– Судьба человека, – вздохнул Ваня. – Про этого Хельмара можно книгу писать. Ну, про его лучшую часть.
– Как вы? – спросил Аркол, повернувшись к Ансгару.
– Плохо, – ответил тот. – Башка очень болит, наверное, от холода. Поехали домой.
– Кажется, я пару раз поцарапал вашу тачку об кусты, – виновато сказал Аркол, отдавая Ивану ключ.
– Не важно, – хрипло сказал Ансгар.
Устроившись на заднем сиденьи, Аркол прижал к себе коробку.
– Зачем ты пришел, Аркол? – спросил Ансгар. – Что-то все-таки случилось? Что в коробке?
В голосе его не чувствовалось никакого интереса – только воля.
– Там… просто мощи. Мы ж некроманты с вами, господин Мерц. Вот я и привез вам мощи. Косточки.
Ансгар понял, что Аркол, осуществивший не самый простой поиск нужного ему человека, теперь оробел. Чувствовалось в его голосе некое желание отойти подальше. Но в тоже время слышалась и решимость. Как будто для того, чтобы прийти к Мерцу, ему понадобилось не только узнать, где он, но и многим поступиться.
– Если бы ты только что не спас мне остатки здоровья, я бы выгнал тебя к чертям с этими косточками.
*
– Ансгар Фридрихович, я хочу нарушить Кодекс.
Аркол стоял возле стола, придерживая одной рукой свою коробку – длинную деревянную, антикварного вида, разрисованную длинным инвентарным номером.
– Сядь, Аркадий Борисович – доктор Мерц кивнул на стул. – Вот именно сейчас, да? Неделю подождать, конечно, нельзя было.
Ансгар, отогревшийся в ванне, но еще слабый, закутанный в халат и плед, размещался на диване, разглядывая свои обмороженные руки, покрытые красными, белыми и даже оранжевыми пятнами.
– Время сошло с ума, – упрямо наклонив голову, объяснял Аркол. – Люди думают, что все, что они говорят – это только слова. К Учредителям каждый день ломятся сатанисты – не по одному, заметьте, а целыми организациями. Реально предлагают вызвать. Типа, они умеют. Массовое сумасшествие. Вы думаете, это легко терпеть? Они полные идиоты!
– И что вы желаете им помочь? – ехидно поинтересовался Ансгар. – Нарушить Кодекс и вызвать армию зомби с запрещенной биографией? Вроде в прошлый раз вы все хотели именно этого. Вынужден вас разочаровать – сегодня, ценой своего здоровья я выяснил, что это не только не рекомендуется, но и не получится.
Аркол покачал головой, даже не полюбопытствовав, почему не получится. Его вид внушал Ансгару все большую тревогу.
– На этот раз – нет. Вы…
– Давай на «ты». У нас конфиденциальный разговор, во время которого я не хочу себя сдерживать, если мне, например, захочется обложить тебя х… всеми словами, которые у меня накопились за время знакомства с этой вашей обителью знаний. Почему твоя коробка отвлекла на себя Хельмаровских мстителей? Зачем ты пришел ко мне? За помощью в нарушении Кодекса?
– Про мстителей я ничего не знаю. Эту коробку я достал с большим трудом. Вернее, мне достали. Потому что сделать это хочу не только я.
– Так кто же там?
– Тот, кого запрещено поднимать. Исторический деятель. Инквизиция, если она существует, хочет смешать эпохи, чтобы предотвратить войну.
– Это не в человеческих силах, Аркол, – сказал доктор Мерц. – И тем более не в силах мертвеца. Воспоминания мало что могут.
– Даже если это воспоминания о войне?
Ансгар пожал плечами.
– Не знаю. Мне кажется, это должны быть воспоминания живых, а не мертвых.
– В любом случае… я не знаю, что со мной будет после наказания, а вы – единственный человек, которому можно доверить… заботу о об этом, – он ткнул в коробочку.
– Я должен буду управлять исторической личностью, которая, к тому же, не будет поднята мной и не сочтет нужным меня слушаться? Гениально, что тут сказать.
Аркол начал терять терпение.
– Блин, Ансгар… Я прекрасно знаю, что ты лучше удавишься, нежели нарушишь хоть какой-нибудь запрет, даже самый фиговый! Я тебя об этом и не прошу. Нарушу сам. И понесу наказание. Но ты – единственный, кто сможет объяснить моему воскрешенному, куда он попал. Я прошу лишь об этом.
– Если ты собрался воскрешать запретного покойника, то я уничтожу его как только увижу. По крайней мере, из квартиры его не выпущу точно.
– Ты его не уничтожишь, – теперь Аркол, бледнея, смотрел прямо в глаза доктору Мерцу. – Ты покажешь его людям. И людей – ему.
*
Кошка Лобачевского вспрыгнула на стол, понюхала коробку и принялась ее старательно закапывать.
Ансгар забыл, что устал. Повысил голос.
– Не сходи, пожалуйста, с ума, или что там у тебя вместо него! Объясняю для полных кретинов: твоя жертва будет напрасной. Никто ее не поймет. Это не сработает. Зачем впустую лишаться половины рабочих хитов, которых у тебя и так немного?
В дверь робко позвонили. Ансгар услышал, как Ваня пошел открывать. Все-таки хорошо, когда у тебя есть фамилиар – ему достается огромная часть груза мировой суеты.
– Я не боюсь! – Аркол почти кричал, заглушив дверной звонок. – Я не такой трус как ты, который даже женщину иметь боится! Я не…
Ансгар понял, что суеты не избежать, даже не смотря на фамилиара. Когда-то он не знал, что нужно делать в таких ситуациях, но к двадцати годам выучил. Он медленно поднялся, вытащил руку из складок халата, метнул ее к горлу Аркола и ухватил того за воротник рубашки.
– Ты прекрасно знаешь, – прошипел он, – что я могу иметь, как ты выразился, кого угодно – женщину, тебя, Аркол, и даже самого дьявола! Иначе я не был бы тем, кто я есть. Только каждый из нас знает, что Серая Ткань дается на что-нибудь одно – либо летать, либо поле пахать. Я вот предпочел себе крылья, а вы как хотите. Рано или поздно мне придется от этих крыльев отказаться, но я надеюсь, время у меня еще есть. И, на твоем месте, придя просить о помощи – проси, продолжай – а не устраивай истерик. Я хочу знать, с кем мне предстоит работать.
Отпустив Аркола, Ансгар отступил. Садясь обратно на диван, неловко споткнулся. «Кто бы мог подумать, что визит в библиотеку способен так подорвать здоровье», – пробежала у него посторонняя мысль. Интересно, растаял ли Хельмар.
Аркол поправил ворот и прокашлялся.
– Ладно, извини, – сказал он непримиримо. – Но ты ведь не хочешь мне помогать.
– Что в коробке?
Доктор Мерц смотрел тяжелым взглядом.
– Мощи.
– Ну. Продолжай. Кто-нибудь святой?
– Угу. Святой Ансгар, – выдохнул Аркол мечтательно, но тут же строго добавил: – Шучу.
