В данной книге мы много говорим об инициациях. Но как связаны эти обряды перехода и современная жизнь? Не являются ли архаичные обряды уделом прошлых времен, не следует ли в век Интернета и нанотехнологий забыть архаику Традиции? Эти вопросы часто задают родители на консультации психотерапевта. Резонные вопросы, требующие ответа.
Начнем вновь со сказок… и гороскопов! Многие современные люди интересуются гороскопами. Попробуем и мы сделать небольшой прогноз, основываясь на сказочных архетипических образах.
3 февраля 2011 года наступил новый год по восточному стилю – год металлического белого Кролика. Что же готовит 2011 год? Ответ на этот важный вопрос содержится в символике животного – тотема года. В восточной традиции патрона наступившего года называют Кроликом или Котом.
Согласно одной древней легенде, Будда как-то пригласил к себе животных и решил раздать им годы правления. Однако не все обитатели животного мира стали преодолевать сложный путь ради того, чтобы посетить божество, многие поленились, но те, кто пришел, впоследствии и стали править календарем.
Первой прибежала Крыса, следом пришли Тигр и Бык, которые так спорили и толкались, что надолго отвлекли внимание Будды. А буквально следом прибежал маленький пушистый зверек, на которого сначала не обратили особого внимания. Уже потом, когда выяснилось, что ему достался в управление четвертый год цикла, стали разбираться, кто это был – Кролик, Заяц или Кот, да так и не пришли к единому мнению. С тех самых пор четвертый год восточного двенадцатилетнего цикла величают «годом Кролика, или Зайца, или Кота».
Металлический белый Кот?.. Знакомый образ… Это же Кот Баюн! Само по себе слово «баюн» означает «говорун, рассказчик, краснобай», от глагола баять – «рассказывать, говорить». Баюкать, убаюкивать в значении «усыплять». Персонаж русских сказок, огромный железный кот, заговаривает и усыпляет своими сказками подошедших путников, а после убивает их. Все правильно, не достоин жизни тот, кто реальности предпочитает сказочные сновидения и телевизионные грезы. Однако если герой не поддается на сказочки – умеет отделять правду от кривды – он побеждает кота. Выясняется, что сказки Кота Баюна – это целебные заговоры, и лечат эти заговоры от всех болезней.
В русской сказке «Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что» так рассказывается о поединке героя и Кота Баюна: «… пришел Андрей-стрелок в тридесятое царство. За три версты стал его одолевать сон. Надевает Андрей на голову три колпака железных, руку за руку закидывает, ногу за ногу волочит – идет, а где и катком катится. Кое-как выдержал дремоту и очутился у высокого столба.
Кот Баюн увидел Андрея, заворчал, зауркал да со столба прыг ему на голову – один колпак разбил и другой разбил, взялся было за третий. Тут Андрей-стрелок ухватил кота клещами, сволок наземь и давай оглаживать прутьями. Наперво сек железным прутом; изломал железный, принялся угощать медным – и этот изломал и принялся бить оловянным.
Оловянный прут гнется, не ломится, вокруг хребта обвивается. Андрей бьет, а Кот Баюн начал сказки рассказывать: про попов, про дьяков, про поповых дочерей. Андрей его не слушает, знай охаживает прутом. Невмоготу стало коту, видит, что заговорить нельзя, он и взмолился:
– Покинь меня, добрый человек! Что надо, все тебе сделаю.
– А пойдешь со мной?
– Куда хочешь пойду.
Андрей пошел в обратный путь и кота за собой повел».
Живет Кот Баюн в безжизненном мертвом лесу, где нет ни птиц, ни зверей, у Бабы-Яги, которая нить волшебную прядет да в клубочек сматывает. Вот только просто так, за красивые глаза, Баба-Яга тот волшебный клубочек ни за что не подарит – сначала герой должен пройти обряд-испытание.
Сказка про Кота Баюна очень интересна. Удивительная деталь: кот пытается заполучить мозг героя, но героя спасает надетый заранее железный колпак. Прямо метафора информационной войны! Куда там Стругацким с их башнями-излучателями… И главное, финал-то какой! Выполнил герой главное задание, доставил Кота Баюна во дворец. Послушал старый царь сказочки котовьи и исцелился. И стало всем счастье! Мы вот что про это все думаем: может, не зря герой охаживал Баюна металлическими розгами, может, кот царю не сказочки рассказывал, а правду поведал о том, как живут-поживают в его царстве-государстве простые люди? Может, эта правда и исцелила царя? Может, правда, это и есть счастье?
Впрочем, вернемся к гороскопу-прогнозу. Получается, что в 2011 году удача ждет того, кто не будет слушать сказочки «про попов, про дьяков, про поповых дочерей», а возьмет судьбу в оборот: железным прутом, а после медным прутом, а потом – оловянным! Потому что, конечно же, страшен Кот Баюн, но, как говорится, глаза боятся, а руки делают! А после выясняется, металлический Кот Баюн – это белый котик Мурзик. Ласковый такой котик! Конечно, не стоит относиться к нашему прогнозу серьезно. Однако, как говорится, «Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок!».
Нам видится, что трехчастная схема инициации является универсалией, описывающей процесс взросления: «ребенок – подросток – взрослый». По данной схеме проходит человеческая жизнь. Ребенок имеет особый статус и находится под патронажем взрослых, подросток – бесстатусен, он находится между мирами, и, наконец, третья стадия – полноправный взрослый. Особая участь у тех, кто не прошел инициацию и остался «вечным ребенком».
Римма Ефимкина и Мария Горлова в статье «Психологическая инициация женщины» приводят свои наблюдения различий жизненных стратегий женщин, прошедших инициацию и не прошедших ее. Ниже, на рис. 1 приводится предложенная ими схема, иллюстрирующая эти два пути психологического развития женщины.
Нам представляется показательным, что первый путь «высчитан» авторами на материале сказок и показывает «идеальный» путь инициации. Второй описан авторами в результате наблюдений за пациентами в ходе реальных психотерапевтических сессий.
Рис. 1
По наблюдению Ефимкиной и Горловой (наш опыт подтверждает данное наблюдение), если сравнивать терапевтические сессии со сказками, то в глаза бросается сходство сюжетов. В основе каждой сессии лежит конфликт клиентки с матерью, возникший, когда первая вступила в пубертат, и резко обострившийся, когда ей исполнилось 13–14 лет. Мать, до тех пор мягкая и любящая, вдруг начинает контролировать дочь, запрещает ей поздно возвращаться домой, надевать нарядную одежду, заставляет просиживать часами за уроками. Рано или поздно дочь срывается и нарушает запрет – поступает по-своему. За этим следует жестокое наказание матерью. Такие стычки повторяются все чаще. Как следствие, дочь либо рано выходит замуж, чтобы только покинуть родительский дом, либо «идет по рукам» матери назло, либо покоряется и отказывается от борьбы.
В основе этого конфликта лежит «патология» статуса. Будучи ребенком, девочка вступает в триангулярные отношения с матерью и отцом. Когда она вырастает и перестает быть ребенком, меняются роли людей, входящих в треугольник, родительские функции матери ослабевают, и тогда она выступает как женщина, отец – как мужчина, а дочь – как женщина, претендующая на мужчину. Самый близкий мужчина – отец. Таким образом, мать и дочь превращаются в женщин-соперниц, борющихся за мужчину, – отца.
Если мать не инициирована сама, то тема секса в семье табуирована. Мать манипулирует дочерью, чтобы последняя не получила разрешение быть женщиной. Дочь под влиянием манипуляций видит только один «треугольник» в их отношениях – тот, который ей показывают открыто: «Мать – отец – дочь». Мать сознательно или бессознательно скрывает от дочери то, что в треугольнике «женщина – мужчина – девушка» она выступает как соперница собственной дочери.
Одно из самых распространенных детских воспоминаний наших клиенток состоит в том, что в возрасте 13–14 лет, когда клиентка стала девушкой, мать запретила ей встречаться с мальчиками. Поскольку в реальной жизни суть отношений была скрыта, а именно слиты в одну две роли матери (мать и соперница), то скрыты были и манипуляции, запрещающие девушке жить как женщине. Чаще всего клиентки вспоминают, что мать демонстрировала заботу, говоря: «Не пойдешь гулять, пока не сделаешь все уроки». Скрытые же послания гласили: «Боюсь, что ты встретишься с мальчиками и вступишь в сексуальные отношения», «Боюсь потерять власть над тобой, если ты станешь сильной». «Ты моложе и красивее меня, если ты вступишь в возраст сексуальности, мне придется уступить тебе свою власть». Но поскольку тема секса в семье табуировалась, то девушка запрещала себе понимание истинных мотивов своей матери.
Ефимкина и Горлова, используя терминологию «невротической личности» Карен Хорни, сводят манипуляции не прошедшей инициацию матери в три группы.
Таблица 2.
• Изоляция. К первой группе относятся женщины, которые изолировались от своей женской сексуальности либо уйдя с головой в работу («синий чулок»), либо в заботу о других («бабушки»). Первым присущи черты мужского поведения (особенно если они выросли без отца и заменяли матери мужа), симптомы трудоголизма (они уходят с головой в науку, учебу и т. д.), фанатизм. Это бизнес-леди, которые, возможно, и носят сексуальную одежду, но настоящих мужчин боятся. Возможный выход – отношения с мужчинами более низкого социального статуса или гомосексуальные отношения. Вторые, как правило, посвящают себя детям, причем не своим, а чужим (они воспитывают либо приемных детей, либо детей родственников (племянников, например). У тех и других асексуальная внешность, только первые берут пример с мужчин, а вторые – с бабушек. «Бабушки», кроме того, часто страдают от лишнего веса. В традиционном обществе это «бабки-няньки-поварихи» – приживалки, которые помогали по хозяйству, но были ущемлены в ряде прав.
• Протест. Это группа женщин с протестным поведением, которых характеризует сверхвнимание к внешности, секс подменяют суррогатом – демонстрацией сексуальности. Это те женщины, которые либо вступили в ранний брак (как правило, по беременности), либо они имеют множество партнеров, женщины, пережившие насилие, содержанки. Если представительницы первой группы скрывают сексуальную жизнь, то представительницы второй выставляют ее напоказ. Используя терминологию Э. Берна, любимой игрой протестных женщин можно назвать «Динамо». В общении для них характерны кокетство, сексуальные провокации и авансы по отношению к мужчинам и конкуренция с женщинами. Среди заявок звучит тема «чистоты – грязи».
• Подчинение. В глаза бросается неконгруэнтность во внешности; например, женщина, которой за тридцать, может одеваться как школьница, говорить детским голосом, вести себя капризно. Озабочена тем, чтобы как можно дольше не стареть, сохранить внешность девочки.
Объединяет представительниц всех трех групп то, что все они, так или иначе, асексуальны, или «мертвы» как женщины, не удовлетворены своей сексуальной жизнью и продуктивностью в самом широком смысле.
Однако, как подчеркивают Ефимкина и Горлова, если же мать – инициированная женщина, то она не скрывает от дочери тему секса, и тем самым дает ей разрешение на то, чтобы та стала женщиной. Мать не только помогает дочери пройти соответствующую инициацию, но и сама является образцом для подражания.
Можно заметить, что в начале XXI века тема привнесения некоторых архаичных ритуальных традиций в современную психотерапию становится все более востребованной. Данное наблюдение подтверждается, с одной стороны, появлением все большего количества специализированных терапевтических программ, в рамках которых клиентам предлагается пройти обряд инициации. С другой стороны, данная тема вызывает все больший интерес у специалистов, стремящихся к ее осмыслению. Так как к настоящему моменту нами накоплен достаточно объемный материал, то мы планируем посвятить теме привнесения архаических обрядов в психотерапию отдельную книгу. Здесь же ограничимся лишь некоторыми наблюдениями. Ряд исследователей сетуют, что в условиях современного общества человек практически лишен возможности пройти обряды перехода в родной культуре и, следовательно, либо обречен жить невротиком, либо нуждается в наставнике из общества традиционной культуры. Последнее поддерживается туристической индустрией, представители которой подчеркивают, что только путешествие в Индию или Тибет может подарить истинное духовное перерождение. На самом деле подобные утверждения являются заблуждением. Обряды перехода присутствуют в современной культуре и, изменившись внешне, в достаточно полном объеме сохранили свою суть.
Так, со времен реформ Солона срочная служба в армии выполняет ритуальную функцию в развитых обществах. И служба в армии – не единственный ритуал перехода, достаточно упомянуть ритуал получения университетского диплома и ритуал «первой зарплаты». Современное общество многоукладно, поэтому наличие множественных дублирующих ритуалов неслучайно. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что вытеснение из обихода «экзотерической» составляющей Традиции, привело к ренессансу «эзотерической» обрядовой составляющей. Последнее наиболее наглядно демонстрируется феноменом скрытых инициаций.
Завершению инициации среднего возраста посвящен художественный фильм «Москва слезам не верит», снятый в 1979 году Владимиром Меньшовым по сценарию Валентина Черных. Эта картина заслуженно является народно любимой, ведь сценарий фильма безупречен с психологической точки зрения. Дело в том, что зигзаг характеров главных героев проявляется после их инициации. Напомним, что, по Геннепу, традиционная инициация состоит из трех этапов: выделение индивида из коллектива – пограничный период / ритуальная смерть – реинкорпорация в коллектив.
Что мы знаем о герое Алексея Баталова? Слесарь высшего разряда, работает в НИИ, живет в комнате общежития, холост. Фильм снят в социалистическое время – в 1979 году. Прелесть социализма заключается в том, что любой труд был почетен. Слесарь высшего разряда в НИИ – изобретатель и рационализатор – был никак не хуже директора фабрики. Его друзья – кандидаты и доктора наук, среди них встречается и академик, и спортсмен. Он хороший человек, но для друзей он «младшенький» и посему неустроенный и непутевый. О его бывшей подруге известно лишь то, что она счастливо устроила свою жизнь после разрыва с ним.
Героиня Веры Алентовой Катя – директор фабрики, мать-одиночка, проживает с дочерью в отдельной квартире. До судьбоносной встречи в жизни у Кати было два мужчины: первый – Рудик/Родион – отец дочери и маменькин сынок, второй – Володя – любовник, панически боящийся своей тещи.
Ключевой эпизод фильма – запой главного героя. Об этом событии написано много, и как водится, в основном одни глупости. Наш опыт обсуждения этого фильма в социальных сетях показывает, что наиболее часто на несчастливом будущем главных героев настаивают люди неудачливые в личной жизни, те, чья семейная жизнь не сложилась.
Первое возражение наших оппонентов: «Гоша приглашает главную героиню на пикник, не интересуясь даже ее желанием, значит Гоша самодур и эгоист». На это возражение дала хороший ответ наша ученица – московский психотерапевт Александра Марамзина: «Вежливый мужчина спросит: «Можно, я приеду?», «Можно, я встречу?», «Тебе помочь?» Хороший мужчина скажет: «Я приеду», «Я встречу», «Я помогу». Настоящий мужчина приедет, встретит, поможет». Когда Катерина пытается быть директором дома, Гоша отвечает ей: «А заодно запомни, что все и всегда я буду решать сам. На том простом основании, что я – мужчина».
В качестве второго аргумента оппоненты приводят следующую идею: «Главное для инициации – принять самостоятельное решение. Но Гоша в фильме «Москва слезам не верит» этого не делает, если бы друзья героини не пришли бы к нему, то ничего бы и не было. То есть вернуться Гошу заставили чувства Катерины». Данный аргумент не выдерживает критики, так как основывается на ложных представлениях об инициации. Суть инициации – принятие нового архетипа. Многие люди проходят инициацию, не понимая даже сути обряда. Главное изменение идентификации: был/умер Гоша – стал/родился Георгий Иванович. А чувства у Катерины были и к Родиону, и к Володе.
Кроме того, «инфернальные любители чернухи», потирая руки, предсказывают Катерине мучения с запойным алкоголиком, не понимая главного – такое развитие событий невозможно. Невозможно, потому что героев ждет долгая и счастливая жизнь – инициация vs слезы.
Алкогольный эпизод (запой) в фильме – это переживание ритуальной смерти в обряде перехода. Авторы фильма намекают на это знаменитым диалогом, в котором всплывает тема смерти:
– Как там погода и что вообще в мире делается?
– Стабильности нет, террористы опять захватили самолет.
О ритуальной подоплеке алкогольного эпизода свидетельствует и жесткая последовательность событий. При знакомстве он предлагает ей выбрать ему имя: Гоша или Гога (1 этап ритуала – выделение из коллектива / поименование). Во время «большого «бабах» отношениям» он теряет свое имя, и она не знает, где его искать (2 этап – бесстатусность / безымянность). А после алкогольного эпизода возвращается Георгий Иванович, и начинается новая счастливая жизнь в семье (3 этап – новый статус / новое имя). Таким образом, герой Баталова проходит мужскую инициацию и становится мужем.
Очень показательна сцена знакомства героев. Катерина, утратив на время социально высокий статус, возвращается с дачи подруги на электричке. Она уже рассталась со своим любовником Володей, вследствие чего у нее появился «взгляд незамужней женщины». Гоша подпадает под обаяние Катерины и начинает «петь ей свою песенку». Сцена знакомства напоминает встречу Колобка и Лисы.
Развитию отношений способствует некая «старуха с самоваром», которая загоняет Гошу в лимит времени и тем самым заставляет его проявить активность и совершить решительный поступок – поймать такси. «Старуха с самоваром» – это просто настоящая сказочная Баба-Яга! Раз начав вести себя решительно, по-мужски, Гоша уже не может остановиться и продолжает в том же духе. Как положено в сказке, друзья помогают герою пройти испытания.
Путь Катерины оказался более длительным, потому что изначально все пошло вкривь и вкось. Поддавшись влиянию беспутной подружки, Катерина выдала себя за другую, представившись Рудику дочерью профессора (1 этап ритуала) и в итоге оказалась в ситуации не-дочери профессора, не-москвички, не-жены, а после знакомства с Гошей – не-директора (2 этап ритуала). Возвращение Георгия Ивановича привело к возрождению Катерины (3 этап ритуала) и завершению инициации.
Есть в фильме и не прошедшие инициацию персонажи: мужские – Родион, Володя, Сергей-хоккеист и женские – Людмила. Они показаны как контраст главным героям. Их удел – слезы…
Георгий Иванович же будет хорошим мужем Екатерины Александровны и хорошим отцом ее дочери Александры. Их ждет счастливая судьба.
Москва слезам не верит… Потому что настоящий, взрослый успех приходит только к настоящим героям, а взрослость – это инициация vs слезы.
