Осталось неопределенно пожать плечами, устраиваясь в кресле. Слышал и слышал, мне ни холодно ни жарко. Учитывая предполагаемое наличие жучков как в гостинице, так и в общественных местах, иного и не предполагал.
– Потенциал у тебя имеется. Работать на нас будешь? – И вновь принизывающий взгляд исподлобья.
– Нет. Только сотрудничать на взаимовыгодных условиях.
– А в чем разница? – Андрей Петрович чуть усмехнулся или, скорее, обозначил усмешку. – Своих людей я не обижаю ни с оплатой, ни с получением каких-то благ. Поднатаскаем…
– Разве не ясно? – выбрал тон нарочито спокойный. – Я не буду по вашему свистку или по приказу ломать свои планы, делать что-то идущее им вразрез. Если появится что-то интересное для СБ и сам никак воспользоваться данными не смогу, то информацию вы получите, но взамен предоставите равнозначную.
Вроде бы все сказано – и довольно честно, и откровенно. Вот только мои слова не убедили безопасника. Он расчехлил самые серьезные орудия.
– Не находишь, что это как-то шкурно? Идет война! Понимаешь? Мир в руинах, а ты в «независимую личность» играешь! От нашей страны осталось… ни хрена от нее не осталось! Инопланетный враг топчет нашу землю! – Алексеев, видимо, решил, что у меня нечеткая и однозначная социальная позиция.
Поэтому можно надавить на чувство патриотизма и другие светлые материи. Да и речь соответствовала тем парадигмам, которые я тоже толкал в ораторском запале специально для таких «слухачей». Вот и составили «верный» психологический портрет. Вовремя взял себя в руки, чтобы не рассмеяться.
Придется до конца теперь отыгрывать роль. Именно она позволяла разобраться и понять чаяния главного безопасника.
– Это вы тут сидите, ничего не делаете! В то время как я воюю! – рявкнул на него.
Тот помолчал с минуту, я тоже никуда не торопился, сверлил его яростным взглядом. Мне было все равно, ждал Добрынина для восстановления жизней. Пока время не истекло. Еще думал с сожалением, какой во мне актер пропал, на него надо было учиться. В образ вошел в доли секунды.
– Да погано только ты воюешь! О других не думаешь! Например, если бы ты сообщил заранее о встрече с представителями легионеров, то все могло пройти по другому сценарию! Мы бы прикрыли, одно дело делаем все же! Люди того же Любимова – профи! Это снизило бы риски! Представляешь, чем бы все обернулось для тех ребят, если бы они попали к Дарку в руки вновь?! – тоже повысил голос Алексеев, а глаза не горели праведным огнем, холодные, изучающие. Он сам говорил то, во что не верил ни капли, я фальшь чувствовал всегда. – И девочка-инопланетянка могла вновь оказаться во вражеском стане или убили бы ее. Она же может помочь понять многое из происходящего! Поделиться информацией об их расе. Потому что кроме общей информации, выданной Системой при первом контакте с биониками, у нас нет больше данных! Понимаешь, нет! У биоников свой язык, культура – это все важно! Понять мотивацию врага – одно из главных сослагательных в любой победе! А на данном этапе нас интересуют их возможности! И мы могли бы упустить этот шанс, если группа по спецоперациям была бы на задании! А твоя дурацкая затея со стравливанием группировок между собой? Понимаю, в мутной водичке и рыбка лучше ловится. Но…
– Не понимаю, о чем идет речь?! Какое стравливание и кого?! Какая мутная вода, к буям?! – вновь вызверился я.
– Давай не будем тут друг другу Ваньку валять! Думаешь, я не догадываюсь, откуда ветер подул в отношениях между легионом, хантерами и валькириями?! Да это же легко! С твоим появлением все пошло наперекосяк! – неожиданно прошипел Алексеев.
– И не думаю, никаких ванек и манек не валял! Но если тварей стравливает кто-то между собой – это здорово, пусть друг другу глотки грызут, а мы добьем победивших! Плохо? Наоборот, получается, с этим неизвестным типом или группой одно дело делаем, мать его! – запальчиво ответил с цитатой начальника СБ, сверля его злым взглядом, даже чуть осклабился, мол, зубами грызть за такое начну.
Лучше бы Осипов оставался на столь высокой должности – для меня, понятно, лучше. Сидел бы на воротах, премии выписывал… С другой стороны, догадки этого ушлого товарища – это догадки, их к делу не подошьешь, чистосердечное признание же – очень даже.
– Мы делаем свою работу, пусть и где-то медленно, зато как нужно! Не создаем врагу…
– О чем, мать его так, идет речь?! То, что я убил хантеров, это, выходит, уже наказуемое деяние?! – вновь вперился, накрутил себя хорошо, ярости столько – рвать готов. И без всякого напряжения. Настоящее чувство. Мля, да я бы Каприо сделал!
– Нет, вот это как раз нормально! Но ты ведь не просто их убивал! Ты их стравливал!
– Где и кого?!
– В общем, если это ты, то завязывай эти игрища! – сдался наконец Алексеев. – Проблема в том, что результат подобных действий, кроме кажущейся анархии в стане врага, это катализатор для выкристаллизации четких структур управления в условно-вражеских поселениях. Их реальное сплочение вокруг лидеров, что на данном этапе… Подчеркну, особенно на данном этапе неприемлемо!.. Если оппозиционные настроения воспринимались раньше как рабочий момент, и у того же Петровича не было возможности без волнений их задавить, то в результате твоих… ладно, пусть будет чьих-то действий, у него теперь развязаны руки. Что в свою очередь сужает поле деятельности для работы нашего ведомства. Осознаешь?
Похоже, я влез в игры зарождающихся спецслужб. И скорее всего, оппозиция была результатом работы надеждинского Петровича. Вот этого самого. Как за такой короткий срок они смогли так далеко продвинуться? Видимо, еще в момент общего исхода вместе с хантеровской шайкой-лейкой ушли и люди, завербованные новым КГБ.
– И все равно не понимаю, о чем разговор! Да, я их давил, давлю и давить буду! И кто мне будет мешать, тоже всеми силами буду стараться уничтожить, как сочувствующих враждебным элементам! – Даже по столу кулаком грохнул, и слюни, слюни, чтобы в разные стороны изо рта брызнули. И взгляд бешеный. Маски сброшены! Остановился на роли недалекого болвана, несущего справедливость в мир радуг и розовых пони. – Их существование в рамках проекта возрождения человечества невозможно! Я их и там ненавидел, а здесь…
– Да ты признайся хоть самому себе, твои идеалы – это всего лишь прикрытие! Маска, мать ее так! – перебил меня Алексеев, поправился: – Пока прикрытие. Пока ты работаешь сам по себе! – потряс он назидательно указательным пальцем. – Тебе сейчас просто нравится то, чем ты занимаешься! Более того, есть и сугубо личный, шкурный интерес – рост за счет шакалов у тебя идет такими темпами, которые никому из честных людей не снились! Даже наши военные на всем готовом так не поднимаются! Мало того, что ты с хантеров снимаешь статы, так ты еще и их добычу забираешь! Напоминаю, они отняли все у новичков путем убийства! Их убийства! И ты пока падальщик! Грифон!
Вопрос на засыпку. Кто мешает «честным людям» пойти и закошмарить парочку хантеров? И дело хорошее, и хабар тех перейдет в руки добрых ребят. Более того, с таким отношением к подобной мрази резко бы снизилась ее активность. Опасно становилось быть охотником… Другое дело, что сейчас мне стало все ясно. К чему весь этот бред? Лозунги от человека, который в них не верил? Теперь осталось надавить на совесть тупому имбецилу, потом заставить делиться и работать на них. Таскать и добывать информацию, убивать врага, а вся твоя деятельность пойдет в зачет вот этому… пусть будет чувырле.
Знаю-знаю, проходили.
– Как-то не задумывался над этим… И что ты предлагаешь? – Даже растерянный вид на себя напустил, будто ошеломлен открытыми истинами.
Такое легкое обалдевание, как будто весь мир с ног на голову встал. Мол, считал себя защитником, а на деле хуже хантеров.
Грифон, мля… Надо запомнить.
Алексеев, собственно, этого и добивался. И едва не расплылся в довольной улыбке, но сдержался. Я всегда отслеживал мимику собеседников.
Как же, как же, рыбка заглотила крючок, осталось только аккуратно подсечь и вытащить. Вот только безопасник не понял, что поймал водолаза-диверсанта и вместо ухи под водку самим отобедают раки без пива!
– Согласовывать свою деятельность с СБ! Это раз! Во-вторых, нормальный общественный акт с твоей стороны – передача добычи в Фонд поддержки развития, который организуется сегодня! И чтобы не афишировать твое участие, так как ты агент под прикрытием, все будет анонимно проходить через наше ведомство! Это касается снятых навыков, характеристик, опыта и мутагена! Положено Системой с одного убитого по единице, вот она твоя, законная! Остальное будь добр – сдай! В-третьих, все получаемые данные относительно действий недружественных структур ты передаешь лично мне, каждый день! В-четвертых, помогаешь нам, работаем вместе на общее благо! Еще будем подкидывать тебе задания, тоже важные, приоритеты – высокие…
Я не стал вворачивать идиому про губозакатывающую машину за углом. Тут она требовалась просто огромных размеров, исполинских. Но сначала молотом по тупой жадной головенке!
Вообще, примерно на такой свой образ в глазах представителей власти и рассчитывал – недалекий, отмороженный на всю башку дегенерат, с обостренным чувством справедливости и желанием нести доброе вечное. Но сразу соглашаться нельзя. Гад подвох почует. До этого я информацию выбивал, менялся. А так перед безопасником возникнет образ типичного тряпочного волка, который с виду весь из себя грозный, а чуть надавишь на совесть, страх или другие болевые точки, становится ручным песиком, готовым руки лизать, помахивая хвостиком.
– С остальным вопросов нет, вроде все правильно говоришь! – согласился я после видимости раздумья. – Но по заданиям не буду работать, точнее по тем, которые мешают моим планам, я глава клана! Не дядя с горы! – еще и довод привел, а это первый шаг к переговорам и последующему закреплению сложившихся позиций сторон и дальнейшему закабалению меня. Завяз коготок – всей птичке пропасть.
Безопасник улыбнулся ободряюще, да маслено так, довольно.
– Хорошо, на последнем пункте не настаиваю, понимаю! Не забывай, мы тебя везде прикроем, как сегодня!
Вот загнул так загнул.
Прикрытие, мля! Чудом пушистый северный зверь не приснился.
Мало того, что легионеры теперь знают меня в лицо. Так кроваво-красные трубки на ASK не в их силах убрать, как и вытащить меня из рейтинга опасности.
Сегодня подозревал: еще пара зажжется, самый скромный результат – одна. На пальце неснимаемое кольцо-печатка, которое идентифицируется однозначно – глава клана «Молот» Киллхантер.
Любой дурак сделает вывод: если при таких показателях в поселении, значит, убивал врагов. А кто враги Надежды, где проживали более или менее адекватные люди? То-то и оно! Имя тоже говорящее. Рейтинг и положение в нем для всех, кто там есть – доступен. И где у нас этот тип, убийца охотников или охотник-убийца? В Платиновой лиге?
Да, это он, падла, нас пачками выкашивает!
Прикрытие… Вместо слов – одни слюни, и те матерные.
Если реальных идеалистов и людей, твердо следующих своим убеждениям, пусть и забавным, я даже где-то жалел, мол, нет мозгов, дали на сдачу, то тех, кто прикрывался высоким – не любил. Жадных ублюдков при власти – ненавидел. И вот он такой – «передо мной, как конь перед травой»!
Да, я не тот человек, который отдаст последнюю рубаху, потом сам перейдет в разряд голопузых товарищей. А из тех, которые, делая для себя, не забывают, если в их силах помочь кому-то. Нормальная человеческая практика.
И нужно предпринимать шаги, чтобы этого товарища пинком под задницу с такого места, да еще и с общественным осуждением. Опасная сука, наверняка все взвоем, если и в Ежова играть начнет.
И бить надо по самому больному, по мошне.
Только как его обезжирить?
Главу я тоже понимал. Он создавал структуру, которая могла действовать максимально разнопланово. И в ее основу ложился древний, как само человечество, принцип – «разделяй и властвуй». Особенно это касалось силовых ведомств, где практически каждый начальник имел амбиции, помноженные на собственные ВС. Баскаков ненавидел Любимого, тот отвечал взаимностью, Осипов также, уверен, не питал приязни к Алексееву и так далее. Пока они грызлись между собой – все было отлично. При этом сам Добрынин оставался для поселенцев пушистым. Что же до «бояр плохих» – так когда они на Руси хорошими были?
