Леша все еще стоял с битой в руках над кучей черных костей.
– Это все?– подала голос Лена.
– Кажется, да…– пришел в чувство Леша,– враг разбит! В прямом смысле…
И Лена даже просмеялась.
– Молодец!
Она бросилась к Леше и обняла его. Большой Дэн сверлил двоих недовольным взглядом.
– Может, вы уже поняли урок, и приключений на сегодня достаточно?
Двое кивнули в ответ.
– Замечательно!
Вместе с победой троица отправилась вверх по лестнице. Вернувшись в комнату, они с радостью захлопнули крышку люка.
Трое друзей покинули зловещую комнату и закрыли дверь. Большой Дэн первым направился к выходной двери, но… не смог ее открыть.
– Ребята,– сказал он дрожащим голосом,– кажется, мы заперты.
Лена и Леша испуганно переглянулись. Леша попытался открыть дверь, но у него ничего не получилось.
– Придется поискать другой выход,– только и сказал он в ответ.
– Блеск!– недовольно выругался Большой Дэн.
Тогда они поняли, что это было только начало.
Леша осветил лестницу, заваленную мусором на которой еще пищали мыши. Он осмотрелся по сторонам, убедившись, что рядом нет никаких источников опасности: Призрачной Леди, крыс, пауков, червей и ходячих скелетов.
Смело он шагнул на первую ступеньку лестницы, отчего та подозрительно скрипнула.
– Наверх?– в ужасе спросил Большой Дэн.
– Пора осмотреть другие этажи,– спокойно ответил Леша.
– Ты же… а это… ну!..
– Не скули. Идем.
Лена присоединилась к Леше пошла наверх, освещая себе путь фонариком. Большой Дэн, устало воспользовавшись ингалятором, отправился за ними следом.
Так далеко они еще никогда не заходили.
Грязную лестницу они пересекли сразу и очень быстро, что сами не заметили, как вышли в коридор, где в две стороны: справа и слева – тянулся ряд дверей. По полу стелился изодранный ковер. Стены были деревянными. Где-то еще сохранились куски обоев, которые сползали и гнили. Потолок был отштукатурен. Какие-то двери были открыты, а какие-то заперты.
Прижавшись друг к другу, трое друзей освещали фонариками коридор, так и не сумев разглядеть, что было в конце коридора.
– Идем?– спросил Леша.
– Идем,– кивнула Лена.
– Не идем,– добавил Большой Дэн.
Но они пошли.
Ступая по полу очень медленно, друзья продвигались по прямому коридору. Их окружали какие-то шорохи, звуки и голоса, раздававшиеся из далекого прошлого.
Они осторожно заглянули в первую попавшуюся дверь. Там в простой комнатке сидел зеленый пухлый мужчина прямо на диване в одних трусах и курил сигарету.
Призрак.
Кроме черной постели здесь еще была тумбочка, зеркало и стульчик. Стены были обшарпаны с облезлыми обоями. Уродливого вида приведение с лысой головой и большим пузом с густой растительную на груди и ногах сидел на диване левым боком к двери.
Трое замерли и уставились на него.
А потом… потом после очередной затяжки приведение посмотрело на троих незваных гостей пустыми глазами и… снова отвернулось и продолжило курить.
Лена осторожно закрыла дверь, оставляя беднягу в одиночестве.
– Почему-то мне его жалко,– сказала она.
– А мне нет!– смело отозвался Большой Дэн.
– Наверное, он умер на этом диване,– предположил Леша,– так и не докурив сигарету.
Друзья не стали выяснять личность страдальца, а пошли прямо по коридору. Другая дверь была слегка приоткрыта, а за ней…
Несколько маленьких кроваток стояли в ряд. С диким визгом по ним прыгали… дети. Дети-призраки. Это были мальчики и девочки лет пяти-шести. Одетые в пижаму, эти дети, сотканные из серого дыма, покрытые страшными уродливыми ожогами смеялись, прыгали в постелях и кидались подушками, не обращая внимания на гостей.
– Сироты, сгоревшие в приюте после пожара,– разъяснила Лена.
– Михалыч был прав,– исчез куда-то страх Большого Дэна.
Леше было жалко этих призраков. Да, дети смеялись и веселились после смерти… но умерли они слишком рано, причем такой страшной смерть, след чего до сих пор оставался на них – ожоги.
Друзья оставили сирот и пошли дальше.
Несколько следующих дверей оказались заперты, но ребята не трудили их открыть, наученные прошлым опытом.
В другой комнате, такой же простой, как и та, где сидел курящий призрак, лежал на постели призрак седого неприятного старика, одетого в пижаму, а на груди у него лежала, свернувшаяся клубком… черная змея.
– Вот гадость-то,– высказалась Лена.
– Страшно, что смерть может застать в таком нелепом виде,– сказал Большой Дэн,– и такая страшная смерть.
