Двести второй
Тем временем «Двое из ларца», как мы их между собой окрестили, неторопливо приближались к двум женщинам в парандже, затеявшим между собой нешуточную грызню.
По мере их продвижения паранджи на их пути расступались. Сидящие на корточках женщины, короткими быстрыми шажочками не вставая, смещались в сторону, освобождая дорогу идущим. Определив цель, к которой двигались эти двое – женщины, сидящие вокруг двух грызущихся товарок, стали так же потихоньку смещаться в разные стороны, пока те, что грызлись между собой, не оказались, как бы в центре опустевшего круга.
Подойдя к сладкой парочке ХАДовцы выкрикнули, что то резкое, затем один из них достал пистолет и коротко гаркнул одной из товарок. Та тут же поднялась и убралась к другим женщинам.
Оставшейся женщине они видимо приказали встать, подкрепляя свою команду характерным жестом рукой с пистолетом. Женщина встала, ростом она была, пожалуй, даже повыше ХАДовцев, что совсем не характерно для афганских женщин.
Увидев «чудо-бабу» такого роста второй ХАДовец тоже начал доставать пистолет.
Это было его ошибкой, потому что паранджа вдруг, как бы перетекла в сторону ХАДовца с пистолетом и неуловимым движением выбила пистолет из его рук и тут же ударила его рукой в горло.
ХАДовец выкатил глаза, схватившись обеими руками за горло, рухнул на колени и завалился набок. Он еще падал, когда второй ХАДовец получил ногой в пах ударом похожим на «Уширо-гери».
Паранджа черной тенью метнулась к пистолету, пытаясь схватить его, но тут раздались два выстрела и две пули подняли два фонтанчика песка рядом с лежащим на земле пистолетом.
Стрелял ХАДовец стоящий во весь рост на БРДМке.
Примечание: БРДМ – бронированная разведывательно-дозорная машина.
Паранджа замерла, а затем медленно-медленно выпрямилась с поднятыми вверх руками.
К ней уже бежали со всех сторон Сарбозы с автоматами, но стрелявший ХАДовец отрывисто рявкнул, что-то на пушту и те остановились.
Затем пружинисто спрыгнул с БРДМки и держа пистолет в левой руке неспешно прогулочным шагом пошел к «чудо-бабе» в парандже, замершей с поднятыми руками.
В его расслабленной походке угадывалась скрытая угроза уверенного в своем превосходстве хищника. Глядя на него не было никаких сомнений, что дернись эта «чудо-баба» в парандже, она тут же получит пулю в лоб.
Пока он шел, «Двое из ларца» уже пришли в себя, подобрали свое оружие и встали напротив женщины в парандже, направив стволы, на свою обидчицу свирепо сверля ее ненавидящими взглядами.
ХАДовец, которого мы про себя окрестили «Командор» подошел вплотную к «чудо-бабе».
Мельком взглянул на ее руки, затем вглядевшись в закрывающую лицо женщины волосяную сетку – Чачван, отдал какую-то команду стоящим рядом с женщиной и пострадавшим от нее ХАДовцам и те мгновенно сдернули с «чудо-бабы» паранджу.
И все увидели девушку вполне себе симпатичную с короткой стрижкой явно европейской наружности в комбинезоне похожем на американский военный летный костюм CWU-27/P цвета «лето пустыни» (желтовато-коричневый).
–Вот тебе и Гюльчатай, открой личико!
–Ну, ни Хуа себе Ханума! Вот это фокус! – удивленно пробормотал Жорка.
–Факир, мля! Эмиль КИО, в натуре! – в восторге подтвердил я и присвистнул.
Примечание: Эмиль Кио – легенда советского иллюзионизма.
–Смотри, Жорка, Смотри!
–Сейчас вон те двое в очках достанут двуручную пилу у нее из жопы и начнут эту девку пополам распиливать!
–Я такое в цирке видел!
Жорка засмеялся, выронив сигарету, которую только, что достал из пачки, чтобы закурить.
–Савелий, тебе все смехуечки и пиздохахоньки! А девчонка то красивая!
–Красивая, красивая, никто и не спорит, жаль только, что она без коньков!
–Каких на хрен коньков?
–Фигурных, Жорка, фигурных!
–А на, кой хуй ей коньки, Савелий? – удивленно смотрит на меня Жорка.
–Действительно, незачем. Я бы с этой фигуристкой и без коньков откатал обязательную и произвольную программу, еще и не по разу!
–Савелий, тебе бы все хохмить, а мне ее жалко.
–Жалко?
–Жалко, Жорка – у пчелки в жопке!
–И ты свое жалко себе в жопу подальше спрячь!
–До тебя разве еще не дошло, что скорей всего эта красючка сегодня ночью на нас через оптический прицел смотрела, а тебе пыталась во лбу дырку сделать под кокарду, чтобы ты ее мог на своей деревянной башке без головного убора носить?!
–Лучше скажи ей спасибо, что она промахнулась и ты сегодня ночью «не зажмурился»!
–А вообще Жорка, я нисколько не удивлюсь, что если ее раздеть, то можно будет увидеть не только красивую девичью грудь, но и синяк на ее плече от приклада.
У девушек кожа нежная, чуть надавил и синяк. Да и сережки у нее в правом ухе нет, заметил, когда она правой рукой к пистолету тянулась. Значит правша.
–А причем тут сережки, Савелий – спросил, не оборачиваясь ко мне Жорка.
–А хрен его знает, товарищ майор! Сам догадайся!
–У меня до армии подруга была – биатлонистка, так вот он с тренировки по стрельбе частенько приходила ко мне с одной сережкой в ухе. Вторую постоянно забывала надевать, но она левшой была.
–Где ж ты биатлонистку то зацепил, Савелий?
–На сборах, Жорка, на спортивных сборах.
–Я же лыжами до армии занимался, постоянные тренировки, соревнования, сборы.
–Вот и выбрал себе девушку, как говориться по интересам.
–Ага, знаю я ваши интересы, товарищи спортсмены.
–Трахались, наверное, как зайчик под елочкой, не снимая лыж!
–Пошляк ты, Жорка!
–Че мы тебе – чукчи что ли?
Неожиданно девушка заговорила и я с удивлением услышал французскую речь. Понять, что она говорила, я не мог, далековато было, но эту французскую картавость, это грассирование при произношении буквы «р» ни с чем не спутаешь.
Кстати, если француз четко проговаривает этот звук, его считают необразованным.
На этом, к сожалению, представление и закончилось. Девушку увели в палатку и больше мы ее никогда не видели.
Когда девушка скрылась за пологом палатки, Жорка с сожалением вздохнул:
– Эх, хороша Маша, да не наша!
– Ага, была бы Глашей, была бы нашей!
–Успокойся Жорка!
–Как говорил товарищ Жуков, он же прапорщик Жуйко:
–Не по рылу каравай, товарищ Боец!
–Ладно, не лечи меня, Савелий.
–Я сам знаю, что – не по нашим Хуанам сомбреро!
–Ну да, ну да!
–Кому-то и тюбетейка сомбреро!
Позднее мы пытались расспросить про эту «девочку с веслом», как окрестил ее Жорка, у наших офицеров и нам ответили, что она французская журналистка.
–Ну, да мля. Так мы и поверили!
–Если она французская журналистка – то я чукотский космонавт!
Мы с Жоркой безоговорочно решили что, скорее всего она и была тем самым снайпером, который пытался нас прошлой ночью отправить в «Валгаллу».
Примечание: Валгалла в германо-скандинавской мифологии – небесный чертог для павших в бою воинов.
Мы еще обсуждали увиденное представление, когда к нам подъехал Бронник и из-за облака пыли поднятого им появились в полной боевой, в касках и бронежилетах с саперными щупами с автоматами на шее Бача и Гриц с Джеком. Бача тащил на плече тяжелый мешок.
Мы попрыгали с 202-го и побежали навстречу пацанам. Обнялись, похлопывая друг друга по серым от пыли маскхалатам, обмениваясь шутками и по очереди трепля Джека за холку, все вместе пошли к нашему БТРу.
Затем за кружкой крепкого душистого чая обменялись новостями. Оказалось, пацаны успели провести колонну до Андхоя и вернуться обратно. Летеха заболел и остался в Андхое. В мешке у Бачи были мины «итальянки», которые они обезвредили по дороге сюда.
Примечание: Пластиковая противотанковая итальянская мина TS/6,1 Предназначена для выведения из строя гусеничной и колесной техники противника.
–Бача, ну ты монстр! Как ты дотащил то их, они же по десять килограмм каждая?
–Я пытался их в Броннике «забыть», но ребята были на чеку – «вернули»!
–Лучше бы ты двадцать килограмм консервов притащил.
–Да, конса (консервы) бы нам не помешала, а этих «итальянок» у нас, как дерьма за баней!
–Эх, сейчас бы настоящую итальянку, да погорячей, – мечтательно протянул Жорка.
–Ага, раскатал губу на итальянскую пизду!
–Иди вон пока на пластиковых «итальянках» потренируйся, – смеясь, предложил Жорке Гриц.
Пацаны заржали, а Бача вдруг прочел с выражением:
А мне нравятся женщины сильные,
Что б груди свисали до пят,
Чтоб морда была лошадиная,
И синий морщинистый зад!
–Да, че вы понимаете!? – вспылил Жорка.
–Я в журнале «Вокруг света» читал, что итальянки – считаются самыми красивыми женщинами в мире. У них черные волосы и большие черные глаза, – запальчиво продолжил он
–Вы Монике Беллуччи видели?
–А, Джину Лоллобриджид? – не унимался Жорка.
–Да, кто с тобой спорит – «Капитан очевидность»?! – примирительно произносит Гриц.
–Э-э-э, бери выше! Не «Капитан-очевидность», а «Генерал – ясен хуй»! – шутливо поправляет Грица Бача.
–Ну, если тебе Жорка нравятся девушки-нуар с черными волосами и черными глазами, поезжай после армии с Бачой в Узбекистан, – смеясь, продолжает Гриц и тут же обращается к Баче:
–Бача, найдешь Жорке в своем кишлаке девушку с черными волосами и черными глазами?
–Э-э, пацаны трудно будет! – тут же изобразив озабоченную задумчивость, заявляет Бача.
–У нас же в кишлаке в основном рыжие и блондинки, но для Жорки найду!
–Мамой клянусь, найду!
–Самую красивую выберем!
–Я сам на ней женюсь, а ее сестру, тоже самую красивую за Жорку замуж отдадим.
–Будем с ним родственниками!
–Слушай Бача, не в обиду тебе! А у тебя случайно в родне евреев не было?
–Евреев? Евреев – точно не было!
–Возможно, Ходжа Насреддин был!
–Тогда понятно в кого ты такой хитромудрый.
–Ну, вот Жорка, считай, что жена у тебя уже есть!
–Детей настрогаешь – черноголовых, узкоглазых, с черными глазами, а Бача будет им крестным папой.
–Э-э-э…, пацаны у мусульман нет крестин, – заявляет Бача.
–Мальчики проходят обряд обрезания, чтобы стать мусульманами, – продолжает он, затянувшись и медленно выпустив кольца табачного дыма.
–У нас в кишлаке, в честь такого события глава семьи устраивает в этот день большое пиршество в кругу близких родственников.
–Режут двух барашков, готовиться плов для мужчин и пекут много вкусностей для женщин и детей. В плов в самом конце добавляют обрезанную крайнюю плоть мальчика.
–Готовый плов выкладывают на одном большом красивом блюде.
–Приносят его в комнату, где собралась только мужская половина родственников.
–К плову подают отдельно виноградный уксус, нарезанную редьку, редис, гранатовые зерна, клубнику, ежевику, салаты из свежих помидоров, огурцов и лука.
–И тот, кому в плове попадется крайняя плоть мальчика, становится ему, как говорят по вашему – «крестным отцом».
– После плова подают густо заваренный зеленый чай.
Мы не доверчиво переглянулись.
–А че вы пацаны удивляетесь, ваш Христос тоже был обрезан на восьмой день после рождения и вовремя обряда обрезания получил свое имя Иисус (Иисус – означает спаситель), – видя наше замешательство, менторским тоном выдает Бача.
–Точно мне бабушка говорила, что 14 января мы празднуем старый Новый года, а православные христиане в этот день празднуют «Обрезание Господне», – подтверждаю я.
–Эй, товарищи комсомольцы, что за «религиозная пропаганда»?
–Затуманили себе головы религиозным дурманом идеологий «небесных религий».
–А ведь еще В.И. Ленин говорил, что «религиозный дурман» – вызывает у человека неверие в свои силы, гасит его социальный протест, уничтожает иммунную защиту духа у народа.
–Ну, ты и выдал, Гриц!
–А ты что Гриц, в Бога не веришь?
–Я?! Если честно – не знаю в кого я верю, но последний раз, когда я с Богом разговаривал, Бог сказал мне, что он – Атеист!
–Хороша-а компания собралась – мусульманин, буддист, христианин и атеист, который с Богом разговаривает.
–Так, Так, Так. Ну что ж товарищи комсомольцы, внеочередное собрание комсомольской ячейки можно считать открытым? – в очередной раз включил Жорка – сурового учителя сельской школы.
–Тема собрания: «Религия – опиум для народа и почем опиум для народа – оптом и в розницу?!»
Примечание: «Остап наклонился к замочной скважине, приставил ко рту ладонь трубой и внятно сказал: – Почем опиум для народа? За дверью молчали…» И. Ильф, Е. Петров. «Двенадцать стульев».
–Ебать ты важный! – осадил Гриц, разошедшегося Жорку.
–Ага, важный, как хуй бумажный! – тут же накидывает Бача.
–Жаржавелло, остроумный ты наш, запомни – шутка, повторенная дважды не становиться в два раза смешнее! – продолжил назидательным тоном Гриц.
Затрещала рация, поступила команда обеспечить сопровождение колонны Сарбозов и разминирование дороги до трассы на Андхой. Колонна уже формировалась, нам необходимо было занять место в голове колонны. Мы неспешно собрали вещи, боеприпасы закинули их в Бронник и поехали занимать свое место в колонне.
Чтобы не пылить, Жорка поехал прямо по бахче мимо брошенных позиций, от КП за нами увязалась БРДМка.
Гриц оглянувшись назад усмехнулся:
–Вот хитрожопые, за нами увязались. Едут, след в след по нашей колее шпарят, как привязанные, только не приближаются!
–А кому охота пыль глотать?! – вставил свои три копейки Бача. Жорка уже обошел колонну и стал выруливать на дорогу перед головной машиной. Гриц крикнул:
–Жорка, давай вперед метров десять сдвинься, место оставь для БРДМки, пусть за нами встают, раз такие хитрые!
Жорка выехав на дорогу и покатил накатом по ней освобождая место для БРДМки, следовавшей за нами.
БРДМка стала выруливать на дорогу, стараясь не сходить с нашей колеи.
Когда ее передние колеса выехали на полотно дороги, раздался оглушительный взрыв. Пацанам, сидящим на броне, в спину ударило упругой волной спрессованного до каменной твердости воздуха. Уши заложило, как будто ты резко ушел на глубину. Жорка резко вдарил по тормозам. Грица и Бачу мгновенно сдуло с 202-го и они залегли в дорожной пыли, не полезли на обочину, где могли быть растяжки. В общем, все сработали на рефлексах. Я уже поворачивал башню вдавив до боли наглазник прицела (Наглазник – защитный накладка из резины, который одевается на оптический прицел) и высматривая цели. Крутанувшись по сторонам, я понял, что целей нет и не будет. Справа и слева ровная как стол поверхность, до горизонта покрытая слоем песка. От кишлака нас отделяет хвост колонны. Скинув шлемофон и выбравшись наружу на броню, спрыгиваю вниз в дорожную пыль.
–Пацаны, драки не будет! Похоже, БРДМка на мину напоролась!
Гриц и Бача уже подходили, закидывая автоматы за спину и отряхиваясь.
–Ну что пойдем, посмотрим только щупы надо взять.
Жара, воздух раскален и насыщен пылью. Она тончайшим желтоватым туманом висит над раскаленной землей, растушевывает, размывает контуры отдаленных предметов.
– Гриц, у тебя как Джек сможет поработать?
– Думаю да.
– Пойду, схожу за ним.
– Давай! А мы с Бачой к БРДМке.
– Бача, пошли.
БРДМка стояла уткнувшись в дорогу и накренившись на правый борт. Правое колесо с редуктором лежало метров в десяти. Ниже ватерлинии корпус БРДМки был разорван и зиял рваными краями брони, как будто его пытались вскрыть снаружи гигантским консервным ножом. Мы забрались на броню, заглянули в распахнутые люки. Водила и офицер, сидящие на передних сиденьях не двигались. Перегнувшись в люк и взяв водилу за подмышки, мы с Бачой потащили его наверх. Водила застонал.
– Жив?!
– Держись братишка, сейчас мы тебе поможем!
Мы вытащили его наверх и осторожно спустили его по броне в руки подбежавшим Сарбозам, которые уложив его на одеяло, пошли с ним к грузовику. На броне осталась кровавая полоса, как будто валиком с краской мазнули
– Бача, давай командира вытащим.
Бача молча кивнул. Перегнулись в люк и подхватив тело за подмышки, мы потащили его наверх. Внизу, что-то противно схлюпало.
Под телом была большая кровавая лужа, все командирское сиденье и полик под ним были залиты кровью.
На пластиковом полике БРДМки освещенная пыльным лучиком солнца, сквозь пробоину в броне разлилась темно-красная кровавая лужа, причудливо смешавшаяся с угольно-черной лужей машинного масла.
Выглядело это, как картина какого-нибудь сумасшедшего художника абстракциониста.
Подхватив с двух сторон за подмышки, мы вытащили тело командира наверх, усадили его на броню, навалив спиной на башню БРДМки. Его ноги ниже колен свешивались в люк, вся нижняя часть его формы и ботинки были густо пропитана кровью, которая уже местами свернулась. Так как БРДМка после потери колеса накренилась на правый борт, мне пришлось придерживать его за плечо, чтобы тело не упало вниз. Тело покойника еще не окоченело и голова офицера склонилась на правое плечо, кепи слетело с головы, обнажив коротко стриженые волосы. Я вгляделся в лицо убитого, это был молодой парень, может быть чуть постарше меня с правильными чертами лица и густыми коротко стрижеными абсолютно седыми волосами.
– Бача, а я ведь его знаю!
– Да ладно, – удивленно тянет Бача
– Откуда ты его можешь знать?
– Помнишь, мы вам с Грицем сегодня рассказывали про француженку?
– Ну!
– Это и есть тот стрелок, которого мы меж собой «Командором» окрестили!
– Вот так встреча, – Бача с интересом вгляделся в смуглое лицо мертвого офицера ХАД.
– Бача, подзови Сарбозов, пусть его заберут, – попросил я, все еще придерживая труп «Командора» руками, не давая ему, свалится с брони.
Бача огляделся, заметив двоих Сарбозов осматривающих БРДМку обратился к ним на узбекском, один из них понял его и радостно затараторил в ответ. Они о чем-то потрындели на своей тарабарщине и Бача огорчено цокнув языком отвернулся.
– Бача, я не понял, что за на-а-Х?!
– Это что сейчас было?
– Вы как две подружки поболтали о погоде и пожелали друг другу хорошего дня?!
– Они что, своего командира забирать не собираются?
– Да боятся они его!
– Кого боятся?
–Его? Мертвого?
– Я сам не до конца понял, там какое-то суеверие с ним связано.
– Они боятся к нему мертвому прикасаться.
– Что за бред!
– Бача, сходи за пацанами, надо его положить на землю.
Бача ушел, а я сел на броне рядом с погибшим, подперев его своим плечом, потому что руки уже устали придержать его и хотелось курить.
Так мы и сидели с ним на броне, как два товарища.
Один курил, а другой, как бы задремал, навалившись на плечо друга.
Подошли пацаны. Гриц расстелил на земле принесенный с собой кусок брезента.
Мы аккуратно сняли с брони тело «Командора» и положили его на брезент.
– Жорка, узнал его?
– Кого? – тупит Жорка.
– Приглядись, – киваю я на мертвого ХАДовца.
Жорка начинает всматриваться в лицо лежащего на брезенте офицера.
– Командор? – неуверенно тянет Жорка, вопрошающе глядя на меня.
Я молча киваю.
– Куда его?
– А вон Шишига (ГАЗ 66) стоит, туда и отнесем.
– Пошли!
Перекинув автоматы за спину и взявшись за углы брезента, мы подняли и понесли свою ношу по пыльной дороге, на которой толпой стояли Сарбозы. Мы шли сквозь толпу, при нашем приближении толпа расступалась, образуя коридор. Навстречу нам, торопливо рассекая толпу с другой стороны, двигались четыре офицера ХАД.
Они, не особо церемонясь, расталкивали стоящих к ним спиной Сарбозов, быстро расчищая себе дорогу. Подойдя к нам, они остановились.
В полной тишине они несколько мгновений смотрели на нас и на нашу ношу.
Затем стоящий чуть впереди, видимо старший, что-то негромко сказал на пушту.
Примечание: Пушту – официальный язык Афганистана.
Все четверо подошли к телу с четырех сторон и взяв у нас из рук углы брезента молча и не оглядываясь, продолжили путь, унося с собой тело своего товарища. Со стороны это, наверное, было похоже, на смену почетного караула.
В это время раздался протяжный вой. Все оглянулись. На 202-м на броне сидел Джек, оставленный охранять БТР. Задрав свою морду к небу, он выл протяжно и тоскливо.
Мы переглянулись.
– Гриц, что это с ним?
– Не знаю, чертовщина какая-то, – растерянно ответил Гриц.
Мы еще с минуту стояли молча с автоматами за спиной и с непокрытыми головами, глядя вслед ХАДовцам которые, рассекая живую массу людей, удалялись от нас, унося с собой свою скорбную ношу, а толпа, как вода смыкалась за их спинами.
Затем мы развернулись и не спеша пошли к 202-му, все молчали, говорить не хотелось.
Потом, пока Сарбозы возились с подорванной БРДМкой, мы сидели на броне и курили.
– Пацаны, я правильно понимаю, что первыми по этой мине мы проехали на 202-м, – первым нарушив молчание и обращаясь сразу ко всем, спросил Жорка.
–Правильно понимаешь, – выпуская сигаретный дым и задумчиво глядя перед собой, куда-то за горизонт подтверждает Гриц.
–А че она под нами не грохнула?– продолжает допытываться Жорка
–Скорей всего это «Теща» была, как бы размышляя вслух, отвечает ему Гриц, Примечание: Итальянская мина TS/6,1, она же «Итальянка», она же «Тамара Степановна», она же «Теща», широко применялась афганскими моджахедами во время афганской войны.
–У нее принцип срабатывания пневматический.
– При давлении колесом на нажимную крышку, та перемещается вниз и сжимает находящийся в верхней камере воздух, который поступает из верхней камеры в нижнюю, проходя через калиброванное отверстие в диафрагме предохранительного устройства.
– Сжатый воздух наполняет баллон, который, через какое-то время преодолевает сопротивление предохранительной пружины, поворачивает стопорные рычаги удерживающие ударник. Рычаги освобождают ударник, который под действием сжатого воздуха накалывает капсюль-детонатор, что и приводит к взрыву мины.
–А попроще можно? – недовольно бурчит Жорка.
–Попроще?
–Ну, представь, что ты насосом накачиваешь воздушный шарик.
–Можно десять раз качнуть и ничего не произойдет, а качнешь одиннадцатый и шарик – лопнет.
–Так понятней?
–То есть мы по мине проехали и взвели ее в боевое положение, а БРДМка, которая за нами шла по нашей колее наехала на мину и взорвалась?
–Так?
–Может так, а может и не так, – продолжает рассуждать Гриц.
–Как это? – удивляется Жорка.
–Возможно, мину в дорожную колею установили на приличную глубину. К примеру, сантиметров на 70–80, чтобы исключить обнаружение ее миноискателем.
–Такая мина сработает только после нескольких проходов по ней тяжелой техники.
–Взрыв произойдет лишь тогда, когда колея углубиться настолько, чтобы очередная проезжающая по колее машина смогла воздействовать своей массой на нажимную крышку мины.
–Или, как вариант установили мину вверх дном, – включается в разговор Бача.
–Возможно, – соглашается Гриц.
–В общем, если бы они за нами по нашей колее не поехали они бы не подорвались. Правильно? – снова допытывается въедливый Жорка.
–Не факт – заявляет Бача, включая то ли Гуру, то ли Мудрого Ага.
–В смысле? – удивляется Жорка
–Это Кисмет! – глубокомысленно произносит Бача.
–Что еще за Кисмет? – спрашивает ошарашенный Жорка
–Это сложно объяснить. Дедушка говорил, что Кисмет – это как судьба, но это не совсем так. Судьбу можно изменить, взять ее в свои руки, пойти ей наперекор и так далее.
А Кисмет не изменишь – он предопределен и неизбежен.
–Неизбежен, как дембель? – давит лыбу Жорка.
–Да. Для кого-то и дембель – Кисмет.
–А для кого-то Кисмет – это смерть от случайной пули!
–Вам русским этого не понять!
–Нашел русского – оторопело пробормотал вконец запутавшийся Жорка.
Итальянская мина TS/6, самая расстроенная и самая часто применявшаяся душманами мина на всей территории Афганистана. Во время советско-афганской войны TS/6 наделала много шуму, когда из Афганистана стали поступать сведения о применении душманами мин с устройством кратности.
То есть мина взрывается не под первой, а под второй, третьей, пятой, или десятой машиной. Наши военспецы разобрали больше тридцати мин, но так и не смогли обнаружить устройство кратности. В итоге, после кропотливого и вдумчивого изучения деталей всех разобранных TS/6 удалось выяснить истинную причину такого поведения мин – это производственный брак! Банальный сука – производственный брак!
Дело в том, что отверстия во взрывном механизме должны быть калиброваны, но низкий уровень производства приводил к тому, что часть отверстий не проштамповывалась полностью, а в некоторых оставались пластмассовые заусеницы.
В результате взрыватель срабатывал рандомно (произвольно).