Земля потерянных судеб

Глава 5. День как день.

Дорн куда-то пропал. Марен еще не объявилась. Рыцари выстроились в две шеренги справа и слева от телеги. Солнце постепенно взбиралось к зениту. Впереди был целый день… возможно последний. Нужно было его чем-то занять. А пока, Хаук устроился в телеге, на подстилке из сена и мешковины. Пахло травами и сосной. Свеже струганные доски еще сочились липкой янтарной смолой. Странно, но впервые за много лет никуда не нужно было идти. Ничего не нужно было делать. От слова – совсем.

В этом году весна выдалась жаркой и дырявый тент над повозкой дарил приятную прохладу. Теплый ветер несмело теребил волосы, обдувал лицо. По небу медленно плыли причудливые пышные облака. То тут, то там щебетали птицы. Похоже под крышей замка свили гнезда ласточки. Он узнал их по характерной форме хвоста и манере двигаться. Раньше их тут не было. Он их не запомнил. Хаук уже и забыл, как огромен этот замок. Раньше он думал, что это казалось ему, потому что сам он был ребенком. Но истинные масштабы мрачного строения и сейчас впечатляли. Хотя… Почему мрачного? Если откинуть его детские впечатления и ту атмосферу ужаса и злобы что тут витала, замок мог быть даже уютным. Кое где подкрасить, убрать зловещие атрибуты владыки, снять трупы со стен. Некоторые места и вовсе перекрасить в светлые тона… и можно жить. Двор правда пришлось бы переделывать полностью. Вопрос, как забыть все что тут было? Земля под замком пропитана кровью, слезами и страданием.

Хаук вытянул ноги, положил руки под голову. Он больше не хотел ничего из этого вспоминать. Приглушенные звуки повседневной суеты, отдаленные разговоры и душевный покой, переплетаясь, создавали ощущение какой-то неги. Постепенно стало так хорошо и уютно! Тело перестало ныть, в голову не лезли всякие мысли. И это здесь, под стенами замка Видланд. Хаук прикрыл глаза и успокоил дыхание. Он старался не двигаться, чтобы не спугнуть это великолепное не ведомое ранее ощущение спокойствия и умиротворенного забытья…

Как водится, продлилось это не долго. Где-то через пол часа его бесцеремонно пнули по ноге. Хаук не открывая глаз прислушался и медленно втянул воздух ноздрями. Пахло старостью и какой-то едой.

Он медленно сел, и свесил ноги. Конечно, это была Марен.

– На! – Старуха сунула ему в руки миску с густой похлебкой и две ржаных лепешки. Похлебка была странной, но горячей и пахла чем-то вкусным.

– Прости, ложек не захватила, – причмокнула старуха.

– Спасибо… – ответил Хаук, смутно припоминая, что давно никому не говорил этого слова.

Отломив ломоть хлеба, он макнул его в миску и откусил хороший кусок. Это была гороховая каша с каким-то переваренным мясом. Скорее всего свининой, потому как отдавала копченым. Так же отчетливо чувствовался черный перец, и что-то еще. Но уже этого было много. Специи всегда были дорогими.

Заметив удивление на лице молодого воина, Марен пояснила:

– Это с кухни. Сам понимаешь, владыка на обед не пришел. Не пропадать же добру?

Хаук охотно кивнул, отламывая второй ломоть хлеба.

– А они? – он сразу вспомнил о своих рыцарях.

– Перед боем их хорошо покормили. И потом, не стоит сейчас их расхолаживать. Будет лучше если до завтрашнего утра девчонки будут в полной готовности. Не забывай, где находишься.

– А что ты можешь сказать о Дорне? – вдруг спросил Хаук.

Старуха задумалась, потирая свою морщинистую шею ладонью.

– Дорн…? Знаешь, я не могу сказать, что это хороший человек, по понятным причинам. Но, он всегда был на удивление честен и, что интересно, никогда не делал больше, чем от него требовалось. Если ему говорили: – Семь ударов кнутом! То это и были семь ударов кнутом. Ни больше – ни меньше. А еще, я подозреваю, что он тайком подкармливает узников. Но это лишь мои подозрения. Знаешь, об этом человеке от чего-то хочется думать лучше, чем он кажется. Но, иллюзии штука опасная.

– Ясно. А кузнец? Что о нем?

– Хорст? Он работяга и добряк. Хотя сейчас по нему и не скажешь. Но он отойдет, когда отъестся немного и поймет, что детишкам его ничего не угрожает. Это я как доктор говорю.

– А ты доктор? – усмехнулся Хаук.

– Нет, ообще то я целитель. Причем не какой-то там, а один из лучших на этом свете! Впрочем, на другом я не была, но думаю этот день не за горами. Ты заметил, что у повелителя не было жены?

– Не думал об этом.

– А я могла стать ею! – гордо заявила старуха.

Хаук поперхнулся.

– Терять мне теперь особо нечего, поэтому, тебе расскажу. Буквально в двух словах. Двигайся!

Марен бесцеремонно взобралась на телегу и уселась рядом. Ее не интересовало, хотел ли Хаук это знать, или не хотел.

– Ты не поверишь, но я, пожалуй, единственный человек, который пришел в этот замок добровольно. Да, да! В молодости владыка был хорош собой, силен и весьма обходителен. Это потом он стал тварью. Или просто скрывал хорошо…. Не суть важно. В общем, за морем было небольшое государство, или анклав – кто как называет. Там дружили наука и магия в прямом смысле этого слова. Мы поклонялись Богине плодородия и мудрости. Ее имя тебе ничего не скажет. Да и поминать в суе – грех. Я была жрицей, и все бы хорошо, если бы не мои пристрастия.

– Пристрастия?

– Да…. Греховные пристрастия. Плотские. Видишь ли, не получала я наслаждения без боли.

– Зачем ты мне это говоришь, – возмутился Хаук, представив перед глазами отвратительную картинку со старухой в главной роли.

– Не перебивай! Это важная часть рассказа. – Она вздохнула и мечтательно улыбнулась.

– Про Альбрехта ходили разные слухи. Время от времени он появлялся в наших местах. В молодости он чем только не промышлял. Ну и рабыни, которых он привозил много чего рассказывали. А однажды, нам случилось встретиться лицом к лицу…. Огромный, красивый, властный! Мы быстро нашли общий язык. В ту же ночь он дал мне все что я хотела. И даже больше! Это был страстный роман двух влюбленных сердец. Как мне тогда казалось…

– И ты, конечно, сбежала?

– Представь себе – да! Я девушка не простых кровей, не принцесса, конечно, но знатного рода. Была даже погоня! Но все сложилось удачно. Однако, по приезде сюда все обернулось совсем по-другому. Альбрехт быстро охладел ко мне, а потом и вовсе заточил в моих покоях. Позднее до меня дошло, что вся эта эпопея была затеяна лишь для того, чтобы заманить заигравшуюся в своих фантазиях деву в свои владения. Владыка уже тогда понимал, что не здоров. Ему просто нужен был личный целитель. А потом…

Старуха указала на свои шрамы и торчащие из-под кожи крючья с кусками обрезанных веревок.

– Он тебя пытал?

– Скажем так: это было частью его плотских игр. Он подвешивал меня на крюках над своим ложем. На ночь, а когда и на сутки. Да много что делал. Ни будь я лекарем, давно бы подохла.

Старуха замолчала.

– Но он тебе доверял… – с укором добавил Хаук.

– Да. Кому-то же нужно доверять. Даже такому животному как он.

– И ты его предала.

– Я не солдат. В жены меня не взяли… Так что я не давала ему присяг и клятв в вечной верности, – сухо ответила Марен.

– И то верно, – кивнул Хаук.

– Да и болен был уже старый козел. Я сто раз говорила, но… он не слушал. Сердце ни к черту. Легкие – решето, харкал кровью. Про печень и говорить не стоит. Думала, хоть помрет достойно, как мужик. А он и тут облажался… – Марен горько вздохнула и утерла одинокую слезу.

– Как хоть хоронить то его будут? Королевских кровей все же ублюдок то мой был.

– Не знаю. Седрик не говорил об этом, – ответил Хаук.

– Родной дядька твоего короля, как-никак. Пытался убить кровного брата – не получилось. С тех пор на ножах. Его спасало только то, что государство наше разрознено было. А войско у владыки сильное. Да и границы свои он крепко охранял от всякой нечисти. Не пропускал ее дальше стен графства. Потому и очередь до него дошла только сейчас, когда старый король умер, и власть перешла в руки наследника.

– Целая сага. Можно балладу сложить, – усмехнулся Хаук.

– Смейся, смейся. Завтра тебе ответ перед ним держать.

– Не хочу думать об этом, – ответил Хаук отставляя в сторону опустевшую глиняную миску.

– Переживаешь?

– Нет. Просто не люблю ожидания.

– Ах, ну да. Ты ж у нас воин. Наемник сорви голова….

– Головорез. Не стесняйся этого слова, оно хорошо отражает суть… – сухо напомнил Хаук.

Марен улыбнулась.

– Каким ты стал…. А помнишь, когда ты был маленьким, иногда в клетку падали кусочки яблок или белого хлеба?

– Или ягоды… – Хаук вздрогнул и покосился на старуху.

– Да, это я кидала, никто не видит. Это ж еще добросить нужно было… Не подумай, что это были объедки, просто и мне не всегда перепадало. Но, когда владыке что-то было нужно, он умел быть добрым. Приносил подарки…

Почему-то защипало глаза. Хаук моргнул, по щекам покатились две горячие капли, и застыли на подбородке. Он смахнул их и посмотрел на руку. Пальцы его дрожали. Прошлое нахлынуло волной, на миг перебив дыхание. Хаук опустил глаза.

– Спасибо, – Второй раз за этот день он вспомнил это слово…

– Ну вот и нашла слава своего героя… – усмехнулась старуха. – Да не за что!

– Я этого не забуду, – тихо проронил сурровый наемник.

Она потрепала парня по волосам и спрыгнула на землю, чуть не оставив свои лохмотья на телеге. Хаук вытер лицо и тоже встал на ноги.

– Если проголодаешься, кухня там. Найди Отиса, он дворецкий. И не пугай прислугу, они тут и так пуганые.

Указав на окна кухни, выходившие во двор, Марен молча откланялась и отправилась обратно в замок. Вероятно, чтобы найти себе новую одежду. Когда она ушла, Хаук встал перед рыцарями и решил без суеты изучить их особенности.

По щитам и броне было хорошо видно, что «девочки» Марен были закаленными в боях ветеранами. Но никаких отметок или знаков, указывающих на ранг, или намеков на старшинство, Хаук не обнаружил. На некоторых шлемах и щитах виднелись глубокие выбоины и вмятины, подобные тем, которые остаются от пушечного ядра. Оставалось только гадать, как страшно изранены их тела и души после всего пережитого. Однако, старуха была права. Перед ним стояла грозная, могучая сила, которую не стоило недооценивать. Схлестнись сам Хаук, или кто-то из его отряда с этим войском в открытом бою – шансов бы не было. Это очевидно.

Если завтра его ждет смерть, то все быстро кончится. Но если король решит иначе, то стоило подумать о будущем. Конечно, как сказал Дорн, возможен и вариант с каторгой. Но Седрик наверняка подскажет его величеству, что это плохое решение. Слишком долго они друг друга знают. Значит остается только два варианта.

Но, все же, если случится чудо, то нужно будет как-то искать общий язык с грозными нефелимами. Постараться вернуть им прежний облик, хотя бы частично. Как он их помнил. Знать бы наверняка, где и какие земли дарует ему король. Будут ли там жить люди? Будут ли поля плодородны…. И деньги. Хаук, конечно, готов был отдать все, что ему причиталось, ради своих девочек, но все же на что-то нужно существовать первое время. Как минимум полгода. Купить скотину. Может быть нанять крестьян. Вопросов было много и множились они непрестанно.

Хаук отбросил пустые мысли и обошел рыцарей вокруг. Однако они четко развернулись в его сторону, и с лязгом застыли на месте. Хаук вздрогнул. Однако этим все и кончилось.

– Ладно. Попробуем иначе.

Хаук отошел на безопасное, по его мнению, расстояние и скомандовал:

– Кру – гом!

И это сработало! Так же синхронно команда была исполнена.

– В шеренгу по два, дистанция два шага! – снова выкрикнул он, и рыцари вновь подчинились.

Теперь можно было свободно пройти между ними и сделать то, что он хотел. А именно – снять цепи, которые они волокли за собой издавая отвратительный звон и душераздирающий скрежет.

Вспоминая, как марен высвободила цепи, просто вынув клин, он предположил, что тут все примерно так же. И оказался прав. Сзади к броне каждого рыцаря, ближе к копчику, на заклепках крепилось массивное кольцо. Оно соединялось с цепью хитрым крюком с секретом. Стоило с усилием надавить на стальной штырь как он выпадал и крюк раскрывался.

Пошурудив ногой в сене, возле телеги, Хаук нашел гнутый ржавый гвоздь. Небольшое усилие и – первая цепь со звоном упала. Затем вторая, третья, и все остальные. Вскоре все рыцари расстались со своими оковами.

Хаук вздохнул, вытирая с лица пот. На все-про все ушло около получаса. Довольный собой, он встал на носочки и потянулся всем телом. Теперь можно было ходить по замку в относительной тишине. Если не считать грохот щитов о землю, при каждой остановке и перестроении.

– Вольно! – скомандовал он. Но ни один рыцарь не дрогнул. Вероятно, такой команды они не знали.

Тут до уха бывалого воина донесся едва заметный, но до боли знакомый звук… Собрав свои нехитрые пожитки, Хаук пошел в его направлении. Пересек двор и перепрыгнув пару ступенек повернул в арку. Здесь, прямо в крепостной стене были устроены казармы, а перед ними просторная площадка для боев. Учебных и не только. Когда владыке становилось скучно, она превращалась в арену для битв. Или казней. Или прилюдных пыток. Фантазер он был тот еще, как сказала бы Марен.

Именно отсюда и доносился звон клинков. Несколько солдат устав бесцельно слоняться, упражнялись с оружием. Завидев Хаука, они оставили свое занятие и застыли в нерешительности. Остальные солдаты, что были неподалеку рефлекторно потянулись к оружию.

Хаук вдруг осознал, что держит клинок в руке, как всегда, это делал. Имея дурную славу среди солдат владыки, он пришел с мечом наголо, в сопровождении темных рыцарей…. Конечно, солдаты этому не обрадовались.

Хаук окинул двор взглядом. Бесспорно, было что-то приятное в том, что его боялись. Но теперь это было лишним. Он взвесил клинок в руке и плавно задвинул его в ножны. Потом приподнял руки, показав пустые ладони. Дескать – я пришел с миром.

Несколько неловких секунд, и обстановка понемногу остыла. А тут как раз на горизонте появился капитан Дорн. Он нарочито легко выплыл из ближайшей двери и встал рядом. Лицом он заветно повеселел. Повеяло чем-то хмельным…

– Держи! – Он достал из-под плаща пыльную бутыль вина в пеньковой оплетке и сунул Хауку.

–Ого! – воскликнул он. – Откуда такая роскошь?!

Капитан криво, но торжествующе улыбнулся:

– Ну… раз запретить некому, мы приложили определенные коллективные усилия, и вскрыли винный погреб. Сегодня мы не на службе, ведь так?

– То есть, не в силах побороть бардак, ты решил его возглавить. Я правильно понял? – Уточнил Хаук.

– Ну да… в общих чертах, – утвердительно кивнул захмелевший капитан.

– Разумно.

– Присядем? – предложил дорн указывая на длинный стол со скамьями по бокам.

– А почему бы и нет? – Согласился Хаук не теряя бдительности.

Вот и нашлось занятие на оставшийся день… – подумал он мельком. Далее события развивались вполне предсказуемо. Малость подвыпив, два здоровых мужика быстро проголодались и поперлись куда? Правильно, на кухню! Вопя в два горла они потребовали к себе Отиса, и наложив ему в уши много лишних слов, потребовали закуски. К слову сказать, к тому времени к ним уже присоединилась та часть гарнизона, которая участвовала во вскрытии погреба. Перепуганный дворецкий вскрыл кладовую и вывалил им столько провизии, сколько они смогли унести. Но этого показалось мало, и возвращались они дважды, ибо остальная часть гарнизона не желала оставаться в стороне. Отиса, и всю прислугу что смогли найти поблизости, бравые вояки утащили с собой и тоже напоили. Капитан Дорн посчитал несправедливым, что они не участвуют в столь знаменательном событии. Остальные участники пьянки уже подтянулись сами.

В массовой попойке не участвовал только ленивый. Когда все, кто мог пить уже не могли стоять на ногах, очередь дошла и до рыцарей, которые безучастно стояли в стороне все это время. Кто-то скажет, что силком влить бочонок вина в глотки двух дюжин рыцарей – задача сложная. Но если подойти к этому с определенной долей энтузиазма – вполне выполнимая! В общем, к закату дня, кроме рыцарей на ногах стоять могли только двое. Но и тех и других порядком штормило. Два упитых в ноль воина, еще вчера стоявших по разные стороны баррикад, дружно хихикали словно два идиота, довольные делом рук своих.

В таком виде их и застала похоронная команда. Увидев солдат в проеме арки, Хаук заржал первым.

Дорн с трудом сфокусировал на нем взгляд, пытаясь выразить на лице своем недоумение:

– Это… кто!? – еле ворочая языком осведомился он.

– Это ребята серьезные! Похоронная команда его величества, – пояснил Хаук.

– А чего ты тогда ржешь как конь, а?

Хаук оглянулся вокруг, наклонился по ближе к капитану и прояснил:

– Боюсь, как бы они живых не перепутали с мертвыми….

Тем временем офицер, одетый в траурную черную форму с гербовой королевской лентой ошарашено озираясь, подошел ближе. Дождавшись пока два дурня, закончат ржать, он спросил:

– Господа, а кто из вас Хаук?

Тут же получив в руки бутыль вина и непочатую головку сыра, он чуть смутился.

Хаук встал, оправился, и стараясь не шататься, коротко кивнул головой.

– Простите за беспокойство… мы закончили в тронном зале и коридорах замка. Есть ли для нас работа здесь?

Хаук старался быть серьезным, но Дорн истерично ржал за спиной.

– Нет сударь. Утро конечно покажет, кто есть кто, но… пока тут все живы.

Хаук повернулся к столу, собрал в корзину еще несколько бутылей вина, и всю закуску до которой смог дотянуться. Ее он, не спрашивая сунул в руки усталого старого вояки, что стоял за спиной офицера.

– Что ж… раз делать тут больше нечего, осталось только передать вам послание от господина Седрика.

– Послание? – Хаук тотчас стал серьезен.

– Так точно. Вам, сударь, надлежит быть готовым к десяти часам до полудня. И приведите себя в порядок. Вам… назначена высочайшая аудиенция. Господин Седрик прибудет к назначенному времени и сопроводит вас к его величеству. Вы поняли, что я сказал?

– Так точно! – отчеканил Хаук – Десять часов до полудня!

– Что ж… дело сделано. Обозы скоро покинут замок. За сим спешу откланяться, господа офицеры!