Средь бесконечной череды созвездий. Книга 4. Лагатерра
Сразу вспомнился Целитель с его воплями по поводу моей избалованности Дикими. Хотя я не могу сказать, что была болтливой или невежливой. Но вот этот общий снобизм, характерный, судя по всему, для многих планет Содружества, меня удивлял. Неужели цивилизация настолько убивает искренность, открытость, любознательность? А взамен что? Закрытость в отношениях? Одиночество даже в кругу близких? Неумение дружить? Боязнь чувств?
Мне это было непонятно.
Но я решила не париться. Уж к чему-чему, а к автономному существованию мне точно было не привыкать. Просуществую и здесь, если придется.
Одним словом, я лишь скривила губы в ответ на собственные мысли и, пренебрежительно дернув бровью, бодро потопала следом за куратором в сторону своей спальни.
Авось соседка что расскажет…
***
– С этой мы намучаемся еще больше, чем с… – глядя на экран монитора, начальник службы безопасности школы нервно взметнул щупальца вверх, впрочем, тут же возвращая себе контроль над чувствами, а щупальца – на пол.
– Так, – коротко откликнулся додж, разворачиваясь в сторону окна и глядя на темный сад немигающим взглядом.
Доктор молча хмурился, уставившись в пол так пристально, словно был намерен что-нибудь выжечь на нем.
– Меня пока что больше волнует способ ее попадания к нам, – озабоченно пробормотал начальник службы воспитания, косясь на закрывшуюся за девочкой дверь.
– Предполагаешь проблемы с Дикими? – чуть недоверчиво уточнил у него осьминогий, с готовностью переключая свое внимание на НСВ.
– Допускаю такую возможность, – согласился тот.
– Дождемся утра. Тогда я попробую связаться с Дагаром. Нет. Тогда по закрытому каналу оставлю для него сообщение с просьбой связаться со мной, – прервал их не начавшиеся рассуждения додж.
Доктор оторвал взгляд от пола, собираясь что-то сказать, когда стены кабинета дрогнули, теряя свою непроницаемость…
***
Ушли мы, однако, не далеко.
Не успела я сделать и пары шагов, как стены полусферы словно качнулись и начали приобретать прозрачность.
От удивления я застыла на месте, приоткрыв рот и глядя на вырисовывающиеся, проступающие сквозь них стволы деревьев, площадку перед входом, фонари, звездное небо, рыжие отсветы реки, аллею и…
И группу лиц в кожаных плащах и с мечами наперевес, бодрым шагом шествующую по этой самой аллее, прямиком к входу в здание. Группу, очень напоминающую Звездочетов.
Правда, было их всего шестеро.
«А где остальные?» – подумала я, начиная за них волноваться.
Не случилось ли чего с мужиками?
Куратор тем временем тоже начал волноваться и, встав напротив двери, усиленно пытался загородить меня собой.
Я хмыкнула.
Он же не думает, что сможет что-то сделать, если Звездочеты решат до меня добраться?
Высказаться по этому поводу мне, однако, помешали выскочившие, как настеганные, из бокового прохода док с доджем.
– Уводи ребенка, – коротко распорядился директор, вставая перед нами с куратором.
Док встал рядом с ним, также прикрывая нас от пожаловавших в ночь гостей.
«Бозе, как мило. Меня защищают, кажется. Или пытаются спрятать от Звездочетов?» – почти умилилась я, выглядывая из-за спины куратора.
Тот попытался было взять меня за руку, чтобы увести, но я вывернулась, быстро выпалив, пока меня не утащили из холла защитнички:
– Это они меня дома не застали. Вот и отправились следом.
На меня резко и коротко глянуло три пары глаз. Недоверчиво глянули, должна сказать.
Впрочем, ни они задать вопросы не успели, ни я на них ответить, поскольку тяжелая дверь открылась… Вернее, ее распахнули с ноги. И… на пороге этого учебного заведения возникла первая пара весьма рассерженных мужиков.
Ну, на мой взгляд рассерженных. Так-то они прекрасно себя контролировали.
Ноль выплеска энергии, ноль эмоций на лице. Застывшее равнодушие во взгляде.
Только вот я бы на месте любого существа во Вселенной сразу бы забилась под лавку. Действие, естественно, было бы абсолютно бессмысленным, но хоть что-то надо же было сделать…
И если бы в чем-то провинилась перед ними, то тоже рванула бы прочь, сверкая пятками… При этом прекрасно понимая тщетность собственных действий. Но человек же слаб. Ему позволительно. А я вообще девочка.
Но поскольку вины я за собой не ведала, то, нежно улыбнувшись гостям, с радостным визгом:
– И-и-и-и… – кинулась к ним навстречу, ловко запрыгивая на ходу к Альфе на ручки и радостно прижимаясь к его плечу всем телом.
– Оседлала все-таки, – насмешливо произнес тот мне на ухо, выдыхая, впрочем, как мне показалось, с облегчением.
– А как ты хотел? Женщина же, – насмешливо процедил сквозь зубы Кузнец, занявший позицию рядом с мечом наготове.
– У нас появились к вам вопросы, господа, – ровным голосом произнес мой «жаних», равнодушно глядя на неорганов, сбившихся в кучу, словно отбившиеся от наседки цыплята, и не убирая меч в ножны.
И сказал он это так, что мне стало местных немного жалко, и я осторожно тронула Звездочета за рукав кожаного плаща.
– Они не сделали мне плохо. Скорее их ввели в заблуждение, – тихонько прошептала я ему на ухо, быстро перебираясь к нему на ручки.
Тот хмыкнул, подхватывая меня поудобнее.
А я, нежно обняв его за плечо, скосила глаза на неорганов. Вид у них был так себе. Бледный.
В гроб краше кладут, на мой взгляд.
Однако додж, собрав все свое мужество и силы в кулак, нашел в себе смелость произнести:
– Нам бы и самим хотелось знать, что происходит.
– Что ж, обсудим, – свирепо усмехнувшись уголком рта, произнес один из Звездочетов.
Додж гостеприимно показал чуть трясущейся рукой в сторону своего кабинета. И мы отправились туда, откуда пришли.
Неорганы впереди. Звездочеты сзади.
Я же ехала на ручках у их командора, довольная и счастливая, краем уха, впрочем, прислушиваясь к шорохам в школе и приглядываясь к теням, мелькающим в проходах.
Детей срочно эвакуировали.
– Мы не дадим этой планете разобраться, если они надеются на это, – с ухмылкой произнес один из Звездочетов, поймав мой взгляд.
Я не очень поняла эту фразу, но видела, как вздрогнули неорганы. И судя по их виду, хоронить их уже не имело смысла. Надо было сразу кремировать.
В общем, мне стало даже неудобно за поднятый из-за меня кипиш. Но… Не я его начала.
Тем временем мы прибыли к директорскому кабинету.
И выбив в нем дверь, Альфа первый шагнул внутрь, видимо, проверяя его на безопасность.
Глава 8. В это же время на Даре…
Глава Клана Целителей стояла перед Повелителем Повелителей, плотно сжав губы. Ее щеки пылали черным румянцем, ноздри прямого носа чуть подрагивали от внутреннего напряжения, а во взгляде читалось открытое возмущение, с явными нотками неуважения, если не презрения, к тому, с кем она беседовала, и непоколебимая уверенность в своей правоте.
Сидящие за столом представители остальных кланов хмуро молчали, опустив глаза в стол.
Вольготно развалившийся в огромном мраморном кресле, стоящем на небольшом каменном возвышении прямо напротив женщины, Дикий скривил рот в презрительной усмешке. Его чистый, белоснежный лоб прорезали морщины. Почерневшие глаза зло сверкнули из-под нахмуренных бровей. Он смотрел на стоящую перед ним с гордо поднятой головой целительницу в упор, зло и упрямо.
– Сомневаешься в правомерности моего решения, шали? – шипящим шепотом просвистел он, выпрямляясь в кресле в тщетной попытке скрыть раздражение.
– Не сомневаюсь. Уверена, что оно недостойно любого из Диких, а тем более воина и Повелителя Повелителей. Прикрыться изгоем и за спиной когорт, находящихся в боевом рейде, похитить воспитанницу одной из них… Это подлость. Низость, дискредитирующая вас как Главу Кланов и вносящая разлад в общество, – голос Целительницы звенел от сдерживаемого возмущения.
– Да как ты смеешь? – в бешенстве прошипел ей в лицо Дикий, наклоняясь вперед. – Дагар принял самовольное решение, когда приволок ее сюда…
– Такие решения только так и принимаются. Сразу. И когорта приняла это решение командира, – холодно парировала Мирра, прерывая Повелителя Повелителей на полуслове.
Тот замер от такой открытой демонстрации неуважения. И, медленно распрямляясь, встал, положив руку на навершие меча из огромного рубина.
Целительница, яростно сверкнув глазами, взялась за рукоять своего клинка.
Остальные члены клана встали со своих мест.
И трудно сказать, чем бы закончился этот диалог, если бы его не прервал звук упавшей двери, выбитой ударом ноги, и в Зал Заседаний не вошли Звездочеты.
Сказать, что их появление вызвало эффект разорвавшейся бомбы, значит не сказать ничего.
Многим из собравшихся стало плохо, и они кулечками посыпались на пол. И судя по растекающимся под некоторыми голубоватым лужицам, не все из них потом поднялись.
Что ж, Звездочеты не слишком церемонились со сдерживанием своей энергии.
При виде незваных гостей глаза целительницы расширились от ужаса, и без того белоснежная кожа побелела еще сильнее.
Повелитель Повелителей вздрогнул, как-то сразу сникнув. Его лицо застыло серой маской. Глаза потухли.
Один из пришедших опустил руку, и на пол перед ним упало отрезанное ухо с серьгой-гвоздиком в нем. Когда Звездочет успел его отрезать, осталось загадкой. Слишком уж стремительным было движение его руки с зажатым в ней серебристым клинком.
***
Глядя на черные брызги крови, бусинками упавшие к ее ногам, Мирра успела отметить про себя, что не заметила движение руки гостя, лишь только результат этого взмаха, лежащий у ее ног. Да и их приближение она не заметила. Просто они оказались рядом. Как рок. Как данность.
И теперь сережка, как результат этого сближения, стоившая больше, чем доход многих планет за десятилетия, лежала на полу, переливаясь в свете закатного солнца. Поблескивала, играя множеством граней, на мертвенной белизне отсеченного уха, чем-то напоминающего парусник, качающийся на отмели черных вод какого-нибудь залива, прямо у носок ее мокасин.
Впрочем, ничего более она не успела подумать, потому как острие меча коснулось ее шеи, и один из Звездочетов скучающим тоном произнес:
– А вы, мадам, видимо, так привыкли держать в своих руках нити чужих жизней, что присвоили себе право распоряжаться чужим имуществом.
Клинок, направляемой крепкой рукой, играючи рассек ей шею, оголяя артерию.
– Это, шали, тебе напоминание о том, чем можно распоряжаться, а куда не стоит лезть. И благодари ребенка за сохраненную шею. Если бы она не спросила у нас разрешения на проживание в нашем доме, ты бы уже обходилась без нее. Голова, правда, уже вряд ли бы приросла обратно к туловищу. Но зачем она тебе? Все равно же ты ею не думаешь. А от лишнего стоит избавляться. Так, шали? – ерничая, произнес синеглазый, щелкая острыми зубами прямо у пульсирующей раны на ее шее.
Мирра молчала, находясь в полушоковом состоянии. Ее колотила крупная дрожь. В огромных глазах застыл ужас.
– Много власти себе присвоили. Гордыня ударила в голову. Забыли о нормальных качествах, присущих разумным существам, – холодно произнес один из Звездочетов, небрежно пиная отрезанное ухо носком берца и загоняя его в угол зала.
Он стоял лицом к окну, не смотря в сторону Повелителя Повелителей, равнодушно провожая взглядом меркнущий свет светила, проникающий в помещение из расположенных наверху узких витражей.
И отсутствие прямого внимания к своей персоне, видимо, подбодрило Дикого, а возможно, он потерял всякий инстинкт самосохранения от многовековой привычки повелевать, потому как, гордо выпрямившись и не обращая внимания ни на текущую по шее кровь, ни на боль, высокомерно заявил:
– Да кто вы такие, чтобы мне указывать?! Как смеете поддерживать эту… Особь, по своей структуре которая, возможно, даже не является живым организмом?! Ее планету еле выкинули за пределы Системы, а вы…
– Главное, что душа у нее живая, в отличие от вашей, – хмыкнул красноглазый, снося тому голову на полуслове его пламенной речи одним неуловимым движением меча. – Упс. Упало что-то, – со смешком сообщил он, обращаясь к целительнице.
Вот только глаза его при этом совсем не смеялись.
Шали робко попыталась зажать собственную рану дрожащей рукой, прикрыв ее куском сари.
И как выброшенная на песок рыба, то открывала, то закрывала рот, не в силах произнести ни слова.
– Думаю, что тебе, как «великой» целительнице, будет несложно залечить сей незначительный порез? – ехидно уточнил у нее красноглазый.
Мирра не успела даже попытаться что-либо ответить, потому как в зал вошел еще один из Звездочетов, неся в руках что-то, напоминающее своей формой бублик.
Небрежно швырнув это нечто в центр, он вопросительно посмотрел на своих товарищей.
Бублик тем временем зашевелился, с трудом приподнимаясь на руках и вставая на колени.
И Мирра узнала в нем Кохэна.
Военный целитель выглядел сильно потрепанным жизнью, да, судя по всему, и не только ею. Был взлохмачен, бледен и ощутимо помят.
Синеглазый без лишних слов черканул кончиком меча ему по щеке.
«Такие метки не заживают, – отстраненно подумала шали.– Знак не совсем порядочного поступка на всю жизнь. Но все же не крест, да и голову на плечах они ему оставили».
Кохэн же молча стоял на коленях, положив на них грязные ладони, не поднимая головы и не вытирая текущую по белоснежной щеке черную струйку крови.
Мирра хрипло втянула в себя воздух.
От тяжелой энергии, молотом пригвоздившей всех, находящихся в зале, ей было тяжело дышать. В глазах темнело.
Звездочеты между тем как стремительно вошли в зал, так, не тратя лишних слов, и удалились из него.
И едва последний из них переступил порог, как она без сил повалилась на пол, прямо в растекшуюся лужицу крови от снесенной с плеч головы Повелителя Повелителей, откатившейся к ней.
Лежала на холодном полу словно в дурмане, глядя широко открытыми глазами в удивленно распахнутые глаза головы того, кто много веков имел почти неограниченную власть на Даре.
Глава 9. Договор
– Крайд. Меня зовут Кра-а-айд, – нараспев произнес, почти промурлыкал тихонько мне на ухо «жаних», видимо, уловив мою мысль о том, что я, имея уже какое-то время дела со Звездочетами, до сих пор не в курсе их имен.
Даже не спрашивала их об этом.
Озвучивая по пришедшим на ум признакам: Альфа, Астролог (Жаних, Главный), Красноглазый (Док, Целитель), Кузнец (он же Бывший), Синеглазый…
Но это было не совсем правильно, на мой взгляд. Вернее, это было приемлемо для случайных знакомых. А можно ли назвать случайными тех, в чьем доме ты живешь, кто вышибает дверь, следуя за тобой?.. Вряд ли. Значит, и обезличивать их неверно, и соотносить только с определенными признаками – тоже. Соответственно, им нужны имена.
Все это промелькнуло в моем сознании не как мысль, а как настроение. Но Крайд уловил его, потому что, наклонившись к моему уху, прошептал свое имя, обдав висок жаром дыхания. Почти обжег его.
Я с благодарностью посмотрела на Астролога, прошептав в ответ:
– Мне тут вроде и интересно. Да и о поступлении сюда я думала. Вот только способ попадания злит. И деньги Кохэна, которыми он заплатил за мое обучение, тоже. Их я брать не хочу. Я бы поговорила с Дагаром на эту тему, но его пока нет.
Я вопросительно взглянула в глаза Звездочету, рискуя пропасть в их огне. Пусть и тщательно сдерживаемом.
Альфа усмехнулся, усаживая меня на подоконник в директорском кабинете и устраиваясь рядом сам.
Крайд же, никак не отреагировав на мои слова, носком берца выдернул кресло доджа из-за стола и уселся в него, закинув ногу на ногу.
Остальные Звездочеты расположились по периметру кабинета, контролируя пространство и присутствующих в кабинете лиц.
Неорганы стояли в центре этого круга, не произнося ни слова.
Наконец, лениво окинув взглядом стол доджа, Крайд чуть раздраженно и пренебрежительно дернул бровью, и Кузнец холодно произнес:
– Документы.
Директор тут же провел рукой по запястью, выводя на гала-экран, вспыхнувший в середине комнаты, мои данные.
Биография, происхождение, болезни. Договор на обучение. Чеки по оплате полного пансиона. Все. Все было в этом файле.
Не было только указано, что меня спросить забыли, когда договаривались со школой.
Астролог бегло пробежал глазами по строчкам и задумчиво посмотрел на меня. Я – на него. Повисла двухсекундная пауза, от которой по вискам сбившихся в кучу неорганов, заструился пот. Наконец Звездочет вынес решение:
– Она остается. Но деньги за нее вы вернете тому, кто их вам заплатил.
И не дожидаясь вопросов, молча швырнул на красное дерево стола прозрачный, с бурлящим внутри пламенем, величиной с его кулак драгоценный камень.
Я смотрела на стол широко раскрытыми глазами и с открытым ртом. Замерев. И еле дыша.
Потому что, если камень в серьге Повелителя Повелителей стоил годового ВВП развитой планеты, а то и не одной, то за этот «булыжник» можно было прикупить все Содружество, целиком и полностью. Со всеми потрохами, что называется.
Палец Альфы аккуратно вернул мою отвисшую челюсть на место.
– Э-э-э-это… – начал было, заикаясь, додж.
– За ее обучение. А деньги ты вернешь… – прервал его начинающуюся икоту Крайд.
Возвращая тем самым и остальных из предобморочного состояния в реальность.
Голос Астролога звучал тихо. Тон был самый нейтральный. Но я почувствовала огромное желание быстренько метнуться в туалет, дабы дать нервной системе передышку.
И в этом желании я была не одинока.
Судя по бледному виду неорганов, они бы бежали туда впереди меня и гораздо быстрее.
Вот только выпускать их из кабинета явно никто не собирался. А мне рвануть туда единолично было как-то неудобно. Так что пришлось нам всем мужаться.
Впрочем, увидев кого-то еще более перепуганного, чем сама, я как-то разом выдохнула, успокаиваясь и прижимаясь к предплечью Альфы покрепче.
Директор тем временем молча кивнул, пытаясь унять дрожь нижней челюсти, показывая, что принимает условия Звездочетов, и взгляд Крайда обратился ко мне.
– Я ведь смогу на каникулы возвращаться к вам в дом и жить в нем? – тихо уточнила я у него, глядя при этом на Кузнеца.
Астролог, усмехнувшись уголком рта, кивнул.
И взгляд его оранжевых глаз хоть и был спокойно-непроницаемым, но все же показался мне слегка насмешливым.
Как, впрочем, и у остальных Звездочетов. Кузнец даже слегка оскалился в улыбке, подняв пытающиеся вспыхнуть черным пламенем глаза к потолку.
***
Через пару минут мы уже стояли в холле.
Как говорится, на том же месте и в том же составе.
Альфа аккуратно опустил меня на пол и, приподняв кончиком указательного пальца мой подбородок вверх, спокойно произнес:
– Дагар не в курсе. Но скоро будет. И… не подведи нас, – он усмехнулся.
Вот только его глаза, глядящие на меня из-под опущенных ресниц, чуть скучающе, совсем не улыбались.
Серьезно посмотрев сначала на него, потом на остальных Звездочетов, окруживших меня, я лишь коротко тряхнула головой, без слов обещая постараться их не подвести.
А у самой сердце сжалось от мысли о том, что я снова остаюсь одна и в незнакомом месте.
Но отступать я была не намерена.
Шесть мужиков чуть оскалились, демонстрируя удовольствие от моего упрямства, и в одну секунду исчезли из нашего поля зрения, оставив меня наедине с насмерть перепуганными неорганами. Не верящими, по-моему, в благополучный исход этого визита.
Поэтому затянувшееся молчание пришлось нарушить мне:
– Ну че, пошли спать, что ли? – сдерживая зевок и разбивая висящую в холле тишину, произнесла я, вопросительно глядя на куратора.
***
– Вот так, не успеешь оглянуться, а твоя бывшая, и не просто бывшая, а умершая, восстав из мертвых, да еще страдая склерозом, с самым невинным видом вновь вселяется в твой дом. Ставя все твое спокойное холостяцкое житие с ног на голову. Грозя при этом заселить когда-нибудь в него и своего нового, – насмешливо произнес Кузнец, бросая короткий взгляд через плечо на начинающие гаснуть модули школы.
– Да что в дом! – хохотнул Астролог. – Тут, не думая, не гадая, попадаешь в женихи.
– И тебя тут же оседлали, – хмыкнул Альфа.
– И ты уже раскошеливаешься, оплачивая расходы женщины, – осклабился Кареглазый.
– Тем более что ей и претензий не предъявишь. Она же ничего не помнит, – фыркнул Зеленоглазый.
– Склероз – болезнь хорошая, – согласился с ним Альфа.– Тем более если ты теперь маленькая девочка. Сирота. А кругом… – он махнул рукой.
– А кругом дядьки Звездочеты, – хмыкнул Сероглазый.
– Которых женщине просто необходимо поставить на уши, влетев в их жизнь на полном ходу. И сесть на шею, радостно болтая ножками, – подвел итог Астролог.
Звездочеты дружно хохотнули, растворяясь в дорожке из звезд, что тонкой спиралью раскинулась на ночном небосводе этой планеты.
Глава 10. Ночное дежавю
Постель была мягкой, подушка – удобной, одеяло – теплым, в комнате царили тишина и покой, а я лежала на спине, уставившись в потолок и размышляя одновременно обо всем и ни о чем.
Жизнь опять подкинула вопросы, и хорошо хоть не ребром их поставила.
Но я прекрасно понимала, что влипла в какие-то очень взрослые взаимоотношения с очень непростыми созданиями. Отношения со множеством нюансов, о которых я ничего не знала. Да и откуда? Ведь о Звездочетах никто вслух не говорил. О них не писали в книгах. Но знали все. Все, кроме меня. А мне и расспросить было некого. И дело было не только в воспоминании о реакции шали при одном только моем упоминании о них. Нет. Дело было еще и в стрессе, явно переживаемом окружающими от встречи с этими товарищами. И в том, что мне просто не поверят, если я скажу, что ничего о них не знаю. Это живя-то в их доме? Восседая у них на ручках? Я ничего не знаю о тех, кто за несколько лет моего обучения бросает на стол камень, который стоит как половина Вселенной со всеми ее ресурсами. О тех, кто вышибает ногой дверь, вламываясь в школу, чтобы найти меня. Ха-ха. Я бы на месте тех же неорганов решила, что я над ними издеваюсь, пристань они ко мне с такими вопросами после произошедшего.
И как сложатся мои взаимоотношения с преподавателями после этого явления? Как встретит меня класс?
Мыслей было много, а ответов, как всегда, приходилось ждать. Кроме того, я привыкла прислушиваться к энергии нового места. Да и возбуждена слегка была от вечерних впечатлений.
Одним словом, я лежала в постели, глядя в потолок и почти ни о чем не думая, слушала мирное посапывание своей соседки, когда дверь в комнату слетела с петель и в дверном проеме выросло несколько мужских фигур.
– Вы напугаете детей, – послышалось откуда-то взволновано-испуганное куратора.
– Что вы творите? – нервно выдохнул из себя додж явно риторический вопрос.
– Остановитесь. Тут же дети, – послышался встревоженный голос дока.
Но я, молча прыгая с кровати прямо на руки к Дагару, прекрасно знала, что выведенных из себя Драконов остановить очень сложно, практически нереально. Ну-у, разве что повиснуть у них на шее в виде бесплатного то ли украшения, то ли камня одной маленькой девочке. Что я с успехом и проделала. Молниеносно пообнимавшись сначала с Повелителем Драконов, потом с Тао и наконец скромно приземлившись на ручки к Рохану.
«Ночь обнимашек», – как я это про себя окрестила.
Но надо же было воспользоваться случаем. Ведь когда еще такое счастье привалит, учитывая сдержанность Диких?
А тут и у Звездочетов на руках посидела, и у Драконов побывала, и всю администрацию школы на уши поставила, чтоб им жизнь малиной не казалась. Ну, прям все успела. И это только за одну ночь.
В общем, кипиш удался!
Останется – разгрести его последствия…
***
И… наступило дежавю.
Мы снова сидели в кабинете доджа. Я опять на окне, только теперь в одной пижаме; на этот раз, правда, прижавшись к боку Рохана.
И вновь периметр комнаты заняли вооруженные до зубов и очень сердитые мужчины.
А директор вновь демонстрировал договор о моем обучении у них, подписанный Кохэном. А затем договор, подписанный Крайдом.
А я теперь ощущала, в каком потрясении пребывают не только неорганы, но и Дикие.
«Что ж, шок – это по-нашему», – пришла я к выводу относительно собственных возможностей вносить в чужую жизнь сумятицу.
Вообще сгрудившаяся в кабинете куча мужиков очень мне напоминала своим видом наседок. Взъерошенные, взволнованные, только что пока не кудахчут. Но, судя по моим успехам, это, как говорится, дело времени.
«Прям переполох в курятнике», – подумала я, оглядывая присутствующих одним глазом из-под руки Дикого.
А дальше все пошло по известному сценарию.
И я объясняла Драконам, что совсем не против здесь учиться, возвращаясь на Дару на каникулах. И что да, Кохэну обещали вернуть его деньги. И что меня устраивает тот факт, что за мое обучение в школе заплатили Звездочеты. Я лично просила их об этом.