тут это символ власти. Понял, дубина?
– Ладно, если тебе от этого легче…
– Теперь, мальчик мой, нам всем будет легче. Я старая, я знаю!
Глава 4. Тревожные ожидания.
… так значит, тебя теперь зовут Хаук? – Марен со скрипом выволокла из-под длинного стола массивный стул. Сил поднять его, у нее не хватило, поэтому, уселась прямо так. Хаук уселся прямо на пол. Первые лучи солнца проникая в замок, отражались от стекол и слепили глаза. Так было удобнее.
– Это имя мне дал Седрик. Когда я сбежал, солдаты владыки не сразу, но настигли меня. Я долго прятался и плутал. Но в тот год, в это же время резко похолодало, выпал снег. А на нем следы израненных ног не скроешь. Меня поймали где-то в пяти километрах отсюда. В поселке гончаров. Там руины сейчас.
– А кто такой этот Седрик?
– Лорд, я полагаю. Наемник на службе у короля. Он давно вынашивал планы как поквитаться с владыкой. И его отряд часто делал вылазки в эту сторону. Рыскали в поисках удобных позиций, слабых мест, карты составляли. По чистой случайности услыхали мои вопли. Я тогда уже попрощался с жизнью. Решил живым не сдаваться. Ты знаешь, что владыка делал с беглецами….
– О… я сбегала дважды! Но, я была нужна ему как лекарь. Эта тварь истязала все мое тело, кроме рук и головы. Да, что там говорить, ты и так видишь.
– Да уж… В общем, к тому моменту как Седрик подобрался ближе, я, пацан, уже каким-то чудом убил двоих солдат. Они отнеслись ко мне легкомысленно…. Другие солдаты уже были настроены серьезно. Но Седрик с его наемниками подоспели быстро. Не дали меня убить.
– А как ты попал в его шайку?
– Я ведь был собственностью владыки. И забрать меня просто так, означало своровать у законного владельца. Поэтому, Седрик заключил со мной договор, который давал право именем короля, привлекать на службу любого, кого он, Седрик, сочтет нужным. Договор был подписан на глазах у солдат, и заверен советником короля. Теперь они ничего не могли мне сделать.
– А я помню тот день! Владыка был в бешенстве, рвал и метал! Моим девочкам тогда сильно досталось. Но, скорее, они попались под руку. Ему и в голову не пришло, что они помогли тебе с побегом. Хорошо, что на нефилимах раны быстро заживают.
– Я лишь хотел отомстить владыке за смерть своей семьи. Жил только этим. Долгих десять лет… Я и не мечтал увидеть Альфу еще раз. Всех их… Я до сих пор не верю, что они живы.
По щекам парня скатились горючие слезы.
– Ты меня, наверное, не помнишь, – вздохнула старуха. – Тогда я была еще хороша, жила в замке. Меня не выпускали наружу, но я видела тебя. Все видела. И сердце обливалось кровью. Бедный мальчик….
– Не надо. Я достаточно натворил в своей жизни. Во имя короля, и не только….
– Цена выживания всегда высока, дружок. Иногда приходится быть тварью. Главное знать, когда остановиться.
– Так точно, – сухо подтвердил Хаук.
– Давай осмотрю тебя, что ли. Я все-таки лекарь, – улыбнулась старуха.
– Я цел. Кровь не моя.
– Тебе бы не помешало помыться, – заметила старуха.
– Марен – твое имя?
– Да.
– Так вот, Марен… мне забота и опека сейчас не нужны. Все что мне нужно это собраться с мыслями.
– Ладно. Как скажешь. А пока ты будешь думать, нам что делать?!
Хаук задумался.
– А что вы обычно делаете в это время?
– Ничего хорошего. Владыка был ой каким фантазером! То ребро сломает, то собаками станет травить. А то и на крюках подвесит….
– Прости… я как-то не подумал.
– Чаще практикуйся, – фыркнула бабка обиженно.
– А они? – Хаук кивнул в сторону рыцарей, так и стоявших в сторонке.
– Девочки так и будут стоять пока не получат нового приказа или не упадут без сил. Владыка тут сам себя превзошел. Изверг развил в них чудовищную выносливость и беспрекословное подчинение. Но не смог убить душу. Сегодня я в этом убедилась. Ты… правда вернулся за ними?
– Теперь – да, – твердо ответил Хаук.
– Теперь?
– Я шел чтобы мстить за всех. За свою семью, свой дом, и за них. Я считал их мертвыми. А тут вот как…
– Ты не рад?
– Посмотри, в каком они состоянии…
– Что есть -то есть. Сделанного не вернуть, – Развела руками Марен.
– Если честно… я не знаю, что делать теперь. Я мечтал поквитаться, но, все же всерьез дожить до этого дня, не надеялся. Мой контракт с Седриком завершен. Мне обещали обширные земли, чтобы ни от кого не зависеть. Титул… Выплатят жалование за семь долгих лет. Если все получится, я заберу с собой всех, кого смогу. Даже тебя. Начнем жизнь сначала….
– Так уж и всех? – в голосе старухи мелькнула ирония.
– Всех! – решительно подтвердил Хаук.
– Ну, что ж, ловлю тебя на слове. Посмотрим, как ты его держишь.
– Я тебя не понимаю….
– И не надо.
Хаук глубоко вздохнул. Затем бегло осмотрел зал. Зрелище, прямо сказать, унылое. Но, не то, чтобы непривычное.
– Марен?
– Да, воин?
– Мне нужно на воздух.
– Да, мне и самой тут тошно находиться. Да и жрать охота. Ты иди, осмотрись пока тут. А я в обеденный зал схожу. Там точно жрачка есть.
– А они? – Хаук имел в виду рыцарей.
– Символ власти теперь у тебя. Они пойдут следом.
– Ясно.
Марен, плотнее завернувшись в свои лохмотья пошлепала босыми ногами через весь тронный зал к дальнему выходу. Хаук, проводив ее взглядом, двинулся в противоположном направлении. Осторожно переступая через трупы, стараясь не тревожить их скорбный сон, он снова вышел в длинный зал с колоннадой. Взглянув на мертвых гвардейцев, все еще пригвожденных стрелами к стене, и посеченных осколками – он поморщился. Этим двоим не оставили ни единого шанса.
Черные рыцари, выстроившись в шеренгу по два, маршировали следом за ним. Каждый раз как он останавливался, они с грохотом ставили щиты на пол и вставали по стойке смирно. Особенно противно скребли о камень цепи, которые волочились за ними. Очень быстро Хаука, который привык передвигаться беззвучно, это стало раздражать.
Спустившись вниз, в конюшни, он отпер запоры и выбил ногой жерди, подпиравшие двери изнутри. Поднявшись по гранитному пандусу, он оказался у крепостной стены. Еще несколько шагов, потом пересек опустевшую площадь, и за углом замка показался относительно небольшой задний двор. Он сразу узнал клетку, в которой прожил самые ужасные в своей жизни годы. По большому счету здесь ничего не изменилось. Владыка был уже час как мертв, а в клетке все еще кто-то томился. Освобождать узников никто не спешил. Правда, стоит отметить, что сверху клеть накрыли пологом, чтобы можно было спрятаться от палящего солнца.
Хаук пригляделся: В клетке, с безучастным видом сидел грозного вида мужчина с хорошо развитой мускулатурой. Он заметно осунулся, вероятно от голода. Рядом, прижавшись к нему тревожно дремали женщина и трое ребятишек в грязных лохмотьях.
То тут, то там сновали немногочисленные солдаты владыки, которым ни до чего не было дела. Кто-то спал под навесом, кто-то дремал, опираясь на оружие. Иные же просто валялись на земле. Кое кто по привычке, или пытаясь отвлечься от дурных мыслей – чистил оружие.
Неподалеку, наслаждаясь теплыми лучами утреннего солнца, бесцельно бродил тот самый офицер, что осматривал тело владыки. Хаук дождался, пока его заметят и подошел ближе. Мельком глянув на руку Хаука, и покосившись недобро на рыцарей, за его спиной, офицер выпрямился и отдал честь.
– Снова здравствуйте, – доброжелательно начал Хаук.
– Почему рыцари черной гвардии слушаются наемника? – в лоб спросил он.
– Может быть они меня помнят, а может быть дело в этом трофее с гербом, – просто ответил Хаук.
Вояка задумался.
– Впрочем, какая теперь разница. Хотят таскаться следом – пусть таскаются….
– А где все?
– А… – офицер махнул рукой. – От дисциплины ни черта не осталось. Да и смысла в ней нет теперь. Все ждут своей участи. Кто может спать – спит. Кто не может – все тут. Вам лавры, нам….
Офицер сплюнул на землю и затоптал плевок.
– Не завидую. Хотя… моя участь тоже решится завтра, – признался вдруг Хаук.
– Чего так?
– Мой договор с короной закончился сегодня на рассвете. Отныне я не наемник.
– Постой, постой… А ни о том ли десятилетнем договоре ты говоришь, до конца которого мало кто доживает? – оживился офицер.
Хауку кивнул.
– Да ладно…. Как говоришь тебя зовут?
– Хаук.
– Да ладно… Покажи свой клинок! – потребовал офицер.
Хаук внимательно посмотрел на него, но агрессии в лице не заметил. Скорее любопытство и легкую растерянность. Он положил руку на эфес и без особого энтузиазма извлек свой странный меч из ножен.
– Черт… – офицер закусил губу.
– Что не так?
Офицер брезгливо поморщился.
– Все не так…. А я думаю, чего ты такой уверенный? Ходишь тут, улыбаешься. Это сколько же наших ты положил!?
– Не считал, – сухо бросил Хаук, на всякий случай оценивая количество возможных противников.
– А не врут слухи, что ты вот в этой самой клетке с этими тварями рос?
– Они не твари – так же сухо поправил Хаук. – Слухи правдивы, но приукрашены.
Офицер вдруг погрустнел.
– Да убери ты свой тесак… насмотрелся я. Ненавидишь нас?
Хаук убрал меч. Он отлично понимал, что человек стоявший перед ним смертельно устал от того груза, что лежал на его плечах.
– Нет больше ненависти… все ушло. Владыка мертв, и душа будто онемела. Ничего не чувствую. А ты?
– Ладно, парень, я вижу, что ты дружишь с головой. Не будем ворошить прошлое. Ты воин, я воин… наше дело исполнять приказы. Старый урод подох, и я этому безмерно рад. Ты уж поверь.
– Я видел, точный был выстрел, – заметил Хаук не без тени сарказма.
– Кто-то должен был это сделать, – смутился офицер. – Одна благодетель в моем списке грехов….
– Если немного повезет, скоро у меня все будет по-новому, – вздохнул Хаук.
– Да будет так! – воскликнул офицер.
– Не думал, что мы… найдем общий язык.
Офицер протянул руку, которую Хаук без колебаний пожал.
– Мое имя Дорн. И я, как солдат черной гвардии не испытываю особых иллюзий. Но, если мы переживем завтрашний день…. Как бы то ни было – я рад знакомству.