Ради нас
– Я как раз начала, пока вы были там, мистер Фишер. Но, как видите, не успела закончить, – ответила я так четко и уверенно, как могла. Пару раз голос грозил сорваться и начать дрожать.
– Значит, учись выполнять свои обязанности быстрее, – рявкнул он и, развернувшись, скрылся в ванной.
Я фыркнула и показала язык закрытой двери, а потом вернулась к своему занятию, стараясь не думать о голом Итане. Почему-то в моих фантазиях он был абсолютно здоров и возвышался надо мной, как гора. Заправив одеяло в пододеяльник, расправила его на кровати и положила подушки. Сложив аккуратно плед в изножье кровати, полюбовалась на свою работу и вышла из комнаты, оставив дверь немного приоткрытой, как и было до моего появления.
Продолжая уборку, я принялась перестилать постель в гостевой комнате. Там сейчас никто не жил, но, едва войдя в нее, я поняла, что там никто давно и не убирался. Казалось частички пыли повисли в воздухе, потому что им уже даже не хватало места на мебели и полу, чтобы осесть там. Решив сегодня сменить белье, а завтра убраться, я принялась за работу, чихнув несколько раз. Я почти закончила, когда вдруг услышала грохот в комнате напротив.
Бросив все, побежала в комнату Фишера. Распахнув дверь, застыла на мгновение. Голый Итан лежал на полу возле кровати, кресло стояло сбоку, и он пытался на него взобраться. Хотела посмотреть на его гениталии, Райли? Вот тебе прекрасная возможность. Только теперь я не была уверена, что желание осталось. Ведь одно дело представлять обнаженным пышущего здоровьем Итана, и совсем другое дело – застать инвалида, лежащего на полу.
Я бросилась к нему, чтобы помочь, но Фишер рявкнул:
– Выйди!
– Я хочу помочь!
– Пошла вон, я сказал! – проревел он, и я отступила на шаг, глядя на него.
Даже не желая этого замечать, я все равно успела отметить, насколько хорошо Итан был сложен. Крупный, крепкий, весь в мышцах. Руки испещрены толстыми канатами вен, а крупные ладони созданы для того, чтобы в них утопало женское тело. Мне пришлось снова слегка тряхнуть головой, чтобы прогнать из головы неподобающие мысли. Когда взгляд Итана упал на мое лицо, щеки покрылись густым румянцем. Я чувствовала, как они горят и, чтобы хоть немного остудить их, приложила прохладные ладони.
– Ты не слышала, что я сказал?! – яростно выкрикнул Фишер. – Или никогда не видела голого инвалида?! Если бы мог, я бы еще ноги раскинул, чтобы ты полюбовалась подробностями.
– Ох, достал, – пробубнила я и снова подошла к нему.
Попыталась взять за предплечье, но он отдернул руку.
– Ты тупая, что ли? – процедил он сквозь зубы. – Я же сказал проваливать!
– Я хочу помочь, – со злостью ответила я.
– Если бы я нуждался в помощи, обратился бы за ней!
– Ой, хватит возмущаться. И, тем более, смущаться. Знаете, сколько я голых мужиков повидала за время работы?
– Сколько? Одного? – продолжал бубнить Фишер, но на этот раз не оттолкнул меня, а оперся на мою руку, поднимаясь в кресло.
Сел и шумно выдохнул.
– Подай мне трусы, – кивнул на кровать, на которой лежали его боксеры.
– Что вы хотели сделать? – спросила я, подавая белье.
– Одеться. Разве не ясно?
Фишер выдернул у меня из рук белье и, наклонившись, начал натягивать на ноги. Склонив голову набок и внимательно рассматривая его мышцы, я смотрела на его потуги.
– У вас очень сильный квадрицепс. Вы отлично его накачали. Полагаю, это было до. А теперь у вас начинается тетраплегия.
– Что? – спросил Фишер, все еще увлеченно натягивая боксеры и, не вставая, пытался поднять их на бедра. Но, похоже, вес у этого гиганта был такой, что миссия казалась практически невыполнимой.
– Давайте сюда, – нетерпеливо заявила я, перехватывая боксеры за резинку.
– Какого черта? – взвился Итан.
– Возьмитесь за ручки кресла. На счет три подтянитесь, и я натяну их на вас. Ну? Чего застыли, мистер Фишер? Не хотите спрятать свои причиндалы?
Приличного, кстати, размера причиндалы, но сейчас мне было не до этого, хотя воспаленный прошлыми фантазиями мозг и успел отметить все важные детали.
– Бесишь, – процедил сквозь зубы, но за ручки схватился.
– Раз, два, три, – произнесла я, и за секунду все прелести Итана были упакованы в черный хлопок. – Ну вот, – сказала я, выпрямляясь.
– А чего ты так зарделась? – спросил Итан, и я покраснела еще сильнее. – Ты же опытная, не должна смущаться.
В ответ на это я отвернулась и пошла на выход. Я, несомненно, была опытной медсестрой, но такой представитель мужского пола мне попался впервые. Да я даже в трусах таких мужчин еще не видела! Мало того, что он идеально сложен, у него еще и там… все в порядке. Настолько в порядке, что я на мгновение даже забыла о бывшем женихе-изменщике. Если бы только Итан согласился на реабилитацию…
Глава 7
Итан
Едва надоедливая и вездесущая сиделка покинула комнату, я, подтянувшись, пересел на кровать, а потом лег на нее, пялясь в потолок. Какого хрена я свалился с кресла? Ни разу за месяцы после травмы не падал, а тут на тебе. Еще и Райли притащилась. Увидела меня голым, черт подери эту настырную девку!
Оттянул резинку боксеров и посмотрел на мирно спящий член. Сегодня Райли пробудила во мне то, что давным-давно было похоронено среди других желаний, которым не суждено сбыться. Например, катание на байке или скалолазание. Эта навязчивая “помощница” заставила меня вспомнить, что я мужчина. Не просто инвалид или отшельник, а мужчина. Тот, кто способен доставить женщине удовольствие и вызвать у нее блаженную улыбку.
Не способен!
"Не способен", – напомнил себе, стукнув кулаком по матрасу.
Присев, натянул спортивные штаны с футболкой и вернулся в кресло. Пора было уже отправляться ужинать, но покидать комнату не хотелось. Я ведь понимал, что теперь не смогу посмотреть иначе на Райли. С этих пор я буду постоянно видеть в ней сексуальный объект, и это раздражало еще сильнее.
Едва пересел в кресло, на тумбочке зазвонил мой телефон. Я скривился, глядя на улыбающееся лицо лучшего друга. Но не ответить не мог, иначе Зак поднял бы тревогу.
– Привет, – поздоровался я.
– Привет? – раздался недовольный голос друга. – Ты игнорируешь мои звонки уже почти неделю. А теперь говоришь простое “привет”?
– А чего ты ожидал? Что я начну разговор с извинений?
– Что ты? Как я мог?
– Ты по делу?
– Видел твоего отца. Он сказал, что у тебя новая цыпочка.
Я закатил глаза и потер переносицу.
– Он нанял мне сиделку.
– И она попала в дом? Фишер, да ты теряешь хватку.
– Пошел ты.
– Ага, пойду. Расскажи о ней.
– Нечего рассказывать. Обычная.
Я так не думал. Хотел бы, но с каждым днем получалось все хуже. Райли была какой угодно, только не обычной. Внешне – да, самая обыкновенная среднестатистическая девушка. Но вот внутри… внутри нее горел пожар. Там полыхало такое пламя, что я точно не знал, смог бы его укротить, или нет.
– Обычная, – хмыкнул друг. – Я прямо слышу эти скучающие нотки в твоем голосе. Ты практически зеваешь, произнося это слово.
– Отвали.
Я услышал смех Зака, и снова поймал себя на мысли, что они с Райли составили бы хорошую пару. Только вот где-то глубоко внутри я уже присвоил эту девушку, и не хотел ни с кем ею делиться. Да, она бесила меня до белых пятен перед глазами. Раздражала так, что челюсти непроизвольно сжимались. Но за многие месяцы она стала первым человеком, которому удалось меня рассмешить, даже не прикладывая для этого ни малейших усилий.
– Как дела? – спросил Зак, отдышавшись.
– Нормально. Доделываю проект.
– Ты не сдашься?
– Я должен закончить эти крепления.
– Отдай своим разработчикам, они же у тебя толковые. Доработают с учетом всех твоих бредовых пожеланий, и будет порядок.
– Я хочу сам.
– Черт, Итан, да что у тебя за навязчивая идея? Какая разница, кто разработает? Все равно оборудование выйдет под твоим товарным знаком!
– Не обсуждается.
– Не вздумай сам проверять.
– Да куда уж теперь? Я уже ничего не проверю.
– До сих пор не могу поверить, что ты, вместо обычных испытаний, сам полез на скалу с этим оборудованием.
– Я же тебе сказал, что сначала во время подъема все было нормально, только на последних двух метрах крепление сломалось.
– Ладно, – выдыхает Зак. – Мы эту тему уже сто раз обсудили. У меня отпуск через пару недель. Думал заглянуть к тебе, привезти нормальный бурбон.
– У меня есть бурбон, – хмыкнул я.
– Тогда привезу тебе… Не знаю, хочешь шоколадных конфет?
Это был тот момент, на котором раньше я бы рассмеялся, но уголки моих губ не желали двигаться. Похоже только Райли была способна рассмешить меня.
– Ты ищешь повод для визита?
– Да, я все еще надеюсь, что когда-нибудь тебя увижу, бро. Полгода прошло.
Тут Зак говорил правду. После того, как пришел в себя, я почти никого не допускал в свою жизнь, даже лучшего друга. Он прорывался туда сам, и я был ему за это благодарен, хоть и не хотел никого отягощать своим жалким состоянием. Каждый человек, который входил в мою палату, а после и спальню на своих двоих, являлся живым напоминанием того, чего я теперь был лишен. И это было больнее, чем лететь со скалы, ударяясь о выступы.
– Ты как сентиментальная цыпочка, – сказал я. – И тебе не нужны поводы, ты можешь просто приехать.
– Да ладно? – удивился Зак. – Что ж, воспользуюсь твоим приглашением, чтобы посмотреть на обычную красотку, которая разгуливает по твоему дому.
– Ты меня бесишь.
– Такова была цель, – с улыбкой отозвался мой друг. – Вынужден бежать. Жди, скоро приеду.
Попрощавшись с другом, я положил трубку, а хотелось швырнуть ее в стену. Но злился я, похоже, не на Зака, а на себя самого, потому что… Нет, я злился на Райли. До ее появления у меня все было тихо и стабильно. Дороти занималась бытом, я спокойно прозябал над проектом, проводил онлайн совещания с подчиненными, огрызался в разговорах с отцом и вытеснял даже малейшую мысль о реабилитации. А сейчас начал задумываться о том, чтобы пройти через ряд опасных операций и реабилитацию. И все ради того, чтобы вогнать в Райли свой член. Еще раз оттянув резинку штанов с боксерами, я посмотрел на свою промежность и со вздохом поправил одежду. Придурок.
Спустившись вниз, подъехал к бару, чтобы налить себе бурбон. Сделал большой глоток, почувствовал, как по телу начало разливаться тепло. А затем разместился перед камином и принялся наблюдать, как языки пламени задорно лижут поленья.
Моя “помощница” наконец научилась разжигать огонь в камине. То ли из жалости, посмотрев на то, как это делал я сам, то ли еще по какой причине, но она перестала задирать свой гордый нос и спросила, как это делать правильно. И со второго раза у нее наконец получилось.
С левой стороны в мою ладонь мокрым носом ткнулся Фокс, и я перевел взгляд на собаку. Вчера Райли их купала. Я слышал, как из собачьей душевой доносились ее задорный смех, игривый лай собак и визг. А когда она вышла оттуда в мокрой футболке, я едва собственный язык не проглотил. Одежда не скрывала роскошные формы, выставляя напоказ шикарную грудь в тонком лифчике. Соски задорно торчали, призывая прикусить и облизать. И как же, черт побери, мне захотелось это сделать! Даже рот наполнился слюной и свело скулы. Насколько странным было бы попросить мою сиделку дать мне поиграть с ее грудью?
Это жалко, Фишер. Ты жалкий.
Что я мог ей дать? Свои нереализованные желания и фантазии, которые таковыми и останутся?
Черт подери Райли Гамильтон! До ее появления в моем доме я даже не задумывался об этом! Меня устраивало, что я проведу остаток жизни в глуши и умру тут в одиночестве, как отшельник. А она пробуждала то, что я так долго подавлял, вытесняя свои фантазии и желания.
Допив бурбон одним глотком, я поднял руку и швырнул стакан в стену. Звон битого стекла немного облегчил мое состояние ярости. Но, к сожалению, этим звоном я призвал Райли. Прямо из душа. В одном полотенце. Влажную Райли, от желания к которой начинало гореть внутри.
Глава 8
Натершись в душе скрабом, я смыла его, пританцовывая под крутящуюся в голове песню. Эх, спеть бы во весь голос, но у нас с Фишером были еще не настолько близкие отношения, чтобы являть ему мою творческую сторону. Конечно, он бы скривил свое красивое лицо и посмотрел на меня как на таракана, который потревожил священную тишину.
Взяв автозагар, которым пользовалась только зимой, я принялась распределять крем по телу, как вдруг услышала звон стекла.
– Вот черт, – пробубнила, мечась по ванной. Я знала, что пока нельзя надевать полотенце, иначе потом буду похожа на облезлого леопарда. Но какие у меня были варианты? Не выходить же голой!
Схватив полотенце и обмотавшись им как можно более осторожно, я вылетела из ванной. Добежав до гостиной, откуда, как мне показалось, послышался звук, я застыла на пороге. Итан спокойно сидел в кресле в окружении собак. Услышав мои шаги, он обернулся и окинул меня темным взглядом.
– Что случилось? – спросила я.
– Стакан разбился, – равнодушно ответил Фишер, что очень противоречило огню, пылающему в его глазах.
Я даже растерялась от спокойствия в его голосе. Или это нормально так себя вести? Не пытаться убрать осколки или позвать меня, чтобы я это сделала?
– Собаки могут пораниться, – произнесла я и пошла в кладовую за пылесосом.
Вернувшись в гостиную, осмотрелась. Сначала присела и собрала крупные осколки, а потом включила пылесос, чтобы собрать мелочь. И все это под пристальным взглядом Итана. Я бы слукавила, если бы стала утверждать, что мне не льстило его внимание. Но в то же самое время оно меня дико смущало.
Когда я дошла до места, где лежал Фокс, пес поднялся и начал тереться о мои ноги.
– Эй, прекрати! – махнула рукой, чтобы отогнать, но он не отреагировал. Вместо этого начал лизать мою ногу. – Фу! Фокс, хватит! – ругала я пса, пытаясь одной рукой отогнать его, пока во второй держала пылесос. Но, кажется, Фоксу нравился вкус моего автозагара, потому что он принялся с удвоенной силой работать языком. – Прекрати!
Только я это сказала, с другой стороны Мирта вцепилась зубами в край моего полотенца и потянула за него. Бросив пылесос, я вцепилась в тряпицу, старалась удержать ее на месте, одновременно с этим отгоняя Фокса. Но, видимо, он решил, что это мы с Миртой затеяли такую игру, потому что вцепился в полотенце с другой стороны.
– Итан! – крикнула я, сражаясь с медведями. – Сделай что-нибудь!
– Помочь собакам? – спросил он, скрывая улыбку за пальцами, которые держал у лица.
Сверкнув в него яростным взглядом, я сорвала с себя полотенце и швырнула им в собак. С вызовом посмотрела на Фишера, а его глаза округлились, и с губ слетела улыбка. Он тяжело сглотнул, отчего дернулся кадык. А я, развернувшись на пятках, гордо пошла на выход.
– Почему ты вся в пятнах? – донеслось мне в спину.
– Черт подери! – выругалась я и припустила в ванную.
Забежала в душ, молясь всем богам, чтобы автозагар еще не успел впитаться, и у меня оставалась возможность смыть если не весь, то большую часть. Но как показало зеркало в полный рост, стоящее в спальне, я зря полагалась на высшие силы, ибо они подвели. Я была похожа даже не на леопарда. Такое сходство наверняка добавило бы мне немного уверенности. Нет, я была как потрепанный жизнью далматинец, которого окунули в карри. Отвратительное зрелище.
Одевшись, я твердым шагом направилась в гостиную, со злостью вколачивая пятки в пол. Босые, да. Несмотря на то, что в доме Фишера не было принято разуваться, я хотела пройтись босиком, чтобы пол остудил хотя бы пылающие стопы, раз уж все остальное тело, которое сейчас буквально горело от гнева, не смог охладить даже душ.
В гостиной все было мирно и спокойно. Не знаю, как Фишер дотянулся до пылесоса, но того на полу не оказалось. А сам обитатель дома снова сидел перед камином, потягивая янтарную жидкость из стакана. В нем звонко стучали кубики льда каждый раз, когда Итан подносил стакан ко рту. Мирта с Фоксом раскинулись на своих привычных местах справа от хозяина, и тихо сопели. Под головой Мирты лежало мое изрядно потрепанное полотенце, кусочек которого Фокс накрыл своей огромной лапищей. Вредители.
Увидев меня, Фишер обернулся.
– Что это за хрень была на тебе? – спросил он, когда я решительным шагом протопала до бара, где плеснула и себе виски на два пальца. Лед добавлять не стала, все равно не поможет.
Опрокинув в себя содержимое стакана, прокашлялась и скривилась. Ну и пойло. Отвратительное.
– Кто же так пьет бурбон сорокалетней выдержки? – спросил Итан, глядя на меня.
Поставив стакан на столик, я развернулась, чтобы выйти из гостиной.
– Тебе стыдно смотреть на меня? – снова подал голос хозяин дома.
Я резко развернулась и, поставив руки в боки, уставилась на него.
– Ты специально разбил тот стакан? – спросила я, прищурившись.
– Нет, – ответил он, не моргнув глазом. Я прищурилась сильнее. Вроде не лгал. Но почему мне казалось, что он все же что-то не договаривал?
– Тогда как он разбился?
– Я уронил его.
– Ты сидел у камина? Итан, – позвала я, когда он не ответил.
– Когда это я разрешал тебе называть меня по имени?
– Я все равно свалю дней через десять, так к чему уже эти формальности?
– Какая разница, где я сидел? – наконец ответил он. Точнее, спросил.
– Значит есть, раз спрашиваю.
– Нет.
Ар-р-р-р! Ну врет же!
Переведя взгляд на стену слева от камина, я увидела на ней мокрое пятно. Точно врет! Швырнул стакан в стену, добавив мне работы, из-за чего я так опозорилась. Мудак!
Снова повернувшись к нему спиной, я решила, что лучшим способом успокоиться станет подготовка теста для булочек на завтрак.
– Красивая задница, – донеслось мне в спину, и я едва сдержалась, чтобы не броситься на него с кулаками. – Сиськи тоже классные.
Подняв руку, я продемонстрировала своему пациенту средний палец, даже не поворачиваясь, а в ответ услышала нечто, напоминающее то ли фырканье, то ли сдавленный смешок. И почему-то мне самой захотелось улыбнуться. Ну правда же ситуация вышла чертовски дурацкой. И злость уже куда-то испарилась. Но чтобы держать лицо – хоть Фишер его и не видел, – я прикусила губу, сдерживая порыв.
Следующие два дня мы сосуществовали мирно. В смысле, старались не пересекаться. Фишер снова стал… собой. Был мрачным и недовольным, но, по крайней мере, больше не кусался словесно.
Проснувшись в пять утра, я сразу отправилась в душ. Теперь я была там частой гостьей, пытаясь смыть ужасные разводы на коже, которые оставил автозагар. И, надо заметить, мне это неплохо удавалось. С каждым днем пятна становились все бледнее, а кое-где даже уже проглядывал натуральный цвет моей кожи.
Вообще я ненавидела автозагар, потому что с ним всегда были какие-то приключения. И иногда кожа выглядела так, будто меня часа три крутили на вертеле на гриле. Но Том всегда называл меня бледной поганкой и говорил, что у меня слишком белая кожа и выглядит она неестественно. Поэтому с первыми лучами теплого солнца по выходным я обязательно находила время, чтобы полежать на шезлонге, а в холодное время года пользовалась автозагаром. Правда, живя с Томом это было делать легче. У нас не было животных, которые могли бы сорвать с меня полотенце. А еще у нас не было подопечного, к которому я бы сорвалась прямиком из ванной.
В общем, после этого случая я со злостью выдавила весь автозагар в унитаз, а тюбик выбросила в мусор. Я решила, что, раз уж у Фишера все равно нет ко мне никаких поползновений, потерпит мою неестественно белую кожу. Хотя почему неестественную, я так и не поняла, просто когда Том заявил об этом, я поверила и не стала анализировать.
Расположившись в большом душе возле лестницы, я включила воду, и всю комнату тут же заволокло паром. Натираясь, я мурчала под нос прицепившуюся ко мне песенку, когда мне показалось, что на меня кто-то пялится. Резко дернувшись, положила руку на стекло кабины и протерла его от пара. Всмотрелась в дверь, которую – идиотка – оставила приоткрытой. К счастью, в коридоре никого не было, так что я выдохнула. Но все же постаралась как можно скорее закончить с водными процедурами. А еще я постоянно бросала взгляд на дверной проем и часто протирала стекло. В какой-то момент мне показалось, что в щели двери скользнула тень, но я успокоила себя тем, что, скорее всего, это собаки бегали по дому в ожидании, пока я выпущу их на улицу.
Вот только выключив воду, я услышала доносившийся с кухни шум кофемашины. И тогда меня бросило в жар. Неужели Фишер подглядывал за мной?!
Глава 9
Итан
Держась рукой за выступ, я слегка подтянулся, но правая нога скользнула, и под ней посыпались мелкие камешки. Я уже видел вершину, мне стоило только подтянуться, и я бы оказался на месте. Но от того, что нога сорвалась, рука тоже начала соскальзывать. Махнув второй, чтобы зацепиться и ею, я потерял равновесие и, оторвавшись от скалы, повис на веревке. Тяжело вздохнул, вцепившись в стропу, но не успел подтянуться, как крепление лопнуло, и я полетел вниз. Ужас, охвативший меня, поджог синим пламенем позвоночник. Я пытался кричать, но голоса не было. Силился сделать вдох, но в легких как будто поставили клапан, который никак не хотел открываться. С застрявшим в горле криком я резко распахнул глаза.
Опять вся постель была мокрой от пота, горло саднило от застрявшего в нем крика. Я дышал тяжело, а сердце барабанило о ребра, пытаясь выпрыгнуть. Я снова проходил через ад, который пережил, по ощущениям, словно вчера, хоть после падения прошло уже прилично времени.
Сев на кровати, посмотрел на электронный будильник на прикроватной тумбочке. Красные цифры показывали, что было ровно пять утра. Я понял, что уже не засну, так что отлеживаться в постели смысла не было. Проведя ладонью по влажной от пота простыни, я вздохнул и пересел на кресло, чтобы отправиться в душ.
Через двадцать минут я уже спускался на лифте вниз, чтобы выпить кофе, но перед этим собирался включить ноутбук и поставить на загрузку программу для проектирования. Проезжая мимо большой ванной комнаты, я притормозил. Дверь была приоткрыта, и оттуда доносился шум воды. Я открыл ее немного шире и застыл. За стеклянной стенкой душевой находилась Райли. Голая Райли. Что, в принципе, логично, учитывая, что она принимала душ. Но нелогичной оказалась моя реакция на это зрелище.
Мне стало жарко. Так жарко, словно черти в аду усадили меня на самую большую сковородку. Горело все: лицо, тело, даже кончики пальцев. Я хотел Райли Гамильтон. Так сильно, что желание причиняло боль. Правда, только моему самолюбию, потому что я не мог сделать того, что мне больше всего хотелось. Отныне для девушек я был бесполезен. Воспаленная фантазия услужливо подсказывала, что существовали язык и пальцы, а еще не стоило забывать о секс-шопах. Но все это был суррогат. К тому же, мне от всего этого никакого удовольствия. Или я все же мог получить его?
Со злостью отбросив дурацкие мысли, я проехал в кабинет. Открыл крышку ноутбука, включил его и поставил на загрузку программу, а потом отправился на кухню за кофе. Только вот, проезжая мимо душевой, в которой мылась Райли, я слегка замедлился и снова позволил себе полюбоваться ее силуэтом. Как маньяк, ей-богу. Идиота кусок.
Сварив кофе, поставил его в подстаканник кресла и закрылся в своем кабинете до самого завтрака. Слава богу, мисс Бестактность хватило ума и уважения, чтобы не беспокоить меня во время работы. Я поглядывал, как она выгуливала собак, как отбрасывала снег с тропинки, но старался не вовлекаться в эмоции, которые она транслировала даже на расстоянии.
– Итан, завтрак готов, – Райли улыбнулась, заглянув в кабинет. Мне хотелось отругать ее за несоблюдение субординации, но как же сладко звучало из ее уст мое имя!
– Райли, зайди на минуту.
Она проскользнула в кабинет и встала возле двери, сложив руки перед собой. Дверь тут же распахнулась шире, и Мирта с Фоксом тоже вошли в комнату, сразу завалившись у окна.
– Почему утром ты мылась в большой ванной?
– А что, это запрещено? Тогда мне нужен свод правил, а то я узнаю о том, что нарушила какое-то из них уже по факту нарушения. Это немного неудобно.
– Столько ненужных слов, – я недовольно покачал головой. – При этом я задал вопрос, но так и не получил на него ответа. С душевой в твоей комнате какие-то проблемы?
– Нет. Нет проблем.
– Тогда почему ты мылась в этой ванной?
– В ней больше места, она светлее, и там есть зеркало в полный рост. Люблю знаешь ли, глазеть на себя голую. Это та-а-ак заводит, – округлила она глаза, а мне захотелось вышвырнуть ее на мороз в следующий раз, когда она вздумает воспользоваться той ванной. Да, отправить туда прямо голышом, чтобы немного сбить спесь.