Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы

– Уж не знаю, добрый ли день али нет, – внимательно рассматривая меня, произнесла старушка. – Авдотья Степановна Рогозина, пенсионерка. Живу одна, без богатств, на одну пенсию. Коли грабить приехали – берите, чего хотите, только собаку и коз не трогайте. И кошку не обижайте.

– Авдотья Степановна, да мы не собираемся никого грабить, – я буквально остолбенел от сказанного хозяйкой. – Мы – полицейские, а не грабители.

– Да кто тебя знает, милок, кто ты такой, – прищурилась бабулька. – Форма на тебе военная, каска специальная, а у твоего друга большой пулемёт в руках. Полицейские так не одеваются и с пулемётами не ходють.

– Марина! Марина, иди сюда, выручай нас! – свое-образная логика старушки загнала меня в тупик, и я просто не нашёл, что возразить. Можно было, конечно, предъявить старушке удостоверение, но вдруг она прицепится ещё и к тому, что мы из Питера, что мы не местные. Кстати, о птичках. – Авдотья Степановна, а подскажите, как называется ваша деревенька, и, вообще, что это за район?

– Борисовка это, милок, Смоленщина это, – пенсионерка перевела взгляд мне за спину, увидев нашу переводчицу в камуфляже. – Эвон, и девка с вами в цветные штаны вынаряженная. Тоже полицейская будет?

– Это Марина, наша переводчица, – представил я девушку. – Авдотья Степановна, а в последние дни вы здесь никаких чужаков не видели? Ну, не местных.

– Почему не видела, видела. Третьего дня приезжали трое, на большой чёрной машине, похожей на твою, – бабулька отвлеклась от созерцания нашей переводчицы. – Молодые, хамоватые, наглые. Всех пять курей у меня забрали, а потом по округе поехали, соседок моих пограбили, да и укатили прочь.

– Молодые, хамоватые, наглые, раскатывают на чёрном джипе. Командир, стопудово, наши клиенты, – сразу же определил Руслан. – А у вас, Авдотья Степановна, значит, соседи имеются? И много их?

– Много, милок, у меня соседей: Васильевна, Михеевна да Степановна, которая Наталья будет, – усмехнувшись, саркастически отозвалась пенсионерка. – Целых четыре бабки на всю округу.

– Неужели бандиты на чёрном джипе их всех ограбили? – искренне и по-детски изумилась Марина. – Володя, как же так можно – грабить беззащитных старушек? Тех троих надо найти.

– Хорошо, если только ограбили и никого не убили, – поморщился я. – Найдём, если получится. По крайней мере, обязательно постараемся их найти.

– Да, никого они не убили, попугали лишь ножиком, курей половили, словно немцы в войну, и отбыли восвояси, – бабулька уточнила размер ущерба своих соседок. – Вот что, полицейские, пошли-ка в дом, угощу вас козьим молоком, заодно и за жизнь поговорим.

В сам дом, однако, мы не пошли, по причине сильного задымления кухни из-за низкого атмосферного давления. Вместо этого чинно расселись на открытой веранде, угостились козьим молоком, побеседовали с Авдотьей Степановной, можно сказать, о мировой политике. Как оказалось, с самого начала пенсионерка прекрасно поняла, что «мир перевернулся», и, похоже, наступил настоящий конец света.

Деревенька Борисовка и в лучшие времена представляла собой дальнее захолустье, до которого добирались лишь те, кому это было очень надо, а сейчас вообще оказалась чёрт знает где. Исчезло электричество, с которым и ранее возникали перебои, бесполезным ящиком стал старенький телевизор, умолк даже радиоприёмник, хотя он работал на батарейках. Подаренный внучкой из Москвы – кстати, ею же и оплачиваемый – сотовый превратился в ненужную импортную игрушку. Аналогичная картина с бытовой техникой наблюдалась и у соседей, точнее соседок, у всех троих доживавших в глухомани свой век бабулек.

Впрочем, самое страшное было не это, а то, что деревенька оказалась в прямом смысле этого слова у чёрта на куличках, и старушки остались одни-одинёшеньки посреди чуждого им мира. Сие открытие пенсионерки сделали уже на следующий же день после катаклизма, поднявшись на самый большой холм в окрестностях Борисовки. Вокруг, насколько хватало взору, сплошной стеной простирался чужой лес, зайти в который не рискнула ни одна бабулька. Ближе всего, кстати, чужой лес подступал к дому Авдотьи Степановны, и та буквально поминутно ожидала смерти от когтей и зубов неведомых чудовищ, которые должны были обитать там, в чащобах. Дома остальных немногочисленных обитателей Борисовки были разбросаны то тут, то сям, по нескольким небольшим холмам, чередуясь с пустыми и заколоченными избами, которых насчитывалось с десяток штук. Мда, знакомая до боли картина – практически вымершая деревенька в самом сердце России, и четыре одинокие женщины в ней.

Неожиданное появление троицы молодых парней на чёрной машине поначалу обрадовало Авдотью Степановну. Но затем незваные гости горько разочаровали пенсионерку – бесцеремонно вломились в дом, обыскали его, неизвестно зачем. Потом все трое сели в машину и поехали дальше, навестив всех без исключения обитательниц Борисовки. Незнакомцы покрутились по кластеру в поисках путей-дорог из него, заночевали в одном из пустующих домов, а на следующий день вновь возникли на пороге у Авдотьи Степановны. Пригрозив расправой, визитёры похитили у бабульки всех её куриц и покинули кластер в неизвестном направлении. Как позднее выяснилось, жертвами незваных гостей стали все куры в деревеньке, плюс грабители подчистили у пенсионерок погреба, украв немногочисленные после зимы припасы. Поэтому неудивительно, что хозяйка поначалу приняла нас за таких же налётчиков, промышляющих по округе с оружием в руках, да ещё и под видом полиции.

После беседы с Авдотьей Степановной я неожиданно почувствовал себя в роли Раскольникова. Нет, не заметался в поисках топора, прикидывая, сколько потребуется уконтропупить старушек ради идеи личного обогащения. Просто я прекрасно осознал, что необходимо оставить хотя бы пару бойцов во вновь открытом кластере, иначе четыре одинокие пенсионерки могут и не дожить до нашего следующего визита. А кого выделить? Со мной и так оставался самый минимум бойцов, и дальнейшее дробление небольшого отряда могло привести к печальным последствиям для всех нас. Не люблю я такие дилеммы, когда на одной чаше весов жизни беззащитных гражданских, а на другой – жизни моих людей. Теоретически можно было вооружить бабушек хотя бы пистолетами, но такое решение не приведёт ни к чему хорошему – наши старушки живут не в техасах, а на Смоленщине. Точнее, жили до недавнего времени. Поэтому мне пришлось скрепя сердце отказаться от рискованной мысли разделить отряд, чтобы оставить в кластере хоть какой-нибудь гарнизон.

Глянув на часы, мы поблагодарили Авдотью Степановну за гостеприимство и стали собираться в дальнейший путь. Следующий час мы потратили на объезд кластера как такового, поднялись на несколько высоких холмов, сфотографировали окрестности. В ситуации, когда время не резиновое, пришлось отказаться от идеи прокатиться с визитами по подворьям всех обитателей Борисовки и от осмотра жилого фонда. Местность, надо признать, пришлась нам по душе: невысокие холмы, по которым разбросаны деревенские дома, три-четыре берёзовых рощицы вокруг, плюс энное количество давно непаханной земли из нашего мира. Если подойти к обустройству данного анклава с умом, то есть шанс организовать здесь отличное хозяйство.

Именно так я и сообщил ван Клейсту, в очередной раз выйдя на связь с командиром наёмников. Надо же было как-нибудь поторопить бельгийца с решением о выделении сил для защиты вновь открытых кластеров. В ответ на мои предложения Жерар напомнил, что полоса чужого леса между анклавом амишей и полузаброшенной деревенькой полностью непроходима. Причём непроходима не только для колёсной техники, но и для танков. Сунувшихся было в чащобы чужого леса наёмников встретил глубокий овраг, тянувшийся от самой реки, и, потеряв в поисках прохода почти целый день, бойцы Жерара повернули свою БМП обратно. Более того, ван Клейст высказал мысль, что тот чёртов овраг тянется чуть ли не на десяток километров, отсекая от базы наёмников и ещё не обследованный земной лесной кластер, и Борисовку.

Прикинув по карте, что и как, я ответил бельгийцу, что намерен лично разобраться с данным вопросом прямо на месте – мы просто возьмём и возвратимся в Данилово напрямик, не делая лишний крюк к азербайджанцам. Оставшегося светлого времени суток, по идее, должно было хватить для того, чтобы форсировать примерно десятикилометровую полосу чужого леса, разделявшую пару кластеров.

Глянув на карту, мои парни в целом поддержали идею сокращения маршрута, как в целях экономии времени, так и топлива. Запасы солярки, увы, безвозвратно улетучивались с каждым днём, и недалёк был тот час, когда нам придётся передвигаться на своих двоих. Поэтому лучше провести разведку, пока есть возможность, сидя в машине, чем шариться по чужому лесу пешочком, с риском остаться в нём навсегда.

В общем, взяв курс на Данилово, мы вновь углубились в местный лес, в готовности к новым незабываемым встречам с потрясающей здешней фауной. Вскоре нам действительно стала встречаться здешняя фауна, различные там ящерицы и здоровенные вараны, в изобилии водившиеся вокруг. Ни те, ни другие не проявляли никакой агрессии, наоборот, старались сразу же уступить дорогу изрыгающим смрадный выхлоп стальным монстрам. Зелёные вараны – так мы окрестили двухметровых ящериц – действительно охотились на своих более мелких собратьев, похоже, не гнушаясь и каннибализмом. Более мелкие ящерицы питались кем-то, жившим высоко на деревьях, может быть, здешними белками или птицами. По крайней мере, мы не заметили, чтобы ящерицы малых размеров находили свою добычу на земле.

Уж не знаю, кому больше повезло – нам или леозаврам, но лично мы были искренне рады, что во время поездки удалось избежать встреч с этими хищниками. Учитывая отсутствие на моём «мерсе» лобового стекла, такая встреча могла завершиться и не в нашу пользу. А подобный результат никого из нас не устраивал.

Потратив на неизбежные петляния и поиск оптимального маршрута часа полтора, наша небольшая колонна выехала к линии пересечения двух миров. Граница между мирами оказалась хорошо отмечена целым валом рухнувших деревьев, поэтому нам вновь пришлось прибегнуть к помощи финской мотопилы. Затем немного поработали лопатами, подрыв примерно метровой высоты обрывчик, и вновь принялись пропиливать себе дорогу.

Неожиданно захрипела одна из «моторол», и мы услышали переговоры между Никитиным и кем-то из даниловских мужиков. Чей-то взволнованный голос сообщал главе, что кто-то ломится в их сторону прямо из чащи чужого леса, слышится шум, словно дело происходит на лесоповале. Глава администрации принялся уточнять, что это за шум такой, словно на лесоповале, а затем обложил недотёпу матом.

Спустя секунду Василий запросил по рации наш позывной, и мне пришлось нарушить радиомолчание. С явным облегчением Никитин задал мне несколько дежурных вопросов, уточнил, что он сильно занят до самого вечера, после чего вновь вызвал давешнего мужика, запретив тому даже думать о стрельбе в нашу сторону. Как позднее выяснилось, нас и строительно-ремонтную бригаду даниловцев разделяло примерно с полкилометра, и мы малость ошиблись с направлением. Зря, в общем, пропиливались сквозь сотню метров земных кустов и молодых деревьев, так как могли взять в сторону и выехать прямо к заброшенному яблоневому саду.

Строительно-ремонтная бригада даниловцев насчитывала полтора десятка человек, располагала бульдозером и тремя грузовиками, имела на вооружении пять единиц огнестрела, в том числе пару «ксюх». Ночевали мужики в одном вагончике и двух уже отремонтированных хатах, в поте лица работали буквально от зари до зари. Даниловцам предстояло восстановить до нормального состояния ещё четыре жилых дома, а затем заняться подсобными постройками – хлевами и сараями.

Переговорив по-быстрому с мужиками о том, о сём, мы покатили на свою базу. Путь лежал через хозяйства фермеров Савченкова и Доренко, которые с некоторых пор считались очень влиятельными в анклаве людьми. В общем, неудивительно, так как у одного из них имелся собственный коровник, а у второго – процветающая свиноферма.

После катаклизма оба фермера частично лишились кормовой базы для своего скота, и, не желая пускать под нож большую часть поголовья, активно поддерживали союз даниловцев с наёмниками в надежде на сочные луга в других кластерах. Насколько я успел услышать краем уха, поляки не возражали против импорта из Данилово десятка хрюшек, но исключительно для кулинарных нужд. Экспорт крупного рогатого скота «завис», ибо у всех наших соседей имелась своя собственная домашняя скотина, для прокорма которой едва хватало площадей с земной растительностью. В данной ситуации два открытых нами кластера позволяли раз и навсегда разрешить угрозу голода для коров и давали неплохой шанс на увеличение поголовья свиней.

– Ух ты, интересно девки пляшут, – с неподдельным удивлением нарушил молчание капитан Руденко, пока мы осмысливали увиденное. – Это где же они такое откопали?

– Сейчас выясним, – произнёс я, останавливая «мерс». – Сдаётся мне, что мы давеча видели эти «коробочки» в амеровском ангаре.

Дорога на нашу базу шла рядом с хозяйством Савченкова, и, проезжая мимо его навеса для техники, мы увидели под крышей пару БТРов советского производства. Причём без вооружения, прямо как те машины, которые достались наёмникам по соглашению с ворюгой Глейманом. Но откуда БТРы взялись здесь, у Савченкова? Неужели, пока нас не было, произошёл конфликт между даниловцами и бойцами ван Клейста?

– О, мужики, гляди, кто к нам пожаловал! – обернувшись на шум моторов, воскликнул Доценко. – Никак сам товарищ майор, со своим спецназом.

– Доброго дня всем, товарищи, здравствуй, Александр Матвеевич, – подойдя, я вежливо и культурно поприветствовал человек восемь ополченцев, собравшихся у бронетранспортёров. – Откуда у нас взялось такое богатство?

– И тебе не хворать, товарищ майор, – с неким странным подтекстом отозвался Доценко. – А сие богатство не ваше, а наше. Решением администрации посёлка приобретённая военная техника поступила на вооружение нашего ополчения. Верно, мужики?

– Стоп, стоп. Ты объясни, Александр Матвеевич, откуда вообще взялась эта техника? – подождав, пока утих небольшой шум «одобрямсов», спросил я. – Вы, случаем, не вступили в конфликт с парнями Жерара, а?

– Да что мы, малахольные, что ли? С чего бы нам вступать в конфликт с нашим главным союзником? – Доценко посмотрел на меня так, словно я надел костюм розового фламинго на детский утренник. – Бронетранспортёры перешли в собственность ополчения в результате сделки между законной властью Данилово и господином ван Клейстом.

– Чего это такое ценное вы махнули на бэтээры? – поинтересовался стоявший рядом Руслан. – Неужели запасы солярки?

– Да ты, капитан, нас совсем уж лапотными считаешь? – похоже, зам Никитина был не прочь прилюдно полаяться. – Солярка – стратегическое сырьё, на сделки с которым наложено эмбарго администрации. Ишь, чего напридумывают, а ещё полицейские. Вам что, голова нужна только для того, чтобы носить фуражку?

– Тихо, тихо, не кипятись, Александр Матвеевич, лучше объясни всё толком, – я уже догадался, что Доценко зачем-то провоцирует нас на конфликт. – Что именно обменял анклав на два бэтээра?

– Совет отдал наёмникам одну фуру, точнее, её груз, и вездеход, – ответил один из мужиков, которого я раньше постоянно видел рядом с Никитиным. – Фуру нам пригонят обратно.

– А что за груз был в той фуре? – доброжелательным и нейтральным тоном поинтересовался капитан Ковалёв.

– Да ерунда, компьютеры всякие и прочее барахло, – махнул рукой Доценко. – Электричества в ближайшем будущем у нас не появится, поэтому нам не нужны никакие компьютеры. А вот оружие и «броня» нужны. Когда интендант-американец предложил нам выгодный бартер, мы поначалу не поверили своим ушам. Чудак человек – обменял бэтр на бесполезный хлам.

– Евпатий-Коловратий, вы что, отдали Глейману целую фуру компьютерной техники? – услыхав упоминание об американском интенданте, я мигом сообразил, что выгодный бартер не обошёлся без участия хитрозадого мастер-сержанта. – Да вы хоть понимаете, что америкос вас надул? Неужели до вас не дошло, что этот груз намного ценнее, чем за него дают? Вы что, не понимаете, что каждая высокотехнологичная вещь из старого мира скоро станет на вес золота?

– Да мы поболее твоего понимаем, майор, – очень нехорошо прищурился собеседник. – У всех деревенских семьи, которые нам надо как-то кормить. Кто будет кормить бабу с детишками, если её мужик, не дай бог, сгинет в джунглях? Ты, майор, со своими ментами? Уж извини, но ты – пришлый, как и твои люди. Мы знаем вас без году неделю, и ещё не решили, что вы за людишки такие.

Вот те раз! Признаюсь, у меня имелись подозрения, что деревенские мужики нас не особо жалуют. И я, и мои парни частенько подмечали косые взгляды, брошенные в нашу сторону, чувствовали скрытое напряжение в разговорах с некоторыми местными товарищами. Но мы списывали весь этот негатив на общую обстановку после катаклизма и, признаюсь, не обращали на скрытые намёки никакого внимания. Как оказалось – зря!

– Ты уж не стесняйся, Александр Матвеевич, давай, выкладывай всё, что накопилось за пазухой, – я решил сразу же, не откладывая дело в долгий ящик, «провести разведку боем», чтобы иметь большую конкретику по ситуации. – Говори, какие у тебя и у остальных к нам претензии. Делай предъяву, если уверен.

– Предъяву, говоришь, – похоже, Доценко ждал именно такой возможности, готовился к ней заранее. – Пришлые вы, никогда не жили в Данилово, и никто вас не знает. Кроме Еремеева. Еремеев, конечно, авторитет, но он здесь такой же пришлый, как и вы. Времена изменились, майор, и старые авторитеты перестали диктовать нам свои условия.

– Вот оно что – всё дело в Еремееве, – протянул я. – А ты в курсе, Александр Матвеевич, что я не виделся с Ерёмой туеву хучу лет? А здесь, в Данилово, мы оказались случайно, как и многие другие.

– Слышь, Матвеич, не будь нас – вы бы уже пахали на Белоусова и на дочурку Быстрова, – вновь вступил в разговор Руслан, и интонация его слов мне весьма не понравились. Обычно капитан говорил таким тоном, когда готовился схлестнуться со всяким отребьем. – Над вами уже бы стояли надсмотрщики из тех бандитов, что мы завалили на площади у правления.

– Нет, капитан, не будь вас – не было бы и никаких бандитов, и были бы живы Антонов с Федосеевым, – наш оппонент, похоже, закусил удила. Хорошо хоть не потянулся к оружию. Мда, а автомат-то у Доценко уже другой – явно из той партии, что мы привезли с полигона. – Вы спровоцировали бандитов на нападение, и вы несёте за это ответственность.

– Все так думают? – я вгляделся в лица топтавшихся под навесом мужиков. Никто из них не рискнул встретиться со мной взглядом, кто-то отводил глаза, кто-то пялился в землю. Как говорится: ни ответа, ни привета. – Ладно, парни, поехали.

– Минутку, Володя, – остановил меня Михаил. – Мужики, а что за вездеход вы отдали наёмникам на обмен?

– «Витязя» обменяли, того, что парень из эмчеэс в самолёте вёз, – нехотя пробурчал в ответ давешний мужик. – Мы покумекали и решили, что от двух бэтээров будет больше пользы, чем от одного вездехода.

Полный абзац! Я дёрнул за рукав Руденко, открывшего было рот, чтобы высказать, хм, товарищам, что он думает об их коммерческих талантах. Посмотрел на обычно невозмутимого Саню Барулина, качнул головой, предупреждая капитана, что не нужно говорить мужикам резкостей. Переглянулся с Ковалёвым, который ответил мне всепонимающим взглядом тибетского мудреца. Действительно, какой смысл спорить с Доценко и группировкой его единомышленников? Особенно если учесть, что из нас стали создавать образ врага. Заметьте, из нас, из своих, российских ментов, а не из интернационала вообще чужих всем наёмников, не из кучки депутатов-кровососов, организовавших недавнее кровопролитие.

– Как думаете, бэтээры у них на ходу? – обернулся к нам всем капитан Барулин, едва я тронул джип с места. – Если на ходу, то их надо брать этой же ночью.

– Успокойся, Саня, этой «броне» сто лет в обед, – отозвался из-за моей спины Ковалёв. – Даже если машины достались Доценко и его подпевалам без серьёзных поломок, то пока они доведут их до ума, пройдёт уйма времени.

– Да за неделю управятся – разберут, почистят, соберут, – поёрзал на сиденье Руслан. – А потом вооружат пулемётами, которые мы сами им же и подарили. Не, ну на фига мы отдали этим козлам целых два пэкаэма, а?

– Мы отдавали оружие не козлам, а ополченцам, – уточнил я. – Видимо, среди даниловских идёт закулисная борьба за власть, и Доценко срочно понадобился образ врага.

– Угу, а так как отряд бельгийца доценковским не по зубам, то он решился на очень рискованную игру, – заметил мой напарник. – Володя, как думаешь: если бы Николай был в строю, Матвеич попёр бы против нас или нет?

– А чёрт его знает, Миша, – честно ответил я. – Походу, мы слишком добры к местным придуркам, и нас перестают уважать. Надо будет проучить Доценко так, чтобы ни у кого не возникло соблазна.

– Интересно, а Марк знает, что даниловцы похерили «витязя», или нет? – вспомнил один важный момент Александр. – А если не знает, то что он скажет по этому поводу?

Марк сказал. Сказал вечером. Сказал достаточно много, с помощью великого и могучего русского языка расписал в красках умственные способности мужиков, прошёлся и по Доценко и по Никитину, не забыл и американского мастер-сержанта. Последний, на мой взгляд, пострадал за компанию – Глейман всего лишь подтвердил свою репутацию ушлого дельца, совершив весьма выгодный для наёмников бартер. Можно сказать, отлично исполнил свой служебный долг, отхватив у недалёких деревенских дядек дефицитный товар. За что же винить этого хитрого еврея?

По приезду на базу, в особняк Николая, мы столкнулись с неожиданным сюрпризом – отсутствием, можно сказать, на рабочем месте обоих охранников Еремеева. Витёк и Володька бесследно исчезли, словно их никогда там и не было. Причём исчезли с оружием, что наводило на очень нехорошие мысли. На всякий случай мы прочесали особняк, очень опасаясь обнаружить где-нибудь в укромном месте бездыханные тела или следы кровавой разборки. Нигде ничего.

Признаюсь, в какой-то момент это происшествие поставило нас в тупик. По всему выходило, что если охранников никто не похищал насильно, то они сами, добровольно оставили свой пост. Забрав, по словам Леонида, кое-какие личные вещи, так, мелочи.

Наскоро перекусив, чем бог послал, мы решили, что для начала следует порасспросить оперативного дежурного в комендатуре, а затем поискать Никитина. Разговор с главой администрации предстоял серьёзный, и на всякий случай мы стали готовить усадьбу к обороне. За этим занятием нас и застал вызов по рации из Замятино.

Семён Семёныч, командир тамошнего гарнизона, предложил нам приехать вечерком в деревеньку, переночевать там, а утром обещал показать офигенно большой сюрприз. Сюрпризы нам, честно говоря, порядком поднадоели, поэтому мы попытались с ходу расколоть отставного военного. Однако Семён Семёныч «стоял насмерть» – говорил, что «это» надо видеть своими собственными глазами, иначе мы не ощутим радости и не осознаем открывшихся перед даниловцами перспектив. Пришлось пообещать заядлому охотнику, что мы пожалуем в Замятино с гостевым визитом.

Ещё возвращаясь из разведки, мы обратили внимание, что на улицах посёлка стало на порядок меньше народа. Оперативный дежурный подтвердил, что колонна наёмников забрала практически всех иностранцев, за исключением двух-трёх мужиков. Глядя на наши удивлённые лица, дядька пояснил, что, находясь под впечатлением от бюста некой Светланы Корякиной, один из французских граждан наотрез отказался ехать хрен знает куда. И никто из соотечественников так и не смог уговорить строптивого француза переселиться в «более цивилизованное место».

Самое интересное, что постоянно дававшая от ворот поворот местным мужикам дамочка буквально за пару дней нашла общие точки соприкосновения с этим чёртовым пройдохой Пьером. Не особо обременённого работой дежурного дико занимали причины такого поступка мадемуазель Корякиной, он страстно желал обсудить размер мужского достоинства месье Пьера, и чем оно отличается от его собственного, ну, вы поняли, чего. Данная тема была нам монописуальна, и, узнав, что Никитин обещал появиться примерно через час, мы поехали проведать Еремеева.

В импровизированном госпитале нас поджидал ответ на один из вопросов. Даниловские старушки, откуда-то прознавшие, что молодая докторша отлично разбирается во всяких там болячках, потянулись на приём к красавице-брюнетке. Загруженная работой с ног до головы, Диана просто сунула мне в руку клочок бумаги, а затем вытащила из-за зелёной занавески два «калаша», плюс две заполненные запасными магазинами разгрузки.

На несколько секунд в комнате возникла немая сцена, пока я не пробежал глазами записку. Ну что же, всё становилось на свои места – охранники Николая покинули своего бывшего большого босса и присоединились к наёмникам ван Клейста. Выданное им оружие решили с собой не брать, так как не желали вконец портить отношения со своим бывшим работодателем. Интересно, что такого Жерар смог предложить двум прошедшим горячие точки парням?