– Я не могу об этом говорить. Ты же сам всё видишь…
– Вижу, – палач отошёл к столу с инструментами. – В мои планы входит довести тебя до момента, когда начнётся превращение. И нам обоим придётся постараться достичь его.
Услышав металлическое бряцанье инструментов, Эрни вздрогнув, открыл глаза и отыскал взглядом палача.
– Ты… будешь их применять?
Шарух повернулся к нему боком, чтобы он видел его действия. Для начала пощёлкал щипцами, поднёс к глазам ножовку, проверяя остроту заточки… Сбоку достал прозрачную банку со льдом и поставил на видное место. Переложил с места на место изогнутые ножи…
– Ты меня напугал, правда, – Эрни дёрнулся, проверяя крепость ремней. – Прошу, умоляю, не надо меня резать. Неужели ты так со мной поступишь? Шарух…
Шарух вновь подошёл к нему и дотронулся до браслета на правой руке.
– Его придётся снять.
Перед снятием бегло взглянул на показания. Эрни не спускал с палача глаз, по всему его равнодушному виду понимая, что нужно ожидать самого худшего.
Положив браслет в карман плаща, палач перешёл к другой руке. Сначала проверил крепость ремней, затем закрыл кисть руки от глаз жертвы высокой металлической ширмой.
– Что ты собираешься делать? – сознание Эрни металось в панике, ища спасения. – Ты же хотел услышать мои мольбы. Я умоляю тебя, пожалуйста, прекрати это…
Окинув пленника изучающим взглядом, палач проговорил:
– Основные приготовления закончены. Тебе остается только ждать. Я скоро вернусь, надо кое-что сделать…
Эрни вдруг ощутил прилив окрыляющей радости после его ухода. У него появилось время, чтобы попытаться вырваться на свободу. Но сколько бы он не дёргался, ремни не ослабевали. Радость сменилась отчаянием от ощущения, как без пользы тают драгоценные минуты.
Послышались далёкие шаги. Эрни напряжённо прислушался к ним, чувствуя, как всё внутри сжимается от страха. Вот появился палач, но… почему-то прошёл мимо, не глянув в его сторону. Эрни облегчённо выдохнул. Шаги удалялись.
«Может Аманти пришёл? Не будет же он меня резать при нём. Хотя он сказал, что нас не побеспокоят…»
Вскоре Эрни устал дёргаться. Он сидел, закрыв глаза, прислушиваясь к пульсирующему шуму в голове. Он чувствовал, что от ожидания страх лишь усиливается.
«Он просто испытывает меня. Пугает. Не может он причинить мне вред. Мы же работаем вместе. И чего я так перепугался? А Шарух хорош, так убедительно играет роль палача! На самом деле он заботливый и совсем не жестокий. Он просто талантливый актёр. Надо ему подыграть. Хотя… я и так уж очень убедительно подыгрываю. Всё успокаиваюсь и верю в то, что это всего лишь игра. Ну, да он сам постоянно говорит, что это представление. Может встретить его с улыбкой? Он же этого никак не ожидает… – Эрни попытался выдавить из себя улыбку и недовольный результатом сердито подумал: – Нисколько не хочется улыбаться. О, я слишком всё всерьез воспринимаю!»
Вновь послышались шаги. Причём шли двое и о чём-то разговаривали. Эхо, разносившее звуки по всему залу и искажая их, делало невозможным понять суть беседы.
«Может их окликнуть и они меня спасут?» – родилась робкая обнадёживающая мысль, но она тут же исчезла, едва Эрни увидел идущих: Шаруха в плаще палача и мужчину в синей форме врача.
«Что это значит? – Эрни судорожно сглотнул. – Это же не для меня?»
Едва стихнув, шаги послышались вновь. На этот раз шёл один человек.
«Это он! Я пропал!»
Интуиция Эрни не подвела.
Палач неторопливо дошёл до пыточной комнаты и остановившись перед входом, весело спросил:
– Продолжим?
– Не надо, умоляю…
– Чего ты так разволновался, я же ничего ещё не начал.
– И не начинай. Давай, забудем всё. Отпусти меня, мне плохо.
– И насколько плохо?
Палач взял в руку странную железяку с отверстиями, похожую на приспособление для обрезания сигар и посмотрел на пленника. От напряжения по бледному лицу парня бежали крупные капли пота, а в часто мигающих глазах застыл неописуемый страх.
– Очень, очень…
– Могу дать воды, если хочешь.
Эрни мотнул головой.
Палач взял со стола стакан и выйдя в коридор, наполнил водой из кулера. Потом вернулся и осторожно поднёс ко рту страдальца. Эрни пил, захлебываясь, временами клацая зубами по стакану.
– Спасибо, можешь не говорить. Так вот я расскажу тебе, чем мы сейчас займёмся. Взгляни на это устройство… – палач указал на приспособление в своей руке. Поднеся деревянный прут размером с палец и просовывая его в одно из отверстий, прокомментировал: – Я засовываю прут в отверстие, легонько нажимаю и… – раздавшийся резкий щелчок, заставил Эрни вздрогнуть. – Смотри, какой ровный получился срез. Вот так же легко, за непринужденной беседой я почикаю твои пальчики, сложу их в банку со льдом, – палач постучал по ней остатком прута. – Если интересует, почему со льдом – чтобы не испортились. Кстати, в моём кабинете ждёт хирург. Я его специально для тебя вызвал. Он пришьёт их тебе обратно так хорошо, что шрамов не останется. – Эрни слушал его слова пытаясь уловить хоть намёк, что это жестокая шутка. Он смотрел на палача во все глаза, боясь поверить, что его действительно ждёт такая страшная участь.
– Даже не сомневайся, будет так, как я говорю. Так с какого пальчика начать? Может с мизинца?
– Шарух, прошу, не делай этого!
– Догадываюсь, ты наверно боишься крови, так не переживай, ты её не увидишь. Будет больно, тут уж придётся потерпеть.
Эрни с такой силой сжал подлокотники стула пальцами руки, скрытыми за ширмой, что Шаруху пришлось напрячься, чтобы их разжать. Под руку он подложил ровную платформу.
– Ты не сдерживайся, кричи, обзывай меня. Не держи гнев в себе. Ведь хочется же…
– Я не верю, ты не можешь так со мной поступить, – Эрни начал биться головой о спинку стула. – Я не верю, что это со мной происходит. Я тебя ненавижу!!!
Палач засунул мизинец в подходящее отверстие и… раздался щелчок.
Эрни закричал от боли. Потом разразился яростной тирадой:
– Ты ублюдок, отрезал мне палец! Ты отрезал мне палец!!!
– Ну, да… кровища так и хлещет, – палач наклонился и поднял из корзины, что находилась у передней ножки стула, отрезанный палец, и протянул Эрни. – Смотри, аккуратная работа, – затем опустил его в банку со льдом.
Эрни захлестнула волна ужаса и отчаяния. Он ощутил неудержимо бегущие по щекам слёзы.
– Ты плач не стесняйся. Плакать надо всем не только женщинам.
Палач внимательно наблюдал за жертвой, читая её психическое состояние, как открытую книгу. И когда у Эрни начались непроизвольные судороги, он отложил в сторону режущий инструмент и вынул из кармана медицинский пистолет. Туда была уже вставлена капсула с нужным веществом.
Эрни понял, что началось превращение. Он вновь станет мальчишкой, а это значит ещё более беспомощным против ненавистного палача. Он забыл о боли в руке, целиком сосредоточившись на внутренних ощущениях организма.
