(Не) пара для короля

Дарриэль словно не услышал моего вопроса. К этому моменту мы приблизились к бальному залу настолько, что стали слышны музыка и громкий гул ведущихся там разговоров. Наверное, еще один поворот – и мы выйдем к собравшимся.

– Верно, – неожиданно обронил Дарриэль и остановился.

Ох, неужели он все-таки снизошел до ответа?

– Леди Квинси, лорд Филипп Грей – глава Тайной канцелярии, – добавил Дарриэль и накрыл мою руку, по-прежнему лежащую на его локте, своей ладонью, как будто боялся, что я сбегу. Чуть сжал пальцы, и я с удивлением почувствовала, как от его прикосновения повеяло ощутимым жаром.

Неужели это какие-то чары? Но какие, хотелось бы знать?

– О-о, – глубокомысленно протянула я, заметив, что Дарриэль ждет от меня реакции на его слова. Осторожно добавила: – Мне очень повезло, что вы оказались рядом.

– Не говорите глупостей! – внезапно фыркнул Дарриэль. – Филипп не стал бы вас убивать. Он и впрямь лишь проверял, не проснется ли в вас дар темной ведьмы. Считается, что при непосредственной опасности для жизни…

– Магические способности возрастают многократно, и это идеальные условия для пробуждения прежде дремлющих способностей, – невольно закончила я за него, слабо усмехнувшись и вспомнив лекции в академии.

Правда, тут же осознала, что ляпнула что-то не то. В этот момент пальцы Дарриэля с такой силой стиснули мое запястье, что я чуть не взвыла от боли. Правда, почти сразу, опомнившись, маг ослабил хватку.

– Откуда вы это знаете? – с нескрываемым подозрением спросил он. – Самостоятельно изучали магию?

Из его уст это прозвучало настоящим обвинением. Ишь как встрепенулся. Впрочем, оно и понятно, учитывая историю нашего рода.

– Нет, – поторопилась сказать я. Сердце неприятно кольнуло, но я все-таки призналась: – Я слышала это на лекциях.

– На лекциях? – Дарриэль высоко взметнул брови. – Другими словами, вы хотите сказать, что обучались в магической академии?

– Да, именно так. – Я замешкалась на секунду, но затем все-таки выдавила из себя сдавленное: – Меня исключили накануне инициации.

Как я ни старалась, но голос все-таки обиженно дрогнул на последнем слове. Мне до сих пор было стыдно вспоминать все те события, которые привели к моему бесславному, если не сказать позорному, изгнанию из числа студентов.

– Исключили?

Как ни странно, в тоне верховного мага не слышалось ни малейшей толики злорадства. Напротив, он говорил с таким изумлением, как будто это было нечто в высшей степени невероятное.

– А что вас удивляет? – не удержалась я от злой иронии. – Представляете, иногда студентов исключают из академии. И случается это не так уж и редко.

– Нет, я понимаю, – медленно протянул Дарриэль, продолжая разглядывать меня с каким-то нехорошим интересом. – Но…

Свою фразу он так и не закончил. Мотнул головой, будто отогнав какую-то мысль, и вновь потянул меня вперед.

Я с невольным облегчением вздохнула. Вот и славненько. А то я уж испугалась, что Дарриэль начнет выспрашивать, что же такого случилось со мной в академии.

Конечно, студентов часто исключают за неуспеваемость или непосещение занятий. Вот только в моем случае причина была совсем иной.

Как я ни пыталась отогнать неприятное воспоминание, но оно все-таки настигло меня.

В рабочем кабинете декана общего факультета первой ступени обучения было тепло, даже жарко. Вот только меня все сильнее и сильнее била нервная дрожь. Я стояла перед столом, за которым расположился лорд Трибальд Арчейн, и дико потела от волнения и страха.

– Ивори Квинси, стало быть.

Пожилой мужчина, страдающий от явно избыточного веса, с некоторой брезгливостью поднял лист бумаги, видимо, из моего личного дела. Неполную минуту перечитывал его, беззвучно шевеля пухлыми губами, затем откинулся на спинку массивного старинного кресла из резного темного дуба и уставился на меня поверх круглых очков, лишь каким-то чудом державшихся на кончике его мясистого носа, покрытого мелкой сосудистой сеткой.

В академии поговаривали, что лорд Трибальд слишком увлекается вином с южных окраин Озранда. И сейчас я понимала, откуда взялся этот слух. Воздух в кабинете пропитался тяжелым кисловатым запахом перегара, исходящим от декана.

– Леди Ивори Квинси, – повторил лорд Трибальд, с каким-то непонятным удовольствием подчеркнув первое слово. Укоризненно зацокал языком, беззастенчиво разглядывая меня.

Я с трудом подавила порыв прикрыться руками. Было такое чувство, будто я стою перед ним обнаженной, хотя мое скромное студенческое платье отвечало всем правилам академии. Мешковатое, наглухо закрытое, лишь слегка оживленное белым кружевным воротником.

От мужчины отвратительной плотной волной повеяло самодовольством и непонятным предвкушением. Я вся сжалась, уже понимая, что ничем хорошим эта встреча не закончится.

Пауза все длилась и длилась. Я до боли прикусила нижнюю губу, не позволяя себе первой прервать ее. Хотя хотелось закричать в полный голос, лишь бы прекратить эту пытку ожиданием.

– Вы в курсе, что нарушили правила академии? – наконец спросил лорд Трибальд, видимо вдосталь насладившись моим растерянным видом.

– Простите, – на всякий случай повинилась я, хотя по-прежнему не понимала, по какой причине меня вызвали в кабинет декана. Кашлянула и с робостью поинтересовалась: – А что, собственно, случи…

– И вы еще имеете наглость спрашивать? – гневно оборвал меня лорд Трибальд. – Пожалуй, я впервые за все пять лет, которые возглавляю этот факультет, встречаю пример столь потрясающего незамутненного бесстыдства! Леди Ивори Квинси, или вам стоит напомнить, что произошло вчера?

Меня резко бросило в жар. Щеки запылали невыносимым огнем.

Беда была в том, что я не помнила, что произошло вчера. После занятий Адриан пригласил меня погулять по городскому парку. Был обычный апрельский вечер. Солнечная пригожая погода, как это часто бывает весной, к вечеру испортилась. С близкого моря подул холодный северный ветер. Лужи от почти растаявших за день сугробов покрылись хрустким ледком.

Естественно, мы быстро замерзли. Мое тонкое пальто продувалось насквозь при каждом порыве, и я зябко куталась, пряча окоченевшие руки в карманах. Адриан, видимо, оценил мои посиневшие губы и предложил зайти в какую-нибудь забегаловку.

Так мы и поступили. Благо недалеко от студенческого общежития был небольшой, но уютный трактирчик, где кормили на редкость вкусно и, что самое главное, недорого.

Я думала, что мы выпьем по чашке чая, однако Адриан вернулся от стойки трактирщика, где делал заказ, с двумя бокалами горячего вина, от которого остро и пряно пахло специями. В ответ на мой недоуменный взгляд пояснил, что я слишком часто шмыгаю носом. Мол, только заболеть мне не хватало накануне инициации, после которой, как известно, происходит переход на вторую ступень обучения. Специальная комиссия оценивает направленность дара каждого студента, после чего общий поток распределяется по пяти факультетам: боевой, лечебной, артефактной, некромантной и ментальной магии.

К слову, я не сомневалась, что именно на последний и поступлю. Мысли, конечно, я не умела читать. Впрочем, как говорили на лекциях, на подобное способны лишь уникумы, которые как раз чрезвычайно редко заканчивают академию. Обычно такие студенты после инициации и определения силы дара сразу же поступают на государственную службу. Скорее всего, их обучение продолжается и дальше, но уже в закрытом от общественности режиме.

Но на карьеру придворного мыслечтеца я и не рассчитывала. Случись такое – и моя прабабка Джетта, наверное, восстала бы из пепла, дабы покарать нерадивого потомка, вздумавшего пойти на королевскую службу. Однако я все равно рассчитывала найти себе теплое местечко под солнцем. В конце концов, сейчас никто не удивляется тому, что многие представители древних, но разорившихся родов работают наравне с простолюдинами. Намного лучше самому зарабатывать себе на жизнь, чем горевать о былом величии, влача откровенно нищенское существование.

В столице было немало мест, где выпускницу ментального факультета королевской академии приняли бы с распростертыми объятиями. Люди с таким даром, как у меня, незаменимы в самых разнообразных областях торговли. Кто, как не эмпат, который прекрасно чувствует настроение покупателя, поможет магазину обрести нового постоянного клиента? Кто окажет поддержку убитым горем родственникам, когда они улаживают последние вопросы о захоронении дорогого им человека? Кто хоть немного ободрит несчастного, узнавшего о тяжелой болезни? Кто вытащит всех тараканов из головы мятущегося, сомневающегося, расстроенного или озлобленного… Наверное, нет ни одной проблемы, с которой эмпат не сумел бы справиться. Поэтому будущее представлялось мне исключительно в радужных тонах. Да, мать считает меня позором семьи. Ну что же. Пусть мне и не суждено стать истинной Квинси, зато передо мной открыто куда больше дорог.

Все эти мысли за одну секунду промелькнули в моей голове, пока я смотрела в мутные глаза декана, в которых плескалось непонятное торжество.

Что же вчера случилось? Все, что было после первого же глотка вина, я помнила смутно. Наверное, Адриан случайно выбрал слишком крепкий напиток. В любом случае, не стоило пить на голодный желудок. Всем хорошо известно, что маги плохо переносят алкоголь. Особенно неинициированные, не представляющие силу своего дара и его направленность.

Меня немного успокаивало то, что утром я проснулась у себя. Райна, моя соседка по комнате, на мои осторожные расспросы лишь с недоумением пожала плечами. По ее словам, вчера я и впрямь сильно задержалась. Она даже начала волноваться, успею ли я к закрытию общежития на ночь. Но больше ничего странного не было. Я твердо держалась на ногах, не буянила, песни не горланила. Напротив, была на удивление молчаливой.

После того как Райна отправилась на занятия, покидав в сумку учебники, я внимательно осмотрела платье. С нескрываемым облегчением вздохнула, убедившись, что оно абсолютно чистое, ну, если не считать парочки капелек засохшей грязи на подоле. Впрочем, было бы намного удивительнее, если бы их не было, учитывая, какая вчера была слякоть. Стало быть, ни в какие приключения я не угодила. Наверное, я и впрямь сильно захмелела после бокала вина и Адриан заботливо проводил меня до общежития.

Смутная тревога, однако, продолжала терзать мое сердце. Под ложечкой неприятно сосало при попытках вспомнить вчерашний вечер. К сожалению, перед занятиями я так и не увидела Адриана. А уже посреди первой лекции в аудиторию быстрым шагом ворвалась секретарша декана, которая и пригласила меня в кабинет для серьезного разговора.

Так что же вчера произошло?

– Леди Ивори Квинси!

Я вздрогнула от неожиданности, вынырнув из прошлого. Казалось, будто церемониймейстер выкрикнул мое имя прямо мне в ухо.

Лорд Дарриэль, по-прежнему придерживающий меня за руку, почувствовал это и с интересом взглянул на меня. Его губы едва заметно шевельнулись, как будто он хотел задать какой-то вопрос. Но в этот момент грянула громкая музыка.

Я с любопытством огляделась, изучая обстановку.

Ого! Глаза аж заслезились от блеска драгоценностей и роскошных нарядов приглашенных на приветственный бал. Огромный зал был битком набит народом. Разгоряченные, запыхавшиеся слуги с трудом протискивались между людьми, привычно балансируя тяжелыми подносами со сладостями и напитками. По центру просторного помещения в вальсе уже кружились парочки.

– Извините, леди Квинси, но здесь я вынужден оставить вас.

Пытаясь перекричать шум, лорд Тиррольд слишком близко нагнулся ко мне. Его дыхание коснулось моей щеки, и я едва не попятилась в испуге. На какой-то миг почудилось, будто верховный маг вздумал поцеловать меня.

Бред какой-то! Ивори, тебе явно надо взять себя в руки.

И я через силу улыбнулась верховному магу, кивком показав, что услышала его слова.

Вопреки своим словам, он почему-то остался стоять на месте, продолжая глядеть на меня с непонятным ожиданием. И я первая отступила на несколько шагов. Еще раз склонила голову, после чего резко развернулась.

Все то время, пока я пробиралась через толпу к стене, около которой было немного свободнее, кожа между лопатками зверски чесалась словно от чьего-то пристального взора. Но я нашла в себе силы не обернуться. В конце концов, даже если это верховный маг следит за мной, то что из того? Напротив, было бы странно, если бы он этого не делал, если учесть мятежное прошлое моего рода.

– Привет!

В следующее мгновение на меня налетела какая-то девица. Тут же схватила за плечи и по-дружески расцеловала в обе щеки.

Удивленное восклицание не успело сорваться с моих губ, потому что я узнала Аниту.

Рыжеволосая девушка выбрала для бала на редкость провокационное платье. Из огненно-алого тонкого шелка, оно облегало ее, словно вторая кожа, подчеркивая все достоинства фигуры, а на подоле был просто немыслимой длины разрез, края которого были украшены кружевом и крупными драгоценными камнями. Любой желающий мог полюбоваться безупречно стройными девичьеми ножками в тонких чулках.

Непослушные кудрявые волосы в тщательно продуманном беспорядке разметались по плечам Аниты. Пухлые губы, накрашенные ярким кармином, приветливо улыбались, умело подведенные глаза так и стреляли по сторонам.

Я с мысленным восхищением вздохнула, оценив вызывающую красоту Аниты. Да уж. Уверена, что кто-кто, а она к концу этой недели точно получит не одно выгодное предложение руки и сердца. Да что там, я буквально кожей чувствовала вожделение, исходившее от всех придворных, волею случая оказавшихся рядом.

– Держи.

Анита ловко подхватила с подноса пробегавшего мимо слуги два бокала с игристым содержимым. Один из них вручила мне, второй пригубила сама, не забыв при этом томно улыбнуться пухлому и явно очень богатому мужчине, который стоял неподалеку и томно изучал многочисленные перстни на своих коротких толстеньких пальцах. Тот от такого неприкрытого проявления внимания так изумился, что замер, забавно приоткрыв рот. Правда, тут же опомнился и многозначительно подмигнул Аните.

– Извини, что так вышло сегодня, – прощебетала она, уже рыская взглядом по залу в поисках очередной потенциальной жертвы. – Я не думала, что Дарриэля так взбесит моя шутка. Подумаешь, воспользовалась я амулетом. Зачем так кричать-то? Как будто ему не понравилось увиденное.

– О, я уверена, что очень понравилось, – проговорила я, невольно усмехнувшись.

Эх, знала бы эта прелестница, что верховный маг по ее вине получил пощечину!

– Мне жаль, что ты угодила ему под горячую руку, – продолжила Анита, пропустив мимо ушей мое замечание. – Наверняка он подумал, что мы заодно. Вот и напустился на тебя. Но ты тоже хороша. Почему так медлила с ответом? Лорд Тиррольд жуть как не любит повторять вопросы, о чем все прекрасно знают. Или набивала себе цену?

– Цену? – с недоумением переспросила я, не поспевая за полетом мысли собеседницы.

– Ну… – Анита неопределенно взмахнула в воздухе бокалом, который к тому моменту уже успела осушить. Наклонилась ко мне и заговорщицки прошептала: – Согласись, Дарриэль – настоящий красавчик. Но учти, подруга, конкурировать тебе придется не только со мной. Да в этом зале каждая первая мечтает заполучить на крючок столь крупную рыбку!

– Поверь, я тебе не соперница в этом деле, – холодно проговорила я, начиная уже раздражаться от слишком развязного поведения Аниты.

– Да неужели? – вдруг вступила в разговор рядом стоявшая девушка, которая, как оказалось, внимательно слушала наш разговор, а затем многозначительно ухмыльнулась и протянула: – По-моему, леди Квинси, вы слишком рано празднуете победу.

– Простите?

Девушка улыбнулась еще шире и провела рукой по высокой прическе, словно проверяя, не выбилась ли из нее какая-нибудь прядь, при этом невзначай сверкнув холодным блеском бриллиантов на старинной тиаре.

К слову, в отличие от моей взбалмошной и слишком откровенной собеседницы, выглядела она именно как аристократка до мозга костей. Темноволосая, высокая, изящная, с тонкими чертами лица. Над созданием ее изумрудного наряда из тяжелого дорогого бархата явно трудились лучшие портные двора. Но красоту девушки портило слишком надменное выражение лица. Полагаю, она была моей ровесницей, возможно, на пару лет старше, не больше. Но при этом в уголках ее рта уже залегли глубокие складки извечного недовольства.

– Вы прекрасно поняли, что я хотела сказать, – процедила она. – Естественно, леди Эйб вам не соперница, потому как вы уже запустили свои коготки в эту добычу. Лучше скажите, как вам удалось заставить лорда Тиррольда стать вашим сопровождающим на бал? Я ведь видела, что в зал вы вошли вместе.

«Так получилось».

Я прикусила язык, не позволив фразе сорваться с него. Эдак все решат, будто я оправдываюсь.

– Ну ты и быстра, подруга! – с обидой воскликнула Анита. Нахмурилась и задумчиво протянула: – К слову… Квинси? Ты, случаем, не родственница тех самых Квинси, которые целую вечность как изгнаны из Родбурга?

– О, леди Эйб, вы удивительно туго соображаете, – опередила меня с ответом девушка, которая так бесцеремонно прервала нас. – Конечно, перед вами старшая дочь герцогини Квинси. Кстати, мое почтение.

И присела передо мной в реверансе. Правда, последняя фраза была сказана столь ядовитым тоном, что это выглядело настоящей издевкой.

Анита тем временем смешно округлила глаза. И вдруг вспыхнула от смущения. От жара ее щеки почти сравнялись цветом с волосами.

– О, простите, ваша милость, – глухо протянула она, в свою очередь тоже повторив реверанс. – Честное слово, я не знала…

– Все в порядке, леди Эйб, – поторопилась я успокоить растерявшуюся девушку. Добавила с кривой усмешкой: – Не переживайте. Мой род до сих пор в опале, поэтому ведите себя со мной как с равной.

– Как с равной? – Незнакомка не удержалась и презрительно фыркнула. Почти пропела, с непонятной ненавистью разглядывая притихшую Аниту: – На вашем месте, леди Квинси, я бы не торопилась с такими громкими заявлениями. Впрочем, вам простительно ваше незнание. Вряд ли вы в курсе премудростей всех хитросплетений придворной жизни. Но на всякий случай я хочу сообщить вам, что ваша собеседница… э-э… – замялась, подыскивая подходящее определение.

– Не захлебнитесь своим ядом, леди Вейда Торн, – поторопилась перебить ее Анита, гневно сверкнув карими глазами. – Позвольте вам напомнить, что мой отец, барон Эйб, официально признал меня.

– А я и не забывала об этом, – парировала девушка. – Только мой вам искренний совет – не попадайтесь на глаза Мелиссе Эйб. Да будет вам известно, что она тоже принимает участие в этом балу невест. И, в отличие от вас, рождена в законном браке, леди.

Последнее слово Вейда выдохнула с таким нескрываемым отвращением и брезгливостью, что это прозвучало как настоящее оскорбление.

Анита зло прищурилась, уставившись в упор на безмятежно улыбающуюся девушку. И я на всякий случай попятилась. А то еще сцепятся сейчас в драке и меня ненароком заденут.

Но Анита все-таки не совладала с приступом негодования. Буквально швырнула пустой бокал на поднос слуги, который лишь чудом поймал его в последний момент, рассерженно фыркнула и скрылась в толпе, не удосужившись извиниться за свой уход.

– На редкость невоспитанная и вульгарная особа, – словно по секрету поведала мне Вейда, улыбнувшись шире.

Судя по всему, после одержанной в словесной перепалке победы ее настроение изрядно улучшилось. Даже морщинки около губ разгладились, а в глубине серых глаз то и дело вспыхивали озорные искорки.

Я промолчала.

Говоря откровенно, Анита понравилась мне гораздо больше, чем Вейда. Да, рыжая девица слишком непосредственна в общении. Этикет она не просто нарушает, а, по-моему, вообще не догадывается о его наличии. Но при этом от нее шли теплые и искренние эмоции. А вот от Вейды, несмотря на всю ее учтивость и вежливость, веяло просто-таки ледяным холодом. Мне даже не надо было приоткрывать заслон от чужих эмоций, чтобы понять – она презирает меня. Да что там, по всей видимости, она презирала всех присутствующих в этом зале без исключения.

Презирала, но при этом почему-то не отходила, упорно стараясь завязать светскую беседу. Убедившись, что я не намерена обсуждать с ней ушедшую Аниту, Вейда сделала еще одну попытку разговорить меня.

– Как вам столица, леди Квинси? – спросила она, старательно удерживая на губах милую улыбку. С легким сочувствием добавила: – Наверное, нелегко вам после тишины и спокойствия своей дальней провинции привыкнуть к шуму и суете большого города.

Я мысленно поморщилась. Голос Вейды звучал до омерзения приторно и вкрадчиво. Но по коже то и дело пробегали холодные мурашки от ее истинных чувств, которые окутывали меня подобно плотной вуали. И ничего доброго в них не было.

Конечно, я могла бы сказать Вейде, что три года прожила в Родбурге, когда училась в академии. Я провела в фамильном замке всего несколько месяцев, когда шла подготовка к балу, и каждый день мечтала о возвращении в столицу. По сути, она стала мне уже родным городом.

– Спасибо, но все в порядке, – немного замешкавшись, все-таки сказала я, решив не откровенничать.

В серых глазах девушки промелькнула странная досада. Она изогнула бровь, словно ожидала от меня еще чего-нибудь. Но я принялась с демонстративным интересом изучать бокал с шампанским, к которому пока так и не притронулась.