– Правильно, – кивнула капитан. – Я бы тоже со своим мужем снимала, но у нас все немного проще – нам правительство жилье предоставляет, военным. Вроде как в качестве подарка на третью годовщину свадьбы.
– У, здорово, – равнодушно откликнулся Лем: он не собирался становиться военным. Но хитрость государства его позабавила: давать жилье в подарок молодоженам, но только после трех лет брака. Хитро! Впрочем, там явно есть еще десяток «пунктов, написанных мелким шрифтом».
– Дети есть?
– Нету.
– И у меня. Ты закончил?
– Так точно, – кивнул Лем. Он неторопливо выбрался из-под механизма и аккуратно прикрутил все детали на место. – Пробуйте, товарищ капитан.
Женщина усмехнулась, оценив шутку, и нажала какую-то кнопку на стене. Медленно, но без скрипа (что делает честь бортовому механику), открылся люк в полу. Капитан нажала на кнопку и грузовая платформа плавно поехала вниз. Подождав пару минут, капитан нажала другую кнопку и платформа поднялась обратно.
– Вставай, подброшу, – предложила она. У Лема на лице отразилось все то, что он думает о безопасности спуска на грузовой платформе, один из тросов которой поврежден шестернями. Капитан это заметила и добавила: – Да ты не очкуй! Трос прочный, слона выдержит. А тут их четыре таких! Давай вставай!
Лем, чьи ноги принялись отчаянно дрожать, все же встал на платформу и вцепился побелевшими пальцами во второй трос платформы. От глаз капитана не укрылся его страх и она, заливисто рассмеявшись, отправила Лема вниз, к земле.
Это были самые долгие минуты в жизни Лема, потому что на улице был небольшой ветер. Он не раскачивал платформу сильно, но спускавшемуся на ней Лему казалось, будто весь мир вращается вокруг него, как хула-хуп.
– Х…ли так долго, б…ть?! – поприветствовал его бригадир. Лем попытался что-то проблеять в ответ, но смог выдавить из себя только сдавленный писк – сейчас у него было в голове всего одно желание – расцеловать землю. Увидев это, бригадир смягчился: – ну ничего, ничего! Первый раз на верхотуре был?
Лем кивнул.
– Это ничего, вот это – ничего, – похлопал парня по плечу бригадир. Он достал из-за пазухи фляжку и велел выпить из нее Лему. Тот закашлялся – внутри было виски. – Ну-ну, хватит! Оставь напоследок! – рассмеялся бригадир. Он снова хлопнул Лема по плечу: – Молодец ты, молодец! Это еще что: я вон, когда первый раз на платформе спускался, так гроза была – жуть просто! Ветер был такой, что швартовочная мачта гнулась! А заказ срочный, грузить быстро надо было! Так я со страху, когда ветер платформу об мачту жахнул, в штаны напрудил! Слава богу, что из-за дождя не видно было! Бригадир и стоящие рядом грузчики рассмеялись и принялись крепить ящики и тюки с грузом к платформе. Лему стало легче, спасибо виски и бригадиру.
Когда стемнело, на погрузочной площадке зажгли фонари. Лему совершенно внезапно понравилась эта романтическая атмосфера ночи: тишина, прозрачный воздух, звезды, гудение дирижабля где-то в вышине, холод ночи, желтый свет газовых фонарей… романтика.
Суть работы была проста – погрузил, сколько влезло, ящиков и тюков на платформу, накрыл сверху прочной сетью, привязал ее к специальным кольцам, подул в свисток три раза (у каждой площадки свой номер, соответствующий количеству свистков) и вот тебя уже поднимают вверх. Наверху – открепляешь сеть, выгружаешь тюки и ящики и снова вниз. Чтобы ветром платформу не раскачивало, к ней крепился страховочный трос, один конец которого привязывался к балке в грузовом отсеке дирижабля, а второй конец крепился на земле. Таким образом, эта площадка с грузом будто скользила вдоль струны вверх и вниз.
Красота.
Ночной график работы и увеличение нагрузки на будущих выпускников университета привел к тому, что Лем перестал высыпаться и постоянно ходил сонный. Часы его максимального бодрствования и сосредоточенности приходились теперь на десять утра – когда самые трудные занятия в университете и полночь, когда самый аврал на работе.
Выходные сбивали парня с толка: он просыпался, вскакивал, а никуда идти не надо. Растерянный он ходил по дому и городу, смотрел на людей вокруг и не понимал, почему на него никто не кричит из-за безделья.
Из-за серьезной физической нагрузки на работе, мускулатура Лема окрепла, улучшилось и его чувство равновесия. Сплошные плюсы, если не брать в расчёт сильную усталость.
Все чаще на работе Лем слышал разговоры «коллег» о том, что будет война. Кто-то говорил, что война начнется уже вот-вот, потому что убийство Константина Виельгорского, родного брата императора, не спустят с рук проклятым стеклянным тварям. А кто-то возражал – дескать, уже почти три месяца прошло, и, раз нет очевидной ответной реакции, люди не собираются развязывать из-за этого войну.
Третьи считали, что человечество просто ждет завершения испытания какого-то нового оружия.
Лем не знал, что об этом думать. Он больше склонялся к точке зрения о том, что раз нет ответной реакции от людей прямо сейчас, то вряд ли она последует в ближайшее время – ушел тот момент, когда военные действия можно было подать под соусом карательной операции.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Закончился октябрь, Лем располагал суммой, необходимой для внесения залога для съема однокомнатной квартиры. Долгие скитания по улицам столицы помогли парню выбрать небольшую уютную квартирку неподалеку от его университета – отличная экономия времени на дорогу.
– Роза, помнишь, ты говорила, что хотела бы снимать квартиру? Жить отдельно от родителей, – спросил Лем. Роза и он выходили из полуподвального помещения, где слушали очередную порцию тошнотворных стихов. Роза удивленно посмотрела на Лема – она успела забыть о том, что говорила об этом. Правильно, времени ж столько прошло! Три месяца – вечность. Обоим теперь по восемнадцать лет.
– Ну предположим, – кивнула она.
– Поможешь мне с переездом? – спросил Лем. Роза остановилась, как вкопанная.
– С переездом? Куда?
– Я работаю по ночам и снимаю однокомнатную квартирку неподалеку от университета, – просто сказал Лем. На какой-то миг на лице Розы появилась паника, тут же торопливо спрятанная глубоко под маску светской львицы. Это Лему категорически не понравилось.
– Ты переезжаешь? Уже? Ничего себе, ты шустрый! А сколько стоит?..
– Я зарабатываю достаточно для того, чтобы снимать квартиру и покупать еду.
– И… я не… – Роза растерялась.
– Да, я зову тебя с собой, – улыбнулся парень. – Ты сказала, что хочешь жить отдельно от родителей – пожалуйста! Живи со мной! Это, безусловно, серьезный шаг…
– Но однокомнатная – это ведь маленькая квартирка! – попыталась ухватиться за соломинку девушка.
– Весной я получу диплом, устроюсь на завод (где мне уже давно греют место) и мы сможем позволить себе нечто большее, чем однокомнатная квартира.
– Но я не хочу жить на съемной! – оторопело заявила Роза. Внутри своей головы она отчаянно металась из стороны в сторону, спешно ища выход из этой ситуации. – Я хочу жить в своей!
– Со временем, – с улыбкой кивнул Лем. Несмотря на то, что он улыбался, внутри у него все похолодело – он видел, что ему «светит» в глазах Розы. И ему это не нравилось. Но он все равно верил в счастливый исход ситуации. – Это вполне логичное развитие отношений.
– Отношений? – Вот оно! Роза нашла, за что ухватиться. Лем тоже это заметил. – Разве тебя не устраивает то, что между нами сейчас? Мне ведь это нравится!
Вот тут уже оторопело заморгал Лем – у него было такое ощущение, будто ему отвесили увесистую пощечину и, при этом, окатили ушатом ледяной воды. Да еще и взорвали хлопушку над ухом.
– Тебе… нравится то, что между нами сейчас? – уточнил он. Внутри начал просыпаться гнев, но парень его усмирил. Гнев в этой ситуации – плохой помощник.
– Да.
– То есть тебе нравится то, что я вожу тебя повсюду, трачу на тебя время и деньги, потакаю каждой твоей блажи, надеясь, что ты согласишься развить наши отношения в лучшую сторону…
– Стоп! – Роза подняла ладонь. – Каким «блажам» ты потакаешь?
– Каким? Ха, – Лема охватило мрачное веселье. – Хочу увлекаться лошадьми – на! Пожалуйста! Вот тебе проход на ипподром. Хочу стихи – откровенно, дерьмовые, ну да ладно, – пожалуйста! Хочу в театр – мы уже в нем. Хочу дорогущих булочек с выставки выпечки – держи сразу корзину! Разве это – не «блажи»?
– Нет! – возмутилась Роза. – Это вполне логичные потребности светской дамы! Разве это тебе трудно?
– Мне? Нет, не трудно. Отработать пару ночей – пожалуйста. Устроиться на постоянную ночную работу и не бросить учебу – держи! Ты ведь – моя девушка, это вполне нормально – ухаживать за тобой.
– Стоп, – Роза была сильно удивлена его словами. – Я – «твоя девушка»? с чего ты взял?
Лем не нашелся с ответом.
– Мы ведь просто гуляем вместе! Я не готова сейчас к отношениям, – Роза высокомерно вздернула подбородок.
– Мы… просто… гуляем вместе?! – Вот теперь Лем был зол, но он старательно душил это в себе – нужно найти правильный выход, нужно правильно все «разрулить», нужно следить, что говоришь! Гнев – плохой помощник! Остыть. Контроль. Так… трудно. – Гуляем вместе?! Я ГОД за тобой ухаживаю! Как баран бегаю повсюду и думаю, чем бы тебя еще потешить! И вот, когда я тебе создал все условия для нормальных, серьезных отношений, ты мне говоришь, что ты – не моя девушка, мы вообще не встречаемся, а просто гуляем вместе, и что тебя вполне устраивает то, что я бегаю вокруг тебя с блядским бубном, стараясь завоевать твое внимание?! Серьезно?!
