– Три, – с вызовом бросил я.
– Четыре девятьсот, – спокойно отозвался дворф.
– Три сто.
– Эх… – он тяжело вздохнул. – Сегодня я не в настроении торговаться долго. Сойдёмся на четырёх. Но ни медяком меньше, человек!
– Идёт!
* * *
– Мне одной кажется, что мы приобрели кота в мешке? – задумчиво произнесла Йоко, приложив козырьком руку ко лбу.
Узкая извилистая дорога-серпантин привела нас на небольшое горное плато. Проехав его насквозь, мы остановились перед спуском с противоположной стороны и теперь глядели вниз. В низине, зажатые между двух горных хребтов, виднелись полуразрушенные каменные домишки. Если верить карте, перед нами мои новые земли – деревня «Старый Булыжник».
– Мрак… – отметил очевидное Рольф. – Как они тут живут? Деревьев почти нет, одна сухая трава да камни!
Я пустил Огнегрива по серпантину. Друзья не отставали. До домишек оставалось всего метров сто.
– Едрёный корень! Что за чёрт?! – раздался хриплый голос впереди, откуда-то из кучи камней, как мне показалось. – Гоблины, суки, что ли?
– Глаза разуй, Брундир! Это ж люди! Какой бес их сюда притащил?
Я остановил коня возле первой же халупы. Ни забора, ни дороги – ничего подобного и в помине нет! Дома, словно беспризорные булыжники, хаотично разбросаны по низине без всякой системы.
И рядом с первым же, как я теперь видел, прикладывалась к пузатым бутылкам пара тощих дворфов. Оба скорее походят на гротескных бомжей, нежели на доблестных воинов и непревзойдённых мастеров горного дела.
– Чё хотел-то? – тот, кого звали Брундир, не отрывая зада от камня, поднял на меня мутные глаза.
– Я новый владелец этих земель, – гордо сообщил я.
– Э? Вона как оно. Поздравляю с приобретением, етить его под каждый булыжник! А я – Брундир, – он поднялся на ноги, обтёр ладонь о грязную куртку и протянул мне.
Я спешился и стоически ответил на рукопожатие.
Второй дворф нетвёрдой походкой подошёл к нам:
– Мрундир. Его брат, – авторитетно заявил он, также подав руку.
В округе послышались хлопки дверей и суета. Подняв голову, я увидел, как почти из каждого дома к нам стекаются помятые дворфы.
– Чёй там, Брундир, а?
– С кем ручкаетесь?
– Чего им тут надо?
– Они с тем котом и Героем?
– Да ну! Это ж люди, как они могут быть с ними? Мозги смажь, а то шестерёнки заедают!
Не особо подбирая выражения, грязная рать приближалась к нам. Брундир покачал головой и, повернувшись, гаркнул:
– Хозяева новые у нашей земли! Уважение проявите, чувырлы неумытые!
– Ты на себя посмотри, собака сутулая! – раздалось из толпы. – Не будь ты нашим старостой, давно бы уже твой череп вместо ночного горшка пользовали бы!
– Да не-е-е! Вытекало бы всё! Лучше ночник из него сварганить!
– Чёрт с ним, с черепом!
– И что, что хозяева-то?! Нам что, есть от этого что станет?
– Или эти дохляки наши поля вернут?
Расположившись полукругом метрах в десяти от нас, дворфы подозрительно пялились на нас, то и дело выдавая жаркие эпитеты.
– Прости их, человек, – улыбнулся Брундир. – Невоспитанные они.
Глава 4
Пока Брундир с братом вели нас мимо покосившихся домишек, а остальные дворфы заинтересованно тащились сзади, сохраняя почтительную дистанцию в десять метров, староста в красках поведал, что же приключилось с деревней «Старый Булыжник». Если коротко – жили дворфы долго и счастливо, пасли вислоухих баранов да выращивали горную рожь, пока не явились гоблины и не захватили форпост, а затем и плодородные пастбища.
– Суки преотвратные! – раздалось позади нас – внушительная группа поддержки тоже внимательно слушала рассказ Брундира.
– Чтоб у них ухи поотваливались!
– Ненавижу гоблинов, дери их трижды!
– Не-е-е, трижды мало! Лучше раз по десять каждого!
– Вот раньше-то жизнь была… А сейчас подножный корм жрать приходится да самогон из него же гнать!
Брундир обернулся и гаркнул через плечо:
– А ну заткнулись, неучи треклятые! Не заставляйте меня краснеть перед уважаемыми Героями!
В спину старосте тут же полетели сочные проклятия. Он молча показал односельчанам узловатый средний палец и тяжело выдохнул:
– Они-то, – дворф кивнул за спину, – всегда такими балбесами брехливыми были, но дело своё знали! Правда, много перерождений с тех пор прошло…
– Много? – с любопытством переспросила Йоко.
– Агась… Принеслись гоблины, почикали полдеревни, и пошли перерождения. А новые они-то всё равно немного другие… – он печально покачал головой. – Честно говоря, с трудом припоминаю те жизни, когда я баранов растил. Может быть, и не я это был вовсе…
Я невольно вспомнил Кеса’еля. Тогда друид рассказывал, что многие местные «перерождаются» уже взрослыми в определённой семье, и младенцев среди них рождается очень мало.
– И ведь не все перерождаются-то… – вздохнул Мундир.