Постепенно очередь продвигается ко входу, уже слышится музыка, доносящаяся из выставочных залов, сквозь распахнутые ворота можно разглядеть внутреннюю атмосферу – она праздничная. Перед самым входом Лю проверяют через магнитную рамку, которая никак не отзывается. Работник службы безопасности приветлив, улыбается. Наряд девушки привлекает внимание, кто-то из очереди, не стесняясь, высказывает свое восхищение, что невероятно льстит Лю. Тем временем ее брат обращается к одному из охранников и показывает тому некое удостоверение, после чего последний связывается с кем-то по рации, секунд десять переговаривается. Из-за громкой музыки и шипения Лю не удается разобрать, о чем диалог. Наконец, электронный голос в трубке смолкает, охранник пропускает Йена в обход общей дорожки досмотра, что вызывает зависть у сзади стоящих гостей. Теряясь в догадках, Лю смотрит на брата, но не получает каких-либо разъяснений.
Внутри все готово, декорации переносят входящих в самые разные эпохи, начиная с периода Воюющих царств и заканчивая временем правления династии Мин.*4 Гостей встречают работники музея, облаченные в национальные костюмы соответствующих исторических интервалов, помогают снять верхнюю одежду, знакомят посетителей с программой мероприятия. Мимо снуют официанты, разносящие на круглых подносах бокалы с шампанским. До официального начала остаются считанные минуты. Среди многочисленных сотрудников наши герои наконец разглядели родителей: господин Кхо стоит возле ворот правого крыла здания, за ними располагается первый выставочный зал. Многие гости подходят лично с ним поздороваться, он скромно улыбается, пожимая руки. Его супруга, госпожа Кхо, расположилась по правую сторону, ее облачение чем-то напоминает наряд Лю – обе женщины знают, как порадовать главу семейства. Йен ге Ден стремительно направился к родителям, увлекая за собой сестру, которая, впрочем, предпочла бы приветствие издалека. Приблизившись, Йен резко остановился, сделал поклон, после чего крепко пожал отцовскую руку и обнял мать, госпожа Кхо поцеловала сына. Неуверенно Лю вторила брату, на лице отца скромная улыбка, он кланяется дочери в ответ, однако ни один из родителей не одаряет девушку объятиями. Напряженная пауза длится недолго, раздается нарастающий стук барабанов, один из сотрудников подбегает к господину Кхо и приглашает того для открытия мероприятия.
– Дети, мы с мамой очень рады, что вы с нами в этот важный день. Сегодня я представлю Пекину венец своей многолетней работы, желаю вам хорошо провести время.
После этих слов господин Кхо взял руки дочери и посмотрел на нее с серьезным лицом.
– Лю, после того как мероприятие закончится, мы бы хотели тебя видеть в зале, посвященном империи Тан.
– Господин Кхо, у нас совсем мало времени. Генеральный секретарь уже прибыл.
Лицо работника выражает явную обеспокоенность. Супруги Кхо удалились куда-то в центр зала, где сооружен специальный помост, окруженный плотным полукольцом из людей в черных костюмах. Позже становится понятно, на открытие прибыла вся политическая верхушка страны, во главе с самим генеральным секретарем правящей партии. Попрощавшись с родителями, Йен жестом приглашает сестру отойти немного в сторонку и встать там, где будет удобнее послушать вступительную речь, девушка нехотя соглашается.
– Не удивлюсь, что половина присутствующих, это телохранители.
– Вовсе нет, охраны тут совсем немного, честно говоря. Видимо списки посетителей составлялись очень тщательно.
– Откуда такая уверенность? Это как-то связано с тем, что тебя пропустили без обыска?
Брат загадочно улыбнулся, но оставил вопрос без ответа.
– Не хочешь, не отвечай, мне все равно. Интересно, как долго все это будет?
– У тебя есть какие-то дела поважнее?
Девушка посмотрела на брата, но промолчала.
– Постарайся хорошо провести время, тут действительно много чего интересного. Это очень важное событие для отца, тебе представился шанс наконец познакомиться с делом всей его жизни, не упусти его.
– Лучше бы он чаще был дома и сам рассказывал о деле своей жизни.
В интонации голоса Лю слышится явная обида.
– Извини, я вынужден тебя покинуть. Не скучай сестренка, увидимся в зале Тан.
Йен ге Ден погладил сестру по плечу, после чего растворился в толпе посетителей, тесно собравшихся полукругом возле помоста. Ничего не понимающая Лю осталась одна. Среди гостей началось монотонное гудение, в ожидании вступительной речи публика сохраняет терпение, наконец звук барабанов стихает, раздаются аплодисменты. На помост поднимается господин Кхо, а за ним выходят целый ряд министров разного уровня. После того, как последние выстраиваются в шеренгу вдоль заднего края помоста, появляется генеральный секретарь. Быстрым шагом он проходит в центр, занимая место рядом с руководителем выставки, машет рукой. Постепенно аплодисменты прекращаются, первым слово берет господин секретарь. Он приветствует всех присутствующих и говорит о важности сегодняшнего мероприятия как для Пекина, так и страны в целом, благодарит отца Зай Шицилю за неоценимый культурный вклад, а также обещает и впредь поддерживать подобные начинания. Господин Кхо благодарит высокопоставленного гостя за внимание к своей персоне и своему труду, после чего упоминает всех причастных. Берет обязательство и дальше самоотверженно трудиться на благо Китая, прославляя его величие. Обмен любезностями длится недолго, как только было названо имя последнего члена руководящей партии, стоявшего в задней шеренге, публике представили план выставки и рассказали о величайших находках, которые выставлены сегодня на обозрение. Все сопровождалось овациями. Лю невнимательно слушала речь отца, потому запомнила только про нефритовый погребальный костюм и какой-то предмет посуды, названный «Симуву Дин».*5 Казалось, что терпение девушки вот-вот лопнет, и она сбежит с этого, как ей представлялось, бессмысленного праздника. Однако, предостережение брата не позволяет совершить еще один необдуманный поступок. Лю понимает, что подобного неуважения глава семейства не вынесет. Несмотря на свое нежелание учиться и добиваться карьерных вершин, девушка вовсе неглупа. Она полностью осознает свое место в семейной иерархии и зависимость от родительского капитала, однако глубокое чувство обиды, вызванное отсутствием внимания со стороны родителей в детском возрасте, является основополагающим в ее нынешней жизненной стратегии. Вот так и сейчас, Лю, которая привыкла быть душой компании среди сверстников, стоит с краю никем незамеченная, разве что официант подносит очередной бокал по первому жесту девушки.
Вступительная речь наконец оканчивается, генеральный секретарь еще раз благодарит господина Кхо за сегодняшний праздник и извиняется, что не сможет присутствовать в ходе экскурсии по экспонатам древности из-за государственных дел, впрочем, министр культуры Вохуа Бучанг заверяет господина секретаря, что лично проконтролирует ход мероприятия и подготовит соответствующий отчет. Пообещав посетить выставку позднее, глава правительства откланялся и покинул вступительную часть, на этом она и закончилась. Далее гостей разделили на группы, шустрые сотрудники музея лично подходят к посетителями и называют имя их экскурсовода, вручают брошюры и указывают правильное направление начала их маршрута.
– Госпожа Зай Шицилю Кхо, господин Таодзин дже Кхо приглашает вас присоединиться к группе, которую он лично возглавит.
Лысый мужчина с короткой седой бородкой застыл в поклоне, вручая девушке ее именной буклет.
– Благодарю вас.
Девушка покорно принимает приглашение двумя руками. Не смотря на свою любовь к манипулированию и вздорный характер, Лю не отличается грубостью по отношению к людям, стоящим ниже по социальной лестнице. Это качество было привито девушке бабушкой по материнской линии. Будучи женой консула, она всегда старалась использовать власть супруга во благо простых людей. Именно с подачи госпожи Шанлиан в стране изменилось законодательство, позволяющее простым гражданам более-менее свободно выезжать за границу, правда, закостенелая система обязала туристов оставлять весомый залог для гарантии возвращения.*6 Тем не менее, это был значимый вклад в работу механизма реализации свобод жителей Китая.
Жестом работник музея указывает на двери, украшенные нефритовыми драконами – зал династии Хань. Возле нее уже собралась небольшая группа, в которой находятся самые сливки общества: все министры; несколько военных (Лю не разбирается в званиях, но судя по звездам на погонах и наградам на мундирах – не последние люди в системе обороны страны); руководители крупных государственных компаний, среди которых, конечно, господин Джи Шенг. Девушка старается не привлекать к себе внимания, останавливается за спинами последнего ряда группы. Отец глазами находит лицо дочери и делает довольный поклон головой. Где-то наверху один из работников несколько раз ударяет в звонкий юнчжун, подвешенный прямо над центром входного зала. Песня колокольчика привлекает внимание публики, на мгновение наступает практически полная тишина, которая нарушается только редкими покашливаниями. После секундной паузы, руководители групп громко сообщают о начале экскурсии, широкое фойе постепенно пустеет.
***
Господин Кхо уводит вверенных партийных руководителей за собой, следом поспевают журналисты – вечером событие будет освещено в Синьхуа и Чайна дейли. Фотовспышки и снующие корреспонденты ничуть не смущают руководителя выставки. Неторопливо он рассказывает о последних находках, относящихся ко времени правления династии Хань. Совсем недавно исследовательская экспедиция господина Кхо обнаружила на севере страны крупную древнюю гробницу, сохранившую для археологов более шестидесяти предметов старины. С особой гордостью он показывает гостям бамбуковые дощечки с надписями, которые еще предстоит расшифровать. В скором времени их передадут в Школу археологии и музееведения для этих целей. Но уже сегодня можно ознакомиться с мастерством каллиграфии возрастом более двух тысяч лет. Внимательный зритель отметит, что современные каллиграфы сумели сохранить это искусство по сегодняшний день. Затаив дыхание, посетители выставки рассматривают вблизи деревянные и глиняные изделия домашней утвари, вернее, то, что от них сохранилось. Кое где виднеются следы дорогой отделки из бронзы или золота. Экскурсовод делает акцент на этих деталях, сообщая, что захоронение принадлежало одному из приближенных императора. На отдельной площадке аккуратно выложены нефритовые останки предметов религии. Можно детально разглядеть идеальные формы нескольких би. Эти дискообразные артефакты украшены замысловатыми шестиугольниками, их использовали при богослужении и всевозможных светских церемониях. Господин Кхо объясняет, что нефрит, как и диски би, служил показателем высокого положения их владельца в обществе. Просто поражает, как древним людям удавалось с такой точностью обрабатывать камень.
Следует отметить, что первым посетителям выставки несказанно повезло. Господин Кхо пошел на огромный риск и предоставил возможность самым важным гостям осмотреть находки без использования защитных стеклянных коробов. Единственная просьба – не прикасаться к сокровищам руками. Лю следит за лицами посетителей, многие из них безразлично смотрят в направлении, указываемом экскурсоводом, для приличия немного склоняясь над бесценными экспонатами. Но есть и те, кто с неподдельным интересом вовлечен в обзорную программу, господин Бучанг что-то живо записывает в небольшой блокнот – может выполняет поручение генерального секретаря, хотя, скорее пополняет личный банк знаний. На осмотр каждого зала отводится ограниченный период, примерно двадцать минут, потому группа в скором времени покидает выставку династии Хань и отправляется дальше.
Рассказ господина Кхо удивителен. Переходя от стенда к стенду, он посвящает слушателей в культурную жизнь древнего Китая, рисует в красках сцены торжественных событий и траурных мероприятий. Гостям становится понятна обычная повседневная жизнь своих предков, многие обычаи, которые находят отражения и в современности. Особое внимание уделяется значимым деталям Китайской истории. В зале династии Западная Чжоу археолог рассказывает о темных временах, когда столичный город был разграблен гуннами. Истории подкрепляются обильными останками орудий кочевников, найденных при раскопках. Также демонстрируются первые в мире монеты, они были введены в обращение именно в этот период времени. Хотя гости отмечают, что древние деньги скорее напоминают какую-то лопату или мотыгу, но господин Кхо заверяет, что это действительно инструмент финансовой жизни того временного промежутка истории. Нет оснований не доверять его экспертному мнению.
Ныряя из эпохи в эпоху, красной нитью в свою экскурсию рассказчик вплетает историю борьбы между правителями различных династий, в результате которой многократно менялись границы древней империи, корректировалось законодательство, совершенствовалась правовая система, усложнялись торговые отношения и развивалась промышленность и земледелие. После военных кампаний публике демонстрируются новые подтверждения величайшим изобретениям Китая. В одном из недавних исследований дна бухты в Желтом море, группа ученых обнаружила останки торгового судна, позднее отнесенного к периоду правления династии Сун. Команда господина Кхо помогала извлекать находку на сушу. Этот случай надолго запомнился бизнесмену: дайвер из его группы случайно зацепился за трос, которым обматывали крупные детали останков для последующего поднятия. В панике молодой сотрудник принялся ощупывать песчаное дно, пока не наткнулся на продолговатый предмет, напоминающий лезвие ножа. Быстрыми движениями он смог перерезать трос и освободиться от пут. Каково же было удивление ученых, когда незадачливый дайвер всплыл, сжимая в руках стрелку от компаса (изначально не было понятно, что это деталь устройства навигации, но подобное открытие нельзя было оставить без внимания, к месту происшествия сразу направилась группа, которая по частям смогла отыскать весь прибор). Теперь этот компас красуется на выставке.
В следующем зале, где приглушенный свет создает особенную мрачную атмосферу, вниманию публики представляется необычный стенд, напоминающий химическую лабораторию. Господин Кхо объясняет, что яркий свет может повредить демонстрируемым экспонатам, потому предлагает напрячь все органы чувств, а журналистам отказаться от использования вспышек. В грушевидных сосудах виднеется некая субстанция черно-серого цвета. Многие участники экскурсии сразу догадались, что это ни что иное, как порох. Один из гостей не смог удержаться и озвучил свою теорию происхождения этого вещества, словно существует некий военный манускрипт, описывающий получение рецепта пороха от некоего египетского жреца. Публика внимательно выслушивает эрудированного зрителя, фотограф Чайна дейли фиксирует рассказ на фотопленку, после чего господин Кхо благодарит за столь интересное изложение этой теории, однако добавляет, что среди представленных экспонатов есть несколько изображений, найденных на раскопках недалеко от Дуньхуаня, на которых достаточно четко обозначено первое пороховое оружие – огненное копье. Помимо этого, экскурсовод рассказывает, что изначально порох не использовался древними предками в военном деле, а служил хорошим подспорьем для всевозможного волшебства, демонстрируемого во время религиозных обрядов. Чтобы порадовать своих подданых, императоры устраивали по праздникам грандиозные шоу из фейерверков, в которых так же основная роль отводилась этому взрывчатому веществу. И только потом пороху нашли его смертельное применение. Потому, легенда с военным трактатом «Уцзин цзунъяо» ставится археологами господина Кхо под сомнение, поскольку она связана с правлением династии Северная Сун, а найденные рисунки – с Эпохой пяти династий и десяти царств, которая предшествовала событиям из трактата. Впрочем, активные участники дискуссии сходятся во мнении, что временной пропасти между этими двумя периодами нет, потому египетское происхождение рецепта имеет право на существование. Как бы то ни было, никто не ставит под сомнение тот факт, что порох является одним из величайших изобретений Древнего Китая.
Дальнейшая часть экскурсии проходила в полумраке, поскольку все следующие образцы находок не терпели яркого освещения. Этот факт явно удручал работников новостных служб, уже с гораздо меньшим энтузиазмом они фиксировали происходящее. При входе в следующий зал в нос бросается поразительно знакомый каждому бюрократу, коих в группе немало, затхлый запах долго хранившейся бумаги. Никакой тайны нет: на небольших, отдельно стоящих подставках, напоминающих партитуры, всеобщему взору представляются различные экземпляры этого древнейшего изобретения, без которого мы мало смыслим сегодняшнюю жизнь. В порядке от самых крошечных кусочков до полотен солидных размеров, обрывки из конопляной ткани, шелковицы и других лубяных волокон рассказывают историю появления бумаги. Господин Кхо сообщает, что, как и многие другие изобретения, это изделие не сразу использовалось по назначению, которое кажется современным людям очевидным. Первые три-четыре века бумагу использовали исключительно, как материал для упаковки и набивки, и только на закате эпохи династии Цзинь на бумаге стали писать. На этом развитие способов применения не остановилось, еще через несколько столетий, при императоре Ян-ди, бумагу стали применять, как средство личной гигиены в туалетах. Этот факт заставил гостей улыбаться и перешептываться. Затем были придуманы бумажные пакетики с чаем, которые находят широчайшее применение и по сей день. Наконец, спустя более чем тысячу лет после великого изобретения, появились бумажные деньги – первые предки сегодняшних купюр. Это событие выпало на век династии Сун, бумажные деньги стали одним из инструментов, положившим конец раздробленности Китая, продолжавшейся со времени падения империи Тан.
Последний, но не по значению зал являет зрителям очевидное продолжение предыдущей выставки. Внимая рассказу господина Кхо, посетители узнают историю появления первых книг. Самые ранние экземпляры мало чем напоминают современный образ печатных изданий – они выполнены в форме свитков, лишь к концу правления династии Тан книга превратилась в набор листов, похожих на современные брошюры, которыми обильно снабжаются столики в фойе гостиниц по всему миру. Свой законченный образ книга приобретает еще немного позднее: во времена империи Сун листы начинают сгибать по центру, появляется прообраз страниц; династия Юань привносит в конструкцию жесткие корешки, а издательства династии Мин начинают прошивать страницы нитками.
Занимательный рассказ господина Кхо заканчивается, гости одаряют безусловно гениального археолога бурными овациями, министры друг за другом пожимают руку, сообщают, что все потрясающие находки, представленные в ходе сегодняшнего мероприятия, позволят еще сильнее возвыситься китайскому народу, что непременно будет отмечено правящей партией. Внезапно всеобщее ликование прорезает звонкий высокий голос.
– Отец, а что это?
Безучастная до этого момента Зай Шицилю стоит возле отдельно расположившегося стенда, на который водружена непонятная круглая конструкция, напоминающая вращающийся обеденный стол. По периметру виднеются тусклые иероглифы, схожие с теми, на которых пишут современные китайцы, а дальше одиннадцать отдельных кругов, на них в одинаковой последовательности нанесены повторяющиеся знаки. Под всей этой конструкцией прикреплена массивная плита, усыпанная великим множеством совсем крошечных значков. Даже при близком рассмотрении невозможно понять, что вырезано на плите, все символы слишком размыты. Очевидно, экспонат привлек внимание Лю, поскольку был выполнен из золота, и даже в полумраке был окружен едва заметным свечением.
Отец строго посмотрел в сторону откуда донесся голос. Девушка стоит, оперевшись на один из крепких столбов, удерживающих вероятно тяжелый артефакт в горизонтальном положении. Внимание гостей моментально привлекает необычная конструкция, обособленно расположенная в самом темном углу, потому господин Кхо вынужден дать ответ на вопрос дочери. Нервно улыбнувшись, он быстро подходит к Лю. Видно, что по какой-то причине мужчине неловко давать пояснения. Позже становится понятно, что данный экспонат – это неразгаданная загадка. Тщательно подбирая слова, Таодзин дже Кхо рассказывает.
– У наших специалистов на данный момент нет общего мнения, для чего применялось это безусловно древнее изобретение. Язык, используемый при написании, схож с письменными конструкциями династии Цинь, однако символы настолько искажены временем, что остается только догадываться о смысле этих надписей. Мы решили разместить экспонат в этом зале, поскольку сам механизм выполнен, как устройство наборной печати книг из более поздних эпох, подобно тем, которые изображены в трудах Ван Чженя, они расположены в правой части выставочного зала.
Господин Кхо жестом указал необходимое направление, пытаясь перевести внимание публики от неразгаданной загадки. Но Лю данный ответ не устроил. В ее глазах озорной блеск.
– Я думаю, это телефон, или что-то на него похожее.
Со сдержанной улыбкой мужчина поворачивается лицом к дочери и шепотом выдавливает сквозь зубы.
– Лю, прекрати меня позорить, ты что, пьяна?
Несколько бокалов игристого напитка, выпитых во время вступительной части, дали о себе знать. Сознание девушки слегка запутано. Посчитав, что после замечания вопрос исчерпан, хозяин выставки было направился к выходу, увлекая за собой группу гостей, но в этот момент произошло то, чего такой опытный археолог явно не мог ожидать.
– Я уверена, что это цифры. Их одиннадцать, как в телефонном номере.
Не смотря на запрет прикасаться к экспонатам, тонкими пальцами девушка аккуратно принялась вращать диски, размещая непонятные символы в порядке, как ей казалось, своего телефонного номера. Удивительно, но элементы механизма легко поддались хрупкой девушке. Зрители застыли, прыжком господин Кхо подоспел к дочери, но было поздно, все одиннадцать дисков внутри устройства начали беспрестанный бег по окружности. Изумленный мужчина не решился остановить его работу, а лишь резко отдернул руки своего ребенка.
– На выход.
Эти слова прозвучали, словно шипение, однако до ушей гостей не донеслось ни единого звука. Лю, взглянув в лицо отца с прищуром, произнесла.
– Ты не всезнающий, папочка.
После чего отошла от вращающейся конструкции и направилась к выходу из зала. Господин Кхо, пришедший в себя, обернулся к публике и с улыбкой развел руки в стороны.
– Кто знает, возможно моя дочь обнаружила истинное предназначение устройства, которому более двух тысяч лет.
