– У тебя уже есть предположения, что могло здесь случиться? – чиркая что–то ручкой в своем блокноте, спросил Лесли.
– Пока нет. Возможно, бедняга решил покинуть этот прогнивший мир, и сам себе пустил пулю, – ответил Гарри, стоя у окна уставившись куда–то вдаль.
– Тупица, это я и так вижу, что это самоубийство! Я тебя спрашиваю про версии, – пряча блокнот с ручкой, во внутренний карман плаща сказал Лесли, – Странно видеть тело Кларка Фишера, который сколотил такое состояние и пустил себе пулю, – бурча себе под нос, произнес он, – Видимо что–то серьезное произошло в его жизни, раз он решился на этот шаг.
В ответ, на свою версию о случившемся, Лесли услышал только тишину. Гарри ни как не прокомментировал его слова. Он продолжал стоять и смотреть в окно.
– О’кей, я займусь пока его секретарем и парнем на воротах, а ты вызови специалистов, труповозку и дока. Надо что бы они здесь поработали, – направляясь к двери, сказал Гарри, – Возможно, они что–нибудь наковыряют, – добавил, не оборачиваясь Гарри.
Лесли дождался, как Гарри покинет кабинет, а сам сделал звонок в полицию с этого же кабинета, аккуратно обернув трубку телефона носовым платком, стараясь не заляпать его своими отпечатками. Поговорив и дав распоряжение по телефону, ему оставалось только ждать.
Решив скоротать время, он взял газету «Сан–Франциско ньюс» от девятого июля шестьдесят девятого года, лежащую на журнальном столике, который стоял у стены между двумя большими окнами. Полистав газету и не найдя ни чего интересного, Лесли швырнул ее обратно. Его взгляд упал на открытый шкаф, дверца шкафа была откинута в низ. Приблизившись к нему, он смог в глубине разглядеть открытую коробочку, в которой хранился револьвер, как он смог предположить.
Лесли засунул свои толстые короткие пальцы в карманы брюк, и снова вернулся к инвалидному креслу, где стал изучать взглядом тело Кларка Фишера. В двенадцать дня приехали специалисты с доком и санитарами. Зайдя в помещение, они поприветствовали сержанта кивками голов, и приступили к осмотру места самоубийства.
– Господи! Док, вы еще долго будите возиться? Вы второй час возитесь с ним, – с недовольством, обратился Лесли, – Скажите хоть что–нибудь уже.
– Послушайте сержант, это вам не блокнотик заполнять, здесь нельзя ошибаться, – выпрямляясь у тела Кларка Фишера и что–то пряча в пакетик, возразил док.
– Можно подумать ты разбираешься, что я в него пишу, – недовольно ответил Лесли, – Специалисты раньше вас справились. Дайте нам хоть что–нибудь, чтобы мы могли начать расследование. Примерно когда смерть наступила, хоть это можете сейчас сказать? – спросил Лесли, доставая платок и протирая свой вспотевший лоб.
– Смерть примерно наступила пять–шесть часов назад. Все остальное могу сообщить после проведения экспертизы. Тело находится в тепле, это затрудняет сейчас сделать заключение на скорую руку, – заканчивая осмотр, сделал свое заключение док.
– И на том спасибо, – Лесли приподнял свою фетровую шляпу с головы, и сделал наклон в спину уходящего дока.
– Значит, смерть наступила примерно в восемь утра, если док не ошибается, – задумчиво произнес он.
Вслед за вышедшем доком в помещение вошел Гарри и два санитара, с мешком для тела.
– Вот что мы имеем на данный момент, наш счастливчик это Кларк Фишер…
– Ты это серьезно сейчас про Кларка Фишера? – перебил его Лесли, набычивши.
– Ну конечно, секретарь это сама подтвердила, – ответил Гарри, вложив серьезность в свои слова.
– Господи Гарри, спустись уже на землю и начни работать! Во–первых, – Лесли вытянул вперед в сторону Гарри свою правую руку и загнул мизинец, – Секретарь это сказала, когда мы здесь уже появились. Во–вторых, – он загнул безымянный палец на той же руке, – Имя Кларк Фишер, звучало еще в участке, перед тем как мы сюда выехали. Проснись уже и соберись! – закончил недовольно Лесли.
– Пятьдесят пять лет, – продолжил недовольно свой отчет Гарри, – Крупный промышленник, у него осталась молодая вдова, теперь уже мисс Бетти Фишер, которой тридцать лет, а так же сын Дюк Фишер, которому двадцать девять лет. Как сказала секретарь, покойный и вдова были в браке шесть лет, год назад он попал в аварию и остался парализованным инвалидом, прикованным на всю оставшуюся жизнь к инвалидному креслу. Естественно вдова не родная мать сыну, – закончил он, подходя к размышляющему Лесли.
– Про аварию мы уже слышали. Сейчас это уже в прошлом. Нам следует выяснить, что здесь произошло. Хотя что, тут выяснять, – ухмыльнулся Лесли, взглянув на тело, – Заурядное самоубийство. И где носит родственников, не понятно. Пожалуй, одному богу известно, где сейчас вдова и сын, – задумчиво ответил Лесли, смотря, как санитары прятали тело.
– Со слов парня, машина Бетти Фишер, красный «Феррари» шестьдесят девятого года, еще восьмого июля в восемь утра выехала за ворота, а машина Дюка Фишера черный «Форд», этого же года, так же выехала в этот день, но только в десять вечера.
– Ну что? Походу нам тут больше делать нечего,– осматривая книжные шкафы еще раз, произнес Гарри.
– Ты прав. Давай убираться отсюда, – ответил Лесли.
Выйдя из рабочего кабинета, они его опечатали, с помощью полицейской ленты, которую наклеили на дверные откосы: «Место преступления. Не заходить за ленту».
Сержанты были уверены, что все сделали правильно, и здесь они больше не появятся. Но как они ошиблись, начатое расследование снова приведет их сюда.
Попрощавшись с мисс Дори, и поблагодарив ее за помощь, они направились к своей машине. Возвращаясь к воротам, сержанты снова крутили головами, рассматривая территорию имения. Оказавшись у ворот, к ним вышел служащий, у которого к руке что–то было.
– Проблем не было? – поинтересовался Гарри у него, опустив стекло со своей стороны.
– Все О’кей. Всех разворачивал, как вы и просили, – улыбнулся он, – Был управляющий по делам Кларка Фишера мистер Майкл Кинг, и просил передать вам это, если будут вопросы, – ответил он, протягивая Гарри визитную карточку.
– Спасибо, – взяв ее указательным и средним пальцами, ответил Гарри.
– У нас уже есть одна ниточка, – крутил в руке визитку, сказал Гарри, – Майкл Кинг, которого надо навестить. Наверняка он что–то должен знать, – добавил он.
– О какой ниточке ты говоришь? Это может быть обычное самоубийство как я и говорил, вот и все. Остается только вернуться в участок и составить рапорт, – заявил Лесли, вывернув на дорогу, – А так же сообщить родственникам. Если конечно его не довели до самоубийства, что вряд ли конечно. Инвалид, почти старик, не выдержав жизни в инвалидном кресле, решил покончить с собой, – рассуждал уже вслух Лесли.
– Ты теряешь форму старик! – хлопая ему по плечу, возразил Гарри.
– Что ты такое несешь, сукин сын! – я может и потерял форму, – взорвался Лесли, – Но только физическую, хватка всегда при мне, – возразил в ответ Лесли.
– Мы должны проверить несколько версий, и связаться с родственниками. И сообщить им о случившемся, как ты и сказал, а ты готов прямо сейчас рапортовать о самоубийстве, – настаивал Гарри, уставившись в боковое окно.
– Господи, Гарри! Ты скажи, что его еще шантажировали или все же смогли довести до самоубийства, – ерзая в сиденье, произнес недовольно Лесли, – Точно! – воскликнул он, – Она его и могла же довести до самоубийства.
В следующий момент, он словно прозрел после своих слов. Лесли на ум пришла одна из версий, которая как ему показалось очень подходящей для самоубийства.
– Твою мать Гарри, ты просто великолепен! Как я сразу не вспомнил это! – снова воскликнул Лесли, резко выворачивая руль вправо.
Вдавливая педаль тормоза в пол, Лесли остановил машину на обочине дороги. Резкий визг тормозящих покрышек, поднял маленький столб пыли прибитую дождем, вокруг машины. Лесли взглянул на обезумевшего Гарри своим горящими от азарта глазами.
3
Рик чередовал быстрый шаг с пробежкой. Выскочив на улицу, яркое солнце ударило ему в глаза, что вызвало резкую и острую боль, он словно с темной пещеры выскочил на яркий свет. Не обращая внимания на блики от луж, и слепящего солнца он бежал к своему «Бьюику», прикрывая правой рукой глаза, от ослепляющих бликов и задевая прохожих, попадавших на его пути своими широкими плечами.
– А ну катитесь отсюда! – рыкнул он, отбиваясь руками от взлетевших голубей, подбегая к машине.
Через минуту гудящую улицу Сан–Франциско, взбудоражил резкий визг крутящихся колес. Машина понесли Рика по холмистым дорогам мегаполиса в роскошный район Сан–Франциско, Ноб–Хилл. Это была первая поездка для Рика в этот мир богачей за все время.
Оказывая свои услуги, как частный сыщик, он впервые столкнулся с таким делом, где его услуги понадобились такому богатому промышленнику. В нем проснулся и интерес к тому, как же они здесь живут, ранее он их мог видеть только в клубе Севен Хиллс. Теперь же ему откроется совершенно другой мир.
Добравшись до района, ему пришлось проехать по нескольким улицам. Вся роскошь района только и отвлекала его в поездке. Ему пришлось покрутиться, пока среди красивых застроенных особняков, он не увидел указатель, который и указывал ему на дорогу к имению Кларка Фишера. Любоваться роскошными особняками ему не позволяло время, он ловко вывернул руль и свернул на нужную ему дорогу.
В дороге он вспоминал свой разговор с секретарем, что встреча не состоится, только это и подгоняло Рика до места прибытия, ему не терпелось узнать, в чем же причина. Свернув на нужную дорогу, он мчал вдоль полей с калифорнийским диким виноградом, которые раскинулись по бокам холмистой и извилистой дороги. Дорога то и дело его возвышала, направляя капот чуть ли не в небо, и резко спускала в низ, разгоняя автомобиль с Риком.
Вскоре он приметил высокую ограду, и табличку на ней, она говорил о том, что с этого места начинается частное владение Кларка Фишера. Весь его оставшийся путь лежал вдоль высокой длинной преграды, расположенной примерно в пяти метрах от дороги по правую сторону руки. Забор был больше похож на крепостную стену, которой не было конца.
“Ну, на конец–то”, – подумал он, паркую свою машину рядом с камнем, на котором надпись гласила о его прибытии. Выйдя из машины, Рик осмотрелся, потом направился к воротам. Его глаза всматривались вдаль через ворота, пытаясь охватить как можно больше красоты.
– Ну и ну! – удивленно произнес он, сдвигая свою фетровую шляпу на затылок.
Он был настолько поражен увиденным, что не сразу заметил, вблизи стоящего за воротами человека в форме.
