Саксайуаман. Осколок вечности

ПРЕДИСЛОВИЕ

Дорогие друзья! Прежде чем вы начнете читать эту книгу, позвольте мне рассказать о том, что побудило меня написать ее. В тринадцать лет я впервые не понаслышке узнал о том, что такое аллергия. С ощущениями невероятной боли в животе, вечно забитым носом и опухшим лицом еще можно было как-то мириться. Но когда начиналась чесотка, все просто меркло. Я в прямом смысле разрывал себя на части. Это было настолько ужасно, что в голову лезли совершенно неправильные мысли о моем пребывании здесь, на планете Земля.

Спустя некоторое время я понял, на какие продукты у меня реакция, и элементарно исключил их из своего рациона. Их оказалось много, и было очень сложно это сделать, но, вспоминая о страшных моментах, я ни секунды не сомневался. Стало полегче, но от сезонной аллергии не спасали никакие лекарства. Я тратил на них огромные деньги. Это снимало симптомы, но на следующий день все приходилось повторять снова. Каждое лето, которое я так люблю, было для меня потеряно. Когда начиналось цветение прекрасных трав, я испытывал такое удушье, что спасали лишь горячие хлористые уколы. Это было на самом деле страшно. Я так боялся наступления лета, что стал задумываться о переезде куда-нибудь на Север. Туда, где не цветут травы. Но это было очень сложно.

Так я жил до тридцати лет, а потом задумался. Неужели я всю свою жизнь обязан принимать лекарственные препараты? Неужели за всю свою жизнь я не попробую те продукты, которые так люблю, и всегда буду бояться наступления лета? Я не хотел мириться с этим, поэтому начал искать альтернативные варианты лечения. И этот вариант пришел. Я не помню, как и когда, но он пришел сам по себе. Этим вариантом оказалось все то же питание, и я стал вегетарианцем. После довольно длительного воздержания от мяса я начал практиковать голодание и старался употреблять в пищу преимущественно сырые продукты. Результаты были просто ошеломляющие. Может, это был настрой, может, моя искренняя вера, но болезнь отступила. Я в прямом смысле слова ходил в зарослях амброзии и не переставал удивляться безграничным возможностям человека. Но это еще не все.

Очистив свое тело, я начал видеть настолько яркие сны, что, просыпаясь, не различал грань между ними и реальностью. Потом стало еще интересней. Когда я видел очередной сон, то мог осознанно им управлять. Теперь, в том мире, границы существовали только в моей голове, и когда я это понял, то стал совершать просто невероятные вещи, и ощущения от этих переживаний были значительно сильнее, чем от самых сильных переживаний нашего физического мира. Затем, набравшись опыта, я стал ощущать сразу два мира одновременно. Видя сон, я мог спокойно открыть глаза и оказаться в спальне на кровати. После этого закрывал их и мгновенно переносился в свой сон. Поверьте, это потрясающе.

Вот после этого я и решил поделиться с вами своим опытом. Мне не хотелось читать скучную лекцию, поэтому и пришла идея написания романа. Читайте, размышляйте, экспериментируйте. Границ нет, теперь я это точно знаю.

С уважением, Александр Зубков

1

Матвей стоял у окна и просто слушал дождь. Он любил шум дождя. Когда капли разбивались об окна, он, казалось, улавливал малейшие детали их тончайшей красоты. В такие моменты он начинал мечтать о камине. О своем камине.

«Что может быть лучше шума дождя, шума водопада, – думал он. – Только потрескивание дров. Хотя нет. Потрескивание дров и шум воды в любом ее проявлении стоят на одном месте. Не может быть одно лучше другого. Просто вода пробуждает одни эмоции, огонь – другие, шелест листвы от дуновения ветра – третьи…»

Переместив взгляд с мелькавших за окном машин, которые уже поглощали сумерки, на подоконник, он сконцентрировал внимание на каплях, которые при соприкосновении с твердой поверхностью разбивались на гораздо более мелкие.

«Интересно, – промелькнула внезапно мысль, – если одна капля хранит огромную информацию в себе, то ее малая часть хранит столько же информации или немного меньше? И если сравнивать мировой океан с единственной каплей, неужели вся информация хранится и в огромном пространстве, и в малой капле? С точки зрения современного представления науки это вроде неправильно и в океане должно быть гораздо больше информации. Но если представить, что в каждом из нас заложена божественная искра, то почему малая капля не может нести всю информацию, которую хранит океан?»

«Да… если сильно задумываться об этом, можно и в клинику попасть для душевнобольных», – пронеслось в голове Матвея, и легкая ухмылка проявилась на его лице.

Из задумчивости его вывел телефонный звонок.

– Почему-то хотел услышать именно тебя, – сообщил Матвей вместо приветствия.

– Привет, Матвей. Я рад, что мои звонки ты воспринимаешь таким образом. Хотя удивительного мало. Подвожу я тебя довольно редко. Или даже не так. Я вообще тебя не подвожу.

– Вот это верно, Андрей. Не помню подобных случаев. А если не помню, значит, не подводил.

– Ладно, – сказал Андрей. – Давай ближе к делу. Боюсь напустить на себя важность, но ко мне в контору обратился лорд Гамильтон. Лорд! Ты вдумайся в это.

– Как по мне, таких клиентов у тебя еще не было, – не без удивления ответил Матвей.

– Согласен. Были многие. Но лорд… однозначно нет.

– Лорд так лорд, – уже спокойнее сказал Матвей. – Что его интересует?

– Сказал, что только в личной беседе можно обсудить.

– Где обсудить? В Лондон, что ли, сгонять по-скорому? – рассмеялся в трубку Матвей.

– Зачем в Лондон? Он тут, в городе, – ответил Андрей. – И можно навестить его в любое удобное для нас время.

– Так уж в любое? Обычно такие серьезные люди сами назначают место и время.

– Из этого что следует? – немного подумав, спросил Андрей. – Следует, что он в нас очень заинтересован. Верно?

– Логично, – согласился Матвей. – Я свободен сегодня. Договаривайся на вечер.

– Так уже вроде и вечер, – засмеялся Андрей.

– Точно. Смотрю в окно, а то, что уже стемнело, не замечаю, – ответил Матвей. – Ты набери его. Если сегодня его устроит, давай сегодня. Если нет, пускай скажет, когда ему удобно.

– Жди звонка, – коротко сказал Андрей, прервав беседу.

Ждать Матвею пришлось не больше минуты.

– Ты не представляешь, как он обрадовался, – радостно сообщил Андрей. – Сказал, что через два часа ждет нас в гостинице «Уэльс».

– Оригинально, – отходя от окна, сказал Матвей. – Истинно британский лорд получается. Даже тут поддерживает связь, так сказать, с родиной.

– Думаю, все гораздо проще, – возразил Андрей. – Тебе доводилось бывать там?

– Если честно, даже не слышал о такой, – признался Матвей. – Где она хоть находится?

– В северной части города. Бывал там разок. Она шикарная. Поэтому я и не удивился, что он остановился там. Гостиница маленькая, но этим и подкупает. Видимо, лорд не хотел заострять внимание прессы на своем присутствии.

– Возможно, – согласился Матвей. – Впрочем, мне необязательно знать ее месторасположение. Заезжай за мной, как соберешься, и тронемся.

– Не вопрос. Без звонка спускайся ровно через час. Пока доберемся… думаю, в самый раз.

– Договорились, – вместо прощания сказал Матвей, нажимая кнопку сброса.

С телефоном в руке он вновь подошел к окну, чтобы послушать уже затихавший дождь.

Матвей слушал шум дождя, и в его в сознании вновь начали вырисовываться картинки, которые открывались ему в сновидениях и неустанно будоражили его сознание. Бескрайние леса с вековыми деревьями окутывали его, маня пройти по их невиданным тропам. Трели незнакомых птиц, крики обезьян и шелест листвы были слышны так отчетливо, что Матвею сложно было поверить: это звучит лишь в его воображении. Такие чувства можно было испытать только тогда, когда он слышал легкий шум воды и потрескивание горящих поленьев. Вот почему он не упускал возможность насладиться таким простым, и в то же время таким приятным шумом дождя. В эти прекрасные моменты подключения к двойственной для него реальности его тянуло туда неведомой силой, и больше всего на свете он хотел оказаться там. Он немного отошел от окна – и, как только перестал слышать удары капель об асфальт, все прекратилось. Матвей хотел еще раз направиться к окну, но, взглянув на часы, оставил эту идею.

Он поспешил принять душ, одновременно обдумывая, в чем можно пойти на встречу к лорду. Не придумав ничего, что могло бы соответствовать и его требованиям, и предпочтениям лорда, он надел обычные темные брюки и фиолетовую рубашку с запонками, оставив без внимания пиджак и галстук.

«Вроде и не официально, – думал Матвей, глядя на себя в зеркало, – но и не повседневно».

Взглянув на часы, Матвей захватил немного денег и вышел из квартиры. Андрея еще не было, хотя прошло немногим более часа. Дождь едва моросил, что доставляло Матвею истинное наслаждение, но от мелких капель намокала рубашка, а это было недопустимо перед важной встречей. Впрочем, заходить назад Матвею не пришлось, так как машина Андрея показалась во дворе.

– Добрый вечер, – пожимая руку приятелю, сказал Андрей. – Извини, немного задержался. Заскочил в магазин приодеться немного.

– У меня все проще с этим, – оглядывая приятеля, ответил Матвей. – А что прикупил-то? Вроде все твое. Обновки не вижу.

– Да, увидеть проблематично. Просто обновил галстук, но этого вполне достаточно, чтобы чувствовать себя немного уверенней.

– Есть такое, но не суть. Рассказывай, как он на тебя вышел, – поинтересовался Матвей. – Хотелось бы быть немного готовым перед встречей. Гамильтон. Что за лорд такой? По голосу сколько ему примерно лет?

– Ты знаешь, – признался Андрей. – Я был так удивлен, что оставил это без внимания.

– А вот это напрасно, дорогой друг. Ты же знаешь, как в моем деле важны мелочи. А это далеко не мелочь. Я на скорую руку в Интернет залез перед выходом, но лордов Гамильтонов в поисковике оказалось трое. Это с учетом того, что было мало времени. Может, и намного больше.

– Интересно, – заметил Андрей. – Я думал, их единицы.

– Я немного знаю про наследственные титулы, но склоняюсь к мысли, что ты прав. Скорее всего, это просто родственники. Вот и получается, что возраст может быть любым. Даже 18-летний паренек может встречу назначить. Попал в какую-нибудь любовную интрижку и переживает, что отец негативно отреагирует. СМИ сейчас только дай повод. Раздуют так, вовек не отмоешься.

– Для меня это не так плохо, – немного подумав, ответил Андрей. – Это значительная часть моего дохода.

– Я же не говорю, хорошо это или плохо, – заметил Матвей. – Это факт. Реальность жизни. Не скажу, что мне это нравится… тем более, не возьмусь судить кого-либо. И да, косвенно я получаю от этого доход тоже.

Огни ночных улиц мелькали за окнами автомобиля. Матвей очень любил ездить в тишине, и Андрей, хорошо зная привычки приятеля, не спешил поддерживать угасающую беседу. Движение на дороге было очень оживленным, и они не могли ехать с большой скоростью. Мелкий дождь продолжал барабанить по стеклам машин, придавая тишине еще большую привлекательность. Однако насладиться сложившейся ситуацией в полной мере Матвею не удалось, так как они свернули с основной дороги и он понял, что гостиница уже близко.

– Я так понимаю, что мы почти у цели, – первым прервал молчание Матвей. – Да и по времени уже пора бы, иначе ты заехал бы пораньше.

– Совершенно верно, – согласился Андрей. – Несколько минут – и мы на месте. Вот это небольшое здание с остроугольной рельефной крышей по левую сторону и есть наш конечный пункт назначения.

Парковка была прямо на территории гостиницы, и усилившийся дождь не стал серьезной помехой для преодоления короткого пути. Уже при входе Матвей понял, почему именно эта гостиница привлекла внимание лорда. Стены здания были отделаны природным камнем темно-красного цвета с полным отсутствием резных элементов и каких-либо рисунков, что он разглядел, несмотря на слабое освещение фасада. Крыша, как уже отмечал Андрей, имела довольно приличный уклон, что вполне позволяло обустроить мансарду. Цветовая гамма черепицы гармонично сочеталась со стенами, подчеркивая сдержанный стиль здания. Небольшое крыльцо обвивали побеги дикого винограда, так же как и боковые колонны. Узкую аллею сопровождали роскошные кустарники и небольшие деревья, названия которых Матвей не знал, но по внешнему виду они напоминали молодую шелковицу. Вся эта строгость и консерватизм уж очень явно выдавали черты английской архитектуры уютной гостиницы с характерным названием «Уэльс».

При входе в вестибюль внимание Матвея сразу привлек аккуратный фонтан, который находился около столика администратора. Журчание воды и легкий аромат кофе ненавязчиво располагали к себе посетителей. Симпатичная девушка, подошедшая к ним и приветливо улыбающаяся, также вызывала чувство доверия.

– Чем могу помочь, господа? – поинтересовалась она.

– У нас здесь назначена встреча с одним джентльменом, – расстегивая пиджак, ответил Андрей.

– Разрешите поинтересоваться, с кем именно? И как вас представить?

– Я прошу прощения, – вмешался в разговор Матвей, – но уверен, вы прекрасно понимаете, с кем именно мы встречаемся. И в ваших же интересах, вернее, в интересах вашего отеля, будет не упоминать вслух имени этого господина. Прошу меня извинить за прямоту, я ни в коем случае не хотел вас обидеть, но уверен, что вы вполне компетентны для такого разговора.

– Разумеется, – ответила девушка, и ее искренняя улыбка стала искусственной.

«А изначально была подлинной, – отметил про себя Матвей. – Все-таки ей слышать это было неприятно. Странно. В таких заведениях персонал проходит определенную проверку и просто обязан адекватно реагировать на любые капризы клиентов. А тут… даже не каприз, а трезвый взгляд на происходящее. Ладно. Дело ее. Хотя нужно отметить этот факт на всякий случай. Позже поразмыслю».

Девушка предложила мужчинам присесть в кресла напротив фонтана, а сама поднялась по мраморной лестнице на верхний этаж. Не прошло и трех минут, как она вернулась.

– Прошу, пожалуйста, за мной, господа, – сделав едва заметный реверанс, сказала она.

Матвей с Андреем поднялись с кресел и пошли вверх по вышеупомянутой лестнице.

«Очень красивый отель, – думал Матвей, оставляя позади себя изумительной красоты кипарисы и пальмы приятного насыщенно-зеленого оттенка, которые располагались по обе стороны лестницы. Сверху, прикрепленные на массивных цепях в ониксовых горшках, свисали более мелкие хамедореи и диффенбахии. На фоне едва слышного журчания воды фонтана все это создавало впечатление такого комфорта и уюта, что хотелось посетить это место еще не один раз.

Поднявшись на верхний этаж, Матвей отметил наличие всего двух номеров. При этом они располагались довольно далеко друг от друга, каждый в отдельном крыле, что, несомненно, создавало дополнительный комфорт для посетителей.

– Пожалуйста, левое крыло, – указав направление легким движением руки, едва слышно сказала девушка и оставила молодых людей.

Подойдя к большой дубовой двери, Андрей постучал бронзовым кольцом, которое было продето через статуэтку льва, закрепленную посередине.

– Войдите, пожалуйста, – услышали мужчины за дверью голос с явным английским акцентом.

Они отворили дверь и погрузились в загадочный полумрак, только свет коридора нарушал таинственность, разжигавшую любопытство Матвея. В огромном каменном камине шумно гудели и потрескивали дрова, которые, по всей вероятности, были единственным источником освещения, что не мешало, однако, довольно хорошо различать все атрибуты номера.

«Разожжен минут пять назад, – отметил про себя Матвей. – Хозяин номера довольно пунктуальный и, вероятнее всего, хотел создать именно такую атмосферу таинственности».

– Рад приветствовать вас, друзья мои, в моем временном пристанище, – поприветствовал их лорд. – Меня зовут Вильтон. Лорд Вильтон Гамильтон. Вы не представляете, какую честь оказали мне, согласившись встретиться.

– Не меньшей честью это знакомство является и для нас, – протягивая лорду руку и немного поклонившись, представился Андрей. – А это мой давний друг Матвей Ворохов.

– Милорд, – коротко поприветствовал лорда Матвей, пожимая его руку, так же как и Андрей, немного прижав подбородок к шее, подчеркивая уважение к высокому титулу. – Надеюсь, наша встреча будет очень продуктивной и полезной для обеих сторон.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – ответил лорд. – В противном случае я бы никогда не обратился в организацию мистера Кронова. Давайте присядем у камина, друзья мои, чтобы наша беседа протекала более плодотворно.

– Прошу меня извинить, – усаживаясь в кресло, продолжил лорд, – но, как я уже отметил, я никогда не обратился бы к вам, мистер Кронов, если бы мне не сообщили о ваших дружественных отношениях с мистером Вороховым. Я хотел выйти напрямую на него, однако это оказалось довольно сложно, ведь мои возможности в чужой стране ограничены.

– Я привык к подобному рода повороту событий, – улыбаясь, ответил Андрей. – Матвей мой давний друг. Таких друзей нельзя приобрести или купить. Это друг детства. Такая дружба дорогого стоит. А понять вас несложно. Репутация и послужной список Матвея говорят сами за себя.

– Именно, – воскликнул лорд. – В таком деле, которое я хочу вам доверить, необходимы простота вашего товарища, его сила, наблюдательность, склонность к анализу, которые достойны самой высокой похвалы и награды. Итак, господа, перейдем к делу. Что вы слышали о Саксайуамане? – обратившись к Матвею, поинтересовался лорд.

– Немного, – слегка поразмыслив, признался Матвей. – Знаю, что это остатки какого-то укрепления или храма в Перу. Город назвать не могу. Также слышал, современные ученые до сих пор не могут объяснить, как именно были сложены такие огромные блоки.

– Ну что ж, – довольно сказал лорд. – Теперь я уверен, что не зря обратился к вам. Многие даже представления не имеют об этом поистине уникальном чуде света. Кстати, я только что из Куско. Именно этот город в Перу сохранил уникальный памятник древней цивилизации, которая, несомненно, превосходила нас в своем развитии. Как только вы увидите вживую эти глыбы, идеально подогнанные друг к другу безо всякого связующего вещества, то поймете, что наши знания нуждаются в срочном совершенствовании. Именно об этом, кстати, я и хочу вас попросить.

– Исследовать Саксайуаман? – уточнил Матвей.

– Не совсем так, – ответил лорд, вставая с кресла и подбрасывая в камин несколько поленьев. – Для того чтобы исследовать Саксайуаман, мне не нужен такой опытный и дорогой наемник. Саксайуаман – это лишь разрушенные остатки грандиозных построек древности, но неподалеку, в глухой чаще джунглей, находятся уцелевшие строения. Их невозможно рассмотреть со спутника, потому что деревья там невероятно высокие и поглотили эти грандиозные сооружения. Войти же в чащу крайне сложно. Дикие звери, а самое главное – коренные жители тех земель строго охраняют эту тайну. Вот поэтому я готов тратить большие деньги, чтобы получить результаты исследований.

Лорд на минуту умолк, давая мужчинам возможность вдуматься в смысл его слов, а потом добавил:

– Люблю огонь. Когда смотришь, как горят поленья, задумываешься о вечном.

После этих слов Матвей полностью сконцентрировал свое внимание на лорде. И на этот раз чутье не подвело его. Конечно, ему было не восемнадцать лет, но и больше двадцати шести Вильтону нельзя было дать. Рост не более ста восьмидесяти сантиметров, худощавый, однако довольно крепкий. Красивые и благородные черты лица говорили о знатном происхождении.

«А ведь совсем молодой, – пронеслось в голове у Матвея. – Странно, обычно в таком возрасте мысли направлены в другое русло. Может, он просто исполнитель, а заказчик – более серьезный ценитель древности. Хотя смысл? Лорд ведь. И его мысли. Огонь. Нет. Он однозначно действует от своего имени. И далеко не один я такой, кто в простых природных явлениях не просто видит красоту, а пытается через них приоткрыть замысел всего сущего».

– Огонь, вода, ветер, – задумчиво произнес Матвей. – Все это заставляет нас почувствовать себя чем-то высшим, чем-то большим, чем простое смертное творение, если, конечно, сконцентрировать на этом свое внимание.

Теперь настала очередь лорда сосредоточить свое внимание на Матвее. Казалось, что он производит точно такой же анализ, как минуту назад производил Матвей. Лорд не смотрел в глаза Матвея, чтобы не выдавать чрезмерную заинтересованность, а направлял взгляд немного ниже подбородка, который как бы проходил через Матвея насквозь. Никто не смел нарушить наступившую тишину. Андрей давно уже ничего не говорил, а только переводил взгляд с лорда на огонь и с огня на Матвея. Сам Матвей был несколько озадачен, так как обычно именно он проводил такой анализ с людьми, теперь же ему пришлось побывать в роли «обследуемого».

«Хорошо, что я это чувствую, – подумал Матвей. – Но не буду мешать ему закончить анализ. Может, поделится соображениями, и я узнаю что-нибудь новенькое о себе?»

Некоторое время спустя легкое напряжение, которое будоражило душу Матвея, спало, и он понял, что лорд закончил свои наблюдения. Однако тишину никто не спешил нарушать. Матвей осознал, что поставил лорда в неудобное положение, и поспешил исправить ситуацию.

– Итак, милорд. В чем именно заключается наша миссия? Ведь я должен буду поехать туда не просто посмотреть. Что конкретно вас интересует? Артефакты, письмена, а может, проверка легенд?

– Все, что вы перечислили, очень интересно и важно, – оторвав взгляд от камина, ответил лорд, – но это лишь детали и инструменты для достижения конечной цели. Самое важное – это решение задачи. Как именно были возведены эти строения? Самое важное – это технология. Для начала нужно найти их и точно указать координаты расположения. После этого обследуйте развалины и попытайтесь понять, как они были построены. Я понимаю, что задача крайне сложная. Весь ученый мир трудится над ее решением. Но тут нужны нестандартные методы исследования. Именно поэтому я и обращаюсь к вам. Если даже не получится выяснить технологию постройки, исследуйте эти развалины и скажите мне, когда они были возведены. Это вполне реальная задача. Я уверен, что ученые легко определили их возраст, просто говорить об этом… назовем это так, боятся. Я ясно изложил свои мысли, джентльмены?

– Вполне, – ответили в один голос Андрей с Матвеем.

– Задача ясна и понятна, – уже один продолжал Матвей. – Мне очень интересно взяться за такое дело. Необходимо только просчитать финансовую сторону вопроса. Это мы обсудим после сбора всей информации, от которой будут зависеть количество участников группы и необходимый маршрут.

– Уверяю вас, господа, считать ничего не нужно, – заверил лорд. – Триста тысяч долларов на билеты и экипировку. Если результат экспедиции нулевой – остаток средств остается у вас. Результаты и все соображения, конечно, полностью мне изложите. Если установите реальный возраст построек с неопровержимыми доказательствами – получите дополнительно полмиллиона долларов. Если же добудете технологию и продемонстрируете воссоздание постройки, ваш финансовый счет пополнится на три миллиона долларов. Такая формулировка устраивает?

– Однозначно, – ответил Матвей после вопросительного взгляда Андрея. – Уверен, первоначальной суммы хватит на 2–3 месяца работы и проживания в Куско. Если за это время мы ничего не найдем, то спокойно вернемся домой. Если…

– Я прошу прощения, – прервал размышления Матвея лорд, – но ваш путь из Куско домой вам однозначно придется проделать через Лондон, так как я буду находиться там, а отчет мне нужен из первых рук.

– Как скажете, милорд, – согласился Матвей. – Итак, если увижу, что экспедицию необходимо будет продлить, я свяжусь с вами и поделюсь своими соображениями. Дальнейшее решение будете принимать вы, исходя от полученной информации.

– Хорошо, – ответил лорд. – Но если возникнет необходимость в консультации по дальнейшему развитию экспедиции, а соответственно, в дополнительном инвестировании, вам нужно будет лететь в Лондон. Это не займет много времени. Любые телефонные разговоры просто недопустимы в таком деле. Тот номер, по которому я связывался с вами, мистер Кронов, – обращаясь к Андрею, сказал лорд, – уже уничтожен. Поэтому любые технические вопросы, в том числе и вопросы оплаты, вы будете решать с моим доверенным лицом – мистером Ламбертом. Он сам свяжется с вами через час после моего отлета в Лондон.

– Все понятно, – вставая с кресла, сказал Матвей. – Я думаю, у нас больше нет вопросов друг к другу.

– Скажите только, какой примерный срок отлета в Южную Америку, и я не смею вас задерживать.

– Обычно сбор и обработка информации занимают около недели, – немного подумав, ответил Матвей. – Но чтобы работа была более продуктивной, я послезавтра отправлюсь в Испанию, а оттуда поплыву на корабле в Бразилию. Корабль плывет около недели, что даст возможность обдумать все детали. Кроме того, путешествие на морском лайнере, вдали от земли, очень плодотворно влияет на мыслительный процесс.