12 проявлений учителя
Рами дрожала всем телом, не в силах смотреть на страдания назаретянина. Я попытался выбраться из толпы и вернуться домой, но это было уже невозможно. В удушливом ожидании пролетело несколько часов, во время которых я иногда поднимал глаза на корчащуюся фигуру распятого человека, а потом испуганно отводил глаза. Я слышал, как он успел обменяться словами со своими последователями, поручая кому–то из них свою мать. А также сказал что-то преступникам, распятым на соседних крестах. Его мучения на кресте усугублялись с каждым часом. Наконец в горьком отчаянии он издал крик:
– Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил?[49]
Этот крик был единственным человеческим проявлением во всем его странном поведении. Услышав его, священнослужители, стоявшие рядом, радостно закивали. До этой минуты их смущало терпеливое поведение преступника. Но этот крик показал им, что их цель достигнута: он на самом деле нес расплату за свой бунт.
Через некоторое время назаретянин попросил пить. Вместе с льющейся кровью его организм терял жидкость, и, должно быть, он ощущал нестерпимую жажду. Один из солдат коснулся влажной губкой его рта.
После этого назаретянин воскликнул:
– Свершилось… Отец мой, в руки Твои предаю Дух мой[50].
Его тело неподвижно повисло на кресте. В эту минуту почва покачнулась у нас под ногами, и я понял, что началось землетрясение. Толпа испугано хлынула назад. Кто падал на землю, тот уже не поднимался, поскольку бегущие сметали всех, не способных устоять на ногах. Я крепко схватил руку своей жены и, расталкивая людей локтями, потащил ее вперед. В этот страшный час, когда земля с грохотом тряслась под нашими ногами, я как никогда молился Богу о спасении.
К счастью, через некоторое время землетрясение прекратилось, и мы благополучно добрались до дома.
Первым делом я приказал выпустить из погреба Алтера. Я не мог смотреть в его сторону, а он отчаянно заглядывал мне в глаза.
– Как наш рабби? Где он? – спрашивал он меня. – Что с ним?
– Он умер, – со слезами ответила Рами за меня.
– Как умер? – не поверил своим ушам он. – Не может быть! Как умер?
– Солдаты казнили его на Лобной горе, – ответила Рами. – Но он умер как святой. Он молился Господу о нашем прощении.
Мой сын обхватил голову руками и заплакал во весь голос. Он долго не мог остановиться, но наконец с трудом произнес:
– Даже в смерти он учил нас не словом, а делом. Как заповедовал нам «любите врагов ваших», так и сам сделал. О отец, как же я несчастен, что не мог быть с ним рядом! Позволь же мне теперь пойти попрощаться с ним.
Он выскочил из дома, и мы не стали останавливать его. В моем сердце происходил переворот. Всю свою жизнь я считал себя добрым и мягкосердечным человеком. Я считал, что в полной мере развил в себе милосердие и терпение. Но сегодняшний день показал мне, как ограничена моя добродетель и как по-настоящему безгранично сердце истинного представителя Господа. Он научил меня тому, что истинный слуга Бога не ожидает благодарности и отвечает любовью даже тому, кто причиняет ему великие страдания.
Бездонная глубина этой любви, исходящей из сердца Бога и отраженной Его посланником, в миг уничтожила все мои самодовольные представления о себе. Я понял, как нелепо мне было воображать себя учителем и пытаться учить людей религии.
Растерянно я взирал в небеса и вопрошал невидимого покровителя народа Израиля. Неужели мы совершили роковую ошибку, подняв руку на самого Машиаха? Но ведь я был искренне уверен, что защищаю священный Завет моих предков с Господом… Всю свою жизнь я старательно избегал греха, неужели теперь по ошибке я совершил его? Какое будущее ждет меня?
Глава 5. ВЕРООТСТУПНИЦА. ПРИМЕР ПОСЛЕДНЕГО ПРОРОКА
Мекка.
622 год.
Семейный конфликт.
Испепеляющие лучи летнего солнца сжигали все вокруг. В это время мало кто решался появляться на песчанах – лишенных растительности улицах Священной Мекки. Из-за стен нас обжигало знойное дыхание пустыни, окружавшей город. Если бы не нужда, я бы ни за что не рискнула выйти в это время из дома, когда растрескавшаяся земля напоминала раскаленную сковородку, а мокрая одежда высыхала в тени за несколько минут. Но только это время, когда улицы становились безлюдны, было почти безопасным для передвижения тех, кто принял новую веру и навлек на себя гнев всего города.
Я, осторожно озираясь, возвращалась домой, неся с рынка корзину фиников. Мне нужно было чем-то накормить своего двухлетнего ребенка, и потому я, не колеблясь, шла в наш восточный квартал несмотря на опасность таких прогулок.
По дороге меня одолевали мрачные мысли. Мой отец, принадлежавший к курейшитской знати, сам выдал меня за мекканца из рода Хашим. А когда, как и многие хашимиты, мой муж принял новую веру, отвергнув многобожие, отец разгневался на него и потребовал моего развода. Он разгневался и на меня, узнав, что я последовала за мужем и поверила новому Наби[51] – хашимиту Мухаммеду.
– Как ты могла предать веру своих предков и поверить одержимому человеку?! – кричал он на меня, в ярости размахивая руками. – Всякий, кто родился в Священной Мекке, должен строго следовать обычаям рода и поклоняться нашим богам! Мухаммеда одолели джинны. Они заставили его оскорблять наших богов. Но как ты могла совершить это ужасное предательство? Неужели ты не боишься кары великих Хубала и Манат? Как я теперь буду смотреть в глаза почтенным членам нашего благородного рода, когда моя дочь приняла религию безродных бедняков?!
– О отец, – пыталась объяснить ему я. – Наш Наби говорит истину. Аллах превыше всех сотворенных существ и мы должны поклоняться только Ему одному.
– Это глупости! – раздражался еще больше отец. – Или ты откажешься от этой чепухи, или я уведу тебя домой и брошу в высохший колодец! И ты будешь сидеть там, пока не одумаешься!
Отец схватил меня за руку и хотел увести с собой, но, к счастью, появились хашимиты и не позволили ему забрать жену своего родича. Разъяренный отец ушел, осыпая нас проклятиями.
Вспоминая события того времени, я тяжело вздыхала и задавалась вопросом, почему моя судьба сложилась так печально? Почему я вынуждена терпеть эту боль: осуждение и непонимание отца и матери, их проклятия? Почему Аллах послал мне эти испытания? Теперь я разрываюсь между верой в нового пророка и любовью к родным!
Конечно, в этом положении оказалась не только я одна. Все последователи Наби и даже он сам были изгнаны из своего клана и терпели суровые лишения, насмешки и проклятия. Еле как мусульмане пережили три года блокады, когда курейшиты пытались измором сломить волю Мухаммеда и его уммы, лишив их пищи и воды. В то время мы еще не приняли ислам. Вместе с мужем мы присоединились к нему позже, когда экономический бойкот был отменен и хитрые курейшиты добились изгнания Наби из его рода. С тех пор он и его умма остались без покровительства. Любой язычник имел право причинить какой угодно вред мусульманам. Тех последователей Пророка, которые происходили из бедных племен, попросту могли убить. А остальных подвергали гонениям и унижениям. Именно в этот период мой муж начал общаться с одним из мусульман и тайком посетил собрание Мухаммеда. Он давно любил Пророка за его несокрушимую правдивость и честность в торговых операциях и сочувствовал ему во времена бойкота. Но в тот день, прослушав удивительные слова Откровения, он уверовал, что Аллах на самом деле избрал Мухаммеда своим посланником, и встал на путь единобожия. Мне тоже понравилось учение Наби о едином Боге и я, не долго колеблясь, последовала за мужем.
Я надеялась, что истинная вера принесет счастье нам и нашему любимому сыну, жизнь которого была для меня дороже всего.
После этого мне пришлось пережить разрыв с семьей. Когда наша жизнь из-за недовольства родственников стала совсем невыносимой, мой муж Рамиз отправился поторговать с кочевыми бедуинами, чтобы немного заработать нам на жизнь. На прощанье он попросил меня стойко переносить трудности и заслужить милость Всевышнего своей верой и преданностью.
Пока он отсутствовал, я была вынуждена сама заботиться о нашем ребенке и ходила на рынок, оставив его дома. В былые времена я могла бы рассчитывать на защиту родственников мужа или отца. Но религиозный конфликт отрезал меня от помощи рода, и мне оставалось уповать лишь на Всемогущего Аллаха.
Вздыхая о трудностях жизни, которые мне надлежало стоически пережить, я быстро бежала к нашему кварталу. В эту минуту трое неизвестно откуда взявшихся мужчин вышли на дорогу и перерезали мне путь. Их суровые, заросшие бородами лица, были мне знакомы.
– А! Вот и еще одна предательница рода! – с холодной ухмылкой сказал один, вытаскивая кинжал и поднося его к моему лицу. – Скажи, ты и вправду отвергаешь богов Хубала, аль-Лат и аль-Люзу?
Почувствовав холодное прикосновение стали к своему подбородку, я содрогнулась и сделала шаг назад, надеясь убежать. Но другой курейшит с мечом в руке преградил мне путь к отступлению.
– Куда собралась? – гневно закричал он. – Стой и отвечай на наши вопросы! Ты последовательница одержимого самозванца?
Оказавшись в ловушке и поняв, что мне негде искать спасения, я почувствовала, как ужас пробирает меня до костей и заставляет трястись всем телом. В эту минуту мне стало ясно, что смерть стоит передо мной как никогда близко. Эти воротилы зарежут меня, стоит мне только признаться в своей вере. И что же будет тогда?!
Все мои мысли устремились к моему маленькому сыну, и решимость стойко следовать избранному пути пошла на убыль. Я испуганно переводила взгляд со сверкавшего на солнце острия ножа на суровое лицо курейшита. Мысли лихорадочно носились в голове.
Могу ли я предать свою веру и отказаться от Всемогущего Аллаха, чтобы спасти свою жизнь? Что бы ответил мой муж на этот вопрос? Но, если я не сделаю этого, что будет с моим сыном? Если меня убьют сейчас, кто будет заботиться о маленьком мальчике, ради которого я совершала каждый свой вздох? Сможет ли он выжить без меня в этом мире? Кто будет кормить и одевать его?
Я вспоминала его доверчивый взгляд и счастливую улыбку, когда он радостно забирался мне на колени… В этом возрасте для него моя любовь – самая важная ценность на свете. Что будет с ним, если я не вернусь сегодня домой?
Представив себе его глаза, я почувствовала, как мое сердце сжалось от невыносимой боли. Слезы ручьем хлынули из глаз. Мне было совершенно все равно, что будет со мной, но я не могла вынести мысли о предстоящих страданиях своего ребенка.
«О Всевышний Аллах! – с отчаянием взмолилась я. – Помоги мне! Спаси меня! Позволь мне пожить столько, сколько я еще буду нужна моему сыну! Дай мне еще хотя бы несколько лет, до тех пор, пока он сможет обходиться без меня!»
Воззвав к Нему, я почувствовала, как лихорадочный страх начинает отступать, и ко мне возвращается способность мыслить.
– О почтенные господа, – обратилась я к курейшитам, все еще заикаясь. – Вы члены благороднейшего клана арабов. Скажите, как должна действовать жена по отношению к мужу в согласии с традициями наших предков?
– Жена должна во всем подчиняться своему господину, – сурово сказал тот, что стоял сзади.
– Тогда согрешила ли я, последовав за мужем? Должна ли я была взбунтоваться и пойти против него?
Курейшиты переглянулись и опустили оружие.
– Это дочь почтенного аль-Рашида, – сказал один из них, указывая на меня.
– Твои родители принадлежат к благородному клану, – сурово сказал мне первый. – Мы не тронем тебя сегодня. Но ты должна приложить все усилия, чтобы твой муж и ты отреклись от своих заблуждений. Возвращайся домой и помни: в следующий раз пощады не будет!
Я бежала, не чувствуя своих ног. Сердце бешено колотилось в груди. Влетев домой, я увидела, как мой сын мирно спит в кровати, улыбаясь во сне. Я присела рядом с ним и стала жадно вглядываться в его пухленькое нежное личико. Слезы снова ручьями покатились из моих глаз.
Предупреждение было слишком ясным и недвусмысленным. Моя жизнь висела на волоске, и каждый день, проведенный с моим ребенком, мог быть последним. Я взяла его на руки и прижала к себе. Ощутив его сладкий молочный запах, я поняла, что не готова расстаться с ним даже ради радостей рая. Материнская любовь с неистовой силой опутывала мое сердце и лишала мужества.
В эту минуту с улицы донесся шум. В дверь постучали. Все еще дрожа от страха, я посмотрела в замочную скважину и увидела за дверью своего мужа.
Какое счастье, что Всемогущий Аллах, вняв моей молитве, пожалел меня и вернул его в этот сложный час!
Даже не спросив о том, какой была его поездка, я сразу же рассказала о страшном нападении.
Рамиз, нахмурившись, сел на край кровати и отпил воды. Взглянув в мое бледное от горя лицо, он постарался меня утешить:
– Не беспокойся, на все воля Аллаха. Если он спас тебя сегодня, то защитит и завтра.
– Но, мой господин, они сказали, что отпустили меня только на этот раз! Если мы не отречемся от своей веры, в другое время они накажут нас смертью!
– Не забывай, что жизнь каждого в руках Всевышнего, а Он защищает Своих слуг.
– Всегда ли? – усомнилась я. – Вспомните, господин, мусульманина, которого закидали камнями не так давно. А сколько погибло от голода в дни бойкота…
– Те, кто погибли за веру, обрели награду на небесах.
– Но меня это совсем не утешает! – залилась слезами я. – Я не могу с чистым сердцем отправиться на небеса. Я должна выполнить свой долг перед ребенком! Я должна помочь ему вырасти правильным мусульманином!
– Глупая женщина, если Всемогущий Аллах помог познать истину тебе, то неужели он не поможет нашему сыну даже в наше отсутствие?
– Может, и поможет. Но… если с ним что-нибудь случится? Я не могу вынести мысль о его страданиях!
– Вспомни, как стойко наш Пророк пережил гибель всех своих сыновей. Разве ему не хотелось увидеть их отрочество? Но разве он отверг Аллаха и возроптал против Него?
Я поняла, что муж совершенно не разделяет моих страхов. Смерть не страшила его. Поняв, что сетовать бесполезно, я отправилась готовить обед. Мой ум разрывался от терзавших его противоречий. Я думала о том, что если бы была мужчиной, как Рамиз, то, возможно, мне бы хватило мужества не паниковать в этой ситуации. Но, будучи слабой женщиной, я не могла сопротивляться своей материнской любви…
В конце концов я пришла к выводу о том, что мне не остается ничего иного, кроме как просить защиты у отца. Он был уважаемым всеми человеком, и, может быть, по его заступничеству курейшиты оставят нас в покое? Тайком от мужа я отправилась к дому отца.
С тех пор как он в гневе покинул нашу лачугу, прошло уже два года. Конечно, он примет меня совсем нерадостно и, возможно, даже не пустит на порог. Но ради сына я должна была попытаться.
Гонимая страхом, я осторожно добралась до дома отца, находившегося в западном квартале города, и постучала. Мне открыл мой маленький племянник Хасан, который, не узнав меня, позвал старших. Я так долго боялась этой встречи, но сейчас, увидев родное лицо отца, его сильно поседевшую голову, почувствовала необычную радость.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Брахман – интеллектуальный человек, принадлежащий к высшему сословию ведической культуры (священники, ученые, учителя).
2
Кшатрий – человек, обладающий административными способностями (правитель, воин, менеджер).
3
Вайшья – практичный человек, склонный к торговле и фермерству.
4
Шудра – рабочий.
5
Пати – традиционное обращение к мужу в ведической культуре.
6
Гарбхадхана самскара – религиозная ведическая церемония, которая проводится в день зачатия, чтобы привлечь во чрево женщины благочестивого духовного ребенка.
7
Согласно дхарма-шастрам, если в момент зачатия вожделение сильнее у мужчины, рождается мальчик, а если у женщины – то девочка.
8
Хамдун аль-Кассар (ум. в 884 г.) – аскет, суфий из Хорасана.
9
Випра Нараяна – один из двенадцати главных южноиндийских святых – альваров.
10
Шри Рангам – остров в Южной Индии, на котором располагается один из самых древних храмов Вишну.
11
Кали-юга – согласно ведическому летоисчислению, эпоха в которой мы живем, начавшаяся в 3102 году до нашей эры.
12
Аханкара – в ведической психологии элемент тонкого тела, заставляющий сознание отождествлять себя с физическим телом.
13
Потомки межкастовых браков в Древней Индии считались низшими из людей и не допускались к престижным в обществе профессиям.
14
Кришна – в ведическом монотеизме Личность Бога, воплощавшегося на Земле в царской династии незадолго до начала Кали-юги.
15
Бхарата – древнее название Земли, а также Индии.
16
Вайшнавы – последователи ведического монотеизма, поклоняющиеся Богу (Вишну) с любовью и преданностью.
17
Пуджари – храмовый служитель, поклоняющийся Божеству.
18
Тилака – рисунок белой глиной, который наносит на свое тело вайшнав в знак того, что это тело принадлежит Богу.
19
Самсара – бесконечное колесо рождений и смертей.
20
«Бхагавад-гита» (13.8-12).
21
Шримад Бхагаватам (11.9.31)
22
Садху – святой (санскр.).
23
Мимамса – одно из философских учений Древней Индии, согласно которому жизнь человека всецело зависит только от его собственных поступков.
24
Джива – душа (санскр.).
25
Пранаяма – практика дыхательных упражнений.
26
Бхикшу – монах в традиции буддизма.
27
Дхарма – свод предписанных религиозных обязанностей.
28
Кальпа – единица измерения, равная 4,32 миллиарда лет.
29
Боддхисаттва – человек с пробужденным сознанием, стремящийся спасти всех живых существ из круговорота рождений и смертей.
30
Сансара – круговорот рождений и смертей.
31
Гаутама – основатель буддизма Сиддхартха Гаутама Будда.
32
Нирвана – конечная цель буддизма, духовное самоуничтожение.
33
Дхьяна – медитация.
34
Самадхи – мистическое совершенство.
35
Паринирвана – полное просветление.
36
«Сурангама Сутра».
37
Вайтарани – река, протекающая в адских мирах.
38
История прошлой жизни императора Ашоки.
39
Санга – общение, собрание.
40
Архат – человек, достигший просветления и вышедший из колеса перерождений.
41
«Карания метта сутта».
42
Фарисеи – религиозно-общественное движение Древней Иудеи, популярное в среде еврейского народа и противопоставлявшее себя партии аристократов – саддукеев.
43
Синедрион – совместное заседание, в Древней Иудее высшее религиозное и судебное учреждение, состоявшее из 23 человек.
44
Саддукеи – религиозно-философское движение Древней Иудеи, конкурировавшее с фарисеями. В социальном смысле саддукеи представляли собой элиту еврейского общества.
45
Библия (Мф. 19:24).
46
Библия (Мф. 6:19-21).
47
Библия (Мф. 10:37, 38).
48
Библия (Лк.23:34).
49
Библия (Мф. 27:46).
50
Библия (Лк. 23,46).
51
Наби – пророк.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги