Сказки
– Это вы, принц-королевич? Как же долго я вас ждала!
В восхищении, королевич не знал, как выразить свою радость и благодарность. Речи его были бессвязны, оттого они и пришлись принцессе по сердцу: чем меньше красных слов, тем больше любви. По всей вероятности, добрая волшебница в продолжение её долгого сна приготовила её к свиданию приятными сновидениями. Так или иначе, часа четыре говорили они между собою, а не высказали и половины того, что было у них на сердце.
Тем временем все во дворце очнулись вместе с принцессой и принялись за свои дела. А так как спали они долго, то всем захотелось кушать. Старшая статс-дама, тоже голодная, как и все, громко доложила принцессе, что обед готов. А после обеда, чтобы не терять времени, старший капеллан обвенчал их в дворцовой церкви.
На следующий день королевич простился с принцессой и возвратился домой, а отцу сказал, что заблудился на охоте и ночевал в избушке угольщика. Король был добряк и поверил, но королеву не так-то просто было провести. Она заподозрила неладное. И, видя, что королевич почти каждый день ездит на охоту и вечно остаётся по две, по три ночи вне дома, она догадалась, что, верно, у него завелась любовишка. Таким образом королевич прожил с принцессою целых два года, и родилось у них двое детей. Старшего ребёнка, дочь, назвали Ясной Зарёю, младшего сына – Светлым Днём.
Королева пыталась вызвать королевича на откровенность, но королевич никак не смел признаться ей в своём секрете. Он мать свою, конечно, любил, но ещё больше боялся, потому что она происходила из породы людоедов, и король взял её за себя только по причине её несметных богатств.
При дворе ходил даже слух, что королева и до сих пор сохраняет людоедские вкусы и что, когда идут мимо неё малые дети, она насилу удерживается, чтобы не броситься на них…
Целых два года королевич никак не решался открыться. Каждую неделю он говорил родителям, что ездит на охоту, а сам скакал к своей принцессе.
Когда король умер, а это случилось в конце второго года, королевич взошёл на престол и объявил всем о своей женитьбе.
Вскоре молодой король пошёл войною на соседа своего, царя Канталуна. Отправляясь в поход, править государством он поручил старой королеве, а заодно попросил её присмотреть за его супругой и за детьми.
В походе молодой король должен был провести всё лето. Как только он уехал, старая королева тотчас отослала невестку и детей в загородный дом посреди дремучего леса. Через несколько дней она и сама туда явилась и раз вечером отдала повару такое приказание:
– Завтра подай ты мне за обедом Ясную Зорьку.
– Ах, как можно! – вскричал повар в ужасе.
– И слышать ничего не желаю! – отвечала старая королева.
И произнесла это она тоном людоедки, которой хочется человеческого мяса.
Бедный повар, видя, что с людоедкой нечего шутить, взял большой кухонный нож и пошёл в комнату Ясной Зорьки.
Ясной Зорьке было тогда четыре года. Узнав повара, со смехом она бросилась ему на шею и попросила конфеток. Повар заплакал, выронил из рук нож, отправился на скотный двор, зарезал барашка и подал его под таким чудесным соусом, что, по отзыву старой королевы, она в жизни не едала ничего вкуснее.
Ясную же Зорьку повар решил спрятать в своей каморке.
Через неделю злая королева опять вызывает повара:
– Хочу скушать за ужином Светлого Дня.
Повар промолчал, но решился обмануть её, как и в первый раз. Пошёл он за Светлым Днём и видит, что тот с маленькой шпажонкой в руках нападает на большущую обезьяну, а было ему от роду всего три года! Повар отнёс его к жене, спрятал вместе с Ясной Зорькой, а вместо Светлого Дня подал королеве маленького козлёнка, мясо которого людоедка нашла удивительно вкусным.
День шёл за днём, и однажды вечером злая королева опять вызывает повара:
– А подай-ка ты мне саму молодую королеву, да тоже под соусом.
Делать нечего, чтобы спасти свою шею, повар решился зарезать королеву. Вот входит он в комнату с ножом в руке, однако, не желая убивать молодую королеву врасплох, докладывает: так и так, дали ему приказ зарезать её.
– Режь, режь, – говорит ему королева, опуская голову, – делай, что велено. На том свете я увижусь со своими детьми, которых я так любила. – Королева-то думала, что их нет уже в живых.
– Нет, нет, сударыня! – отвечал бедный повар, тронутый её речами. – Не буду я вас убивать, а с детьми вы увидитесь в моей каморке. Я их туда спрятал. А старую королеву я опять обману: вместо вас подам ей молодую лань.
Взял он её за руки, повёл в свою каморку и оставил там хорошенько наплакаться и нацеловаться с детками, а сам пошёл готовить лань. Старая королева скушала её с таким аппетитом, как будто это и вправду была её невестка. Она очень радовалась своей проделке, а сыну же, когда он возвратится, собиралась сказать, что бешеные волки загрызли его молодую жену и детей.
Раз вечером бродила она, по своему обыкновению, по всему замку, разнюхивая, не пахнет ли где человеческим мясом, как вдруг слышит: Светлый День плачет, потому что мать собирается посечь его за капризы, а Ясная Зорька заступается за брата…
Узнав голос молодой королевы и её детей, людоедка пришла в бешенство от того, что её обманули. На другое же утро с криками, от которых все затрепетали, приказала она вывезти на середину двора большую кадушку, наполнить её жабами, ящерицами, змеями и ехиднами и бросить туда королеву с детьми, повара с поварихой и их служанку.
Схватили их палачи, подвели к кадушке, как вдруг нежданно-негаданно верхом на коне въехал на двор король. Удивился он: что это кадушка во дворце делает? Никто не посмел рассказать ему правду, но в досаде на свою неудачу людоедка сама бросилась в кадушку головою вниз. Там гады её сейчас и закусали. Король очень огорчился, ибо всё-таки она была его мать, но прекрасная супруга и дети скоро его утешили.
Ослиная шкура
Жили на свете король с королевой. У них была дочь, такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Дворец короля был самый пышный в мире – весь из хрустальных плит. Богатствам счёту нет: везде золото, серебро и алмазы блестят. Королева была добра и прекрасна. Король души в ней не чаял. Его министры были мудры, царедворцы и слуги преданны, верны и трудолюбивы; конюшни просторны, светлы и полны самых породистых златогривых коней, покрытых расшитыми попонами.
Весь свет завидовал могуществу и богатству короля. Отовсюду приезжали в его столицу путешественники и дивились его богатствам, но более всего изумлялись его ослу. Этот осёл стоял на самом видном месте перед прекрасными конюшнями. Не из каприза, а по заслугам отвёл ему король самое почётное стойло: каждое утро подстилка под ослом вместо навоза покрывалась золотыми монетами. Придворные собирали их и отправляли в казну.
Но счастье на свете не вечно. Стряслась беда и с королём. Его прекрасная супруга опасно заболела. Король бросался туда и сюда: и к знахарям, и к докторам; но ни колдуны, ни учёные ему не помогли – королеве становилось всё хуже. Почувствовав, что умирает, она позвала мужа.
– Перестаньте плакать, – сказала королева. – Обещайте мне одно: если вздумаете жениться…
– Нет, нет! – вскричал король в отчаянии. – Я никогда не женюсь.
– Но подданные могут потребовать этого, чтобы иметь наследника престола, – продолжала королева, – и я умоляю вас выбрать себе в невесты только ту, которая окажется красивее и милее меня.
Муж поклялся исполнить её желание. Королева была очень довольна: она знала, что красивее её не сыскать никого, стало быть, король не найдёт себе невесты.
Вскоре она скончалась. Король был безутешен, рыдал, и плакал, и убивался, и никак не мог успокоиться.
Вдруг к нему явились целой толпой самые знатные из придворных и стали просить жениться во второй раз. Эта просьба вызвала у короля новые слёзы. Он рассказал о своей клятве взять в жёны только ту, которая окажется красивее и милее покойной королевы.
Придворные пустились рыскать по свету – искать прекраснейших принцесс. Их портреты каждый день посылались королю, но красивее его покойной жены никого не нашлось в мире, кроме её дочери.
Дело в том, что много-много лет назад король с королевой, тоскуя, что у них нет детей, взяли во дворец девушку и воспитали её как родную дочь. И выросла молодая принцесса стройной и гибкой, как зелёная ель в заповедных лесах, белой, как сверкающий снег на высоких горах, прекрасной, как майское утро. Жилось ей легко и привольно, пока не случилось несчастье: король, отец её, объявил, что женится на своей дочери, потому что только она одна красивее и милее умершей жены.
– И я сдержу клятву, и королева у вас будет лучшая на свете, – говорил он придворным.
Молодая королевна себя не помнила от горя. Но как она ни плакала, как ни молила отца выбрать себе другую невесту, упрямый король стоял на своём. Придворные ему не перечили, им по душе была красота и доброта молодой принцессы.
Одно только и осталось королевне – ехать за помощью к Сирень-волшебнице. Взяла она карету, запрягла в неё коней, которые знали все дороги, и глубокою ночью выехала из дворца.
Едет красавица путём-дорогою и вдруг видит: навстречу ей идёт сама волшебница.
– Знаю, бедненькая, о твоём горе, но я уже придумала, как тебя от него избавить. Скажи отцу: сделай, мол, мне к свадьбе платье ярче весенних небес. Поверь, что такого наряда ему не достать.
Поблагодарила королевна волшебницу, вернулась домой и говорит отцу:
– Достань мне, отец, платье ярче весенних небес, а тогда уж и свадьбу сыграем.
Созвал король самых лучших портних во всём королевстве и заказал им наряд. Долго они хитрили-мудрили, и днём и ночью шили, наконец принесли платье, какое просила королевна. В сравнении с ним даже небесный свод, окружённый золотыми звёздами, казался бледным.
Горько заплакала красавица и опять отправилась за советом к Сирень-волшебнице. Та глубоко задумалась и посоветовала на этот раз попросить у короля платье такого же цвета, как ясный месяц. Король ни в чём не мог отказать принцессе, он вновь послал за самыми искусными мастерами, и не прошло и суток, как платье цвета ясного месяца было готово.
Королевна восхищалась платьем; но когда ей сказали, что пора к венцу, бедняжка загоревала и затосковала. Волшебница вновь тотчас же явилась к ней на помощь.
– Потребуй от отца невозможного, – посоветовала она, – скажи, чтобы тебе сшили платье, которое сверкает, как золотое солнце.
Королевна согласилась и на следующий день потребовала у короля платье цвета золотого солнца. Долго думал король, наконец он в третий раз созвал самых искусных мастериц и, передав им всё золото, бриллианты и другие драгоценные камни с собственной короны, велел во что бы то ни стало сшить платье, сверкающее, как золотое солнце.
На следующий же день перед королевной развернули такое ослепительно блестящее платье, что все от яркого света зажмурили глаза. С этой поры все придворные стали носить синие очки.
Королевна убежала в свою комнату, сказав, что у неё разболелись глаза, и встретила там смущённую волшебницу.
– Теперь осталось только одно средство образумить твоего отца, – сказала опечаленная фея, – попроси у него шкуру его любимого осла, который доставляет ему столько денег. Я думаю, в этом король тебе откажет, и тебе не придётся за него выходить замуж.
Но волшебница ошиблась и на этот раз. Король очень удивился капризу дочери, но тотчас же исполнил его.
– На что мне эта гадость! – в отчаянии заплакала королевна, когда ей торжественно принесли шкуру бедного осла. – И неужели теперь нет средства спастись от свадьбы?
В тот же миг перед принцессой возникла Сирень-волшебница. Она была едва ли не печальнее самой королевны.
– Теперь тебе остаётся самое последнее средство, – сказала она грустно, – бежать из дворца. Шкура осла сослужит тебе хорошую службу: завернись в неё хорошенько и ровно в полночь уходи из дворца куда глаза глядят. Свои три платья – как голубые небеса, как ясный месяц и как сверкающее солнце – ты возьмёшь с собой; я уложу их в эту скорлупу, а ты спрячь её в ослиной шкуре.
Королевна не могла ослушаться волшебницы – уж очень ей не хотелось выходить замуж за старого короля. Она напялила на себя мерзкую шкуру, вымазалась глиной и сажей, чтобы её никто не узнал, и убежала ночью из роскошного дворца.
Какой шум поднял наутро король, когда узнал, что дочка исчезла! В погоню были посланы тысяча всадников и тысяча пеших стрелков. Но, разумеется, сколько ни искала стража исчезнувшую принцессу, никто не узнал красу-королевну в замарашке с ослиной шкурой на плечах. А она себе шла да шла вперёд по дороге. Вскоре гонцы вернулись назад.
А королевна, идя путём-дорогою, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, – скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, – наконец дошла до дворца соседнего короля. В ослиной шкуре она была так отвратительно грязна, что стража прогнала королевну от ворот.
Тогда бедняжка побрела прочь и через некоторое время увидела бедную хижину пастуха, который пас королевские стада. Королевна постучалась в окошко. Жена пастуха как увидела королевну, всплеснула руками и вскрикнула:
– Какая противная Ослиная Шкура!
Однако женщина впустила путницу в дом, напоила, накормила и дала работу – пасти овец, стирать бельё, смотреть за домашней птицей и чистить свиные корыта. За бедной королевной так и осталась кличка Ослиная Шкура.
Ослиная Шкура была усердна, работяща и так кротка, что и мухи не обидит. Всякое дело спорилось в её руках.
Однажды она пасла овец на берегу чистой речки и заглянула в воду. Королевна ужаснулась при виде своего отражения, сбросила отвратительную ослиную шкуру, искупалась в реке и снова превратилась в красавицу. Вечером, завернувшись опять в свою противную одежду, девушка отвела домой стадо, а сама заперлась на ночь в своей каморке, зажгла огарок свечи, вынула из скорлупы, которую ей дала волшебница, платье, блестящее, как солнце, и надела его. Все в доме уже спали, и королевна думала, что она одна любуется своим нарядом.
А в это время мимо ехал с охоты молодой царевич. Он остановился отдохнуть в доме пастуха. Вскоре ему захотелось осмотреть всю лачугу. Он обошёл все комнаты и вдруг увидел тёмный коридор, в конце которого виднелась дверь. Подойдя к ней и заглянув в щёлку, принц изумился: за дверью стояла прекрасная нарядная принцесса!
Долго стоял принц, любуясь девушкой и удивляясь, как такая красавица попала в бедную, грязную хижину.
На другой день утром принц пришёл к пастуху спросить, кто живёт в его чулане. Ему отвечали, что там поместили из милости девчонку по прозванию Ослиная Шкура, такую грязную и противную, что всякий её сторонится.
Принц убедился, что остальные знают ещё меньше, чем он сам, что толку он не добьётся, и печальный вернулся во дворец, но не мог забыть прекрасную девушку в золотом платье, которую он видел в бедной комнате грязной лачуги. Он стал так тосковать по красавице, что вскоре заболел.
Явились доктора, но лекарствами они только портили дело. Принц таял, как воск, и приводил в отчаяние короля, королеву и всё государство. Любовь и тоска сокрушали его сердце. Мать первая догадалась об этом.
– Может быть, ты хочешь жениться на какой-нибудь прекрасной принцессе? – спросила сына королева.
– Мне не нужно принцессы, – грустно ответил он.
– Тогда, может быть, ты полюбил богатую и знатную девушку, но не королевской крови? – допытывалась мать. – Для спасения твоей жизни мы согласимся на такой брак.
– Я не думаю жениться против вашей воли, – ещё грустнее прошептал принц.
– Ну, тогда скажи, чего ты хочешь, и мы всё сделаем, – пообещала королева.
Принц просиял:
– Я хочу, чтобы Ослиная Шкура изготовила пирог и сама принесла его мне.
Королева удивилась такому странному имени и спросила:
– Кто же это?
– Это самая противная замарашка на свете, – сказал один придворный, случайно видевший Ослиную Шкуру, – чумазая грязнуля, которая моет свиные корыта на грязном дворе у пастуха.
– Что делать! – проговорила королева. – Каприз больного надо исполнить. Я повелеваю Ослиной Шкуре изготовить пирог для принца.
Услышав приказание, придворные побежали в бедную хижину пастуха, отыскали там комнату, где жила девушка, и передали ей приказание королевы, добавив, чтобы она испекла пирог как можно лучше и как можно быстрее.
А Ослиная Шкура уже давно знала и любила прекрасного принца. Она очень обрадовалась приказанию королевы. Девушка заперлась в своей каморке, оделась в платье цвета ясного месяца, причесалась, умылась и стала месить тесто из самой лучшей муки и самых свежих яиц. В пирог она запекла колечко с камешком, а в камешке том, точно в зеркале, показывалось её отражение во всей своей красоте. Потом королевна вновь перепачкалась в саже, надела ослиную шкуру и понесла пирог во дворец.
– Как здоровье принца? – спросила замарашка, подавая пирог придворным.
Но те даже и не ответили грязнуле, а схватили блюдо и понесли больному.
Принц жадно выхватил у них пирог и принялся есть так поспешно, что доктора испугались. И вправду больной чуть не подавился крошечным колечком Ослиной Шкуры. Но он потихоньку от всех вынул его и загляделся на камешек: краса-королевна виднелась в нём. Королевич долго не мог налюбоваться на колечко. Он спрятал его и доставал лишь тогда, когда рядом никого не было.
Чем дольше он смотрел на колечко, тем более тосковал по Ослиной Шкуре. Но он боялся рассказать о ней королю и королеве. Однако вскоре здоровье его так ухудшилось, что мать вновь спросила, не хочет ли принц жениться на какой-нибудь девушке. Тогда королевич вынул колечко, которое было спрятано в пироге, испечённом Ослиной Шкурой, и сказал:
– Я выздоровлю, если женюсь на той, на чей пальчик придётся это колечко. Батюшка и матушка, дадите ли вы на это согласие?
– Колечко такое маленькое, – ответила королева, – что может принадлежать только принцессе. Мы даём своё согласие, сын мой!
– Мы даём своё согласие, сын мой, – сказал и король: он всегда повторял слова своей умной супруги.
Королевская свита стала ходить повсюду и созывать девушек со всего государства во дворец. Сначала колечко примеряли принцессам, но, сколько они пальцами ни крутили, ни одной из них колечко не пришлось впору. Тогда колечко стали пробовать надеть княжнам и графиням.
Но, сколько они пальцами ни крутили, ни одной из них колечко не подошло. Наконец впустили простых девушек – швей, горничных, судомоек, пастушек. Но и им колечко не шло дальше ногтя.
Тогда принц, который сам смотрел за тем, как девушки примеряют колечко, спросил:
– А приводили эту Ослиную Шкуру, что испекла мне такой славный пирог?
При имени Ослиная Шкура все захохотали и сказали, что её сюда нельзя впустить: такая она грязная и противная.
– Позовите её! – приказала королева: она была твёрдо уверена, что кольцо не придётся на палец пастушке.
А Ослиная Шкура сидела в своей каморке и со страхом ждала конца испытания: она боялась, что какой-нибудь принцессе колечко придётся впору.
Ослиную Шкуру не позвали во дворец, сзывая всех девушек; но она в глубине души надеялась, что принц вспомнит о ней. Поэтому красавица, умытая и причёсанная, надела платье ярче весенних небес и ждала.
Когда постучали в её каморку, она торопливо набросила поверх своего наряда старую ослиную шкуру, а потом отворила. Придворные, смеясь и перешёптываясь, повели её во дворец. Войдя в прекрасные покои дворца, королевна увидела, что стоит одна перед большой толпой народа и многие над ней смеются.
Даже принц при виде уродливой шкуры с длинными ушами задрожал всем телом и глубоко вздохнул.
– Дайте ваш пальчик, Ослиная Шкура! – боязливо сказал он.
Каково же было его удивление, когда из-под отвратительной шкуры высунулась самая восхитительная в мире ручка, и на хорошенький пальчик мигом наделось крохотное золотое колечко! Все изумлённо ахнули.
Тогда королевна сбросила с себя ослиную шкуру. Никто не мог понять: то явь или сон? Перед придворными, королём с королевой и принцем вместо Ослиной Шкуры стояла краса-королевна. Ярче весенних небес сиял её наряд. По плечам лежали душистыми волнами кольца кудрей. Очи – синие, как глубокое море. Принц упал перед ней на колени.
В это же мгновение раскрылся потолок, оттуда посыпался дождь сиреневых цветов, и среди них показалась Сирень-волшебница. Она поцеловала королевну и рассказала всем её историю.
Королева обняла красавицу и заплакала:
– Я раньше думала, что хороши только знатные и богатые; а теперь вижу, что и под ослиной грязной шкурой может биться благородное сердце. Будь невестой нашего сына, красавица!
– Будь невестой нашего сына, красавица! – повторил, по обыкновению, за женой и король.
– Я не могу выйти за царевича без согласия моего батюшки, – сказала прекрасная королевна.
– Твой батюшка уже женат теперь и шлёт тебе со мной своё благословение, – поспешно ответила Сирень-волшебница.
Как обрадовалась королевна, услышав эти слова! Она обняла волшебницу и короля с королевой и согласилась стать женой принца.
Послали гонцов во все земли – весь мир на пир сзывать.
Съехались отовсюду короли в великолепных золотых каретах, убранных страусиными перьями. Самые дальние прибыли на могучих слонах, на горбатых верблюдах, на сильных орлах и на белоснежных лебедях.
Дети явились на страусах и на учёных крокодилах. Король дикарей прискакал на жирафе. Никто в названный день не оставался дома, все пировали на свадьбе красы-королевны.
Но самым дорогим и почётным гостем там был её старик отец. Он приехал со своей женой и целой свитой разряженных в золото придворных.
Встреча короля с дочерью была так трогательна, что все всплакнули. Потом принялись за вина заморские и за кушанья сладкие. Говорят, с начала мира не было такого пира.
Вот вам сказки конец, а мне мёду корец.
Кот в сапогах
Один мельник, умирая, оставил своим трём сыновьям наследство: мельницу, осла и кота. С разделом недолго возились и обошлись без помощи суда, потому что судьи обобрали бы их до нитки.
Старший брат взял себе мельницу.
Второй – осла.
А младшему дали кота.
Он был неутешен, что досталась ему такая дрянь.
– Братья, – говорил он, – могут честно зарабатывать себе кусок хлеба, а мне, несчастному, когда я съем своего кота и сошью из его шкуры рукавицы, придётся умирать с голоду.
Только вдруг Кот, который слышал эти речи, но не подавал и виду, что их понял, и говорит спокойным, серьёзным тоном:
– Не горюй, хозяин, а дай ты мне лучше мешок да закажи мне пару сапог, чтобы не больно было ходить по кустам. И увидишь, что ты не так обделён, как думаешь.
Владелец Кота не слишком поверил его обещаниям, но, вспомнив, что Кот мастер на разные хитрости (чтобы ловить мышей, например, он мог подвешиваться за лапы или прикидываться мёртвым), подумал, что, может быть, Кот и в самом деле поможет ему в несчастье.
Когда Кот получил то, что он просил, он храбро надел сапоги, перекинул мешок через плечо, взял в передние лапки верёвочки, которыми мешок задёргивался, и пошёл в лесок, где водилось много кроликов. В мешок он положил отрубей и травы. Растянувшись, как мёртвый, Кот стал ждать, когда какой-нибудь молодой кролик, ещё не искушённый в житейских проделках, сунется в мешок покушать брошенную туда приманку.