Большое собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Большое собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Перед расставанием
Я к тебе приеду поездом,так, чтобы не знала ты.На снегу весеннемпористомпроторчу до темноты.В дверь звонить не стану бешено,а, когда вокруг темно, —я тихонечко и бережностукнув низкое окно.Ты в окошко глянешь боязно,я сильнее постучу…Нет!Я не поедупоездом!Самолетом прилечу.Да!Конечно!И немедленно,ошалев от маяты,позвоню из Шереметьеваи в ответ услышу:«Ты?!Где?Откуда?Что ж ты мучаешь?!Как приехал?!Не пойму…»И тогдамашину лучшуюя до города возьму.Полетит дорога по лесу,упадетк ногам твоим…Мне остался часдо поезда,а мыо встрече говорим.Засуха
– Развесели,хоть чем-нибудь развесели…– Смотри:дожди не долетают до земли…Не долетают,вянут в мареве густом…– Да не о том ты!Вовсе не о том!Я это слышу сорок дней подряд —ты лучше о другом…– Хлеба горят…– Придумай сказку с радостным концом!Пусть девушка с веснушчатым лицомпридет, как шум дождя,как ветра шум…Придумай сказку —я тебя прошу…Пусть хлебом пахнет,теплым,аржаным…Придумай…– Сумасшедшая жарынь!Такой горячей,медленной рекикудлатые не помнят старики…– Развесели!Развесели хоть чем-нибудь!..– Сухую землютрактора скребут.Так светит солнце,что в глазахтемно.Жестокое,свирепое,оновбивает в пашнюжесткие лучи…– Спасибо, друг…Развеселил.Молчи.Рассказ директора районной конторы «заготзерно»
Я не встречал за всю свою жизньэтакой красоты.Хлеба такие,что сверху ложись —выдержат:до того густы.Не верил,что все это наяву.Радоваться б надо,а явыйду в поле,стою и реву:«Погибельрастет моя…»Вот уж действительнодело труба!Подсудное зреетдело…«Растите, хлеба!Наливайтесь, хлеба!Но толькокуда ж я вас дену?..»Тут арифметика не нужна.Да что я,разве ослеп?Да разве в амбарчик «Заготзерна»влезетэтакий хлеб!Я ж в город еще зимою писал…Требовал.Умолял!Угрожал!!А мне в ответ:нажми,подтяни.Нам, дескать, виднеесверху…На все мои слезные письмаоникомиссии шлютдля проверки.…Ну и дождался.Приехал один«ответственный»с бабьим голосом,десять минут по усадьбе ходилс видом Шерлока Холмса.Очень долго в затылке скреб,морщился недовольно.Потом подошел ко мнеи изрек:«Выс работы…уволены…Развал у вас непростительный…Сдайте делазаместителю…»Я —к заму.«Давай, —толкую ему, —раз уж такое дело».«Нет, —говорит, —ни за что не приму.Чего мне?Жить надоело?»Что делать прикажешь?И тут, на беду мою,без рассуждений и лишних словмы с замомфамилию просто придумываеми пишем:«Контору принял Смирнов».И —началось!!На себя пеняй,но каждое утросноваСмирнову в приказах дают нагоняй,в крайцентр вызывают Смирнова.Смирнову весь день за звонком звонок(мы уж и сами не рады), —Смирнову – письма,Смирнову – зарплата…А ябуквально падаю с ног.Ты вот смеешься,а участь моябыла непонятней снов.Я даже поверил,что я – не я,а этот самыйСмирнов……Представь:сентябрь.Под грузом немалыммашины ревут угрожающе.И в грохоте,в ливняхсплошным наваломидетна меняурожаище!!Идет необъятный.Идет полновесный!И знает:погибнуть ему не позволим…Навесы.Навесы.Навесы!Навесы!!Мы строили их до кровавых мозолей,за этим делом невиданной спешностизабыв про еду,про усталость и славу…Так строят за ночьв боюпереправу —с такой же яростьюи неизбежностью!А если уснешь,то и сны об одном:грязь,перемешанная с зерном.Фары по окнам.В глазах круги.Хлюпающие сапоги…И снованет ни ночи, ни дня!Снова шагаешь,погоду кляня.Сноваохрипшая шофернякроет господаи меня…Потом я читал —хвалили в докладе:Смирнов, мол, отлично работу наладил…Приехал к нам секретарь крайкома(мы с ним по фронту еще знакомы).Узнал.Подивился смирновской славе,долго смеялись над ней.Фамилию в грамоте переправил,вручил эту грамотумне…Сейчас это странно все,а тогдадумал:песенка спета…Большой урожай был…Прямо беда!Почаще б такие…беды.Твой голос
Линия…Сколько все ж таки странногопростые слова таят!..До самой Москвыстолбы телеграфныеза руки взявшисьстоят.Они хранят трудовое братствов неласковом свисте зимы.Они помогают друг другувзобратьсяна горы и на холмы.Они вникают в любую суть,им просто некогда зябнуть.Они стоят.И слова несуто любви,о процентах,о зяби.Оничувствительнее, чем нерв,и могущественнее, чем бог…Но вот один проводок,зазвенев,скручивается в клубок.И слова начинают,как крупные сельди,хвостамибить в невода…Товарищ врач телеграфной сети,вылечипровода!Пожалуйста, вылечи!Это надо!Иначе —сердце не вынесет…Товарищ ремонтник,если бы знал ты,что!от тебя зависит!Скорей!Чтоб зимнюю ночь рассеклозвонком,как полоской зари.Скорей!Чтоб ревела трубка:«Алло!!!»…Говори, Москва,говори!Таежные цветы
Не привез я таежных цветов —извини.Ты не верь,если скажут, что плохиони.Если кто-то соврет,что об этом читал…Простоэти цветылуговым не чета!В буреломахна кручахпылают жарки,как закат,как облитые кровью желтки.Им не стать украшеньемгородскогостола.Не для нихотшлифованный блескхрусталя.Не для них!И они не поймут никогда,что вода из-под крана —это тоже вода…Ты попробуй сорви их!Попробуй сорви!Ты их держишь,и кажется,руки в крови!..Но не бойся,цветы к пиджаку приколи.Только что это?Видишь?Лишившись земли,той,таежной.неласковой,гордой земли,на которой они на рассвете взошли,на которой росаи медвежьи следы, —начинают стремительно вянутьцветы!Сразу гаснут они!Тотчас гибнут они!..Не привезя таежных цветов.Извини.То, что встречается на каждом шагу
Ходят люди по улицам плавно —ростомвыше столбов рекламных.густолистых каштанов выше…Из каких они сказоквышли?Ходят в красных костюмах,в синих.Малорослых и слабосильныхвысотою своеюдразнят…У мальчишек в Софии праздник.У мальчишекзабот по горлостало нынчеот баскетбола.Просят у великанов добрыхдать значок им или автограф…Великаны руками разводят.Улыбаясьнежно и робко,непонятные буквывыводятна пустых сигаретных коробках…И мальчишкисолидным эскортомпо Софиишагают гордо.Впереди идут —руки в боки —двухметровыебаскетбоги.Варна
Прежде чем сказать о Варне,я спрошу тебя сначала:океанводы отварнойты когда-нибудь встречала?Любовалась тыпростором,полным ветра,полным зноя?Ты пила вино,в которомсолнцесмешано с волною?Падала ль тебе на плечигрустьнежданных расставаний?..Если да —мне будет легчерассказать тебе о Варне.Столько солнца,столько синия еще не видел сразу!В наши мышцыстолько силыне вливалося ни разу.Мы испытываем нервычерноморских пенных недр(хоть на миг представь тынегразагорелого, как негр!).Это море,этот ветервозле насстараются:«Здравствуйте!Здравей!Здравейте!Как вам Варна?Нравится?»На песок прибрежныйхрабро,важные и скрытные,сонно выползают крабымалогабаритные.Тополей прямые свечи —будто на рисунке…А когда приносит вечермедленные сумеркии плывут над морем немооблака неблизкие,ночьрасцвечивает небозвездами,как брызгами…Этой ночинет коварней.Этой ночинет напевней.Девушкитакие в Варне,будто все онииз пены.Столько всяческих улыбок,до того они нежны,что еще два дня…и был бымой рассказ…не для жены.«Нахохлятся тяжелые колосья…»
Нахохлятся тяжелые колосьяпо всей земле,размякшей и огромной.Потом настанет осень.Хлынет осень,сиреневым морозомтравы тронув.И длинный дождь,с три короба наплакав,лесную чащу с головой накроет,разлапистые листья покоробит…Опавшие,в оранжевых накрапах,они цветным пластом на землю лягути будут глухо чавкать под ногами.И вспоминатьо светлом птичьем гаме,о месяце грибов и спелых ягод…И медленное солнце будет таять.И незаметноудлинится время.И в сотый разя не смогу представить,как выглядятиюньские деревья.«Что такое Нида…»
Что такое Нида?Этоветра сонное ворчанье.Запах моря.Всплески света.Крики оголтелых чаек…Что ж такогов этой Ниде —голубой,зеленой,белой?Сказочники,отдохните!Вы рассказывалибедно…Что такое Нида?Этоделовито,монотоннонезадолго до рассветаголоспробуют моторы.Вечером идут на отдыхкатера,ветрами терты.И в резиновых ботфортахрыбакикак мушкетеры…Ох, уж эта Нида!Развепокидать еезахочешь?Нида тишиною дразнит.И травинками щекочет.Держит Нида каждым дюймом,наплевав на возраженья…И меняприжало к дюнамневозможным притяженьем!Небывалой силынебо,небывалых красокмореуговаривают нежно,чертыхаются крамольно…Что такое эта Нида —я не знаю.Знаю только:я за Нидою —как нитказа иголкой!Это точно!..Здесь нависли глыбы света.Здесь любое сердце слышно…В общем Нида —это…Это…Надо видеть!Лично!«Невероятное спасибо…»
Невероятное спасибо,дюны!..Освобожденно кровь стучит в виске.Все грустныеи все пустые думырастаяли в спрессованном песке.Спасибо дюнам…Высоко и прямоони взлетели —за грядой гряда.Они похожи на большое пламя,которое застыло навсегда!Сейчас по склонамчайки бродят важно.Миркрасноватым светом озарен…Все это ваше,люди!Ваше!Ваше!Как мы богатынебом и землей!Как мы богаты ливнями мгновеннымии трепетным дрожанием стрекоз.И снегом.И нетронутыми вербами.Смолой,лениво капающей в горсть.Дурманящими запахами сена.Тяжелой желтизнойпчелиных сот.Богатыюгом мы.Богатысевером.И ревом рек.И тишиной лесов.И жаворонка песней беспричинной.И соснами,смотрящими в зарю…Я на песке тугомлежу песчинкойи тихо-тихо дюнам говорю:Спасибо,дюны!До конца спасибо.За ясность.За последние цветы.За то, чтонеобыкновенной силойпропитаны шершавые хребты!Спасибо вам,немые,беспредельные,плывущие сквозь ветровую вязь.Спасибо,добрые,за все,что сделаюпосле того,как я увидел вас.«Песок размахнулся…»
Э. Межелайтису
Песок размахнулсянадменно и голо.Колеблются медленно длинные тени.Песчаные горы.Печальные горы.Сиреневый лес —марсианским виденьем…Нам все непонятно.Мы время торопим.Мы каждую мелочь,волнуясь, вбираем:«Послушай!А что там, за тем поворотом?А что там, за лесом?А что за горами?Откудатакое раздолье возникло?..»Мы на гору лезем.Спешим, как шальные…Пускай это вовсе не Марс.Это —Нида.И дюны —земные.И тени —земные.Земная усталость.Земные заботы…Но разве жемы на Земле не сгораемв вопросах:«А что там, за тем поворотом?А что там, за лесом?А что за горами?А что за душою у этого парня?А что за улыбкою женщины этой?..»Волнуясь,печалясь,недосыпая,мы истину ищем.Мы ищем ответы!Но сами ответызвучат как вопросы.И месяцвисит вопросительным знаком…Как много мы знаем!Как маломы знаем.Как здорово жить на земле!Как непросто!«До самого горизонта…»
А. Балтакису
До самого горизонтамерцает зовуще и вечнолунная дорога,сделанная из слюды…А мы шагаем по дюнам.Мы вышли в четыре вечера.За нами остаютсяглубокие следы…Когда жемы устанем?Никогда не устанем!Когда ж мы остановимся?Тоже никогда!..Гул от нашей походкиширится,нарастает,и эхо ударяетсяв грядущие года!..Дышит в наши лицато зноем,то холодом,тяжело ворочаетсяшар земной…А мы шагаем дальше!И там,где мы проходим, —следы остаютсяза нашею спиной.Следы остаются —великие и простые.За намив небо ввинчиваютсясиние дымы.Следы остаютсяв тундрах и пустыняхсадами,городами,хорошими людьми…Следыостаются!Остаются строки.Остается свежестьпесенной воды…И если мы пойдемпо лунной дороге,то и на ней останутсянаши следы!«Вы как хотите…»
Ю. Марцинкявичусу
Вы как хотите,а я за сказкой пойду…Тамразъяренное солнцепьют, как лекарство.В сказке живу я отныне.И Нерингу[2]жду.Скоро домой возвратитсямоя великанша.Скоро она затаенным взороммир озарит.Дюны замолкнут.Зашепчутся травы дремотно.Левую рукуя положил на залив.Правой рукоюглажу Балтийское море.«Отволнуюсь…»
Отволнуюсь.Отлюблю.Отдышу.И когда последний часгрянет, звеня, —несговорчивую смерть попрошудать пожить мне.Хотя б два дня.И потомс нелегким холодом в боку —через десять тысячдорог —на локтях,изодранных в кровь,я сюдасебяприволоку!..Будет смерть за мною тихо ковылять.Будет шамкать:«Обмануть норовишь?!»Будет, охая, она повторять:«Не надейся…Меняне удивишь…»Но тогда я ей скажу:«Сама смотри!»И на Ниду,как сегодня,как всегда,хлынутбешеные краски зари!Станет синею-пресинейвода.Дюны вздрогнут,круто выгнув хребты,будто львицы,готовые к прыжку.И на каждую из них с высотыупадетпо голубому цветку.Пробежит по дюнам ветер,и онизамурлычут,перейдя на басы.А потом уснут,в закат уронивжелтоватыемокрые носы.Задевая за тонкие лучи,будут птицы над дюнами звенеть…И тогда —хотите верьте или нет —закричу не я,а смерть закричит!Мелко-мелко задрожит коса в руке.Смерть усядется,суставами скрипя.И заплачет…Ей,старухе,карге,жизнь понравитсябольшесебя!Так и надо
Не поможет здесьни песня и ни ласка.В доме все воспринимают без обид:лишь тогда,когда качается коляска,мальчик спит…Слышно:за стеной соседи кашляют.Слышно:ветерснег сдувает с крыш.Я не знаю,что врачи на это скажут,но, по-моему, отлично,что малыш,только именем одним еще отмеченный,примеряющийся к жизни еле-еле,ничего пока не видевший,трехмесячный, —и уже стоянкине приемлет.Так и надо —он увидит страны разные!Так и надо —задохнется на бегу!..Я с коляски тоженачал странствия —до сих пор остановитьсяне могу.«Я родился…»
Я родился —нескладным и длинным —в одну из влажных ночей.Грибные июньские ливнизвенели,как связки ключей.Приоткрыли огромный мир они,зайчиками прошлись по стене.«Ребенокудивительно смирный…» —врач сказал обо мне.…А соседка достала карты,и они сообщили,чтобуду я не слишком богатым,но очень спокойным зато.Не пойду ни в какие бури,неудачисмогу обойтии что дальних дорогне будетна моем пути.Что судьбою,мне богом данной(на ладони вся жизнь моя!),познакомлюсьс бубновой дамой,такой же смирной,как я…Было дождливо и рано.Жить сто леткукушка звала.Но глупые картыврали!А за ними соседкаврала!Наврала она про дорогу.Наврала она про покой…Карты врали!..И слава богу,слава людям,что я не такой!Что по жилам бунтует сила,недовольство собой храня.Слава жизни!Большое спасибоейза то, что мяла меня!Наделила мечтой богатой,опалила ветром сквозным,не поверилабабьим картам,а поверилаливням грибным.Память
Память,ты, как никогда,легко ранима, —ты девчоночьих именне сохранила.Разберись в воспоминаниях нечетких…Жили-были в нашем городедевчонки.Длинноноги,угловаты,синеоки, —назначали нам свиданья возле Омки.Мытерялись и зевали —в жизнь вникали.Нас мальчишки называли«женихами».Пели хитрые мальчишкизлую песню.Говорилось в нейо тестеи невесте.Мы шагали через двор,двора не видя…Но потоммы «исполнителей»ловили!Заводили их в подъезди терпеливосовершали судсвятой и справедливый…А с девчонкамивели себяне просто,и по-взросломукурили папиросы.А вообще предпочиталикарамели,потому чтопритворяться не умели.Мы для них сирень ломаливдохновенно…Но это были не романы,а так…Новеллы…Память, память,желчьи мед —напрасно споришь:ты ведь даже их иментеперьне вспомнишь…Старые фотографии
Может,слишком старательноя по прожитым дням бегу…Старые фотографии,зачем я вас берегу?Тоненькие,блестящие,гнущиеся, как жесть…Вот чье-то лицо пустяшное,вот чей-то застывший жест.Вот детство вдали маячит,кличет в свои края.Этот насупленный мальчик —неужто такимбыл я?!Фотограф по старой привычкескажет:«А ну, гляди:отсюдавылетит птичка.Ты только смирно сиди».Он то говорит, что должен, —профессиональный тон.«Не вылетела?Ну что же…Ты приходипотом».И мальчишка на улицу выйдети будет думать, сопя:«Когда ж эта птичка вылетит?Какая она из себя?Синяя или оранжевая?»И мальчишка не будет спать.К дому,где фотография,он утром придет опять.Будет взгляд у фотографасумрачен и тяжел.Он мальчика встретит недобрым:«А-а,это ты пришел!Шляется тут,бездельник,а ты занимайся с ним…Не вылетит птичка без денег.Не вылетит!Уяснил?»Паренек уйдет осторожно.Но, исполнить мечту решив,он будет копитьна мороженомсэкономленныегроши.Через неделю мальчишкавернется к домутому.И опятьне вылетит птичка,обещанная ему.И фотограф тогда ответит —будет голос жесток:«Нет этой птицы на свете,пойми ты это, браток.Я говорю серьезно, —зря ты птицу искал».И мальчишка размажетслезысоленыепо щекам.Покажется мамена дивосмешною его беда,что птичка из объективане вылетитникогда…Он будет плакать.Не скороон забудет свою мечту.А потом он окончит школу.А после пойдет в институт.Поймет он,как словодорого.Повзрослеет.Выйдет в отцы.И все жене будет любитьфотографовза то, что они…лжецы.Концерт
Сорок трудный год.Омский госпиталь…Коридоры сухие и маркие.Шепчет старая нянечка:«Господи!..До чего же артистымаленькие…»Мы шагаем палатами длинными.Мы почти растворяемся в нихс балалайками,с мандолинамии большими пачками книг…Что в программе?В программе – чтение,пара песенвоенных, правильных…Мы в палату тяжелораненыхвходим с трепетом и почтением…Двое здесь.Майор артиллериис ампутированной ногой,в сумасшедшем боюпод Ельнейна себя принявший огонь.На пришельцев глядит он весело…И другой —до бровей забинтован, —капитан,таранивший «мессера»три недели назаднад Ростовом…Мы вошли.Мы стоим в молчании…Вдругсрывающимся фальцетомАбрикосов Гришка отчаяннообъявляет начало концерта.А за ним,не вполне совершенно,но вовсю запевале внимая,о народной поем,о священнойтак,как мы ее понимаем…В ней Чапаев сражается заново,краснозвездные мчатся танки.В ней шагают нашив атаки,а фашисты падают замертво.В ней чужое железо плавится,в ней и смерть отступать должна.Если честно признаться,нравитсянамтакая война…Мы поем…Только голос летчикараздается.А в нем – укор:«Погодите…Постойте, хлопчики…Погодите…Умермайор…»Балалайка всплеснула горестно.Торопливо,будто в бреду……Вот и всео концерте в госпиталев том году.«– Почем фунт лиха…»
– Почем фунт лиха?– Не торгуюлихом.Дверь в детство открывается со скрипом.В который размне память подсказалапустынную дорогу до базара.А на базарешла торговлялихом!Оно в те годыназывалось жмыхом.Сырыми отрубями называлосьи очередью длиннойизвивалось.Оно просило сумрачно и сонно:– Куплю буханкуза четыре сотни…– Меняю сапогина поллитровку…Оношагами мерило дорогу.В дома входило,улиц не покинув,то строчкою:«Оставлен город Киев…»То слишком ясной,слишком неподробнойказенноюбумагой похоронной.И песни вдовьиначинались тихо:«Ой, горюшко!..Ой, лишенько!..Ой, лихо!..»Глазами мудрецовсмотрели дети.Продать все это?За какие деньги?Кто их чеканит?Из чего чеканит?Кто радости от горяотсекает?..Да, люди забывают о потерях.Обманы терпят.И обиды терпят.Да, пламя гаснет.Стоны затихают.И даже вдовьи слезывысыхают.И снова людямновый век отпущен.Но памятьвозвращается к живущим.Приходит память,чтобы многократноперехлестнуть календариобратно.Она в ночи плывет над головамии говорит неслышными словамио временисуровом и великом.Я помню все.Я не торгуюлихом.«Голос начищенной меди…»
А. Флярковскому
Голос начищенной меди,ты в детство зовешь меня.Туда,где сады соседейобшаривала ребятня.Туда, где, от пылижелт,полк через городшел.А мы, уяснив для себязначение этого факта,от зависти черной сопя,смотрели на музыкантов.Они нам казалисьбогами,поющими песню свою.Ничуть они нас не ругали.И мы, торопясь,подбегалик последнему в этом строю.Шагал он особенно веско,хоть был без особых примет.К себе прижимал, как невесту,рокочущий инструмент.И шли мы,шеренгой равняясь,сквозь город —до самых казарм.И солнцем до слез наполнялисьраспахнутые глаза…А посленемало отметинна сердце оставили дни…Под голос начищенной медитоварищей я хоронил.Звенящий решительный голосв теплушки с перрона проник.Стояли любимые,сгорбясь.А мы уезжали от них…Никто нам, товарищ, не скажет,что нас обделиласудьба…Но если над миромоднаждытревожно зальется труба…Сквозь ураганный ветер,по ноздреватому льдуя за тобой пойду,голосначищенной меди!Следы
Я люблю,когда над городом —снег,неуверенно кружащийся,ничей.Неживой,мохнатый,медленный снегодевает в горностаимосквичей.В горностаевом пальтоидет студент.В горностаипостовой разодет…Я люблю смотреть на белую рябь.Фонари плывут над улицей —горят.Как наполненные пламенемноли,по-домашнемугорят фонари.Пухлый снег идет,и я за ним бегу.Снег запутался в сплетенье кустов…На снегу,на очень тихомснегу —восклицательные знакиследов!Города
Города, начинающиеся с вокзалов…Есть у каждого городавозраст и голос.Есть одежда своя.И особенный запах.И лицо.И не сразу понятная гордость…Города, города!Сколько было вас —разных?!Деревянные,каменные,глинобитные,будто гвозди,в промерзшую землюзабитые,города,где любовь,и работа.И праздник…Сколько раз, города,выбежали навстречу,задирая над нами кулаки семафоров?..Становился все ближе,различался все резчеи домови заборов запутанный ворох…Города,озорные и полные грусти…Сколько разк запыленным вагонам несли выпапиросы и яблоки,рыбу и грузди,крутобокие дыни,размякшие сливы!Пиво в кружках тяжелыхи пивонавынос……А вокзал,как пальто для мальчишки, —на вырост!Так и кажется:он из грядущего года,из грядущего года,не от этогогорода..Отправленье.Под самые тучи запущенпаровозный гудок.И, рванувшись на запад,остаются в прошлом,остаютсяв будущемгорода,начинающиеся с вокзалов…«Я жизнь люблю безбожно…»
Я жизнь люблю безбожно!Хоть знаю наперед,что —рано или поздно —настанет мой черед.Я упаду на камнии, уходя во тьму,усталыми рукамиземлю обниму…Хочу,чтоб не поверили,узнав,друзья мои.Хочу,чтоб на мгновениеохрипли соловьи!Чтобы,впадая в ярость,весна по свету шла…Хочу, чтоб тысмеялась!И счастлива была.Реки идут к океану
Реки Сибири,как всякие реки,начинаютсяручейками.Начинаются весело,скользкие камнираскалывая, как орехи…Шальные,покрытые пеной сивой, —рекиведут разговор…Но вот наливаютсясиней силойтугие мускулы волн!Реки —еще в становленье,в начале,но гнева их страшится тайга, —они на глазах взрослеют,плечамирасталкивая берега.Они вырастают из берегов,как детииз старых рубах…В песок не уйдя,в горах не пропав,несут отражение облаков…Смотрите:им сновамалы глубины!Они нараспев текут.Они уже запростокрутят турбины.Плоты на себе волокут!Ворчати закатом любуются медным,а по ночамзамирают в дреме…Становятсяс каждым пройденным метромстарее и умудренней.Хотя еще могут,взорвавшись мгновеннои потемнев,потомтряхнуть стариною!Вздуться,как вены,перетянутые жгутом!Но это —минутная вспышка…А после,освободясь от невидимых пут,они застываютв спокойной позеи продолжают путь.То длинной равниной,то лесом редким, —уравновешенные и достойные, —реки – легенды,реки – истории,красавицы и кормилицы —реки.И солнце восходит.И вянут туманы…Свое отслужив,отзвенев,отсказав,рекиподкатываются к океану,как слезы к глазам.Крик родившихся завтра
Все казалось обычным.Простым…Но внезапно,зовя и звеня,крикродившихся завтра,родившихся завтра,ворвался в меня!Слышу я:по Земле,качаясь, как в зыбке,не боясь ни черта,краснощеко и веселогорланят язычники —намне чета!Я их вижу —мне время тех дней не застит,не прячет во мгле.Я их вижу:широких,красивых,глазастыхна мудрой Земле!..Я их вижу,порою таких же усталых,как в мои времена.Но онидаже звездам поклоняться не станут(а не то что чинам!)…Крикродившихся завтра,как сигнал на поверку,сердцем ловлю…Кройте!Кройте,родные мои Человеки.Я вас очень люблю.Матерям не давайте покоя!Кричите!Кричите!Все простится потом…Я вас так люблю,как любят мальчишкибосикомбродить под дождем!Я вас так люблю,как влюбленные любятсумрак лесов…Я вас так понимаю,как усталые людипонимают сон…Я мечтаю о вас.Ожидаю вас жадноночии дни.Крикродившихся завтра,родившихся завтра,поскорей зазвени!Телеграммы
Неужели ты такая же, как эта?..За окном звенит разбуженное лето.Нас хозяйка домав гости пригласила.Ничего не скажешь,да,она красива.Да, красива.Мы об этом ей сказали…И она глядит глубокими глазами,чуть раскосыми,зелеными, сухими.Муж ее какой-то физик или химик.И слова ее доносятся как эхо:«Он сейчас в командировке…Он уехал…»Никакой я тайны выдать не рискую —телеграмму он прислал:«Люблю.Тоскую».И еще одну:«Тоскую.Жду ответа».Неужели ты такая же, как эта?..Вот сидит она —красивая, – не спорю.Вот сидит она,довольная собою.И смеется,и меняется мгновенно.А глаза еепредельно откровенны!А глаза ее играют,завлекая,обещая,предлагая,намекая…Никогда ханжой я не был, —слышишь – не был!Но сейчас поверю яв любую небыль —в наговоры,в сплетни,в выдумку любую.Телеграмму я послал:«Люблю.Тоскую».И еще одну:«Тоскую.Жду ответа».Неужели ты такая же, как эта?..Мы молчим и курим.Тихо тянем пиво.А хозяйка говорит:«Совсем забыла!Я сейчас…»И щеки тушито ладони.И подходит к телефону в коридоре.Называет адресдлинный, очень странный,говорит:«Прошу,примите телеграмму…»И с усмешкой, торопливо и привычноговорит:«Любимый!Все идет отлично.Не скучай.Твоя.Целую.Жду ответа».…Неужели тытакая же,как эта?!Песня Индии
Пела женщина,глаза полузакрыв.Пела женщина на странном языке…И звучало слово каждоекак взрыв,повторяющийся эхом вдалеке…Эта песня иссушала,песня жгла,непонятными путямик сердцу шла,нервной дрожью шла по спинам и бокам,наполняла зал граненый, как бокал.Зал сжимался,тихой песней оглушен……Будто тот,кому поет она,ушел.Не простился,не сказал куда —ушел.Не сказал, когда вернется он, —ушел.Заплутался на шести материках,и они не могут встретиться никак…Может, так,а может, все наоборот…Звезды дальние пылают, как костры.Продолжается Земли круговорот…И я чувствую:сюда,через миры,по Вселенной,по всему,навернякас колыбели породнившись с высотой,очень радостныйи очень молодой,человек идет за песнейсквозь века!Он идет сейчас по Млечному Пути,греет руки над мерцающим огнем…Онобязанэту женщину найти,потому что песня женщины —о нем.Слышите,она зовет:приди!Голосом своим зовет:приди!Силою любви зовет:приди!Песнею своей зовет:приди!Авторизация