Старушка показательно для видимости возопила, глядя в небеса:
– Создатель наш! За кого кровиночек отдаём? Один – змей, другой – иностранец крылатый из-за моря!
Пользуясь моментом, и искренне веря словам бабули, Фибиана с большими от ужаса глазами, вторила ей:
– Дорогая бабулечка, я боюсь этого гарпия! Он такой угрюмый и пугающий!
– Глупости,– тут же осадила её Мод Лоутон,– Он родовит и богат.
– Но он – иностранец!– не унималась девушка.
– Но он же здесь живёт,– пожала плечами пожилая леди, и тут же принялась давать советы,– И никуда этот гарпий Мантел не уедет, если ты будешь хитрой. Влиять на мужа надо столь тактично, чтоб он не заподозрил подвоха, а думал, что все принятые им решения исходят лично от него самого.
В окно показались две кареты гостей. Родители девушек радостно переглянулись, поспешили на встречу, отправив дочерей в столовую.
Полукруглая столовая. Голубой лентой с позолотой идут обои по низу широченных окон. Между окон горчичного цвета шторы с коричневыми цветочками. Над сводами дверей лепной пандив. У потолка золотым узором расстилается гантель. Золотым атласом обтянуты стулья, золотые подсвечники на столе и обрамления воздушных хрустальных бокалов. Коричневый паркет.
Вошли женихи. У аспида лицо взволновано, гарпий собран и спокоен. На Сане длинный камзол василькового цвета с большим вырезом для шарфа, лацканы далеко друг от друга. На белой рубашке чёрный шарф. У камзола 2 ряда пуговиц и некие погоны со свисающими с них бронзового цвета бахромы. Харлонд Мантел вырядился в чёрный сюртук, расшитый узорами из золотых нитей. Множество позолоченных крупных пуговиц. Чёрная рубашка, золотистый шарф повязан загадочным бантом.
Гарпий обходительно и старательно пододвинул невесте стул. Аспид последовал его примеру.
Мэдисон повторяла заученные фразы и глупо улыбалась:
– Сегодня чудесное утро. Как хорошо Вы выглядите, господин Сан.
Герцог Мантел пытливо воззрился на Фиби и попытался разговорить её:
– Почему Вы не радуете нас беседой, как досточтимая хозяйка? И учтите: обобщённые фразы о погоде мне уже надоели.
– Моя жизненная ориентация и позиция такова, что я не приемлю пустых разговоров о погоде,– кивнула Фибиана, и напрямик спросила,– Почему Вашей Светлости непременно нужна жена-василиск?
– Для гарпий жена-василиск – это очень престижно. Дети драконами получаются. Я понимаю, Вам, Фибиана, тяжело привыкнуть к моей импозантной внешности. Среди людей любые отклонения во внешности высмеиваются…Люди предпочитают золотую середину…Люди смеются над избытком или недостатком во внешности, наделяют кличками: Лысый, Шестипалый, Горбун, Хромоножка…А зачастую люди боятся того, кто выделяется из толпы.
– Боятся?– переспросила Фиби.– Разве?
– Если человек наденет костюм шамана или вождя орков, его тут же объявят сумасшедшим потому, что испугаются его дальнейших действий. Вдруг он объявит, что орки такие же люди, как все остальные, только зелёные?
Глава семьи Лоутон, благожелательно улыбаясь, стараясь произвести благоприятные впечатления, заметил:
– Вас-то, герцог Мантел, никто осмеивать не посмеет. Вас, безусловно, только боятся.
– Уж лучше пусть боятся,– позволил себе широко улыбнуться гарпий.
Фибиана интересовалась у гостей:
– А что орки не поделили с кланом вампиров Триммер?
Отвечал жених:
– Вампиры пьют кровь детей орков, у взрослых-то кожа непробиваемо-дубовая, и как кровососы говорят: «с душком». Вот и похищают их детей. А оркам такой расклад безусловно не нравится.
– Обнаглели вампиры! Им, что, крови рабов и служащих мало?!– возмутилась невеста гарпия,– И почему никто не укажет на незаконные действия семейства Триммер?
– Кто ж вступит в полемику с такими монстрами властьимущих?– хмыкнул отец.
Фиби узнавала у герцога, пытаясь рассмотреть в женихе хоть что-то положительное для себя:
– Как я поняла из беседы, Вы лояльно относитесь к оркам?
Тот усмехнулся и отрицал, разрушая весь былой позитив:
– Вовсе нет. Отсталая раса. Ни учёных. Ни философов. Даже магического света ещё не изобрели, сидят возле костров, дикари. Только и могут, что конфликты разжигать да материться на всех.
Мэдисон хихикнула над недалёкими орками. К ней склонился аспид, что-то шепча на ухо, и та вовсе залилась смехом.
Бабушка одёрнула старшую внучку:
– Боже! Что за истеричный хохот? Неужели ты радуешься, что на тебя обратил внимание потенциальный жених, словно ты потасканная молочница с рынка?
Девица потупила глаза и, заикаясь, покаянно проблеяла:
– Что Вы, бабушка, этот молодой человек просто рассмешил меня.
– Ишь, какой бравый, знает подход к девицам…– миролюбиво изрекла старушка,– но под нос себе пробормотала,– Мог бы приберечь такой убойный юмор для кабаков.
Однако мать девушек изливала удобную лесть:
– Я рада, что с Вами, господин Сан, наша Мэди смеётся. Вы благотворно на неё влияете. Очень хорошо, когда мужчина может развеселить даму, с таким человеком…существом женщины чувствуют комфорт.
Аспид-лекарь подивился:
– Вот как? Но почему-то только Ваша дочь Мэдисон видит во мне что-то смешное, остальные называют меня мрачным типом.
Но не скажут же ему, что Мэди глупа, как дерево, и сирена уверила жениха:
– Это замечательно! С Вами наша дочь раскрепостилась, и её даже переполняет такое счастье, что ей хочется улыбаться и смеяться ради Вас.
– Польщён,– зарделся рыжий аспид.
– Вы не планируете увезти меня за море в свою страну?– осторожно спросила Фибиана у герцога.
Жених отвечал:
– Мне здесь нравится. Климат хороший. У нас за морем прохладно, в горах дуют холодные ветра.
Средняя дочь Лоутонов не унималась с политическими расспросами:
– Почему эльфы претендуют на долину Адонисов? Эльфы же живут в лесу?
