– Да, – снова положительный ответ. И тут уже у меня возник вопрос: – А как можно работать художником, не умея рисовать?
– О, поверь, очень даже можно! – почему-то рассмеялась девушка.
А я изумленно продолжаю смотреть на нее, у меня просто слов не было. Натали мое удивление заметила, немного стушевалась и заговорила о другом:
– Вот здесь, – она обвела рукою студию, – мы проводим большую часть времени. – Натали указала на рабочие столы. – Вот этот твой.
Я осмотрела свое будущее рабочее место. Ну что ж, неплохо. Широкий крепкий стол, удобное кресло. А за окном раскинулся вид на утопающий в сизом мареве город. Что удивительно, ощущение, будто смотришь на все свысока, хотя поднималась я только на второй этаж. Наверное, здесь поработали с пространственной магией.
Мне полагалось сидеть за средним столом, между двумя другими художницами. Ну и в этом есть свой плюс, можно будет общаться сразу с обеими девушками. Единственное, что меня привело в недоумение, так это расположенный на столе передо мной планшет с механическим пером. И огромный экран, еще одна техническая новинка, с которой я раньше не сталкивалась. Вот проклятье! У них здесь все механическое! А я-то привыкла иметь дело с живыми магическими потоками.
– Ты не работала за экраном ранее? – Натали оказалась на редкость проницательной.
Я сглотнула и утвердительно кивнула, вынужденная признать, что таки да, не работала. Девушка снисходительно улыбнулась.
– Ладно, первое время посмотришь, как работаем мы, со временем научишься.
И я к своему ужасу осознала, что Вик, кажется, на самом деле был прав, когда говорил мне, что магию скоро полностью вытеснят современные технологии. Сталь, пар и различные механические устройства заполонят собою весь мир, а магия уже никому не будет нужна. Стало как-то совсем печально.
– Что загрустила? – уже Таниса решила вступить в разговор. – Раз господин директор тебя взял, значит потенциал есть. Справишься. А пока можешь работать так, как вас учили в Академии, как ты привыкла.
– Если хочешь, можешь посмотреть образцы продукции, может, что для себя почерпнешь, – снова Натали.
Несмотря на снисходительный тон явно с нотками превосходства в голосе, тем не менее, предложением старшего художника я решила воспользоваться. И пошла по периметру огромного кабинета, разглядывая полотна, аккуратно прикасаясь к ним пальцами, чтобы прощупать рельеф, заглядывая в полки. Через какое-то время увлеченных поисков непонятно чего, оглянулась на своих коллег. Девушки, утратив ко мне интерес, снова занялись своей работой. Я вздохнула.
Внезапно где-то внизу лязгнула сталь, громыхнули цепи. Затем еще один резкий неприятный звук, словно где-то опустили решетку.
Я вздрогнула, сердце учащенно забилось. Повернулась к двери в волнительном ожидании, прислушалась.
С первого этажа доносились голоса. Ерину я определила сразу, а второй голос был явно мужской. О чем говорят, к сожалению, разобрать так и не удалось. Потом внизу стало тихо, а в направлении нашего кабинета послышались уверенные стремительные шаги.
Еще задолго до того как за стеклом мелькнул силуэт, я уже знала, кто войдет в эту дверь.
– Всем привет, – с ходу врываясь в студию, произнес совсем не стандартное приветствие господин директор.
Из уст руководства такое панибратство для меня слышать было, мягко говоря, странно и как минимум непривычно.
Удивленно похлопав ресницами, я с небольшой задержкой ответила традиционное:
– Доброго дня.
Две другие художницы не растерялись. Похоже, для них такое обращение не было в новинку. Дружно произнеся: “Здравствуйте” девушки как ни в чем не бывало продолжили работать, с удвоенным усердием нанося на планшеты штрихи и точки.
– Ну что, принесла что-нибудь? – господин Лиссан обратился ко мне.
Наверное, потому что я стояла к нему ближе всех и работой была не увлечена. А может причина была иной, особо размышлять было некогда.
– Да, – я кивнула и, быстро оглянувшись по сторонам, проследовала к столу в центре студии.
Взяла свою папку, аккуратно стала вынимать из нее эскизы и раскладывать их в рядок. Мельком бросила взор на господина директора. Тот стоял, заинтересованно выгнув черную бровь, и оценивающе разглядывал мои работы. Последними я вынула отрезы тканей и водрузила их рядом с рисунками. И только после этого, закусив губу, с волнением посмотрела на руководство.
Тот хмыкнул, дернул головой и потянулся к… ткани.
– Сама придумала? – искоса взглянул на меня шеф, крутя в пальцах образец.
– Взять узор с ткани? Да, – подтвердила я.
Волнение нарастало. Неужели опять не угодила?!
– М-да, – протянул господин Лиссан, – должен признать, идея хорошая. Молодец.
У меня от сердца отлегло. Ему понравилось! В этот момент я имела полное право собой гордиться. Приятно, когда твою работу ценят.
– Так, смотрите все! – неожиданно обратился господин Лиссан к моим коллегам, слегка повысив голос. – Она всего первый день на работе, а уже сколько принесла мне идей. А вы сидите тут месяцами над одним рисунком!
И что-то мне в таком обращении совсем не понравилось. Я невольно скривилась. Зачем он так явно ставит меня в пример? Разве это хорошо? Ведь девушки, видимо, очень опытные и работу свою хорошо знают, а я…
Перевела настороженный взгляд на художниц. На лице Натали не отразилось ни единой эмоции. А вот у Танисы заметно дернулась щека и глаза чуть прищурились.
А между тем господин директор ловко сложил все мои работы, а также отрезы тканей, засунул все это себе под мышку и направился к выходу. На полдороги остановился, обернулся и кивнул мне:
– Идем со мной.
Я оглянулась на своих коллег, те продолжали делать вид, что увлеченно работают и ничего не замечают вокруг. Дернув плечом, я развернулась и последовала за директором.
– Напомни-ка мне, как тебя зовут? – бодро шагая по коридору в сторону своего кабинета, спросил господин Лиссан.
– Хельга, – просто представилась я, решив, что моя фамилия начальству не очень-то интересна.
Так и оказалось. Мне рассеянно кивнули, принимая ответ, и ускорили шаг. Я почти побежала за ним.
В своем кабинете господин директор надолго не задержался. Лишь сгрузил все мои работы к себе на стол. Затем обошел его вокруг, открыл одну из выдвижных полок, вынул мой первый рисунок с цветочками и торжественно вручил его мне.
– Начнешь с этого, – заявил шеф. – Рисунок необходимо разделить по цветам.
– Зачем? – не поняла я.
– Для чего это нужно сделать, я тебе сейчас покажу, пойдем.
И господин Лиссан дотронулся до моего локтя, осторожно выпроваживая меня за дверь. Едва мы вышли из кабинета, я отошла от господина, потому что близкое нахождение рядом с начальством меня, мягко говоря, смущало. Даже ладошки от волнения вспотели. Господин директор спокойно отпустил мой локоть и устремился вперед, я пошла следом.
Когда мы спустились на первый этаж, я заметила изумленный взгляд нашего секретаря. А шеф невозмутимо направился в конец коридора, где за решетчатой дверью был, как я уже догадалась, подъемный механизм.
Одним уверенным движением господин Лиссан отодвинул решетку и шагнул внутрь довольно тесной кабинки. Я застыла на пороге в нерешительности. Взглянула на руководство, тот с нетерпением на меня. И, видя мою заминку, властно кивнул, приглашая войти следом.
Оглянулась на Ерину, встретила до крайности удивленный взгляд девушки, потом снова посмотрела на хозяина фабрики. Тот нахмурился и сложил руки на груди.
– В чем дело, у вас клаустрофобия? – раздраженно вопросил господин Лиссан.
