Тайна кровавой дамы

Глава 2

Дневник Кристин.

Из записной книжки мисс Ришерде с пометками майора Мартина.

(О том, что сказала сумасшедшая)

Начало дневника Кристин: Тайна грехопадения

«Я Кристина Ришерде дочь нынешнего хозяина кровавого замка графа Валентина Текели впервые познакомилась с тайнами заключенными в этих стенах, когда мне было всего 16 лет.

Моя мать всегда оберегала меня от них и мечтала выдать замуж за честного и работящего простого парня. Она всегда говорила, что не хотела бы видеть меня за аристократом подобным моему отцу. И всегда твердила, что спасет меня от падения, которое готовит мне отец. Именно поэтому она никогда не соглашалась отправлять меня из замка, где жила и где произошло её падение. Именно так она и говорила «мое грехопадение».

Я с детства трудилась, и долгое время никто не говорил мне, что граф мой настоящий отец. Мать запрещала ему выделять меня среди других деревенских детей, родители которых служили в замке.

Странно, но отец всегда боялся мою мать, и выполнял, то, что она требовала. О моем родстве с графами Текели я узнала совершенно случайно, подслушав разговор кухарок на кухне.

Две деревенские кумушки со смехом и шутками обсуждали мою мать, не стесняясь в выражениях. Я, мне тогда было 16, выбежала к ним и спросила, кто дал им право говорить подобные гадости? Они ничуть не смутились и нагло заявили мне, что не так уж им и много здесь платят, чтобы всякая незаконнорожденная выговаривала им.

– Наши дети, – сказала одна из них, – могут назвать имена своих отцов!

– Что вы имеете в виду? – вспыхнула я. – Мой отец погиб, когда я была совсем крошкой. Моя мать честная женщина!

– Честная? – заголосила другая. – Честная женщина никогда бы не родила дитя вне брака!

– Что? Вы все лжете, мерзкие женщины! Вы наговариваете на мою мать!

– Тогда ступай и спроси у неё кто твой папаша!

Как же мне тогда было плохо!

Я побежала к матери и бросила ей в лицо эти страшные обвинения. Моя мать побледнела и произнесла эти страшные слова:

– Я совершила грехопадение, дочь моя. Они правы! У тебя нет, и не было законного отца!

– Но кто же мой отец? Мама! Кто он?

– Граф Текели!

– Граф? Это тот дядька, что приезжал сюда и дарил мне конфеты? Он?

Вот так я и узнала о том, кто мой настоящий отец. Мать никогда не ругала его, и во всем винила только себя. Отца она называла добрым и мягким человеком. Так и есть на самом деле.

Граф всегда хотел забрать меня к себе, и сделал бы это, если бы мать не препятствовала ему. Тогда я еще могла бы стать счастливой. До того часа, когда узнала страшную тайну этого замка…»

***

Пометки Джеральда Мартина:

Я отложил дневник и задумался.

Есть в её словах некая взрослость. Ведь эти строки написаны девушкой в возрасте 17 лет, судя по датам.

Что могло заставить молодую девушку писать столь обреченно? Тайна замка, выдуманная, для привлечения туристов? Хотя на умы деревенских жителей эти старые сказки действуют безотказно. Местные полуграмотные крестьяне все еще в плену тех средневековых заблуждений. Как все-таки медленно проникает цивилизация в низшие слои. Мы, просвещенные европейцы, по сути всего лишь варвары под тонкой оболочкой цивилизации.

Но посмотрим, что нам порасскажет юная мисс дальше.

Я снова углубился в чтение рукописного дневника девушки.

***

Дневник Кристин: старые письма

«…В сундучке моей матери, куда я залезла без спроса, я нашла связку старых писем. Мама всегда предостерегала меня от подобных поступков, но любопытство захватило меня, и я не могла сдержаться.

Мне хотелось узнать, что там написано, и понять, кто же была моя мать. Старые письма о многом могли рассказать. Почему её называли ведьмой? Я всегда знала её как набожную и благочестивую женщину. Но деревенские женщины часто бросали мне в след оскорбительные слова: «Дитя ведьмы»

И я стала их читать. В большинстве из этих старых листков, написанных еще во время Большой войны, не было ничего интересного. Это были робкие и скромные признания молодой девушки, что писала своему жениху на фронт. Но в 1915 году её жених погиб в Восточной Галиции и именно тогда в замке появился молодой капитан Валентин Текели, который прибыл для лечения в родовое гнездо после ранения. Именно тогда и произошло «грехопадение» моей матери, и они зачали меня.

Но поразило меня иное. Последнее письмо её жениха! Я хочу записать здесь строки из него, чтобы если письмо будет уничтожено матерью, его текст не пропал…

***

«Дорогая, Клара!

У меня предчувствие, что завтра меня убьют. И ничего не могу с собой поделать. Гоню от себя такие мысли, но видно судьбу не обманешь. Нить моей жизни подошла к концу и там наверху уже приготовили ножницы, чтобы её обрезать.

Но не хочу, чтобы ты плакала и пишу этот совсем не для этого. Клара, помнишь о том, что я тебе говорил о древнем проклятии рода Текели?

Твой отец занимался этим, и я был рядом с ним. Хотя у меня не было ни его знаний, ни опыта!

Он умер, не успев до конца раскрыть эту тайну. И он завещал закончить это мне! Я думал, что приду с войны, и мы поженимся. Я был уверен, что мне суждена долгая жизнь, и я не погибну на этой войне. Мы найдем все, что нам оставил твой отец, и будем счастливы!

Имре Текели, скрыл под зеркалами Кровавую даму. И ты сможешь отыскать её. За древним проклятием Кровавого замка кроется совсем иное…»

***

Я, прочитав это, поняла, что здесь скрыта какая-то тайна.

Только много позже я узнала тайну Кровавого замка. Мать рассказала мне спустя некоторое время, что много веков назад граф Имре Текели, тот самый, что запятнал себя предательством и перешел на сторону турок и сражался против христиан, своих единоверцев, соблазнил служанку по имени Клара. Её звали так же, как и мою мать!

И та женщина родила внебрачное дитя. Это была девочка! Граф Имре тогда вынужден был бежать, ибо его союзников турок разгромили, и они ушли из страны. И потому он ничего не знал о рождении своей дочери. Долгое время граф провел на чужбине, пока не умер император Леопольд. Новый император простил изгнанника и вернул ему все земли и титулы. Граф Имре вернулся обратно и посетил свой родовой замок. И здесь, много лет спустя, они встретились – отец и дочь!

Но трагедия была в том, что они ничего не знали об этом. Мать девушки умерла, и умерли все, кто знал о делах минувших дней, и похождениях молодого Текели.

Граф Имре остался таким же, как и раньше. Он был поражен красотой девушки. Но она даже не смотрела в его сторону. «Девушке» был противен этот стареющий аристократ, и она была влюблена в другого «юношу».

Старый Текели, обезумев от желания, решил насильно взять девушку…»

***

Записи Джеральда Мартина:

Я снова отложил дневник.

Снова эти головоломки с древними проклятиями и любовными историями. Джессика Лэнг была бы в восторге, но мне такие дала изрядно надоели. Все-таки это граф хочет подсунуть очередную тухлятину. А может ли быть что-либо хуже, чем раскапывать древние предания и бред помешанной на мистике девицы. Тем более что она сейчас находится в клинике для душевнобольных. И мать её страдала шизофренией. В сумасшедшем доме можно услышать и не такие истории.

Я вышел из своей комнаты и спустился в гостиную. Там как всегда сидели за кофе и сигарами барон фон Лютцов и французский бизнесмен мсье Ожеро. Они как всегда спорили о том, кто виноват в ухудшении франко-немецких отношений.

– А вот и наш дорогой майор захотел к нам присоединиться, – первым заметил его барон.

– Отлично! Мартин как представитель Великобритании поддержит меня.

Но я не был расположен говорить о политике. Я сказал им:

– Господа, я бы с удовольствием поучаствовал в вашем споре, но у меня есть к вам один важный вопрос. Вы хорошо знаете графа Валентина Текели?

– Хозяина близлежащего замка? – переспросил Ожеро и тут же ответил. – Еще бы мне его не знать! Во Франции в Париже он хорошо известен. У него дом на Елисейских полях. И я был в этом доме на торжественном приеме в прошлом году. А с чего вы его вспомнили, Мартин?

– А он богат, этот аристократ? – я проигнорировал вопрос Ожеро и задал свой.

– Еще как богат! Его бизнес связан с моей фирмой, и я знаю о том, что у графа одно из крупнейших состояний в Европе.

– И я скажу тоже самое. Графа Текели знают в аристократических салонах Берлина, – подтвердил барон фон Лютцов слова Ожеро. – Он доверенное лицо адмирала Хорти, а, следовательно, близок к правительственным кругам. Граф сумел заинтересовать вас?

– Пока не знаю, что и сказать. Его дело довольно запутанное и я пока толком не разобрался.

– Как? Граф здесь? – изумился Ожеро. – Но он не живет в деревне!

– Приехал недавно из Будапешта и сегодня был у нас в «Королевском дубе». Ждал нашего майора.

– Вот как! Вы знакомы с графом?

– Сегодня видел его впервые в жизни.

– Ну, если у вашего детективного агентства появились такие клиенты, то ваш бизнес будет процветать, Мартин. Можете мне поверить. Я старый бизнесмен и знаю, что говорю.

– И вы, мсье, знаете о том, что я детектив? – я посмотрел на Ожеро.

– Рассказы вашей приятельницы мисс Лэнг дошли и до нас во Франции. Кто же не узнает майора Мартина. Но я не подавал виду, что знаю вас. Вы же хотели хранить это в тайне, не так ли?

– Да, но мне это не удалось.

– Интересное дело? – спросил барон. – Или это конфиденциальная информация?

– Да дела-то пока и вовсе нет, господа. Но я бы хотел задать вам еще один вопрос. А вы слышали, почему замок называют кровавым?

– О! Естественно! Там граф Имре Текели много веков назад убил молодую девушку и тайно скрыл её мертвое тело в нише за большим зеркалом, думая в ночное время перенести труп в сад и закопать его там. Но когда ровно в полночь граф явился за телом с двумя преданными слугами, то увидел, что ниша пуста.

– Да, так все и было по легенде, – подтвердил слова француза барон Лютцов. – Тело девицы забрал сам дьявол и её душа стала пленницей зеркала. Эти легенды вам в деревне расскажет каждый второй крестьянин. Но в последние лет пять-шесть появились и новые легенды. Очевидно, местные жители придумывают в надежде выудить у приезжих немного денег.

Я был лучше осведомлен, о том, кто и как выдумал эти новые легенды, но естественно ничего говорить не стал. Однако выводы из услышанного сделал. Значит, то, что написала в своем дневнике Кристин, действительно часть старой легенды замка и обоснование страшного прозвища замка Текели – Кровавый.

«А это дело уже засело в моей голове, – подумал я. – Оно уже не дает мне покоя, и даже если я от него откажусь, то постоянно буду думать об этой загадке. Нужно идти и дочитывать дневник сумасшедшей».

– Кстати, майор, а не подключите ли вы к своему расследованию и меня? – спросил Ожеро. – Никогда не участвовал в расследовании преступления.

– И я готов оказать посильную помощь, майор, – предложил фон Лютцов.

– Но никакого дела еще нет, господа.

– Не темните, майор. Не темните, – замахал руками Лютцов. – Вы не зря спросили о загадке Кровавого замка. Это неспроста.

– И я скажу так! – подхватил мысль барона француз. – Здесь какая-то тайна! Мы, конечно, понимаем, что дело ваше конфиденциальное, но мы джентльмены и умеем хранить тайны.

– И вы можете попросить графа, подключить к расследованию и нас! Сделайте это, майор. Я, и старина Ожеро, сможем быть вам хорошими помощниками.

– Три головы лучше одной! – не унимался француз.

Я едва сумел сбежать обратно к себе в комнату и там вернулся к прерванному чтению и снова погрузился в тайный мир Кристин Ришерде. Двое постоянных спорщиков действительно неплохо знали здешние легенды, и история графа Имре оказалась именно такой, как они говорили…

***

Старый Текели действительно в порыве дикой страсти изнасиловал и убил собственную дочь. Затем он пришел в себя и скрыл труп в тайной нише, скрытой за большим зеркалом, о которой знал в доме только он. Ночью он собирался вынести труп в сад и закопать его при помощи своих преданных слуг, с которыми судьба носила его по чужбине, и которым он вполне доверял.

Но тела в нише не было! Кто мог его забрать? Ведь граф думал, что его никто не видел! Хотя в замке тогда было более 30 человек обслуги и охраны.

Пока Текели стоял у ниши, и соображал, в зеркале, которое служило дверью, слуги с другой стороны, увидели окровавленное тело вместо своих изображений!

***

Дневник Кристин: смерть «ведьмы»

«Граф Имре отскочил в сторону и посмотрел на своих слуг и сообщников.

– Что такое? Почему ты кричал, Герек? Я же приказал не привлекать внимания! У нас тайное дело!

– Там, – побелевшими губами произнес тот и указал пальцем на зеркало.

Текели посмотрел в него и увидел в свете двух свечей сиреневое облако. Там что-то растворилось в тумане преисподней! Своего же отражения он не наблюдал! Зеркало было дверью в потусторонний мир!»

***

…Моя мать считалась в этой деревне ведьмой. И её редкую женскую красоту также приписывали козням дьявола. Я теперь понимаю, что многие женщины в деревне попросту завидовали ей, видя какие взгляды их братья, сыновья и мужья бросают матери вслед.

Мать говорила мне, что «мертвая девушка», исчезнувшая в старом зеркале перед своим уходом прошептала, что «она» вернется и венчает достойного. Вернется через несколько поколений, и снова прольется кровь. Это слышали слуги графа.

На том кровавая история и закончилась. А все подробности, что прилипли к ней потом, чистой воды домыслы досужих людей и деревенских кумушек. Мать говорила, что оправдание названия Кровавый у этого замка не в прошлом, а в будущем.

И она считала себя Кларой! Воплощением той самой Клары, что родила дочь графу Имре Текели. И с юности знала, что если родит дитя от потомка Текели, проклятье вырвется наружу. Она так надеялась все изменить и выйти замуж за своего суженного. Но парень погиб на фронте. И молодой капитан Текели зачал ребенка, и она выносила его в себе.

Я думала, что мать не посылала меня к отцу, боясь, что тот также поступит, как и его предок. Но накануне смерти она призвала меня и сказала:

– Дочь моя! Она может вырваться на свободу. Берегись её.

– Кто она, мама? – не поняла я.

– Та девушка.

– Девушка?

– Дух, заключенный в зеркале, хочет вырваться на свободу. Ты ведь помнишь легенду? Я умираю и не смогу более охранять тебя, дитя мое.

– Охранять от кого, мама?

– О той, кто должен вернуться. От той несчастной, которую лишили даже могилы. Она не обрела покоя.

– Но как она могла вернуться? Ведь она умерла несколько сот лет назад.

– Ты забыла дочь моя, что не могут вернуться только те, кто был погребен в земле и кто примирился с господом. Но она не была похоронена по христианскому обряду! Нет! Её пожрало зеркало. А это двери в потусторонний мир.

– Зеркало? – недоумевала я.

– Ты видела, что неделю назад слуги достали старинное венецианское большое зеркало?

– Да, мама. Но что из того?

– Таких зеркал в замке несколько. И если появилось одно, то появятся и другие. В зеркале я увидела её!

– Кого, мама?

– Девушку, убитую Текели. Она – Кровавая дама.

– Кровавая дама? Какое страшное имя.

– И она сказала, что мои дни сочтены. И вот я умираю. Но потом она примется за тебя. Это будет после… Не сейчас… Но это будет…

– Давай уедем из этого замка! Чем дальше от него, тем безопаснее.

– Нет! Дочь моя, нет! Зеркала есть везде, и она везде найдет тебя. Больше того, здесь в замке самое безопасное место. Служанка, что видела призрак вместе со мной, сбежала отсюда, но это не спасет её.

– Служанка? Ты о чем? Какая служанка? – я не поняла, что хотела сказать моя мать. Я даже подумала, что она стала заговариваться.

– Я не сошла с ума, дочь моя. Я говорю о девушке, которая служит в замке. Или будет служить. Не могу сказать точно. Но знаю, что за ней придет смерть.

– Мама! – я страшно испугалась тому, как мать побледнела, словно увидела кого-то незримого для меня.

– Они… они…. Не дают мне сказать…

Больше моя мать ничего не произнесла. Это были её последние слова, и в её глазах застыл ужас. Она умерла…

***

Пометка Джеральда Мартина:

Дальше в дневнике на 40-ка страницах не было ничего особо интересного. Это редкие записи девушки, сделанные в течение двух лет. Хозяйственные заботы и проведение экскурсий занимали все её время.

Похоже, Кристин вполне успокоилась и выбросила из головы страшные слова своей матери. Больше того, она совсем не упоминала о кровавой легенде. Но последние записи заставили меня насторожиться.

***

Дневник Кристин:

«22 мая 1932 года.

Сегодня с ужасом узнала, что Сара Хем, служанка замка, умерла ночью с 20 на 21 число. И слухи о её смерти пошли такие, что в деревне только и разговоров было, что о ней.

Женщина была убита в своей комнате. Мать Сары обнаружила её утром сидящей перед зеркалом и в её горле торчали большие ножницы. Полицейский врач констатировал самоубийство. Женщина покончила с собой таким страшным и неестественным способом. Но очевидцы говорили, что на её лице застыл такой ужас, что её тело хоронили в закрытом гробу. Неужели моя мать была права? Неужели нельзя скрыться после того как Кровавая дама явилась тебе?»2

***

Christine Diary:

«25 мая 1932 года.

Вечером, когда заходило солнце, я прошла в библиотеку, прихватив с собой подсвечник. Мне нужно было поискать свидетельства, где находилась та самая дверь с зеркалом, где Текели и его слуги впервые увидели отражение. Я не могу объяснить, зачем мне это было нужно.

Я просто решила найти место, где было совершено страшное преступление.

Старинные рукописи того периода никто и никогда не разбирал со времен 1850 года, когда в замке работал профессор из Вены. Искал какие-то свидетельства из истории рода Текели. Именно он и навел порядок среди рукописей и кое-как структурировал их.

В разделе XVII века множество исторических документов, в основном писем и жалованных грамот. Но даже намека на преступление графа Имре Текели в них нет. Кажется, что вся эта история с мертвой девушкой и отражением в зеркале, сплошные выдумки.

Я просидела в библиотеке до глубокой ночи и свечи почти совсем догорели. Затем я поднялась и пошла обратно в свою комнату. В коридоре никого не было. Все слуги давно спали. А смотрители находятся далеко и ночью никогда в это крыло не заходили. Я шла спокойно – дорогу могла найти с завязанными глазами. Вся моя жизнь прошла в этих стенах.

Но, проходя мимо старой статуи, которая стояла у большого рыцарского зала, я заметила, как по стене промелькнула тень. Я вздрогнула и посмотрела туда, но ничего не увидела. Должно быть мне показалось. Так я тогда подумала. Однако я решила осмотреть все вокруг на всякий случай.

Коридор в том месте имел ответвление и уводил в бывшее помещение кордегардии. Со времен средних веков помещение никто не занимал. И двери туда всегда были заколочены. Но в тот раз меня удивило странное обстоятельство. Двери в бывшую кордегардию былиоткрыты.

Я хоть и страшно боялась, но решилась туда войти. Помещение пустое без мебели. Звук моих шагов гулко отдавался под сводами и три практически догоревшие свечи едва освещали набольшую площадку, где я проходила.

На стене – зеркало! Одно единственное, что вообще было в комнате. Громадное старинное зеркало. Я приблизилась к нему и своим платком стерла пыль с небольшого участка зеркальной поверхности.

В тусклом свете я увидела свое лицо.

«А не то ли это зеркало, которое я искала? – мелькнула мысль в моей голове. – Может быть, именно в этой комнате старый предатель Текели спрятал труп своей юной жертвы».

К моему ужасу, через несколько мгновений в зеркале появилось изображение бледной особы со слипшимися от крови волосами. Я резко обернулась, думая, что эта фигура стоит за моей спиной. Но там никого не было. И только тогда я осознала, что изображение фигуры появилось вместо моего собственного лица!

– Кто ты? – решилась спросить я.

Она ответила мне так:

– Кристин в зеркале явись.

Кристин в зеркале проснись.

Кто услышит голос тот,

До утра не доживет!

Я сбежала, и сама не знаю, как оказалась у себя. Я заперлась к комнате и до утра не сомкнула глаз.

Утром я обратилась к Рошу. Это старик, служащий в замке с незапамятных времен. Он был там еще, когда моя мать была молода, и я даже не знаю, сколько ему лет сейчас.

Меня интересовал вопрос, кто открыл давно заколоченную комнату. Он ответил, что ни о чем таком даже не слышал. Мы вместе с ним прошли к месту, и я с удивлением обнаружила, что комната заколочена!

– Сюда никто не заходил уже лет 200, – проговорил Рош. – А зачем вам эти комнаты, молодая госпожа?

Я не знала, что ответить, и говорить о моем посещении бывшей кордегардии ночью не хотела. Меня могли посчитать сумасшедшей. Я объяснила Рошу, что эта комната может представлять интерес для проведения экскурсий.

Затем я попросила вскрыть комнату и осмотрела все внутри. Никаких следов зеркала там не было!

Спрашивается, где же я была ночью и кого видела в старом зеркале. На моем платке до сих пор есть следы пыли и грязи, что я стерла с его поверхности. Не могло же это всё мне просто показаться?»