Эван сидел возле моего сундука и перебирал мои вещи: гребень, которым я закалывала волосы, флакон духов, украшенный драгоценными камнями, золотой пояс, который я надевала на нашу свадьбу… И по лицу его скользила мягкая улыбка, вызванная приятными воспоминаниями. И вдруг он прикрыл глаза, прижав мой шелковый бирюзовый шарф к губам, которые успели прошептать:
– Жди меня, моя любимая Айлин.
Эвана не смущал тот факт, что я покинула его, что меня уже много лет не было с ним. Ошибка повивальной бабки при родах – и не стало ни меня, ни ребенка… Но он ждал встречи с нами, будучи уверенным в том, что она обязательно состоится.
И вот мы снова вместе. Его ожидания не были напрасными. Я послала ему свою благодарность и любовь, а потом перевела нетерпеливый взгляд на того, кто стоял с ним рядом, – тоже своего мужа Айреса Виэйру, с которым мы жили на острове Мадейра в конце девятнадцатого века. Он был португальцем, а я дочерью английского плантатора.
Глава 6
Сейчас, глядя на всех троих, я не могла не отметить их удивительного внешнего сходства: продолговатые улыбающиеся лица, выразительные глаза, густые прямые брови, широкие лбы, с легкой горбинкой носы и худощавые фигуры. Высокий рост тоже примерно одинаков. Вот только цвета волос и кожи не совпадали: у Эвана русый и белый, ближе к загорелому, а у Айреса и Дэмиана черный и смуглый от рождения. Да и глаза у них были карие, а у Эвана серо-голубые.
И вдруг я поняла, что, сохранив в новом физическом теле знакомые мне черты, Эван пытался сказать мне, что выполнил клятву и вновь пришел ко мне в теле Айреса, а затем Дэмиана, но в моей душе, когда она воплощалась в новые тела, стерли память о нашем общем прошлом.
Айрес, находившийся молча рядом, по-видимому, прочитал мои мысли и тут же послал информацию, что все они были моими мужьями в прошлых жизнях, являясь воплощениями одной и той же души в разных физических телах. Это обрадовало меня, и я поплыла навстречу к нему. Мы с ним обнялись своими энергиями, благодаря которым почувствовали друг друга. Во мне стал разрастаться комок тепла – и через мгновение земная память моей души вернула меня в те далекие годы.
Мой отец был отставным английским полковником, третьим сыном в семье, а потому не получившим титула виконта. Однако его покойная матушка оставила любимому сыну хорошее наследство, позволившее ему осесть на острове Мадейра и построить усадьбу на возвышенности недалеко от Фуншала, его столицы. Остров был завораживающе красив: зеленые склоны гор, глубокие ущелья, синева океана – и отец отдал ему свое сердце.
В качестве подарка своей жене на большой территории по его указанию был разбит сад с множеством редких и ценных экзотических растений, привезенных из разных стран, среди которых были более двухсот платанов, а также Дамский садик с фигурными кустами-скульптурами, «тропические ущелья» и водоемы с цветущими лилиями.
Папа купил много земли на южном побережье острова и стал выращивать бананы и манго. Все свое детство и юность я провела именно там – в плантаторском доме. Мысли о нем вызвали в моей памяти удивительные пейзажи, среди которых был мыс, моё любимое место на острове.
Он буквально врезается в Атлантику, которой остается только бросать и бросать на него свои пенистые волны. Пустынный берег, сплошь поросший густой зеленью и ярко-белыми цветами, обрывается в воду крутыми каменистыми утесами. Сильный ветер многие века приносил на мыс ни с чем не сравнимый свежий запах океана.
Это удивительно красивое место в том моем земном воплощении вызывало во мне бурю эмоций. Особенно во время заката, когда солнце садилось прямо в воду, окрашивая все вокруг в золотые краски. Я любила тишину, царившую там, которая нарушалась лишь шумом ветра и шипением разбивающихся о камни волн.
Нашим ближайшим соседом был итальянский плантатор, который выращивал виноград для знаменитого вина мадеры. Они с отцом были друзьями, и Дарио Грассо со своей женой и сыном Арландо часто гостили у нас.
Я и Арландо дружили с детства, несмотря на то, что он был старше меня на пять лет. Незаметно наша дружеская привязанность переросла в более сильные чувства и, когда мне исполнилось семнадцать, он сделал предложение, которое я приняла, согласившись стать его женой. После обручения мы решили со свадьбой не спешить и обвенчаться через год.
За четыре месяца до свадьбы он приехал ко мне в поместье возле Фуншала вместе со своим другом, который должен был стать шафером на нашей свадьбе. Он был сыном хозяина винного завода.
– Я Айрес Виейра, – прозвучало с нескрываемым волнением, и по моей руке пробежал ток от его поцелуя.
– А я Эмили, – с улыбкой произнесла я и пристально посмотрела ему в глаза, в которых был до боли знакомый мне свет, происхождение которого я не могла объяснить.
– Мы раньше нигде не встречались? – не удержалась я от вопроса. – У меня такое впечатление, будто мы виделись раньше…
Айрес, задумавшись, как-то неуверенно, словно сомневаясь, покачал головой, но меня не покидало напряжение. Я чувствовала сильное притяжение. Это была любовь с первого взгляда для нас обоих. Он смотрел на меня с таким трепетом и нежностью… Мы обменялись только нам понятными взглядами.
В последующие дни в отсутствие Арландо Айрес стал наносить мне визиты. Мой жених редко приезжал в Фуншал, поскольку было много работы на виноградных плантациях, а Айрес находил время для встреч со мной. С каждым днем мы узнавали друг друга все лучше и лучше. Чувства взяли наши сердца в плен, а мы не нашли в себе сил воспротивиться этому.
Мы гуляли с ним по аллее камелий в нашем саду, катались на лошадях в парке драконовых деревьев, крупными белыми цветами которых он украшал мои волосы, ходили пешком по старинной улочке Руа-де-Санта-Мария, самой красочной улице Фуншала, заходили в церковь Санта-Марии Майор, где я, преклонив колени, просила у бога прощения за то, что люблю друга своего жениха.
Мы с ним не говорили о своих чувствах, но наши взгляды были настолько красноречивы, что слова нам были не нужны.
Так как Фуншал расположен в большом естественном амфитеатре, направленном к синему океану и обрамлённом живописными горами, нам приходилось спускаться к центру города на тобоггане – двухместной повозке в виде огромной плетеной корзины, установленной на деревянные полозья, которой управляли двое рослых мужчин. Это позволяло нам тесно прижиматься друг к другу, не нарушая приличий.
В городе мы подолгу сидели в кафе, смакуя кофе с пирожными, и разговаривали… обо всем, а в особо жаркие дни пили ларанхаду, газированный безалкогольный напиток с апельсиновым вкусом, и ели болу ди мел – коврижки с патокой из сахарного тростника и орешками.
Вместе посещали салон, где музыканты играли на португальской гитаре, которая незадолго до этого вошла в моду. Айрес здесь брал уроки игры на этом необычном музыкальном инструменте.
Часто мы приезжали на стремительно ниспадающий в океанические воды утес Кабо Жирау, который открывал просто фантастические виды на округу. Именно здесь в ясный день граница между небом и океаном практически стирается, образуя бескрайний простор голубого горизонта. И каждый раз я уезжала отсюда с букетом стрелиций, цветов, похожих на больших фантастических рыжих птиц.
В один их таких счастливых дней мы сидели в Чайном домике в нашем саду и страстно целовались. Мы были так увлечены друг другом, что не услышали, как к нам подошел Арландо. Он кашлянул и замер, глядя на нас и увидев наши испуганные взгляды, которые сказали ему обо всем.
Я увидела в его глазах боль: ведь девушка, которую он любил, ему изменяла, причем с близким человеком – его лучшим другом. Ничего не сказав, Арландо резко развернулся и молча ушел. Просто исчез из нашей жизни. Я вернула ему обручальное кольцо и написала письмо с извинениями, но ответа так и не получила.
Айрес тоже ушел, и мы не виделись с ним больше месяца. Я страдала, но гордость не позволяла мне сделать первой шаг. Как-то возвращаясь с прогулки, я, выходя из сада, увидела его возле ступенек с огромным букетом орхидей. Моё сердце куда-то провалилось. Не говоря ни слова, мы пошли навстречу друг другу.
Я чувствовала, что в душе каждого из нас таится страх… Страх поднять глаза. Страх пройти мимо. Страх рассказать о своих чувствах и не услышать ничего в ответ. Страх услышать равнодушие. Но сильнее всего оказался страх навсегда потерять друг друга. И мы, как по команде, одновременно подняли глаза.
Встретившись со мной взглядом, Айрес подошел ко мне вплотную, прижал крепко к себе и сказал:
– Я люблю тебя больше всех на свете и не представляю своей жизни без тебя! И не переживу, если ты сейчас скажешь, что мы не сможем быть вместе. Поэтому лучше просто промолчи.
По моей щеке покатилась слеза, слеза счастья. Я так ждала этих слов… Потом заглянула в его встревоженные глаза и тихо прошептала:
– Я тоже тебя люблю! И хочу попросить всего об одной вещи.
– Я выполню любое твое желание, – пообещал Айрес, целуя мне веки.
– Никогда больше не оставляй меня, – сказала я, сдерживая восторг в душе.
– Я всегда буду рядом, даже если ты попросишь меня уйти, – тихо произнес он, подтверждая сказанное нежным поцелуем.
Мы обвенчались месяц спустя в главном кафедральном соборе Се до Фуншал, сохранившем готический облик, под мозаичными сводами, вырезанными из местной древесины и искусно инкрустированными золотыми элементами и деталями из слоновой кости. Мы дали друг другу клятвы перед запрестольным образом святого Франциска Ксаверия под величественные звуки органа.
Вскоре после медового месяца мы уехали в Португалию и поселились в городском особняке, принадлежавшем Айресу.
Я забеременела, и мы с нетерпением ждали нашего первенца. Моему мужу приходилось часто ездить на Мадейру, поскольку здоровье не позволяло отцу полноценно заниматься делами. Накануне моих родов мы собирались переехать на остров. До этого счастливого момента мне оставалось чуть меньше полтора месяцев.
Во время нашей очередной разлуки я очень скучала по Айресу, тяготилась своим одиночеством и с нетерпением ждала его возвращения. Как и в тот роковой день.
Переодеваясь в спальне к ужину, вдруг услышала в открытое окно голос своего мужа, который спрашивал у дворецкого, дома ли я. Недолго думая, я выскочила из комнаты и поспешила навстречу любимому. Начав спускаться по лестнице, я увидела Айреса и радостно вскрикнула, не отрывая от него взгляда. Он улыбнулся и поспешил через холл ко мне навстречу, распахнув руки для объятия. И в этот момент подол платья попал мне под ногу – и я, не успев осознать произошедшего, покатилась по крутой лестнице.
Меня пронзила резкая боль, однако я успела услышать душераздирающий крик Айреса. Наверное, я потеряла сознание, но почувствовав на себе теплые руки своего мужа, пытавшегося меня поднять, открыла глаза. Он на мгновение замер и, прижав к себе, стал что-то говорить, но я его уже не слышала. Жизнь неумолимо покидала мое тело, освобождая душу. И в последний миг все же услышала:
– Я найду тебя, где бы ты ни была. Жди меня… – и теплая слеза упала мне на лицо, после чего моя душа покинула тело, которое Айрес, сотрясаясь от рыданий, прижимал к груди. Его сердце в ней оглушительно билось, не соглашаясь с потерей. Это было моим последним физическим ощущением в
той жизни.
И вот Айрес вновь стоит возле меня, окутывая своей любовью. Мне стало спокойно и радостно, поскольку будущее уже не пугало своей неизвестностью.
Я смотрела на троих мужчин, которых любила в прошлых земных воплощениях, осознавая и в духовном мире, насколько они мне дороги. Однако, встретив меня, они тоже вынуждены были уйти туда, где восстанавливалась их душа. Простившись и опять приобретя форму светящихся сгустков энергии, объединившихся в один, они удалились. Я, не дождавшись его полного исчезновения, оглянулась вокруг себя.
– Ой, они все здесь – люди, которые мне были дороги в предыдущих жизнях. Теперь я уже не только чувствую их, но и вижу, – ярко проявилась мысль, вызвавшая во мне очередное волнение.
Их с каждым мгновением становится все больше тех, кто подплывает ко мне все ближе и ближе. Среди них – мама, моя любимая мама в одной из моих предыдущих жизней. Она приблизилась ко мне.
