Карса направился к ним.
– Эй, жену вождя оставьте мне! – крикнул он.
Его соратники кивнули, даже не попытавшись возразить. Оба пребывали в радостном возбуждении. Байрот обвел глазами женщин и указал мечом на одну из них – миловидную ратидку средних лет. Она вышла из толпы вместе с дочерью, которая была как две капли воды похожа на мать.
«Наверное, ровесница Далиссы», – подумал Карса, разглядывая обеих пленниц. Те столь же пристально глядели на него.
– Байрот Гилд и Делюм Торд, выбирайте себе первых. Я постерегу остальных.
Довольно улыбаясь, оба воина спешились. Они быстро выбрали себе женщин и отправились по разным домам, ведя свою добычу за руку. Ратидки даже не пытались сопротивляться. Карсу это удивило.
– А твои воины сразу заметили, кому из наших не терпится, – с усмешкой бросила юноше жена вождя.
– Сомневаюсь, что такая прыть понравится их отцам или мужьям, – ответил Карса.
«Вот уридские женщины не такие», – подумал он.
– Отцы и мужья об этом не узнают, если только вы сами им не расскажете, – все так же насмешливо продолжала его собеседница. – Только едва ли вы сделаете такую глупость.
– Почему глупость?
– Сомневаюсь, что вы захотите попасть в руки наших воинов. Они убьют вас без лишних слов.
Жена вождя подошла ближе.
– Наверное, ты считаешь, что уридские женщины не такие. Вернее, тебе хотелось бы так думать. Однако теперь ты понимаешь, что это вранье. Все мужчины глупы. Но ты уже немножко поумнел. Я вижу, как правда постепенно достигает твоего сердца. Назови свое имя, воитель.
– Ты слишком много болтаешь, – сердито заметил Карса. Между тем вопрос польстил ему. – Я – Карса Орлонг, внук Палика, – сказал он, расправляя плечи.
– Палика?
– Да. Тебе знакомо это имя?
– Сейчас его уже забыли. Но когда я была совсем маленькой, взрослые часто говорили про этого человека.
– Мой дед жив до сих пор и крепко спит по ночам, вопреки вашим проклятиям.
Женщина засмеялась.
– Каким еще проклятиям, воитель? Твоего деда никто не проклинает. Палик явился сюда со склоненной головой и смиренно умолял позволить ему пересечь наши земли.
– Врешь!
Ратидка смерила его долгим взглядом и пожала плечами.
– Думай, что хочешь.
Из хижины послышался женский крик. В нем было гораздо больше наслаждения, нежели боли.
– Скажи, воитель, скольким из нас предстоит принять твое семя и семя твоих соратников? – спросила жена вождя.
– Всем, – ответил Карса. – По одиннадцать на каждого из нас.
– И сколько же дней это займет? Наверное, вы заставите нас готовить вам пищу.
– Дней? Ты рассуждаешь, как старуха. Мы молоды. А если понадобится – у нас есть кровавое масло.
У ратидки изумленно расширились глаза, да и остальные жительницы селения начали перешептываться. Однако жена вождя взглянула на соплеменниц, и те послушно умолкли.
– А прежде вам уже приходилось пользоваться кровавым маслом для… таких надобностей? – поинтересовалась она, вновь поворачиваясь к Карсе. – Думаю, что нет, иначе бы вы знали то, что знаю я, воитель. Да, ваша мужская прыть возгорится и будет пылать несколько дней кряду. Только учти: сила кровавого масла передается и женщинам тоже. Когда-то я была слишком молода и глупа. После кровавого масла страсть так обуяла меня, что я зубами вцепилась мужу в горло, и ему было не совладать со мною. Эти шрамы он носит до сих пор. Скажу тебе больше: мужская страсть через несколько дней угасает, а женская не утихает месяцами напролет, не давая нам покоя.
– Не завидую вашим супругам, – ухмыльнулся Карса. – Если мы не убьем их, то это сделаете вы.
– Вам троим ни за что не продержаться всю ночь, – сказала жена вождя.
– Это мы еще посмотрим. Кстати, можем побиться об заклад: кому из нас троих первому понадобится кровавое масло!
Карса взглянул на ратидских женщин.
– А вы покажите нам, на что способны. И не советую нас разочаровывать.
Из хижины вышел Байрот. Он удовлетворенно кивнул другу.
Вздохнув, жена вождя вытолкнула вперед свою дочь.
– Нет, – сказал Карса.
– Разве ты не хочешь ребенка от моей дочери? – удивилась ратидка. – Ведь первой, кто возляжет с тобой, достанется самое сильное семя.
– Моего семени хватит на всех. А ты сама никак уже вышла из детородного возраста?
Женщина покачала головой.
– Карса Орлонг, – прошептала она, – ты сам побуждаешь моего мужа проклясть тебя. Ты не знаешь, каков он в ярости. Он сожжет кровь на каменных губах Имроты.
– Меня не волнует твой муж. – Карса спешился и подошел к супруге вождя. – А теперь веди меня в свой дом.
Женщина попятилась.
– Умоляю тебя, воитель, – только не туда! Пойдем в любую другую хижину.
– Нет, мы пойдем в дом твоего мужа! – прорычал он. – И довольно уже слов.
Незадолго до наступления сумерек Карса повел на ложе свою одиннадцатую женщину из клана ратидов. Ею была дочь вождя. Ни воителю, ни Байроту с Делюмом не понадобилось подкреплять свою прыть кровавым маслом. Байрот приписывал это особой мужской силе уридов, хотя Карса подозревал, что основная заслуга здесь принадлежит ратидкам. Отчаяние заставило их выказывать чудеса страсти. И все же никто из троих захватчиков не хотел признаваться, что оплодотворение последних женщин далось им с трудом.
Внутри дома было сумрачно. В очаге переливались тлеющие угли. Карса плотно закрыл дверь и опустил задвижку. Дочь вождя внимательно рассматривала юношу. Однако страха в ее глазах не было. Только любопытство.
– Мать говорила, что ты на удивление нежен.
