Москва-Пекин. Сборник к 100-летию образования союза ССР
Есть два центральных и неизменных момента: (i) Все этнические группы пользуются правом на самоопределение не только по закону, но и на практике после отделения страны. (ii) пролетариат решительно выступает за право наций на отделение, но не безоговорочно; напротив, пролетариат выступает за добровольную национальную интеграцию на основе полного равенства. Будь то в настоящее время, во время или после победы революции, социалистическая цель требует установления взаимных отношений между порабощенными народами посредством свободной ассоциации на основе их освобождения. Однако это может быть достигнуто только через право народов на самоопределение, то есть право на свободное политическое отделение, ибо без свободы отделения свободная ассоциация – это ложь. Другими словами, право на национальное самоопределение носило постоянный инструментальный характер, сначала как инструмент ликвидации национального угнетения в России, чтобы гарантировать победу русской демократической революции, а затем как инструмент универсального характера для помощи колониальным национально-освободительным движениям, чтобы гарантировать победу мировой социалистической революции. В статье «Социалистическая революция и право национального самоопределения» от января 1916 года этот инструментальный характер права национального самоопределения был поднят до такого же значения, как и диктатура пролетариата, подобно тому, как устранение классовых различий может быть достигнуто только через переход к диктатуре пролетариата, «только через переходный период полного освобождения всех угнетенных народов, т. е. период, в котором они имеют свободу отделиться». переходный период, может привести к неизбежной интеграции народов»[271]. Короче говоря, право на свободное отделение, подразумеваемое в праве народов на самоопределение, не преследует цели создания малых государств, а использует свободу отделения как инструмент противостояния национальному угнетению; его конечная цель – интеграция наций на основе подлинного демократического интернационализма. Однако существует также резкое противоречие между тем, как действует свобода отделения права народов на самоопределение, и конечной целью национальной интеграции, которая в конечном итоге отражается в национальном федерализме, основанном на праве народов на самоопределение.
II. Принципы и исключения в построении теории
(i) Принципы: оппозиция федерализму в пользу демократического централизма
В.И. Ленин отстаивал право на национальное самоопределение с конечной целью национальной интеграции и принципиально выступал против федеративной республики с точки зрения формы государственного устройства. В 1903 году армянские социал-демократы представляли себе будущую свободную Россию как федеративную республику из-за существования множества различных национальностей, находящихся на разных стадиях культурного развития. В.И. Ленин соглашался с основной идеей армянских социал-демократов – требовать не национальной автономии, а права на самоопределение для каждой нации в стране, но он был категорически против создания федеративной республики по трем причинам: во-первых, определение федерации указывает, что это взаимные отношения между отдельными вполне самостоятельными органами, основанные на принципе взаимного согласия, определяемые соглашением и договором[272]. Таким образом, федеративная республика может существовать только в том случае, если она является автономным, национальным, политическим единством. Поскольку Социал-демократическая партия Армении уже заявила, что не поддерживает национальную автономию и развитие такого рода политически автономного национального единства, она никогда не должна требовать федеративной республики. Во-вторых, в задачу пролетариата ни в коем случае не входит пропаганда идеи о том, что федерализм и национальная автономия приведут к созданию автономного классового государства. Пролетариат должен стремиться к объединению трудящихся масс всех национальностей в борьбе за демократическую республику и социализм. В-третьих, в своем письме Шао Ву Мяню от 1913 года В.И. Ленин утверждал, что существуют более глубокие экономические причины для противостояния федерализму. Федерализм ослабил бы экономические связи и поэтому не является подходящей формой устройства государства[273].
В.И. Ленин поддерживал централизацию в форме государственного устройства. Огромный и единый централизованный конгресс устранил бы, насколько это возможно, все экономически неблагоприятные разделения и сформировал бы тесные экономические связи, более благоприятные для капиталистического развития. Борьба пролетариата против буржуазии также будет более масштабной в такой стране с большей территорией и более развитой капиталистической экономикой. Более того, В.И. Ленин рассматривал централизованное государство как «огромный исторический шаг от средневековой раздробленности к будущему единству социализма во всем мире, и нет и не может быть иного пути к социализму, как через такое государство»[274]. Еще накануне Октябрьской революции, в работе «Государство и революция», В.И. Ленин настаивал на том, что местность и штаты могут иметь больше свободы в централизованной республике, а не в федеративной.
В.И. Ленин настаивал на том, что централизованная власть, охваченная пролетариатом, может быть только демократической централизованной властью, которая выражает свой демократический аспект широкой местной автономией, особенно региональной автономией с особым укладом жизни и этническим составом. В.И. Ленин подчеркивал, что «автономия вовсе не несовместима с демократическим централизмом; наоборот, большая страна со сложным этническим составом может достигнуть подлинного демократического централизма только через областную автономию»[275]. Как принцип централизации больше способствует капиталистическому экономическому развитию, чем федерализм, так и демократический централизм в форме особой региональной автономии больше способствует экономическому и политическому развитию, чем бюрократическая централизация. Таким образом, региональная автономия, с ее особыми привычками и этническим составом, является существенной частью подлинно демократического централизма в большой стране со сложным этническим составом. В проекте закона о национальном равноправии и защите прав национальных меньшинств 1914 года В.И. Ленин также изложил комплексный план реализации региональной автономии с особым укладом и этническим составом: (а) изменения в административных районах России должны быть основаны на обследовании текущих экономических условий и этнического состава местного населения; (б) обследование должно проводиться комиссией по расследованию, в соответствии с принципом пропорционального представительства и принципом тайного голосования. (ii) комитеты должны были формироваться в соответствии с правилами пропорционального представительства и тайного голосования, а меньшинствам с небольшой численностью населения должно было быть гарантировано по крайней мере одно членство с правом голоса; (iii) органы местного самоуправления должны были избираться тайным голосованием по всей стране в соответствии с системой пропорционального представительства; (iv) регионы с особыми географическими, жизненными или экономическими условиями, а также составом населения должны были иметь право образовывать автономные регионы и создавать автономные собрания. (iii) Как и право народов на самоопределение, эта идея региональной автономии с особым укладом жизни и этническим составом направлена в первую очередь против политики национального угнетения. Это демократическое средство противостояния этническому угнетению, административной бюрократии и командизму, а его основная цель – адаптация к потребностям социально-экономического развития и предоставление этническим группам возможности объединяться и развиваться добровольно на основе демократии и равенства.
Принцип права народов на самоопределение не подразумевает требования права на создание федерации и не противоречит поддержке демократического централизма. В.И. Ленин решительно отверг утверждение Шао о связи права на самоопределение с правом на создание федерации, поскольку «федерация – это союз равных, союз, требующий единодушного согласия». 1) Однако право народов на самоопределение – это право, которое, с одной стороны, требует согласия, то есть право отделившихся народов образовать независимое государство путем референдума из разнородной совокупности народов. Этот вид права просто невозможно примирить со значением единодушного согласия, двустороннего соглашения, федерации. В то же время В.И. Ленин рассматривал право на национальное самоопределение не как противоречащее требованиям демократического централистского государства, а как исключение из общей предпосылки централизма. Право на национальное самоопределение – это требование политической демократии, наиболее радикальное выражение борьбы против национального угнетения, но это не то же самое, что требование отделения, разделения и создания малых государств. Преимущества большого государства как для экономического развития, так и для интересов масс неоспоримы, и чем демократичнее система государства и чем больше оно имеет достаточной свободы для отделения, тем меньше у него на практике желания отделиться. Право на национальное самоопределение, как глубоко демократическое политическое средство устранения национального угнетения, приведет к созданию большого, централизованного демократического государства с подлинной национальной интеграцией.
(ii) Исключение: поддержка федерализма «при определенных особых условиях
Помимо общего принципа неприятия федерализма в пользу демократического централизма, В.И. Ленин в своих работах также оставлял место для существования федерализма при определенных условиях. В своей работе 1903 года «О национальном вопросе в нашей программе» В.И. Ленин указал, что в редких и исключительных случаях единство более слабо выраженной федеративной системы может быть поддержано как альтернатива полному политическому единству государства[276]. В своей работе 1914 года «О праве наций на самоопределение» В.И. Ленин развил взгляды К. Маркса на ирландский вопрос, заявив, что хотя К. Маркс в принципе был против федерализма, он допускал его в данном случае при условии, что освобождение Ирландии будет происходить не по пути улучшения, а по пути революции. (3) К. Маркс не хотел, чтобы в Ирландии господствовало насилие англичан, и эта конкретная историческая реальность федерализма в большей степени отвечала бы интересам пролетариата и способствовала быстрому социальному развитию. Таким образом, В.И. Ленин не исключал исключений из общего принципа неприятия федерализма. Если существует этническое неравенство, то лучше создать федеральную систему, которая в большей степени соответствует интересам пролетариата.
Эта исключительность еще более очевидна в «Государстве и революции», где В.И. Ленин, комментируя «Критику проекта программы социал-демократической партии 1891 года» Ф. Энгельса, говорит, что основная точка зрения Ф. Энгельса заключалась в том, что немецкий пролетариат должен заменить монархическую конституцию и систему разделения мелких государств единой и неделимой республикой, но он также утверждал, что исключения из существования федеративной республики можно рассматривать как «переход от монархии к централизованной республике, «шаг вперед» при определенных исключительных условиях». [277]Это исключительное условие относится главным образом к тому, что федерализм можно рассматривать как компромисс с серьезными национальными разногласиями и как средство сохранения национального единства и сохранения национальных связей в максимально возможной степени в то время, когда существуют серьезные национальные проблемы, разрывающие страну на части. Таким образом, его можно рассматривать как шаг вперед, как переход к централизованной республике.
III. Исключение на практике: этнический федерализм
(i) отстаивание права на самоопределение народов и конкретной региональной автономии в революционной практике
Февральская революция стала важным разделительным моментом, и в мгновение ока вопрос о национальностях и формах государственного устройства из теоретического превратился в актуальный политико-практический вопрос. Но и после 1917 года В.И. Ленин продолжал отстаивать, как и раньше, принцип права на национальное самоопределение и областную автономию с ее особыми обычаями жизни и этническим составом. Большевики считали, что все народы, большие и малые, угнетаемые царской системой и, таким образом, присоединенные к границам России, в настоящей революционной ситуации имеют полную свободу отделиться от России. Программой революционного пролетариата могла быть только «полная свобода отделения, самая широкая местная автономия (и национальная автономия), с разработанными положениями о гарантии прав национальных меньшинств»[278]. В конце августа 1917 года фракция большевиков в резолюции «О режиме» предложила удовлетворить требования Финляндии и Украины о независимости, что было насущной необходимостью. срочная мера, подлежащая немедленному осуществлению, первый шаг к практической реализации права народов на самоопределение[279]. В то же время В.И. Ленин в «Государстве и революции» утверждал, что демократическая централистская республика вовсе не исключает местной автономии, что такая автономия, с одной стороны, сохранит единство государства, а с другой – устранит всякую бюрократию и всякий диктат сверху. Конечно, в российской революционной практике В.И. Ленин уже уточнил эту местную автономию как региональную автономию, характеризующуюся особым укладом жизни и этническим составом.
Сразу после Октябрьской революции принцип права на национальное самоопределение и идея автономии отдельных регионов были реализованы на практике, а Декларация прав народов России, изданная Временным рабоче-крестьянским правительством, уточнила права народов России до четырех конкретных основ решения национального вопроса. В нем право на национальное самоопределение провозглашало, что «все народности России равноправны и суверенны; все народности России имеют право на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства», а региональные автономии с особыми обычаями и этническими компонентами призывали к «отмене всех национальных и привилегий и ограничений национальных религий; свободного развития всех национальных меньшинств и этнических групп в России»②. Таким образом, после начала русской революции В.И. Ленин последовательно проводил идею права на национальное самоопределение и автономию отдельных регионов. В соответствии с дореволюционными принципиальными взглядами В.И. Ленина на устройство государства, поскольку он по-прежнему настаивал на праве национального самоопределения и областной автономии с особыми привычками и этническими компонентами, логично было, что он требовал и демократической централистской формы государственного устройства. Однако, настаивая на конечной цели создания максимально крупного государства и интеграции национальностей, В.И. Ленин все чаще ссылался на то, что эта цель может быть достигнута только путем свободного объединения трудящихся масс национальностей на основе свободного отделения. Другими словами, если две основы остались неизменными, то в отношении формы государственного устройства В.И. Ленин перешел от призыва к демократическому централизованному государству к подчеркиванию государства свободной ассоциации национальностей.
(ii) Принятие федерализма в революционной практике и его теоретический статус
Это изменение в позиции В.И. Ленина было обусловлено тем, что Российская империя после февраля 1917 года столкнулась с исключительными условиями, в которых федерализм мог существовать как исключение. В состав Российской империи входило более ста национальностей. В период между Февральской и Октябрьской революциями, в конце этнических репрессий династии Романовых, этнические группы, проживающие в приграничных регионах, откололись от царского правления. После Октябрьской революции в России возникло около 70 независимых национальных государств. В этой ситуации, характеризующейся серьезным чувством национальной независимости, немедленное создание централизованного и единого государства было нереальным и невозможным. Однако раздробленное и изолированное состояние регионов было опять же очень неблагоприятным и крайне опасным для нового советского режима. В долгосрочной перспективе это также нанесет ущерб развитию мирового социалистического революционного движения.
В связи с этим В.И. Ленин перешел от позиции общего принципа против федерализма к позиции исключения для принятия федерализма в целях сохранения национального единства и национальных связей, насколько это возможно. Уже в июне 1917 года на Всероссийском съезде Советов В.И. Ленин впервые предложил организовать Россию в виде федерации свободных республик. В конце концов, это исключительное положение было официально признано законом на Третьем Всероссийском съезде Советов, а принцип национального самоопределения, который Народный Совет должен применять в своей национальной политике, «приведет к переходу от старой имперской России, использовавшей угнетение и насилие для заключения народов в свои области, к братскому союзу русских советских республик, свободно объединенных на основе федеративных принципов»[280], тем самым также приняв федеративную структуру, основанную на праве народов на самоопределение. В резолюциях, принятых съездом «О федеральных органах Российской Республики» и «О Декларации прав эксплуатируемого рабочего народа», эта точка зрения выражена в виде идеи о том, что Российская Советская Республика должна быть создана как федерация национальных советских республик на основе свободного союза свободных народов. Когда Пятый Всероссийский съезд Советов принял решение сделать Декларацию прав эксплуатируемого трудящегося народа преамбулой Конституции, национальный федерализм был официально закреплен в Конституции Российской Социалистической Федеративной Советской Республики 1918 года.
Однако принятие национального федерализма в РСФСР после революции не было фундаментальным изменением в мышлении В.И. Ленина, а лишь временной мерой в политической ситуации того времени. До революции В.И. Ленин оставлял теоретическое место для существования исключений из федерализма. После революции, отстаивая принцип права на национальное самоопределение и региональную автономию с особыми обычаями и этническими компонентами, федерализм был вынужденным средством и временной стратегией объединения различных национальностей в России и консолидации советской власти в условиях серьезной политической ситуации и ярко выраженных этнических проблем. После революции В.И. Ленин с некоторыми оговорками заявил, что федерализм «нисколько не противоречит демократическому централизму, если он практикуется в разумных пределах и если он основан на значительных этнических различиях, которые действительно требуют определенной степени национальной независимости»[281]. В подлинно демократической системе, такой как советская, федерализм можно рассматривать как переходный шаг к демократическому централизму. Переходный характер национального федерализма во всей полноте проявляется в ленинском прогнозе развития российской политической практики: во-первых, создание единого, централизованного, демократического советского государства, основанного на праве национального самоопределения и областной автономии с особым бытом и этническими компонентами, и переход к федеративной республике; во-вторых, централизованное демократическое государство, являющееся необходимым путем к социализму и наиболее способствующее ликвидации классовых Во-вторых, это демократическое и централизованное государство было путем к социализму, который в наибольшей степени способствовал достижению конечной цели социализма – устранению классовых различий и национальной интеграции. Таким образом, В.И. Ленин считал, что даже при исключении национального федерализма, национальности России должны в конечном итоге объединиться в демократическое централистское государство, и таким образом идти по этому пути к социалистическому обществу.
IV. Внутренняя напряженность и поддержание этнического федерализма
Конституция РСФСР 1918 года, разработанная под эгидой В.И. Ленина, с одной стороны, утвердила принцип права на национальное самоопределение и региональную автономию с особым укладом и этническими компонентами, а с другой – приняла федерализм как форму государственного устройства, окончательно утвердив тем самым национальный федерализм Советского Союза. С принятием Конституции 1924 года, а затем Сталинской Конституции 1936 года и Брежневской Конституции 1977 года национальный федерализм получил дальнейшее географическое расширение и дальнейшую организацию. Однако его природа как инструмента переходного периода существенно не изменилась. Именно в этом смысле Даниэль Элазар характеризует советский национальный федерализм как «федерализм как средство достижения цели».[282] Само построение национального федерализма преследовало две цели: во-первых, помочь всем народам, включая наиболее слабые этнические группы, достичь экономического процветания, политической свободы и культурного развития при сохранении максимально возможного единства СССР; во-вторых, устранить этнические различия и интегрировать народы в новую, исторически более высокую общность – советский народ. – советский народ. В процессе достижения целей первого этапа был реализован принцип права на национальное самоопределение путем закрепления в статьях 3 и 4 Конституции 1924 года, статьях 15 и 17 Конституции 1936 года и статьях 70 и 72 Конституции 1977 года соответственно положения о суверенитете национальных советских республик и права на выход из Союза. Это, по сути, также послужило правовой основой для роспуска Союза. В то же время Советский Союз проводил этническую политику по созданию новых этнических административных единиц и их территориальному оформлению на основе языкового распределения с целью создания региональных автономий со специфическим образом жизни и этническим составом. Это, по сути, способствовало развитию и укреплению этнического самосознания народов. Таким образом, право на национальное самоопределение и региональные автономии со специфическими обычаями жизни и этническими компонентами – инструменты, на которые опирается этнический федерализм на пути к национальной интеграции, – сами по себе также способны порождать чувство обособленности.
В.И. Ленин и его преемники в СССР всегда были трезвы и бдительны к этой сепаратистской силе. Однако, с одной стороны, в социалистической традиции национальный вопрос всегда был подчинен вопросу рабочих, как утверждал К. Маркс в «Коммунистическом манифесте»: «Как только будет устранена эксплуатация человека человеком, за ней последует эксплуатация нации нацией»[283], а В.И. Ленин подчеркивал, что «национальный вопрос» является подчиненным только по сравнению с «рабочим вопросом». Национальный вопрос» подчинен только «вопросу рабочих»»[284]. С другой стороны, в первые годы существования режима большевистские лидеры, ставившие безопасность российской социалистической революции в зависимость от возникновения мировой революции, с оптимизмом смотрели на своевременную помощь мировой социалистической революции и будущее развитие российской революции, всегда ожидая автоматического решения национального вопроса в короткий срок в результате реализации социализма. Ожидая, что цель социалистической национальной интеграции будет вскоре достигнута, национальный федерализм подчеркивал свою инструментальную ценность как средства достижения конечной цели, одновременно скрывая и размывая присущие ей противоречия. Однако, когда эта оптимистическая фантазия была окончательно разбита политическими реалиями России и мира, это прервало полное решение проблемы рабочих и сопутствующего ей национального вопроса. Тогда, даже если бы сталинская конституция провозглашала установление социализма, а брежневская – формирование новой исторической общности советского народа, дистанция между декларацией на бумаге и национальным вопросом на практике становилась бы все более отдаленной, а сепаратистские силы, заложенные в двух основах национального федерализма, – все более выраженными.
Ричард Пайпс отмечает, что решение Лениным этнической проблемы в СССР, до того как силы экономического прогресса окончательно устранили этнические различия и тем самым превратили Советский Союз в унитарное государство, заключалось в том, чтобы сделать «широкие уступки меньшинствам в вопросе культуры, несколько, в основном формальных уступок в вопросе государственности и совсем никаких уступок в вопросе партийной организации». Никаких уступок». [285]Фактически, во время существования Советского Союза единственным источником силы и гарантией сохранения Союза, подавления сепаратистских тенденций его национальной основы, и в частности запрета на использование права выхода, была демократическая централистская коммунистическая партия, миссией которой была ликвидация эксплуатации трудящихся и национального угнетения. Позиция В.И. Ленина в отношении организации партии, как до, так и после революции, всегда была твердой и ясной, с твердой приверженностью принципам демократического централизма, железной дисциплины и строгой подотчетности отделений партии центру власти. Уже при основании партии В.И. Ленин изложил свои основные идеи демократической централистской партии, выступив против развала партии, основанной на национальных организациях, и в споре с Мартовым об определении членства в партии. После Октябрьской революции в резолюции об организации, принятой на VIII съезде партии, принцип демократического централизма в организации партии был уточнен и подчеркнут: «Должна быть единая и централизованная коммунистическая партия…… Коммунистическая партия Российской Федерации». Все постановления Коммунистической партии Российской Федерации и ее руководящих органов должны выполняться безоговорочно всеми отделениями партии, независимо от их этнического состава». [286]С созданием СССР и расширением его географии принцип демократического централизма в партии был сохранен, а вместе с ним и расширен. Только в ходе горбачевских реформ Центральный комитет КПСС одобрил создание независимой Коммунистической партии РСФСР, что ознаменовало окончательный распад демократической централистской партии Советского Союза. Таким образом, когда в начале 1990-х годов сама партия отделилась от своей централистской структуры, советские национальные республики пришлось ликвидировать.