Не упускайте своих школьников. Почему дети становятся все более тревожными, агрессивными и закрытыми, чем раньше, и что мы можем с этим поделать

Завладевание учениками – это способ зажечь искру связи с ними. А чтобы отношения были стабильными и крепкими, нужно продолжать холить и лелеять эту искру. Один из важных способов питать отношения с нашими учениками – убедить их в том, что нам доставляет настоящее удовольствие быть с ними рядом.

У меня есть воспоминание из собственного детства. Тогда мы с мамой пошли в овощной магазин. Когда она расплачивалась, продавец сказал ей что-то вроде: «На следующей неделе начинается школа. Вы, должно быть, счастливы: больше никаких детей в доме! Слава богу!» Мама тут же ответила: «Вообще-то, нет. Я буду очень скучать по дочери. Мне так нравилось быть рядом ней все лето». Мое сердце охватила гордость. Мама не просто любит меня, он наслаждается моим обществом. Я ощутила огромную важность того, что с тобой приятно быть вместе. Зная, что мама хочет этого, я захотела быть еще более желанной. Помню, как я положила свою руку на мамину, когда она увозила тележку с продуктами от кассы. Мы были «мы».

Я девятый родной ребенок у моей матери. Кроме родных, мои родители воспитали еще 11 приемных детей, трое из которых жили со мной на протяжении почти всего моего детства. У младшего приемного брата Джейсона был синдром Дауна, одна из приемных сестер также была особым ребенком. Так что можно не сомневаться, что у мамы была очень насыщенная жизнь. Она не водила машину, и в тот день мы ехали на автобусе домой из овощного магазина. Может быть, отчасти мама и была рада моему возвращению в школу. Наверное, она очень хотела хотя бы немного побыть в тишине и одиночестве в течение дня. Думаю, мама говорила правду, что будет скучать по мне. Или, может быть, просто понимала, что, согласись она со словами продавца, мы бы отдалились друг от друга. Но по какой бы причине мама ни ответила именно так, это стало невероятным даром для меня и для наших отношений.

Это воспоминание заставляет меня думать о том, как часто и явно наша культура формулирует, что мы, взрослые, не рады быть в окружении детей. Недавно я оставила машину на школьной парковке, приехав проводить мастер-класс в одну школу, и увидела на машине кого-то из учителей такую наклейку: «Лучшее время для учителя – это июль и август». Прошлым летом по телевизору я увидела рекламу крупной сети магазинов, продающих товары для школы. В ролике показали родителей, буквально сломя голову мчащихся покупать детям все для школы, ведь теперь они наконец на время избавятся от своих чад. Я была в шоке, увидев такое на телеэкране, но вместе с тем понимала, что мы стали воспринимать такое отношение как норму. Мы слишком часто отправляем своим детям и ученикам послание, что нам не доставляет радости быть рядом с ними и что мы счастливы, когда они оказываются вне нашего поля зрения.

Интересно, отдаем ли мы себе отчет в том, какой ущерб мы наносим своим детям, когда столь отчетливо даем им понять, насколько они нас раздражают? Представьте, что ваш партнер скажет, как он счастлив побыть без вас в течение рабочего дня. Или начальник заявил бы перед тем, как вы собрались в отпуск: «Слава богу, мне не придется заниматься тобой в ближайшие две недели». Нелепость очевидна, когда мы слышим такие слова по отношению к взрослым людям, но мы почему-то не всегда проецируем ситуацию на чувства детей.

Я знаю, что большинству из вас небезразличны дети. (Я бы сказала, всем, кто по собственному желанию читает эту книгу!) Мы, разумеется, не стали бы намеренно заставлять детей чувствовать, что мы тяготимся их обществом. Когда мы испытываем трудности с поведением наших детей, то произносим эти слова неосознанно, ведь мы не хотим намеренно обидеть их. В других случаях предполагается, что подобные заявления звучат смешно и призваны разрядить обстановку. Шутки на эту тему, кажется, стали частью нашей культуры, даже если взрослые на самом деле не согласны с тем, что они говорят. Уверена: мы не осознаем, как подобные заявления влияют на чувства и поведение наших детей.

Когда мы говорим, как рады побыть вдалеке от своих учеников, то вносим свой вклад в то, что наши дети становятся куда менее приятными в общении. Мы добиваемся того, что они сами начинают считать себя источниками проблем. Трудно быть приятным, когда тебе говорят, что ты не такой. При всем при этом давайте будем откровенны: у многих из нас есть невыносимые, трудные, грубые и совершенно точно не приятные ученики. Иметь с ними дело непросто. Как передать детям мысль, что нам нравится быть с ними, хотя на самом деле это не так? Это действительно трудно, особенно когда после общения с такими детьми мы измучены и разбиты. Но раз вы читаете эту книгу, я предполагаю, что в вашем сердце еще теплится надежда. Давайте начнем с того, как выглядит и что из себя представляет удовольствие быть рядом с детьми и как такой подход может поменять поведение детей.

Атмосфера удовольствия

В третьем классе у меня была учительница, которая любила укулеле[4]. Она научила всех нас песне «Звук музыки». Я помню, как мы пели вместе и какие теплые чувства я испытывала тогда в классе. В десятом классе на уроке французского учительница научила нас печь блины и готовить разные французские блюда. Пока мы готовили, она играла нам французскую музыку. Тот урок быстро стал одним из моих самых любимых и открыл мне любовь ко французскому языку, который я изучала еще много лет после окончания школы.

Создавать атмосферу удовольствия – не значит становиться режиссером развлекательных программ. Вовсе нет. Мы – учителя, задачи не должны постоянно быть веселыми и каждую минуту развлекать учеников. Однако полезно сделать так, чтобы ученики почувствовали: мы получаем удовольствие от предмета, который преподаем и, что очень важно, от процесса преподавания именно им. Большинство учебных программ учитывают потребность учеников участвовать в жизни класса так, чтобы были задействованы их любопытство и чувство принадлежности к группе. И многие учителя уже ощущают все преимущества создания в классе атмосферы удовольствия.

Но, кажется, эта концепция исчезает в тот момент, когда она больше всего нужна. Когда мы имеем дело с трудными учениками и классами, где все пошло под откос из-за грубого и неуправляемого поведения, наша собственная любовь к своему делу и удовольствие от преподавания гаснут. Мы пробуем все возможные способы, чтобы ученики слушали нас. Кто-то прибегает к угрозам и наказаниям, например отменяет перемены. Другие, наоборот, пробуют поощрять учеников, организуя, к примеру, День пиццы в конце недели, если класс вел себя «достаточно хорошо». Проблема заключается в том, что эта тактика редко срабатывает в отношении проблемных классов и учеников. Поощрение или наказание может сработать раз-другой, но в отдаленной перспективе они неэффективны. Класс может начать считаться «плохим», а это еще больше разочарует детей. Или у ребят может быть просто недостаточный эмоциональный потенциал или общий уровень развития, чтобы они сумели стать «достаточно хорошими» и получить награду. А главное, подобная тактика не обращается к сути того, что на самом деле движет человеком, когда он хочет вести себя хорошо.

Дома дети с большей вероятностью захотят помогать по хозяйству, если родители, в свою очередь, уделяют время созданию атмосферы радости и удовольствия. Если дома не весело – нет дружелюбности, болтовни ни о чем в машине по дороге в школу, шуток за обеденным столом – и все взаимодействие строится на выполнении поручений (почисти зубы, сделай домашнее задание, вынеси мусор, убери в комнате), нетрудно представить, какое сопротивление вынуждены терпеть родители. Отсутствие радости от общения друг с другом и, как следствие, недостаток тепла в отношениях убивают в детях всю естественную тягу помогать. В этом случае родитель прибегает к внешним рычагам воздействия (или к устрашению), чтобы заставить детей выполнять свои обязанности. И здесь у ребенка точно не возникнет внутренней потребности вносить свой вклад в общие дела. Это не значит, что в других семьях дети никогда не ноют и не откладывают выполнение обязанностей на потом, но отношение к делам кардинально различается там, где родители намеренно создают атмосферу удовольствия, и там, где нет.

Человеку не свойственно хотеть открываться в отношениях с тем, кто не кажется ему приятным. Проще говоря, если детям с нами весело и хорошо, выше вероятность, что они захотят построить с нами отношения, основанные на взаимном уважении. Мы, учителя, можем организовать это в классе. Когда нам удается создать атмосферу удовольствия, ученики с большей готовностью слушаются нас и участвуют в учебном процессе. Применение разных способов объединения и включение элемента удовольствия действительно могут оказать большую помощь. Подобно семейным обедам, регулярные ритуалы поддержания связи не дают системе развалиться. Причем это не что-то такое, о чем нам нужно думать отдельно, а то, что мы делаем на регулярной основе. («Каждую пятницу мы делаем то-то и то-то» или «В начале каждого месяца мы…») В таком случае ученики предвкушают и с нетерпением ждут этих событий, и мы можем опереться на них, чтобы поддерживать общность класса и близость учеников друг с другом.

Ищете игровые веселые упражнения, помогающие организовать в классе культуру удовольствия? Попробуйте «Классный парад» для младших, или «Рисование варежками-прихватками», или музыкальную группу «Звуки с помощью окружающих предметов» для старших. Больше идей и советов в Руководстве «От и до» в конце книги или на сайте www.reclaminingourstudents.com.

Курица или яйцо?

Ну ладно… Я практически слышу, как вы говорите: «Я бы сказала им, что мне приятно иметь с ними дело, если бы это действительно было так! Я бы предлагала больше веселых и приятных занятий, если бы и они были со мной милы. Почему я должна хотеть приятно проводить время с детьми, которые ведут себя так плохо?! И не станут ли интересные занятия подкреплением их плохого поведения?»

Я понимаю вас.

Но вот в чем дело: совместные интересные активности с учениками – это не награда им. Это разрыв порочного круга. Кому-то нужно сделать первый шаг. И раз уж это нам, учителям, хочется изменить ситуацию, то мы и проявляем инициативу и демонстрируем зрелость для того, чтобы начать процесс. Если мы будем ждать, пока они станут «хорошими», то рискуем прождать вечность. Но как только мы сделаем первый шаг и начнем создавать в классе атмосферу удовольствия – если мы ясно сообщим своим ученикам, с каким нетерпением ждем, чтобы отправиться в поход с ними, или поработать над творческим проектом, или заказать пиццу и вместе пообедать, – мы инициируем перелом в отношениях.

Когда мы четко сообщаем детям, что нам приятно быть с ними, они становятся мягче и начинают испытывать чувство общности с нами. Кого-то может беспокоить, что это будет ощущаться как фальшивка – и на самом деле, поначалу это действительно может быть так. Но я была свидетелем того, как энергия, идущая от взаимного удовольствия в классе, меняла все остальное. Со временем, когда ученики начнут чувствовать, что вам нравится учить их, они ощутят связь с вами. Ваши отношения приобретут отчетливую форму, дети с большей готовностью будут следовать за вами, а учить их станет гораздо проще.

Кроме того, вряд ли наши ученики подумают, что их награждают за то, что они «плохие», если только мы совсем уж очевидно не будем связывать ту или иную активность с поведением, которого ожидаем от них (это они расценят как подкуп). Пока мы сами не показываем связи определенной деятельностью с поведением, им и в голову не придет мысль о такой взаимосвязи. Напротив, они начнут думать, что мы считаем их особенными и получаем удовольствие от того, что находимся с ними рядом.

Наконец, вырабатывайте свой собственный стиль. Не пытайтесь произносить буквально мои слова, не надо копировать манеру на другого учителя, которого дети любят. Отношения – это дело персональное. Будьте собой и показывайте заботу тем способом, который естественен именно для вас, в противном случае она не будет восприниматься как искренняя.

Когда дела идут хорошо, выстраивать отношения бывает приятно и легко. Но совсем не так просто делать это, когда сталкиваешься с проблемным поведением или отторжением со стороны учеников. Если в классе царит хаос и мы испытываем стресс, может возникнуть желание установить жесткую дисциплину или наказать виновников. Но в сложных ситуациях особенно важно концентрироваться на отношениях.

Быть на стороне учеников

С неприемлемым поведением необходимо работать, как только оно возникает. Вместо того чтобы бомбардировать ребенка перечислением его проступков – что автоматически ставит его в позицию конфронтации, – встаньте на его сторону. И прежде всего признайте, что вы понимаете его чувства. Другими словами, будьте с ребенком эмоционально.

Представьте, что кто-то из ваших близких (супруг, друг или член семьи) видит, как вы спорите с соседом, а позже подходит к вам и говорит: «Я разочарован в тебе. Нужно было контролировать свои эмоции». Скорее всего, вы инстинктивно начнете обороняться: «Я старалась! Ты даже не слышал, что он сказал мне вначале! Ты что, не видел, что он меня не слушает? Он был таким грубым! Ты никогда не принимаешь мою сторону». Если бы в этой же ситуации близкий человек мягко сказал вам: «Я вижу, как ты расстроена» – это изменило бы ваше состояние. Вы бы смогли успокоиться и подумать, что «стоило бы» сделать в той ситуации, не осуждая и не критикуя при этом.

Когда мы эмоционально находимся со своими учениками, это позволяет нам работать с проблемным поведением, одновременно выстраивая и, что еще более важно, защищая наши отношения. В таком случае они понимают, что мы их чувствуем. Мы не демонстрируем им, что они вели себя правильно. Наша эмпатия позволяет детям увидеть, где они поступили нехорошо, не начиная при этом защищаться.

Мы можем принять сторону учеников, когда хотим, чтобы они сделали то, что, как мы знаем, им делать не нравится. Не стоит показывать нерешительность или принуждать – наоборот, скажите, что вы понимаете их разочарование или фрустрацию. Так вы поможете детям постепенно пережить эти эмоции: «Знаю, что тебе сейчас совсем не хочется заниматься этими дробями. Трудно делать что-то, когда нет желания. У меня так же со стиркой. Я понимаю, как трудно заставить себя делать вещи, которые мы не хотим делать».

Когда вы на их стороне, ученики обычно меньше сопротивляются, так как сопротивляться (почти) нечему. Они знают, что вы их понимаете, чувствуют, что вы с ними, а не против них. И в такой ситуации выше вероятность, что они глубоко вздохнут и сделают то, что нужно. Их услышали и поняли. Вы на одной стороне.

Увидеть благие намерения

Когда дела идут не лучшим образом, помочь ученикам найти и определить их благие намерения – очень полезная стратегия в работе с проблемным поведением. Например, если наша цель – добиться, чтобы ребенок перестал бить одноклассника, здорово помогает сделать так, чтобы ребенок сам захотел перестать драться. Чтобы ученик не оскорблял учителя, нужно, чтобы он сам захотел перестать это делать. Даже если дети пока не в состоянии воплощать в жизнь свои благие намерения, помогите им увидеть эту позитивную мотивацию, не акцентируйтесь постоянно на проступках. Это важный шаг в правильном направлении.

Когда мне удавалось помочь ученикам отыскать в них самих благие намерения, взгляд детей на самих себя менялся, они не застревали в негативных ролях.

Представим себе, что девочка по имени Сьюзи намеренно налетела на одноклассницу Еву и сбила ее с ног. Вместо того чтобы отчитывать Сьюзи («Ты специально это сделала! Сейчас же извинись перед Евой и больше никогда так не делай!»), лучше пригласить ее в тихое место, где вы сможете обсудить ее поведение, не прибегая к обвинениям. Лично я, оказавшись в подобной ситуации, постаралась бы отыскать благие намерения Сьюзи, сказав что-то вроде: «Я знаю, как это расстраивает, когда не можешь прямо сейчас поиграть с игрушкой, которую хочешь. А еще я знаю, какая ты добрая и заботливая. Ты врезалась в Еву и сбила ее с ног, и это нехорошо. Нужно проверить, все ли с ней в порядке. Пойдем и вместе это выясним». Я не делаю вид, что Сьюзи сделала это случайно. Я стараюсь помочь девочке отыскать заботливую часть ее личности и установить с ней связь. Цель заключается в том, чтобы со временем она научилась самостоятельно находить свои благие намерения и действовать в соответствии с ними.

Когда мы помогаем ребенку находить позитивную мотивацию, важно демонстрировать поддержку и подбадривать, даже если проблемное поведение повторяется: «Ты движешься в верном направлении. Твое сердце полно добрых намерений, и я знаю, что ты не хотел поступать так снова. Я вижу, как ты стараешься. И скоро у тебя получится. Я знаю это». Согласитесь: полная противоположность тому, как в нашей культуре обычно разговаривают с детьми, когда они натворили дел. Наш первый импульс – разозлиться, обвинить, наказать, спросить, зачем они это сделали. Если же нам удастся поддержать ребенка в эту трудную минуту, мы поможем ребенку измениться к лучшему.

Это не означает, что дисциплина или решительные действия не требуются никогда. Каждая ситуация уникальна и требует индивидуального подхода. Нет единственно верного решения, но дети должны учиться понимать, что хорошо, а что плохо, и знать, что каждое действие имеет последствия. Каждый строгий призыв к дисциплине должен быть подкреплен нашими стараниями помочь ребенку отыскать в себе умение заботиться и сопереживать. Чем скорее дети научатся понимать себя с этой стороны, тем лучше они смогут действовать, руководствуясь благими намерениями.

Иногда метод благих намерений хорошо работает как альтернатива дисциплинарным способам. Помогите ребенку отыскать и назвать свои благие намерения – и вы укрепите его внутреннее стремление к переменам. Отсутствие наказания за проступок работает, и иногда невероятно эффективно. Оно помогает ребенку действительно измениться, а не прекратить вести себя плохо только пока вы это видите, потому что он боится последствий. И это не испортит тех отношений, что уже созданы, а напротив, укрепит их.

Эту историю мне прислали из частной школы в Онтарио, Канада. Посмотрите, как учителя помогли девушке измениться, просто говоря о том хорошем, что видели в ней. До тех пор она много лет отличалась проблемным поведением.

Стефани пришла к нам в третий класс из государственной школы. Родители решили перевести ее в частную школу. Они надеялись, что классы небольшого размера легче контролировать, а значит, там смогут изменить ее проблемное поведение.

Из школ, где Стефани училась раньше, сообщали о ее грубых и иногда даже жестоких высказываниях в адрес одноклассников. Разные методы изменить ее поведение оказались безрезультатны.

Стефани уже три года училась в частной школе, но ее поведение все еще вызывало большие проблемы. Одноклассники постоянно на нее жаловались; родители приходили в школу и сообщали об ее жестоком поведении в отношении своих детей. Основной жалобой были чрезвычайно грубые высказывания, часто переходящие в резкие поступки; она толкала детей и срывала уроки. Все эти эпизоды Стефани объясняла тем, что ее якобы неправильно поняли. Например, она нечаянно «споткнулась» и налетела на одноклассника, а не специально толкнула его. Стефани была очень умной, великолепно выполняла свою «работу», никогда не поднимала шума и не проявляла физической агрессии явно.

В течение трех лет девочка регулярно посещала консультации со специалистами и проходила социальную терапию. Никто не хотел сидеть с ней за одной партой, но все боялись сказать об этом ей, а сообщали учителю в личной беседе. Во время дискуссий в классе мы обсуждали способы реакции на грубые высказывания, предлагали одноклассникам отвечать: «Так говорить нехорошо». Мы думали, если другие ребята скажут Стефани, что ее поведение неприятно, она изменится. Но… ничего не менялось.

После долгих обсуждений и попыток посмотреть на ситуацию под другим углом мы решили относиться к Стефани так, как будто она очень добрая девочка, и проговаривать ее благие намерения. Каждый раз, когда Стефани говорила что-то злое или жестокое, мы реагировали примерно так: «О, это так на тебя не похоже, Стефани! Должно быть, ты сегодня очень устала». Мы ясно давали ей понять, что она нам нравится и что она добрый, думающий полноправный член коллектива.

Мы встретились с учителями Стефани, а также поговорили с ее родителями и школьным психологом и рассказали им о своем плане. Несмотря на первоначально скептическое отношение, мы решили попробовать. Сначала было немного сложно, потому что окружающие, в том числе одноклассники, привыкли считать девочку жестокой и асоциальной. Признаться честно, никому из нас она не нравилась. Когда учителя оставались добрыми по отношению к Стефани, даже несмотря на ее непростое поведение, четко донося мысль, что это так на нее не похоже, она поначалу терялась и не понимала, что происходит. Так же, впрочем, реагировали и одноклассники, но мы продолжали претворять в жизнь свою стратегию. Кроме того, мы стали давать ей поручения, требующие того, чтобы выходить из класса; раньше никто не рискнул бы так поступить. Мы относились к ней как к чуткому и серьезному члену нашей классной команды.

Результат иначе как чудом не назовешь. Девочка стала намного реже отпускать резкие замечания в адрес одноклассников. Однажды, когда я пригласила ее на приватную беседу после особенно неприятного эпизода, я начала разговор с уже привычных слов, что это так не похоже на нее и что у нее сегодня, очевидно, не лучший день. Вместо того чтобы, как обычно, начать все отрицать, девочка вдруг ответила: «Я знаю. Мне очень жаль. Позвольте мне самой извиниться перед Джессикой. Я сделаю это прямо сейчас. Она, должно быть, чувствует себя ужасно». Впервые за три года она с легкостью согласилась с чем-то и предложила решение проблемы. Следующие две недели другие ученики приходили ко мне и рассказывали, что Стефани полностью изменилась. С ней захотели дружить, она перестала срывать уроки.

За следующие три-четыре недели произошла полная трансформация. А чуть более года – и те проблемы сегодня кажутся лишь отдаленными воспоминаниями. «Новая Стефани» – абсолютно интегрированный, любимый многими член коллектива. Ее приглашают на вечеринки по случаю дней рождения одноклассников. Дети хотят сидеть с ней за одной партой. Она все еще, случается, грубит, когда переживает исключительно трудные дни, но большую часть времени она – тот самый дружелюбный человек, которым, как мы все говорили, она и являлась.

Почему перемены случились столь быстро? Дело в том, что вся команда учителей, а также родители Стефани и школьный психолог выступили единым фронтом. Все они приняли идею главенства взрослого в построении отношений и искренне хотели в корне решить проблему, а не просто убрать симптомы.

Я была свидетелем колоссальных перемен в детях, когда учителям удавалось помочь им установить связь со своими благими намерениями и открыть в себе эти части личности. Конечно, на это всегда требуется время. Если нам трудно увидеть в ребенке хорошее, поиск благих намерений может показаться абсолютно нереальным делом. Однако, чтобы изменить проблемное поведение, взрослым нужно заглянуть глубоко внутрь самих себя и постараться найти там милосердие. Ведь дети, которые ведут себя хуже всех, больше других нуждаются в милосердии. Надо остановиться и перестать раз за разом повторять такому ребенку, что он плохо себя ведет. Необходимо помнить, что за его грубостью, ребячеством или раздражающим поведением часто скрыта сильная эмоция, с которой он не умеет справляться.

Помните, зачем вы выбрали своей профессией работу с детьми: мы в классе не только ради легких учеников, но также и для того, чтобы обучать и поддерживать тех, кто иначе сорвался бы вниз со скалы. Примите тот факт, что у вас есть огромные возможности повлиять на то, как ребенок видит самого себя. И да, это очень сложно и действительно требует от вас проявления лучших черт. Но когда вам удастся преодолеть эти сложности, случаются глубокие трансформации.

Строим мосты над дисциплиной

Когда мы наказываем ребенка, он может начать беспокоиться о том, что его больше не любят. Начать думать, что мы считаем его «плохим», и отстраниться от нас. Это может испортить отношения, а когда отношения испорчены, у ребенка пропадает желание следовать за нами.

Дети могут опустить руки, почувствовать смущение или неловкость, и им потребуется от нас теплое приглашение назад в отношения. Всякий раз, когда вам требуется призвать ученика к дисциплине, убедитесь одновременно, что он чувствует прочность и безопасность отношений. Иными словами, надо построить мост над дисциплиной, который поможет детям вернуться к отношениям.