Осмотр больного с целью определения физического состояния больного. Хватает ли у пациента сил, чтобы противостоять болезни. Если организм больного достаточно силен, то минеральные лекарства прописывать не следует, а лучше обойтись… – Нет, не то.
Установление общего настроения и присутствия силы духа пациента. Для нежити определения достаточности магической эманации для излечения. – Пропустим.
Установление изменений в состоянии больного. – Опять не то. Отчаяние совсем было охватило меня, но я поборол его. Врач у постели больного должен сохранять силу духа, оптимизм и здравость мышления. Я сделал жест рукой, призывающий атлантов сохранять полное молчание и, проделав еще несколько дыхательных упражнений, продолжил мысленное чтение трактата.
Установление возраста. – Сколько живут атланты? Может быть, они вечны, хотя нет, иначе бы меня не вызвали. Не отвлекайся, дальше.
Установление привычек и привычной пищи. – Дальше.
Учитывание сезонных изменений. – Это как? Проследить изменение температуры тела атланта в течение календарного года? Или установить, что его тело на зиму покрывается густым мехом? Дальше!
Учитывание места рождения больного. – Даже думать об этом не хочу, все не то. Неужели впустую трачу время и расходую последние силы? Может, плюнуть на все и использовать метод «наложения рук»? Да, сил не хватит ему помочь! Да, себя погублю! Но ведь надо что-то делать. Успокойся, читай, что там дальше?
Учитывание атмосферных изменений в момент заболевания. – Атмосферных явлений!? Словно молния сверкнула перед моими глазами. Эврика!
Если врачу не хватит собственных сил для лечения больного, да использует он силу Ангелов или Природы. В такой ситуации врач подобен руслу реки, а вода – проявлению Господа. Врач не тратит собственной магической энергии, он – лишь русло. Вот оно, необходимое решение!
Впрочем, делиться с атлантами тайными медицинскими знаниями я не имею права. Придется сказать лишь часть правды. Это вполне соответствует следующей восточной истории.
Пророк и Али пришли в город, чтобы учить людей. Вскоре один из сторонников учения обратился к Пророку с такими словами: «Господин! В этом городе глупость не переводится. Здешние жители – сущие ослы, никто ничему не хочет учиться. Ты не сможешь растопить лед их сердец». Пророк выслушал его и ответил благосклонно: «Ты прав!». Вскоре другой член общины с сияющим от радости лицом подошел к Пророку: «Господин! Ты в благословенном городе. Люди жаждут услышать праведное учение и открыть сердца твоему слову!». Мухаммад благосклонно улыбнулся и опять сказал: «Ты прав!». «О, господин, – обратился к Мухаммаду его спутник, – одному ты говоришь, что он прав. Другому, который утверждает обратное, ты тоже говоришь, что он прав. Но не может же черное быть белым». Мухаммад ответил: «Каждый видит мир таким, каким хочет его видеть. Зачем мне им обоим возражать. Один видит зло, другой – добро. Мог бы ты утверждать, что один из них сказал неправду, ведь люди как здесь, так и везде в мире одновременно и злые, и добрые. Ни один из них не сказал мне что-то неправильно, а всего лишь неполную правду».
– Нам нужен дождь! Только настоящий ливень может спасти больного. Ибо Пророк сказал, что лекарства спускаются вместе с дождем, поскольку дождь ускоряет рост трав, деревьев и прочих растений, являющихся источником изготовления лекарств. Дождь также смывает с возвышенностей минералы, применяемые в составе лекарств. Кроме этого, в состав лекарств входит родниковая вода, являющаяся ничем иным как дождевой водой. Аллах это знает и говорит. Он испытывает болезнями, но и дает средства для лечения. Кто-то знает эти средства, а кто-то – нет. Однако важно то, что искать и находить эти средства никому не запрещено. Дождь очистит рану и поспособствует ее скорейшему заживлению. Кроме этого, омовение водой, особенно, дождевой – лучшее средство для снятия порчи. Она смывает и нейтрализует вредную, колдовскую энергетику. Дождь, можете ли вы вызвать его?
Ближайший ко мне атлант усмехнулся.
– Нам многое ведомо… Судя по вопросу, вы раньше не задумывались, для чего мы – атланты – находимся в этом городе? Отчего нас призвали в самые красивые и богатые дома Санкт-Петербурга?
– Вы правы, я как-то ранее не задавался этим вопросом и не имею на него ответа, – перед моим мысленным взором развернулась панорама столицы – множество великолепных особняков, украшенных атлантами. Для чего они здесь и кто они? Ведь даже императорская семья доверила присмотр за дворцом не львам, грифонам или еще каким типичным охранникам, а именно атлантам.
– Мы – наследники древних погибших цивилизаций. Последние, кто сохранил свет знаний Атлантиды. Последние, кому ведомо не только прошлое, но и будущее. Город устоял на болоте неслучайно, это и наша заслуга. Придет время, и бард Александр Городницкий воздаст нам должное в неформальном гимне города:
… без питья и хлеба,
Забытые в веках,
Атланты держат небо
На каменных руках.
От сказанного атлантом у меня перехватило дух. Слишком невероятным было его утверждение. И все же я ему поверил. Не было в его словах ни похвальбы, ни стремления произвести впечатление на собеседника. Атлант сказал очевидное ему и не его вина, что на человека эта истина произвела ошеломляющий эффект.
Гений Петра Первого открылся мне новой гранью. Не только таланты и трудолюбие людей были его ресурсом. Не только на защиту небесных ангелов он уповал, посвящая им возводимые церкви и сам город. Петр привлек для войны с болотом неожиданных союзников. Тех, кто лучше кого бы то ни было в силу своей природы знал сильные и слабые места врагов.
Использовать против врага силу, схожую по природе с его черной силой – вот какой мотив скрывался за усилиями Императора, направленными на заселение столицы нежитью. Многие старинные боярские роды противились этому. Не бывало прежде на Руси, чтобы нежити давали вид на жительство и защищали ее безопасность, аналогично праву на жизнь других сословий. Привлекая нежить для осуществления своих целей, Петр и столицу возвеличивал, строя блестящую Российскую империю. Воистину, если строишь крепость, опирайся на ближних, если империю – на дальних.
Мне показались смешными собственные потуги скрыть от атлантов ничтожные обрывки знаний, которыми я владел. Гений самодержца не чурался их, а использовал наследников величайшей из земных цивилизаций для усмирения архаичной мощи болота!
Видать, не только покровительство святого Исаакия Далматского, не только тысячи деревянных свай, вбитых в болотную жижу, держат на поверхности величественный Исаакиевский собор, но и объединенная мощь духа жителей Санкт-Петербурга. Оттого-то и важно для города оставаться культурной столицей.
Если будет утрачена духовность, катастрофа неизбежна. Слишком многое в реальности града Петрова противоречит законам физического мира.
Среди прочего память подсказала: памятник Николаю 1, вопреки почтенной традиции скульптурной композиции, балансирует на двух точках опоры; Александрийский столп, являющийся подлинным украшением Дворцовой площади, имеет около 600 тонн веса, стоит без опор и растяжек, несмотря на большую амплитуду колебаний макушки, находящейся на рекордной высоте в сорок семь метров. А широченный Синий мост? А Литейный мост, многие годы поднимающий огромную лапу для облегчения навигации судов? Перечесть все чудеса Санкт-Петербурга невозможно.
Мои размышления прервала речь атланта:
– Если дождь поможет вам спасти нашего товарища, дождь произойдет. Но не спрашивайте, как это будет устроено. Вы, люди, еще не готовы принять древние знания Атлантиды. Вы – словно дети в своих страстях и поступках. А древние знания подобны огню, который может обогреть дом, но может его и сжечь. Может сделать вкусной пищу, а может убить все живое. Прометей, наш старший брат, принес огонь людям и был наказан за это богами. Не зависть двигала ими, как посчитали глупые греки, но сострадание. Предвидели олимпийцы, чем обернется дар величайшего из атлантов – сожженными городами, да кострами инквизиции.
Многие чувства проснулись в моей груди от слов атланта. Возникло желание оспорить сказанное, ибо не только черная сторона есть в истории человечества. Но я смолчал. Мы, люди, – прирожденные бойцы, во всякой поляне видим, прежде всего, поле для ристалищ. Во всяком противоречии – возможность доказать свою правоту. В споре для нас не истина рождается, а сила. Неслучайно философский принцип, используемый в науке, именуется «лезвие Оккама». Беспощадно, без тени сомнения отсеки лишнее и увидишь истину.
Я промолчал – и пошел дождь …
IV
Вначале еще сухое небо расцветилось сполохами молний, а чуть позже, после чудовищного грохота громовой канонады, хлынул ливень. Будто стена воды упала, нет, выросла между землей и небом. Невозможно стало разобрать, где находится запад, а где – восток. Перепутались стороны света, и само понятие их исчезло.
Доводилось мне мокнуть под тропическими ливнями, с чрезвычайным занудством изо дня в день заливающими землю. Не спасает от них ни зонт, ни плащ, ибо сам воздух настолько пропитывается влагой, что его проще пить глотками, нежели им дышать. Вода стоит в пространстве без всякого движения вниз или вверх, и хочется подобно рыбе обрести жабры.
Видел я дальневосточные тайфуны, страшные в дикой своей мощи. Когда за час с небольшим может выпасть годовая норма осадков, а земля, не имея возможности выпить такое обилие воды, сбрасывает ее в море гигантской волной. Горе в эту минуту тем, кто не смог укрыться на крутых склонах высоких сопок. Водяной вал уносит с собой все встреченное на пути: вековые деревья, тяжелые повозки и даже каменные дома.
Однако творение атлантов превзошло все мои ожидания. Казалось, вся мощь неба была задействована в этой стихии.
– Доктор, приступайте скорее к лечению. Подобный дождь невозможно поддерживать долгое время.
Понимая, что промедление смерти подобно в буквальном смысле этого выражения, я приступил к проведению лечения. Для достижения успеха необходимо превратить свое тело в идеальный проводник магической энергии. Это процедура столь же опасна, как освещение письменного стола энергией молнии, если кому-то вдруг придет в голову столь безумная идея.
Прежде всего, я снял с себя плащ и часть одежды, обнажив тело по пояс. Холод принялся крючить мои конечности, которые почему-то не потеряли чувствительность, (что было бы естественным в подобных условиях), но нестерпимо болели от переохлаждения. Струи дождя заливали мое лицо и были они настолько холодны, что ресницы и щеки стали покрываться льдом.
Зажмурившись, я окинул свое тело мысленным взором. Проделал несколько дыхательных циклов, чтобы использовать внутреннюю энергию для согревания. Все тщетно. После очередного порыва ветра, я почувствовал, что ледяная корка начала расти на плечах и спине. Смирившись с жестокой правдой реальности и не думая более о собственном здоровье, я сконцентрировался на выполнении профессиональной миссии.
С огромным усилием я выпрямился, почувствовал, как упали сковавшие меня ледяные одежды. Раскинул руки в стороны, стремясь дотянуться пальцами до низких туч и служить проводником между ними. Мне казалось, что пальцы мои становятся все длиннее, что они подобно ветвям дерева тянутся к небу, хватают его, скользят по его мокрой тверди. Ощутив кончиками пальцев границу энергетического потока, я, не задумываясь ни на секунду, погрузил в него ладони рук.
Обжигающая река небесной энергии потекла через мое тело. Вновь сверкнула молния, и я лишился способности логически мыслить, к счастью, в этом не было необходимости. Долгие месяцы тренировок в лекарской школе Машрикул-Азкар довели мои действия до автоматизма. Так как потребность в непосредственном физическом контакте с источником энергии отпала, я вынул руки из небесной реки. Магическое заклинание состояло из многих слов на языке фарси. Использование этого языка в медицинской практике, как известно, требует от врача неторопливости и умиротворения. Но, чем дальше я продвигался в произнесении формулы, тем труднее было сохранять требуемое спокойствие. Одолевало ощущение, что время, словно последняя вода из бурдюка, стремительно ускользает от меня. Едва договорив последние слова заклинания, я с величайшей поспешностью совершил «наложение рук» на раны атланта.
Первоначально ощущение не было болезненным, но и приятным его нельзя было назвать. Слишком оно было сильным. Слишком нечеловеческим. Тело мое ходило ходуном от переполнявшей его энергии. Руки, словно пожарные брандспойты, были готовы лопнуть от давления, исторгая столь сильные потоки магической эманации, что я не мог управлять своими конечностями. Руки вырвались из-под моей воли и принялись совершать странные пассы перед раненым атлантом. Адская боль пронизала все мое тело. Казалось, я умираю или схожу с ума, так как никакой человек не смог бы вытерпеть подобную муку. Собрав всю волю в кулак, я держался из последних сил.
Внезапно сквозь шум дождя и завывания ветра послышался громкий тягучий звук. Я, было, усомнился, не из моих ли уст он вырвался? Нет, я был нем. Это стонал пациент! Ему было больно, но в этом случае боль является не симптомом болезни, а признаком улучшения состояния. Жизненные соки вновь наполнили его тело, начала восстанавливаться чувствительность и он ощутил боль.
– Доктор, раны исчезли!
Крик атлантов вернул меня к действительности. Я попытался прервать контакт с небом, но не мог этого сделать. Словно марионетку на нитях комедианта, меня болтало в пространстве. И воля моя была не сильнее, чем у тряпичной куклы. Волна страха окутала сознание: «Так вот и сгорю, словно мотылек. Поделом, небо отомстит мне за мою гордыню и дерзновенный поступок».
И тут в одну секунду дождь прекратился. Небо очистилось от туч. Засверкала в многочисленных лужах Селена. Без сил я упал на землю.
Сознание возвращалось урывками. Вновь и вновь я проваливался в бездну забытья, но каждый раз упорно выкарабкивался в явь. Периоды беспамятства становились все короче, а пульсирующая в голове боль все сильнее.
V
– Господин доктор, что с вами? Вы живы?
