Возрожденные полки русской армии. Том 7
Пунктом формирования полка первоначально был выбран Новочеркасск, куда и стали собираться мариупольцы, состоящие в различных частях ВСЮР. Штаб полка сформировался к 6 августа в следующем составе:
Командир полка – генерал-майор Чеснаков, помощник по строевой части – подполковник Яновский (временно на фронте с дивизионом), помощник по хозяйственной части – ротмистр Шаров152 (до его приезда из Кавказской армии – штабс-ротмистр Пашкевич153), полковой адъютант – штабс-ротмистр Новицкий154 (литовский улан, прикомандированный к полку), полковой казначей – штабс-ротмистр Соцевич155, полковой квартирмейстер – поручик барон Шперлинг.
Немедленно было приступлено к формированию 1-го лейб-эскадрона под командой ротмистра Пашкевича и 2-го эскадрона – ротмистра Олиференко156. Дивизион подполковника Яновского переименован в 3-й имени полковника Леонтия Яновского эскадрон, командир ротмистр Яновский Михаил. Тогда же было возбуждено ходатайство о присоединении к полку взвода 3-го конного полка, предназначенного для развертывания в 4-й эскадрон. Одновременно было приступлено к формированию пулеметного эскадрона, обучение и снабжение которого материальной частью принял на себя представитель Британской миссии при Донской армии. За отсутствием свободных кадровых офицеров, знающих пулеметное дело, ко временному командованию эскадроном допущен был поручик Григорьев (Туземного конного полка). Младшим офицером – поручик Бондаренко. Начальником команды связи назначен прикомандированный к полку штабс-ротмистр Лавров157. Трубаческий взвод был сформирован к 20 августа, главным образом стараниями штабс-ротмистра Соцевича, из добровольцев города Ростов-на-Дону, инструменты были куплены на средства, отпущенные Донским атаманом. Капельмейстер – чиновник Калужский.
Пополнение полка:
а) Офицерами. К 15 августа в полку числилось коренных мариупольцев – командир полка генерал-майор Чеснаков, полковник Сухин158 (в командировке в Сочи), ротмистры Шаров, Козубский159 (в командировке в Крыму), Олиференко, Яновский Михаил, штабс-ротмистры Пашкевич, Гордеев, Зенович160, Карганов, Пригара, Рудичев161, Серов, Гирман, поручики Черныш, барон Шперлинг, корнеты Мелентьев, Лерхе (в командировке при Ставке), Коренковский (прибыл 12 сентября), Марков (прибыл 18 сентября), поручик Качиони (в командировке во Владикавказе).
Из коренных мариупольцев, бывших в других частях Добровольческой армии, к этому времени умерли: полковник Янов162 (от сыпного тифа), полковник Леонтий Яновский (то же), полковник Балицкий163 (убит под Ростовом), штабс-ротмистр Знаменский (умер от сыпного тифа), поручик князь Вадбольский (умер от холеры) и корнет Русецкий (убит).
Переведенные в полк из различных частей в период службы в Добровольческой армии: подполковник Степан Яновский, штабс-ротмистр Соцевич, поручик князь Чегодаев, корнеты Векслер164, Фельдман, Якубовский и Мазаев.
Прикомандированы к полку до перевода: полковник Москвин (Туземного конного полка) 2 августа 1919 года назначен начальником штаба бригады, штабс-ротмистр Новицкий (5-го уланского Литовского полка), Русанов165 (2-го лейб-гусарского Павлоградского полка), поручик Кублицкий-Пиотух (4-го драгунского Новотроицко-Екатеринославского полка), корнет Никитин (Туземного конного полка), поручик Кондубович (3-го конного полка), штабс-капитан Лавров (лейб-гвардии Гренадерского полка) и ротмистр Нестеровский166 (12-го драгунского Стародубовского полка).
Командиром полка было установлено обязательное двухмесячное прикомандирование офицера и перевод его в полк только после этого срока и по удостоению штаб-офицеров и командиров эскадронов. Согласно этому, 20 октября были переведены в полк штабс-капитан Лавров, ротмистр Нестеровский, поручики Кондубович и Никитин и штабс-ротмистр Кублицкий-Пиотух. Было обращено особое внимание на подготовку молодых людей из добровольцев, имеющих соответствующий образовательный ценз. Мера эта дала впоследствии пополнение отличными молодыми офицерами, произведенными за боевую службу.
6 сентября прибыл в полк полковник Белевцов167 (выпуск 1897 года), 10-го полковник Сухин (выпуск 1902 года), 14-го прибыли подполковник Новов168 (выпуск 1897 года), ротмистр Гречишников169 (выпуск 1906 года), корнеты Савин (из запаса) и Ильинский (выпуск 1916 года).
Ввиду прибытия старших, были произведены следующие перемещения: полковник Сухин был назначен помощником по строевой части, полковник Белевцов и подполковник Новов (предназначенный на должность командира Запасного кавалерийского дивизиона) – штаб-офицерами, подполковник Яновский – командующим 5-м эскадроном, начавшим формироваться 15 октября, ротмистр Гречишников – полковым квартирмейстером, корнет Савин – заведующим нестроевыми эскадронами. 20 октября штабс-ротмистр Лавров назначен полковым адъютантом вместо ушедшего из полка штабс-ротмистра Новицкого. Команду связи принял корнет Ильинский.
б) Гусарами. В Ростове-на-Дону, в квартире штабс-ротмистра Соцевича, открыто было бюро для записи и приема добровольцев, отсюда же рассылались вербовщики добровольцев в различные пункты Юга России. Временные бюро были открыты в Харькове, Киеве, Елисаветграде и Екатеринославе. Благодаря этим мерам в полк прибыло около 400 добровольцев. Большие затруднения чинились органами Добровольческой армии, которые всячески препятствовали посылке укомплектований в полк, формирующийся при Донской армии, нередко направляя партии пополнений в другие части, преимущественно в 5-й кавалерийский корпус.
Многие добровольцы, узнав из объявлений о формировании полка, сами являлись в Новочеркасск и вступали в ряды эскадронов.
Из числа мобилизованных в Донской области полк получил пополнения: первый раз в середине августа, со сборного пункта в Таганроге; по выбору командира полка из двух тысяч человек было отобрано 150 иногородних, из них 50 процентов на разные нестроевые должности; другой раз, в конце сентября, из запасных частей Донской армии прибыло около 120 иногородних.
Кроме того, в ряды полка влился 3-й эскадрон, около 130 человек, и взвод 3-го конного полка, 40 человек. Таким образом, к 10 ноября 1919 года в полку числилось около 850 гусар, из них 60 процентов добровольцев, 30 процентов мобилизованных иногородних и 10 процентов казаков, главным образом оставшихся в 3-м эскадроне. Прибывающие в полк люди немедленно разбивались лично командиром полка и поступали в эскадроны. Прием производился с большим разбором и тщательной сортировкой, вследствие чего процент дезертиров был самый ничтожный и случаев перехода к противнику был только один (гусар 2-го эскадрона в нашей разведке под местечком Уразово 25 ноября 1919 года). Несмотря на то что главный контингент гусар старого полка был из малороссов, уроженцев областей, занятых ВСЮР, из старых гусар в полк никто не явился. В начале сентября прибыл только подпрапорщик Иван Осипович Рожко, воспитанник полка и бывший штаб-трубач. Подпрапорщик Рожко был зачислен ординарцем к командиру полка и командирован в Киев для набора пополнений (привел около 50 человек).
в) Лошадьми. Пополнение лошадьми шло очень туго. Полку был отпущен аванс в 3 миллиона рублей на покупку лошадей, но не было дано право на платную реквизицию, высокие же вольные цены исключали всякую возможность успешной покупки лошадей на месте. Пришлось обратиться в отдаленные зимовники Донской области, и главным образом на Кавказ. Большая часть закупленных там лошадей до полка не дошла: вследствие спешного выступления полка на фронт и расстройства транспорта, лошади эти, находясь более 1,5 месяца в вагонах, частью пали, большинство попало в другие части, и в полк дошло только 10 лошадей из зимовников Королькова (прибыли на Стрелецкий завод) и 40 лошадей на фронте, в деревне Таволжанке 27 ноября. Главным кадром послужило 140 лошадей, прибывших в полк с 3-м эскадроном. В период стоянки на Стрелецком государственном конном заводе из конского запаса Донской армии было получено всего 30 лошадей. Тогда же по инициативе командира полка, принявшего на себя ответственность, было приступлено к принудительной реквизиции лошадей у населения. Мера эта дала наибольший и наилучший процент поступивших и служивших в полку лошадей, но была сопряжена с большими затруднениями – постоянными разборами недоразумений с жителями, большим расходом офицеров во временной ремонтной комиссии и гусар для привода лошадей. Часть лошадей была куплена на ярмарках в беловодских деревнях, в районе государственных конных заводов. Особое внимание было обращено на офицерских лошадей, платили сравнительно высокие цены, зато офицеры выступили в поход с хорошим конским составом.
Всего к 15 ноября удалось посадить на коней 2 взвода в каждом эскадроне и запрячь минимальный обоз. Пулеметный эскадрон имел всего лишь 30 лошадей под пулеметами и небольшим числом прислуги. За время перехода в Валуйки было куплено еще 40 лошадей.
Необходимо отметить энергию и большую помощь главных ремонтеров полка, полковника Белевцова, проведшего все ремонтирование в районе конских заводов, подполковника Яновского, покупавшего лошадей в зимовниках Донской области, и корнета Королькова, содействовавшего полку как непосредственно, так и через своих родственников, коннозаводчиков Донской области.
Командующим Донской армией генералом Сидориным полку была подарена отличная лошадь завода Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Михайловича, конь Командарм, убитый в бою 8 декабря под командиром лейб-эскадрона ротмистром Пашкевичем.
Первоначальное снабжение полка необходимыми средствамиВ отношении снабжения необходимыми средствами полк попал в странное положение: Донское командование охотно и полностью шло навстречу всем требованиям полка, но само, мало получая от снабжения ВСЮР и не успевая удовлетворить казачьи части, а также будучи связано с постоянными запросами в Круге, не могло с этим не считаться, а потому вынуждено было, снабжая полк, прибегать к различным комбинациям, что часто и сильно тормозило дело. Командование Добровольческой армии, вернее – органы снабжения ВСЮР почему-то установили взгляд на регулярную часть, формирующуюся в Донской армии, как на чужую и решительно во всем полку отказывали. Фактически непосредственно от снабжения ВСЮР полк получил 300 английских палашей и 50 пик, и то лишь потому, что от них отказались части 5-го кавалерийского корпуса. Характерною иллюстрацией может служить следующее: у отправляемого в конце августа на присоединение к полку взвода мариупольцев 3-м конным полком было отобрано все имущество – вооружение, седла, лошади, большая часть обмундирования, полученные им главным образом путем военной добычи у противника. При таких неблагоприятных условиях снабжения приходилось затрачивать много времени на косвенные ходатайства через Донского атамана и на различные комбинации, лишь бы добиться успеха, что значительно задерживало формирование.
Денежные отпуски шли широко и исправно, но за деньги уже не все можно было приобрести.
а) Вооружение. Снабжение винтовками шло успешно, и артиллерийское ведомство Донской армии отпускало их в требуемом числе; несколько стесняло разнообразие их образцов – винтовки были пехотного, казачьего и драгунского образцов; не хватало штыков, шомполов и ружейных принадлежностей. Шашками отпуска не было. Удалось получить 300 английских палашей и облегчить их в своей оружейной мастерской; часть шашек была принесена добровольцами. Пиками – удалось в различных складах и станицах разыскать около 150 пик.
б) Обмундирование. Исключительно вследствие личного приказания Донского атамана полк в половине августа получил 750 комплектов английского обмундирования, со снаряжением, бельем и обувью, и 400 шинелей, что дало возможность одевать прибывающие пополнения.
Большие затруднения пришлось испытать перед выступлением в зимний поход по снабжению теплым бельем и одеждой. С трудом было получено 250 комплектов теплого белья, 150 полушубков и 200 плохих шинелей. Все это прибыло 14 ноября вечером, за несколько часов до выступления. Эти обстоятельства катастрофически отразились впоследствии на санитарном состоянии полка – плохо снабженные теплой одеждой, не имея запасной смены белья, гусары, особенно пешие, отправленные по железной дороге, мерзли, простужались и почти все переболели сыпным тифом, частью погибли, частью попали в госпитали и остались на произвол судьбы, и только небольшой процент их вернулся в полк.
в) Конское снаряжение. Седла натурой не отпускались. На выданный полку аванс в 500 тысяч рублей (по расчету на 1000 седел) надо было приобрести их частной покупкой, но на территории ВСЮР седел кавалерийского образца было мало, и цены на них стояли очень высокие. Шорная мастерская в Ростове-на-Дону, находившаяся в ведении генерала Копачева, изготовить седла полку отказалась. Пришлось обратиться к случайным покупкам, переделывать казачьи ленчики, приспосабливать казачьи седла и таким образом кое-как седлаться. За три дня до похода было получено 56 кавалерийских седел английского образца из Константинополя (из общего заказа в 500 седел) и 30 новых казачьих седел от снабжения Донской армии. Оголовья, недоуздки и конские щетки изготовлялись главным образом средствами полка.
г) Особые меры для обеспечения полка различными предметами. Командиру полка удалось путем частных сборов и займа собрать 1 миллион рублей, переданных 24 августа таганрогскому купцу Г.С. Фельдману, который обязался поставить полку из-за границы седла, часть вооружения, материал для белья и обмундирования и др. Из всего этого полком почти накануне зимнего похода было получено 56 седел, все прочее, по заявлению Г.С. Фельдмана, было реквизировано у него военными властями ВСЮР. Удалось приобрести партию желтого сукна, изготовить трафарет, и все гусары носили, как в старом полку, цветные погоны с шифровкой «Е.Р.» Заботами штабс-ротмистра Соцевича в Ростове-на-Дону были заказаны полковые нагрудные знаки, которые носили все офицеры и которыми награждались наиболее достойные по службе гусары.
Медицинская часть
Распоряжением санитарного инспектора Донской армии был назначен старший врач полка, на которого были возложены заботы по формированию санитарной части. В ближайшие дни был открыт полковой околоток – 2 фельдшера и 2 сестры милосердия, Наталия Дмитриевна Яновская и Нина Александровна Яффа, переведенные в полк из Передового отряда имени генерала Алексеева. Полковой сестрой состояла также Любовь Николаевна Нестеровская, супруга ротмистра Нестеровского, который на Стрельцовском заводе был хозяином офицерского собрания.
В каждый эскадрон был назначен фельдшер, снабженный медицинской сумкой. В начале сентября назначенный доктор заболел тифом и был эвакуирован. 8 сентября прибыл в полк доктор Фищуков, принявший исполнение обязанностей старшего врача до 25 октября, когда он был эвакуирован в Харьков для окончания государственных экзаменов. Прибывший вместо него доктор Когтев вскоре заболел, и дальше, до января 1920 года, полк оставался без врачей. Снабжение медицинскими и перевязочными средствами было достаточное; не хватало санитарной двуколки, ее заменяли простой повозкой.
Ветеринарная часть и ковка
6 сентября прибыл в полк ветеринарный врач и приступил к организации своего дела. Был открыт ветеринарный лазарет, в каждый эскадрон назначено по одному фельдшеру с набором. В лазарете лечилось несколько чесоточных лошадей и около 30 лошадей 3-го эскадрона с набивками. При лазарете была открыта кузница, где работали и обучались эскадронные кузнецы. Кроме того, для обучения кузнечному делу в Новочеркасск было командировано 5 учеников. Обеспечение кузнечными наборами было сравнительно удовлетворительное, но все же не хватало рашпилей и ковочных ножей; подковы и гвозди (фабричного изготовления) были слишком больших номеров – все это не позволяло поставить ковку на должную высоту. Большую помощь по ветеринарной части и ковке оказал полку ветеринарный врач Стрельцовского завода как своими опытом и знаниями, так и средствами завода.
Переход полка в район Чертково
Приказом по Всевеликому Войску Донскому от 26 августа 1919 года за № 1306 окончательно было закреплено формирование полка и утверждено историческое имя его: Мариупольский гусарский Императрицы Елисаветы Петровны полк. Указывалось на то, что номер будет добавлен впоследствии по номеру дивизии, куда полк будет зачислен в состав Российской армии. Приказом по полку за № 10 от 27 августа 1919 года генерал-майора Чеснакова Донской атаман генерал-лейтенант Богаевский и командующий Донской армией генерал-лейтенант Сидорин были занесены в списки полка и зачислены в лейб-эскадрон.
Того же 26 августа полк вместе с клястицкими гусарами170 был сведен в Отдельную кавалерийскую бригаду. Ввиду того что первый подготовительный период формирования заканчивался и надо было скорей собрать все части полка и приступить к боевой подготовке эскадронов, командир полка решил перевести полк в район станции Чертково, где стояли и формировались клястицкие гусары, 31 августа, одним эшелоном, штаб полка, лейб- и 2-й эскадроны в 7 часов вечера отправились по железной дороге, из Новочеркасска на станцию Чертково. В этот день, впервые после 2-летнего перерыва, мариупольцы услышали свой полковой марш, исполненный своими же трубачами.
Утром 2 сентября эшелон прибыл на станцию Чертково и походным порядком отправился в деревню Стрельцовку, намеченную для расквартирования полка, куда и прибыл к 6 часам вечера. По дороге в деревню Великоцкое эшелон встречали и чествовали обедом клястицкие гусары.
4 сентября прибыл на присоединение к полку взвод мариупольцев из 3-го конного полка в составе 5 офицеров и 38 гусар и составил кадр 4-го эскадрона. 5 сентября прибыл с фронта на переформирование 3-й эскадрон – 5 офицеров, 147 гусар и 140 лошадей. После смотра командиром полка часть казаков, пожелавших вернуться в казачьи части, была отправлена по назначению, и эскадрон был уравнен в рядах с другими; часть лошадей переведена в другие эскадроны, негодные к службе выбракованы.
Размещение полка в деревне Стрельцовке оказалось тесным и крайне неудобным как для ведения занятий, так и для поддержания внутреннего порядка вследствие разбросанности гусар по 3—5 человек в крестьянских избах, поэтому 7 сентября полк перешел в расположенный в 1/2 версты и почти пустовавший Стрелецкий государственный конный завод. Здесь части полка разместились достаточно широко и удобно, казарменным порядком в приспособленных конюшнях.
С 9 сентября в полку введен был полный внутренний порядок и начались регулярные занятия: в 6 часов утра – подъем, 6—7 часов – уборка, 7—7.30 часов утренний осмотр и чай, 8—11 часов – занятия, 11—12 часов – уборка, 12 часов – обед, 12—2 часа – отдых, 2—5 часов – занятия, 5—6 часов – уборка, 6—7 часов – ужин, 8 часов – перекличка, заря и общая молитва, 9.30 часов – тушатся огни.
Строевая подготовка
Занятия велись по утвержденному командиром полка расписанию, до прибытия лошадей – гимнастика, вольтижировка, пеший строй, владение оружием, пешее по конному учение, полевая служба, по мере прибытия лошадей – езда, сначала в манеже, потом преимущественно в поле, и взводные учения – уставные и по полевой службе.
Сильно нарушали планомерный ход занятий большие наряды за приемом и покупкой лошадей и для привоза различных предметов снабжения.
Упражнений в стрельбе пройти не успели. Всем офицерам ежедневно от 11 до 12 часов производилась езда, по субботам – полевая езда по искусственным препятствиям.
Вообще этот период жизни полка был почти схож с нормальным укладом быта кавалерийской части в условиях мирного времени, лишь большие наряды и лихорадочная деятельность во всех эскадронах и командах указывали на то, что полк готовится к скорейшему выступлению в поход.
18 сентября полк посетил Донской атаман генерал-лейтенант Богаевский в сопровождении инспектора конницы Донской армии генерал-майора Траилина Анатолия171. После небольшого учения и осмотра казарм и конюшен горячо любимый всеми мариупольцами бывший командир полка завтракал в офицерском собрании, и три часа незаметно протекли в воспоминаниях о жизни старого полка и надеждах на близкое счастливое окончание борьбы с большевиками. После завтрака генерал-лейтенант Богаевский снимался в группе всего полка и отдельно с господами офицерами.
26 сентября приказом по Донской армии полк был включен в состав 1-й сводной кавалерийской дивизии172 (полки: Чугуевский уланский, Мариупольский и Клястицкий гусарские, Туземный конный и казачий конно-артиллерийский дивизион – все формировавшиеся в районе станций Чертково и Миллерово).
22 октября, в день бывшего тезоименитства шефа полка, Императрицы Елисаветы Петровны, лейб-эскадрон справлял свой эскадронный праздник. Молебен, парад, улучшенный обед гусарам, после которого в помещении эскадрона – танцы и игры; вечером в офицерском собрании ужин с традиционной гусарской жженкой.
В числе гостей полк посетил старший мариуполец, бывший командир 1-го эскадрона генерал-майор Хартен173, горячо приветствовавший возродившийся полк. В этот день телеграммой Донского атамана бывший командир лейб-эскадрона в старом полку подполковник Новов и теперешний его командир штабс-ротмистр Пашкевич были произведены в следующие чины.
Выступление на фронт
4 ноября получено было приказание изготовиться к спешному выступлению на фронт. Приказание это застало полк в следующем положении: еще не была закончена посадка на коней вторых взводов (за исключением 3-го эскадрона, в котором было около 60 шашек), обучение гусар не закончено, лошади в работу совершенно не втянуты, теплого белья и одежды не имелось: шинелей не хватало на 50 процентов; пулеметный эскадрон формирование не закончил и в полк не прибыл; ожидался привод из зимовников и с Кавказа 300 лошадей, бывших уже в пути. Все это указывало на полную несвоевременность срывания несформированной и еще недостаточно сплоченной кавалерийской части прямо в бой. Эти соображения неоднократно докладывались командиром полка командующему армией с просьбой дать возможность дождаться привода лошадей и более основательно подготовиться к тяжелому зимнему походу, на что требовалось около месяца. Командующий армией, в принципе вполне разделяя эти соображения, все же приказал выступить не позже 15 ноября и к 23-му быть в районе Валуек на основании категорического требования Главнокомандующего, которому все вышеприведенные доводы докладывались.
Действительно, с одной стороны, стратегическая обстановка складывалась для ВСЮР трагически – наступление конных красных армий требовало полного напряжения сил, с другой – отправление прямо в бой при крайне тяжелой обстановке, без своей артиллерии (конно-артиллерийский дивизион дивизии совершенно не был готов к походу), еще не сформированных частей вряд ли было целесообразно, тем более что примерно через месяц части эти представили бы собой большую силу.
Впоследствии, когда нами были проиграны решающие бои под Ростовом-на-Дону, высшее командование сознало свою ошибку, считая, что если бы Сводная кавалерийская дивизия была бы сбережена и формирование ее закончено, то ростовские бои легко могли бы иметь иной исход.
Удалось только исходатайствовать отправление конных частей походным порядком, чтобы втянуть конский состав и попутно утвердить важнейшие отделы полевой службы.
Полк стал спешно готовиться к выступлению. Пешие гусары, подлежащие отправке по железной дороге на Валуйки, были сведены в два сводных эскадрона.
5-й эскадрон, далеко не закончивший формирования, также отправился как запасный эскадрон полка. Часть гусар, около 50, менее подготовленных, была выделена в запасный кавалерийский дивизион.
К этому времени на почве недостатка теплой одежды в полку начались заболевания тифом (сыпным и возвратным); заболели командиры 2-го эскадрона ротмистр Олиференко (тиф) и 4-го эскадрона штабс-ротмистр Гордеев (ревматизм), ротмистр Гречишников (тиф), штабс-ротмистр Карганов (тиф), корнет Каринковский (тиф), старший медицинский врач и до 40 гусар, в том числе вольноопределяющийся Шишков.
Поздно вечером 14 ноября, накануне выступления, в полк прибыло небольшое количество теплого белья, полушубков и шинелей, что дало возможность одеть гусар, идущих походом. Большой процент гусар, отправляющихся по железной дороге, был не только без теплого белья, но даже не все имели шинели.
Гражданская война15 ноября 1919 года конные части Сводной кавалерийской дивизии двинулись походом на Валуйки, имея в авангарде Мариупольский полк. Состав полка в день выступления в поход:
Штаб полка – генерал-майор Чеснаков, полковник Сухин, штабс-ротмистр Лавров, поручик Черныш, корнет Ильинский, 16 трубачей, 13 шашек (команда связи).
Лейб-эскадрон – ротмистр Пашкевич, поручик Дорошкевич, корнет Пашкевич, 61 шашка.
2-й эскадрон – штабс-ротмистр Рудичев, поручик князь Чегодаев, корнет Золотухин, корнеты Лаврентьев, Московченко, Чабаев, 63 шашки.