Принц хмыкнул, типа: «Ага, вот сейчас у тебя это было именно то чувство в поцелуях – боязнь», но сочувственно предложил:
– А, давай, я тебя гипнозом от этого психического комплекса вылечу?
Но тут девушка опомнилась, осознала, в каких стратегически важных местах в данный момент руки того, кто делит трон для принцев с другими братьями, и выдала:
– Руки убрал, гипнотизёр демонов!
Но тот коварно ухмыльнулся и покачал в предвкушении головой, ощутимо сжав её мышцы на заднице, выговаривая:
– Грубим? Не уважаем? Сейчас накажу…
– А мне плевать на Ваши низменные наклонности и Ваше высокое положение, переметнусь в василиска и буду Вас рвать на клочки. И хозяин из Вас так себе! Унижать своих гостей…ну никуда не годиться!
– Хозяин плохой…говоришь…– засмеялся Барт,– А хочешь, как хороший хозяин, дворец наш покажу? Спальню свою, например…
– Ведьмам своим показывай,– зло выдохнула ему в лицо василиск.
Младший принц зло и повелительно рыкнул:
– Пойдёшь со мной! Потому, что я так хочу! И мне несвойственно быть милосердным, ведь я – вампир.
И в доказательство Бартоломью резко примкнул к её шее сбоку, внедряясь неглубоко клыками. Такой безумно вкусной крови он ещё не пил…Даже застонал. Фибиана же подумала: «Бесит эта прекрасная, но противная личность». И впечатала ему коленом в интересное место. Вампир взвыл, отмыкая зубы от жертвы, и сгибаясь. Девушка метнулась из его рук к дверям.
Оттуда поинтересовалась издевательским тоном:
– Надеюсь, уделала так, что ещё долго помнить будешь. Иди к ведьмам, пусть пожалеют и подуют на покалеченный орган.
Её кожа мгновенно регенерировала. Она хихикнула и убежала.
Прошло три дня после бала, Фибиана на лужайке у своего дома рисует портрет принца Бартоломью Ферфакс Равна с мечом. Вокруг неё алым всполохом цветущие тюльпаны. Вдали цветущие плодовые деревья сада Лоутонов.
Сзади подошёл отец и воскликнул:
– Рисуешь…Боже, какой же ты ещё ребёнок, моя Фиби…
– И Вас, папенька, этот факт не останавливает от моего замужества…
– Отличная партия…
– Этот гарпий – чужак даже для наших земель! Их государство за морем! Здесь проживают одни купцы… Мы об этом герцоге ничего не знаем!
– Он купил дорогую недвижимость в столице, шикует…И это главное – он обеспеченный. Видела, сколько золота свисало с его одежд на балу?
Дочь замолчала. Он глянул на холст. Вокруг обрисовки пригожего младшего принца было изображено не пойми что. Не то зверлинги, не то мутанты…
– Абстракционизм? Ты так воспринимаешь мир…как хаос? И почему прототип для картины совсем не позитивная личность? Разве кровосос может быть героем? И, на мой взгляд – твоя субъективная действительность в картине слащава. Этот нюанс всё портит.
– Хочешь, чтоб Бартоломью на портрете скалился?– хохотнула дочь,– Но, понимаешь, папа, от созерцания картины художника у зрителя должно оставаться неизгладимое впечатление, он должен быть потрясён, восхищён, картина должна вызывать эмоции, а не пугать. И, да, это не абстракционизм, а сюрреализм.
– А как же зритель не должен пугаться монстров на заднем плане?
– Но Бартоломью в виде героя разгоняет Вселенское зло, даря освобождение!
– Тогда бы лучше ангела изобразила.
– Иной раз художник видит картину мира иначе, более романтично. Приукрашает действительность, будто добавляя в картину свои переживания и чувства. Вот и мне захотелось увидеть Бартоломью не напыщенным своей значимостью остолопом, а кем-то милым и героическим.
– Что же такого сказанул принц во время танца, что ты ныне такого о нём мнения?
– Папа, а как же гарем ведьм у этих принцев? Ужас какой-то!
Отец пугал дочь:
– Вампиры вообще страшные существа. Гипнотизируют, словно удавы…Пьют кровь…Крайне невоздержанны в интимном плане…А многие ещё обладают энергокинезом, они выкачивают не только жидкости из организма жертвы, но и жизненную энергию. И ты, наверное, слышала про другие кланы вампиров? Там чего только не творится! И тенями повелевают! И в жутких монстров превращаются! И в тлен превращают одним касанием! Не то деградация и вырождение, не то эволюция такая у них…
– Жуткие создания…Кстати…о жутких…А жених о себе вестей не давал?
– Прибудет завтра с визитом аспид Сан. И твой тоже явится.
– Ой, не пускай его, пап,– чуть не плача взмолилась Фиби.
– Смешная ты…Покорись своей участи. Все девушки нашего круга так выходят замуж. Вон твоя сестра очень довольна аспидом.
– Папа, я боюсь…
Мужчина улыбнулся:
– В браке нет ничего страшного.
– Сам-то ты, папуля, женился по любви.
– Я – мужчина. Мне можно всё.
К ним подошла Мэдисон и взволнованно заявила:
– О, Создатель! Тюльпаны у вас под ногами так пламенеют, будто вы стоите по колено в крови.
Родитель одёрнул её:
– Мэд, что у тебя за пугающие ассоциации? Посадим осенью ещё и жёлтые тюльпаны, чтоб разбавить красный колор.
Бабушка Мод Лоутон с утра оглядывала старших внучек. Родители находились рядом.
Ещё раз старая женщина поинтересовалась у сына:
– А точно аспид – перспективный молодой человек?
– Я всё узнал, мама, Керрис Сан – один из лучших эскулапов при дворе.
