– Поздравляю вас, барынька, с блестящим дебютом! – услышал я голос Путилина.
На колокольне
Мы поднимались по узкой, винтообразной лестнице колокольни.
Я, еще не успевший прийти в себя после всего пережитого, заметил кое-где рассредоточенные фигуры людей. Очевидно, мой гениальный друг сделал заранее распоряжения. Фигуры почтительно расступались перед нами. Когда мы взобрались на колокольню, было ровно два часа ночи.
– Ради бога, друг, зачем же мы оставили на свободе этого страшного горбуна? – обратился я, пораженный, к Путилину.
Он усмехнулся.
– Положим, дружище, он – не на свободе. Он уже пойман; за ним – великолепный надзор. Я же хочу довести дело до конца. Знаешь, это будет мне лучшей наградой. Позволь мне насладиться одним маленьким представлением. Ну, блестящая дебютантка, пожалуйте сюда, за этот выступ! Я – здесь, вы – там!
Мы разместились. Вскоре из-за туч показалась луна и озарила колокола серебристым сиянием. Сразу же пейзаж вокруг приобрел какой-то мистический вид.
На лестнице послышались шаги и тяжелое, хриплое дыхание. Миг – и на колокольне показалась безобразная фигура горбуна. Боязливо оглядываясь, горбун быстро направился к большому колоколу. Нагнувшись, он стал шарить там своей лапой…
– Нету… нету… Вот как!.. Неужели, ведьма проклятая, надула?..
– Я помогу тебе, мой убийца!
С этими словами из своего укрытия выступил загримированный «труп».
Горбун испустил жалобный крик. Его опять затрясло от ужаса. Но он сумел совладать с собой. С громким воплем чудовище одним гигантским прыжком бросилось на «Леночку» и сжало ее в своих объятиях.
– Проклятая дочь Вельзевула! Я отделаюсь от тебя! Я сброшу тебя во второй раз!..
Крик, полный страха и мольбы, прорезал тишину ночи.
– Спасите! Спасите!
– Доктор, скорее! – крикнул мне Путилин, бросаясь к горбуну.
Наша агентша трепетала в его руках. Он, высоко подняв ее в воздух, бросился к перилам. Путилин ухватил горбуна за шею, стараясь оттащить его.
Я упал под ноги горбуну. Не удержавшись, тот грохнулся навзничь, не выпуская, однако, из своих цепких объятий бедную агентшу, которая была уже в состоянии глубокого обморока.
– Сдавайся, мерзавец! – Путилин приставил блестящее дуло револьвера ко лбу убийцы. – Если сию секунду ты не выпустишь женщину, я раскрою твой безобразный череп.
С другой стороны лица горбуна появилось дуло и моего револьвера.
Цепкие объятия урода разжались и выпустили полузадушенное тело отважной агентши.
Горбун, не дожидаясь допроса, разбил себе голову в месте заключения в ту же ночь. При обыске его логовища в сундуке было найдено… триста сорок тысяч двести двадцать рублей и несколько копеек.
– Скажи, Иван Дмитриевич, – спросил я позже моего друга, – как удалось тебе напасть на верный след этого чудовищного преступления…
– По нескольким волоскам… – усмехаясь, ответил Путилин.
– Как так?! – поразился я.
– А вот слушай. Ты помнишь, когда протиснулся горбун к трупу девушки, прося дать ему возможность взглянуть на «упокойницу»? Вид этого необычного человека невольно привлек мое внимание. Я по привычке быстро и внимательно оглядел его с ног до головы, и тут случайно мой взор упал на пуговицу его порванной куртки. На пуговице, намотавшись, висела целая прядка длинных волос. Волосы эти были точно такого же цвета, что и волосы покойной.
Приподнимая холст с ее лица, я незаметным и ловким движением сорвал их с пуговицы. При вскрытии я сличил эти волосы. Они оказались тождественными. Если ты примешь во внимание, что я – узнав, где девушка разбилась от падения со страшной высоты – поглядел на колокольню, а затем узнал, что горбун – постоянный обитатель церковной паперти, то… то ты несколько оправдаешь мою смелую уголовно-сыскную гипотезу. Но это еще не все. Я узнал, что горбун богат, что он пьяница и развратник. Для меня вдруг все стало ясно. Я вывел мою собственную гипотезу, которая является единственно верной.
– Что же ясно? Какая же связь между горбуном и Леночкой?
– Чрезвычайно просто. Показания ее матери раскрыли характер Леночки. Она безумно хотела разбогатеть. Ей хотелось новых нарядов, бриллиантов, свои выезды. Я узнал, что она работала на лавку близ церкви Спаса. Чего удивляться, если она, прослышав про богатство и женолюбие горбуна, решила его «пощипать»?
Сначала, пользуясь своей редкой красотой, она вскружила голову безобразному чудовищу. Флиртуя, она овладела всецело умом и сердцем горбуна, безбоязненно рискнула прийти в его логовище. Там похитила сорок девять тысяч семьсот рублей. Горбун узнал, и… любовь к золоту победила любовь к женской красоте. Он решил жестоко отомстить и действительно сделал это.
Гроб с двойным дном
Гений зла
Путилин ходил из угла в угол по своему кабинету, что с ним бывало всегда, когда его одолевала какая-нибудь неотвязная мысль. Вдруг он круто остановился передо мной.
– А ведь я его все-таки должен поймать, доктор!
– Ты о ком говоришь? – спросил я моего гениального друга.
– Да о ком же, как не о Домбровском! – с досадой вырвалось у Путилина. – Целый год, как известно, он играет со мной, как кошка с мышкой. Много на своем веку видел я отъявленных и умных плутов высокой пробы, но признаюсь тебе, подобного плута еще не встречал. Гений, ей-богу, настоящий гений! Знаешь, я искренно им восхищаюсь.
– Что же, тебе, Иван Дмитриевич, особенно должна быть интересна борьба с этим господином, так как вы – противники равной силы.
– Ты ведь только вообрази, – продолжал Путилин, – сколько до сих пор нераскрытых преступлений этого короля воров и убийц лежит на моей совести! В течение одиннадцати месяцев – три кражи на огромную сумму, два убийства, несколько крупных мошеннических дел-подлогов. И все это совершено одним господином Домбровским! Он просто неуловим! Знаешь ли ты, сколько раз он меня оставлял в дураках? Я до сих пор не могу без досады вспомнить, как он провел меня в деле похищения бриллиантов у ювелира Г. Как-то обращается ко мне этот известный ювелир с заявлением, что из его магазина началось частое хищение драгоценных вещей: перстней, булавок, запонок с большими солитерами[5 - Солитер — крупный бриллиант, вправленный в ювелирное изделие обособленно от других камней.] огромной ценности.
– Кого же вы подозреваете, господин Г.? – спросил я ювелира.
– Не знаю, прямо не знаю, на кого и подумать. Приказчики мои – люди испытанной честности и, кроме того, ввиду пропаж, я учредил за всеми самый бдительный надзор. Я не выхожу из магазина, сам продаю драгоценности, и… тем не менее, не далее, как вчера, у меня на глазах, под носом, исчез рубин редчайшей красоты. Ради бога, помогите, господин Путилин!
Ювелир чуть не плакал. Я решил взяться за расследование этих загадочных краж драгоценностей.
– Вот что, любезный господин Г., не хотите ли вы взять меня на несколько дней приказчиком? – спросил я его.
Он страшно, бедняга, изумился.
– Как?! – не сразу сообразил он.
– Очень просто: мне необходимо быть в магазине, чтобы следить за покупателями. Как приказчику, это чрезвычайно будет удобно.
На другой день, великолепно загримированный, я стоял рядом с ювелиром за зеркальными витринами, в которых всеми цветами радуги переливались драгоценные камни. Я не спускал глаз ни с одного покупателя, следя за всеми их движениями. Вечером я услышал подавленный крик отчаяния несчастного ювелира:
– Опять, опять! новая пропажа!
– Да быть не может! Что же исчезло?
– Булавка с черной жемчужиной!
