– Конечно. Но она спросила об этом таким голосом, каким обычно интересовалась, не случилось ли у меня чего-нибудь новенького.
– Все, я в разводе, – медленно ответила я, настороженно ожидая ее ответа.
– Извини, но я тебя перебью, – сказала Лина. – Как твоя мама отнеслась к тому, что ты ушла от Алекса?
– Когда я переехала к ней после последнего скандала с мужем и объявила о решении покончить с семейной жизнью, мама лишь сказала, что этот дом навсегда останется и моим, тяжело при этом вздохнув. А потом все больше избегала говорить о моем намерении и ни разу не упомянула про Алекса. Меня это удивляло, но первой заводить разговор об этом я тоже не стала. Родители ведь были категорически против моего раннего брака, считая, что до добра он не доведет, и недолюбливали зятя, который настоял на нем. Мама даже ревновала меня к нему, а в последнем разговоре держалась так, будто не радуется моему разводу и молча осуждает меня.
– Как-то странно ты себя ведешь, – не выдержала я. – Такое чувство, что ты не понимаешь моих поступков и не поддерживаешь меня.
– В чем? – с невинной интонацией спросила мама.
Я повысила голос, теряя терпение:
– Как это в чем? Мы с Алексом развелись, потому что продолжать в том же духе просто-напросто не могли! Это была не жизнь, а каторга!
Она пробормотала в ответ что-то неопределенное, так и не высказав прямо своего отношения к произошедшему.
– Мама! – воскликнула я. – Умоляю, скажи, что ты об этом думаешь!
Сначала было молчание, а потом устало прозвучало:
– Я, если честно, и правда не совсем тебя понимаю, Анна. Мне важно, чтобы ты была счастлива, дочь.
И опять молчание. У меня возникло чувство, будто ей очень жаль, что я такая бестолковая.
– Что ты имеешь в виду? – выдавила я из себя, хотя продолжать разговор уже расхотелось.
– То, что без Алекса ты…, – мама вновь умолкла, словно споткнулась. Через время она все же свою мысль закончила:
– Ты уверена, что сможешь жить без него полноценной жизнью?
Если бы ты знала, Лина, какая меня взяла злость. Даже в глазах потемнело. Создавалось впечатление, что все кругом правы и прекрасно разбираются в любой ситуации и лишь я одна совершаю ошибку за ошибкой.
– По-твоему, я не могу быть счастлива сама по себе? Намекаешь на то, что я теперь, после восьми лет семейной жизни, недочеловек? Так? А ты не допускаешь того, что мне необходимо отдохнуть от этой лавины неурядиц? Может, я еще не нашла свой настоящий путь и отыщу его лишь теперь, когда не надо будет каждый день растолковывать мужу, что ребенок отнюдь не дешевое удовольствие и что он не обеспечил условия для его рождения.
– Вы прожили вместе немало лет, – задумчиво произнесла мама. – Неудивительно, что Алексу захотелось, чтобы у вас родился ребенок. Это важно для укрепления семейных отношений. Помню по себе: когда у нас появился твой брат, мы с твоим папой будто вступили в новую фазу…
– Вы уже жили здесь, в этом доме! – воскликнула я.
– Да, это так, но были вынуждены платить ежемесячно внушительные суммы, погашая деньги, взятые на пять лет в долг под большие проценты. Пришлось во многом себе отказывать. Это только кажется, что другим живется легче. Проблемы есть у всех без исключения, просто кто-то спокойно, последовательно и без лишней суеты их решает, а кто-то пытается от них сбежать.
– Можешь не продолжать: я тебя поняла. Намекаешь на меня?
Мама, не скрывая огорчения, тяжело вздохнула:
– Не намекаю, а прямо говорю об этом. Когда ты вернулась в отчий дом, я старался помалкивать, не лезть к тебе со своими советами, считая, что ты уже взрослая, к тому же неглупая женщина. Думала: успокоишься, переосмыслишь случившееся и вернешься, но… Словом, не хотела вмешиваться в твою личную жизнь. Но ты ведь сейчас сама об этом заговорила…
– По-твоему, у меня был другой выход? – не на шутку разнервничавшись, спросила я.
– Думаю, да. Может, вам следовало обратиться к психологу? Чтобы он посоветовал, каким образом снять напряжение в ваших отношениях, устранить скандалы… С ним обсудили бы все спокойно и мирно решили, стоит ли рожать малыша сейчас или все же нужно еще подождать и найти способ зарабатывать побольше. Вам обоим. А уж потом…
– Дельный совет, – сказала Лина, отреагировав на услышанное. – Неужели ни тебе, ни Алексу не пришла подобная мысль? Не исключено, что и овцы при этом были бы живы, и волки сыты. Другими словами, вы могли бы с минимальными потерями решить свои проблемы.
– Признаться, после развода, когда Алекс со столь важным видом удалился, мне и самой пришла на ум подобная мысль, но я, чтобы скрыть собственный упрек, прозвучавший у меня в душе, лишь рассмеялась на мамины слова.
– Неужели ты искренне веришь, что психологи в таких случаях способны дать дельный совет?
Мама с недовольством в голосе сказала:
– А почему нет?
– Боже мой, какое заблуждение! Да они сами точно такие же люди, как и мы! К тому же, они и в своих собственных жизнях не в силах навести порядок! По-моему, это невозможно – заставить мужчину и женщину, которые терпеть друг друга не могут, снова воспылать любовью.
– Ты действительно уверена, что не можешь терпеть Алекса, а он – тебя? – спросила мама и вновь сделала многозначительную паузу.
– С сегодняшнего дня он не мой! – излишне горячась, воскликнула я. – К тому же, я не могу судить, какие мысли бродят у него в голове.
– Что ж, пусть так, – то ли с усталостью, то ли с грустью произнесла мама. – Только я не об этом.
– И знаешь, Лина, у меня вдруг защемило в груди. Да так сильно. Все это время я пребывала в неопределенности и смутно чего-то ждала, стараясь не погрязать в раздумьях и не жалеть о содеянном. Теперь же впервые осознала всю серьезность своего шага. Ненавистен ли мне Алекс? Когда я впопыхах собирала вещи, была уверена, что мы поженились, не думая о последствиях, и ошиблись. А в ту минуту… он не был мне чужим. Не знаю. Я растерялась.
Потом велела себе прекратить сомневаться в своих решениях и поступках. При этом постаралась себя убедить, что мне тяжело и тревожно исключительно потому, что слишком непросто прощаться с давними привычками. Да-да, не смотри на меня с таким удивлением! Алекс, говорила я сама себе, мало-помалу превратился для меня в привычку, а любви к нему уже давно нет…
Мое сердце, будто услышав эти категоричные выводы, больно сжалось. Но я постаралась прикинуться, что не заметила этого.
– Да, я уверена, – с чрезмерной торжественностью заявила я ожидавшей ответа матери. – На сто процентов уверена, что поступила правильно.
Мама опять не сдержала печального вздоха.
– Тогда могу только сказать, что это самое главное. Я не стану тебя осуждать. Может, когда-нибудь встретишь другого парня и с ним заживешь совсем иначе, – добавила она и опять замолчала.
У меня, по правде сказать, что-то неприятно дрогнуло внутри. Я засмеялась, чтобы мама не почувствовала смятения, которое могло прозвучать в моем голосе.
– Может, я его уже встретила.
Мама обреченно спросила:
– Имеешь в виду Максима?
– Он тебе что, не нравится? – спросила я таким тоном, будто меня оскорбили.
– Да нет, почему же. Но он не для тебя. Впрочем, не мне судить, хотя жизненного опыта у меня побольше твоего.
И мне вдруг захотелось плакать. Наверное, потому, что все последние месяцы слезы у меня были где-то совсем близко, но я не позволяла им проливаться, поскольку жила, как полузамороженная.
– В любом случае выбирать только тебе, – добавила мама.
– Вот именно! – с неуместной воинственностью, маскирующей маяту в душе, воскликнула я. – Ладно, я отключаюсь, чтобы не мешать тебе. Дел у тебя, как мне кажется, невпроворот, а тут я со своими проблемами.
