Мы стояли за гаражами и любовались «Штабом», построенным из всякого хлама, что смогли найти: ветки, фанерки, коробки и прочее. Крепился он на стенку одного из гаражей, а с другой стороны к дереву.
– Сегодня, после вечерних мультиков, собираемся здесь. Кое-чего обсудим, – сообщила Оля.
Как и было условлено, все собрались в штабе. Оля внимательно изучила присутствующих. Наташка села рядом со мной. Я отодвинулся. Она подвинулась. Я отодвинулся.
– Так, вы оба! – прикрикнула на нас Оля. – Ну-ка прекратите возню! Успеете ещё.
По штабу прокатился смешок. Я залился краской, а Наташка, словно альпинист, покоривший высокогорную вершину, довольно улыбнулась.
– В общем, так, – начала Оля. – На сегодняшней повестке дня один пункт.
Она развернула какой-то листок.
– А что такое повестка? – перебивая, пропищал шестилетний Витька.
– Угомонись там, – грозно проговорила Оля, потом продолжила. – Итак: что такое «секс», и почему нельзя говорить это слово.
Повисла тишина.
– А я, когда сказала слово… – начала говорить Наташка и с опаской осмотрелась, нет ли взрослых. – Слово «секс», мне мама по губам ударила.
Все понимающе загудели.
– Тихо! – успокоила всех Оля. – Мы все с этим сталкивались. Пора разобраться.
Все переглянулись, не зная, что предложить.
– Секс-кекс… – бубнил Витька. – Что тут не говори, всё равно влетит.
Все опять понимающе загудели.
Несмотря на свои одиннадцать лет, Оля, как оказалось, сама в этом сильно не разбиралась. Все молчали. Темнело. Васька включил фонарик и положил на стол.
– Я знаю… – загадочно сказал он. – Мне рассказали взрослые ребята.
– Это те, которые на стройке клей целыми днями нюхают? – с сомнением поинтересовалась Оля.
– Да. Они сказали, что это то, чем приходится заниматься после свадьбы.
Все задумались.
– Наверное… – начал Стёпка, – это очень непросто и ужасно, если взрослые не хотят нам об этом говорить. Ведь мы ещё маленькие, у нас вся жизнь впереди, и травмировать нас этим сексом они не хотят. Для нас же лучше.
– Это ещё не всё, – вздохнул Васька. – При этом они оговорились, что им можно заниматься до свадьбы…
Штаб возмущённо загудел.
– Нашёл, кого слушать! – усмехнулась Оля. – Ха! Они там, приятели твои, клея нанюхаются, а потом городят что попало. При таком раскладе, какому дураку нужен этот кекс до свадьбы. Это ж считай, вся жизнь коту под хвост! Погляди на этих взрослых. После свадьбы папы валяются на диванах, работу найти не могут, мамы с ними ругаются, разводятся… Страшно подумать, если ещё и до свадьбы так жить. Мало ли чего из этого выйдет. Ну уж нет.
Поразмышлять было о чём. Наташка развернула новый чупа-чупс. Васька выключил фонарик, – экономил энергию. Витка заныл, что хочет есть. Стёпка толкнул меня в плечо.
– Давай, твою газетку подожжём?
– Отставить! Чего раскисли! – услышал я голос Оли. – Васюган, врубай свет! Сейчас воду заряжать будем. По телевизору показывали, как правильно надо. Думаю, от неё потом даже фонарик работать будет.
Кто-то взял меня за руку.
– Я тут подумала… – услышал я голос Наташки в темноте. – После нашей свадьбы, с сексом разбирайся сам, а меня не впутывай.
– Так не честно!..
– Сейчас как поцелую!
– Договорились…
Первоклассный батончик
Тем сентябрьским утром я задумал нечто грандиозное:
– … тетя Валя вчера сказала, что в подвале полтергайст завёлся, – едва проснувшись, говорил я, сидя у стола и глядя стеклянными глазами на стакан чая. – Мы с ребятами нашли старую ржавую цепь… Можно мы ей сегодня побрякаем в подвале, чтобы заманить полтергайста? У меня к нему несколько вопросов.
Мне влепили подзатыльник.
– Бегом умываться! – сказала мама.
Я хмыкнул и не торопясь зашагал в сторону ванной комнаты.
– Бегом, я сказала!
Шагу я не прибавил. Никуда эта школа не денется.
Сделав вид, что умылся и почистил зубы, я вернулся на кухню и спросил:
– А в школе водятся полтергайсты?
Меня выгнали из-за стола и затолкали в белую рубашку, а поверх неё надели чёрным костюмом. Бережно причесали, вручили букет цветов, который уже через десять секунд безнадёжно устал и поволокли на мою самую первую школьную линейку.
Вышли из дома. Я нахмурился и огляделся. На скамейке перед парадным входом сидел Витёк, опустив голову.
– Смотри у меня, не вздумай в новых штиблетах по лужам шастать! – говорил его батяня, вышагивая туда-обратно вдоль скамейки. – Подтяни портки! Галстук не потеряй! Эх, сынуля, в первый раз в первый класс, все дела…
– Привет, Витёк! – сказал я очень несвойственным для утра бодрым голосом.
Не поднимая головы, он поднял руку в знак приветствия.
– …академиком станешь! – продолжал ходить вдоль скамейки и взволнованно размахивать руками его батяня. – Инженером! В то время, когда наши корабли будут бороздить просторы крайне северной галактики, ты изобретёшь двигатель, работающий на картофельных очистках… А картошки у нас много!
Обречённого на инженерную МЫСЛЬ Витька поволокли на его самую первую линейку в школу номер 178, которая располагалась буквально за углом дома.