Предначертание. Том I

ГЛАВА V

Мощнейший снегопад, обрушившийся на город на прошлых выходных, превратил нечищенные тротуары в сплошные заносы, и, выйдя из автобуса, мы с Симкой кое-как перебрались через преграждающие путь сугробы. К счастью, после нескольких дней непрерывной метели погода сегодня стояла сухая и безветренная, и, хотя я бы не отказалась от встречи с Эйнаром даже в лютый мороз, удовольствие от двухчасовой прогулки на свежем воздухе было бы изрядно подпорчено, да и от одного взгляда на чересчур легко одетого парня у меня по обыкновение начинало болезненно сжиматься сердце, и я в красках представляла, какого ему сейчас приходится в осенней обуви. Мы познакомились зимой, и наша укутанная снежным покрывалом любовь расцветала под завывание пронизывающего ветра, но я никогда не роптала на судьбу –близость Эйнара согревала меня изнутри, я льнула к нему всем телом, а он крепко обнимал меня за плечи и не выпускал из объятий до неизбежного момента прощания. Каждый раз мы словно расставались навсегда, так невыносимо тяжело нам было находиться в разлуке, и на меня накатывало жуткое ощущение панического ужаса, когда я вдруг вспоминала, что Эйнара скоро заберут в армию. В подобные мгновения я страстно ненавидела свой юный возраст – несовершеннолетие юридически делала меня собственностью родителей и тем самым ставило жирный крест на самостоятельном принятии решений, первым из каковых непременно стала бы поездка в часть, обязательно состоявшаяся бы даже в случае, если бы парня отправили служить на другой конец нашей необъятной родины. Эйнару исполнялось восемнадцать уже в апреле, он был почти на год старше своих одноклассников, и я не совсем понимала, почему так вышло. На второгодника Эйнар, однозначно, не походил, и я предполагала, что образовавшаяся ситуация связана с частыми переездами его семьи с места на место, о которых парень однажды вскользь упомянул в разговоре. Так или иначе избежать весеннего призыва Эйнару было не суждено, притом, что он к этому и не стремился, а наоборот так отчаянно рвался вступить в ряды вооруженных сил, будто армия символизировала для него первый шаг на пути к новой жизни. Естественно, я всеми фибрами души противилась грядущим событиям, но в то же время я остро чувствовала, как важна для Эйнара моя поддержка, и я не имела права предать его доверия. Я прекрасно догадывалась, что парня обуревали сомнения в моей готовности хранить ему верность на протяжении полутора лет, довольствуясь лишь письмами и редкими телефонными звонками, но у меня не возникало даже мысли нарушить свою клятву. Я не видела своего будущего без Эйнара, все мои дальнейшие планы отныне были связаны только с ним, и я какие бы испытания не подстерегали нас впереди, я была настроена выдержать их с честью. Но пока еще у нас оставались почти два месяца, и я не могла тратить драгоценное время на заведомо безрезультатные перепалки с родителями, поэтому в ход, как на войне, шли любые средства вроде нынешней фикции с языковыми курсами, призванной обеспечить меня уважительным предлогом для вечерних отлучек из дома.

Я заранее поставила Эйнара в известность, что в свете неблагоприятно сложившихся обстоятельств приду на свидание с подругой, выполняющей роль страховки от форс-мажоров, и, хотя моя затея по-прежнему внушала парню существенные опасения, я не оставила ему выбора. Ровно в шесть Эйнар ждал меня под главными городскими часами, по негласной традиции считавшимися общепринятой точки сбора. Можно сказать, испокон веков под часами назначались свидания и «забивались стрелки», а для нас с Эйнаром район набережной и вовсе стал практически родным. Здесь, на фоне скованной толстым слоем льда реки состоялся наш первый поцелуй, и до сих пор, стоило мне только закрыть глаза, как я вновь ощущала робкое прикосновение его губ к моим призывно открытым губам. В тот вечер было так чертовски холодно, что наши брови и ресницы были белыми от выступившего инея, но внутренний жар не позволял нам замерзнуть. Озаренное серебристым лунным сиянием лицо Эйнара с тонкими, изящными, почти аристократическими чертами вдруг показалось мне ангельским ликом с чудотворных икон, а в глубоких зеленых глазах мне почудилось нечто потустороннее и непостижимое, как если бы обнимающий меня человек пришел из другого измерения и принадлежал к иной, высшей расе. И тем заметнее и резче выглядел ярко выраженный контраст с заношенной одеждой и старой вязаной шапочкой, однако, даже эта кричащая нищета не в силах была скрыть удивительную красоту Эйнара, такую вызывающе чужеродную в сером убожестве «Живых и мертвых». Изрядно продрогнув на открытом ветру, мы зашли в кафетерий и взяли по чашке безвкусного растворимого кофе. В теплом помещении парень избавился от шапочки, его светлые волосы беспорядочно рассыпались по плечам, и меня опять невольно посетило ощущение, что Эйнара занесло в наш мир лишь по чьей-то роковой ошибке. Он не должен был жить в лачуге, ходить в обносках и нервно курить дешевые сигареты из мятой пачки, он был создан для роскоши королевских чертогов в окружении несметных богатств и выполняющих любое желание слуг, но в реальности ежедневно возвращался в древнюю развалюху с видом на кладбище и отрывал от сердца последние деньги, чтобы вопреки моему сопротивлению все-таки купить любимой девушке десерт. Впоследствии, когда Эйнар рассказал мне о своих непростых взаимоотношениях с участковым, я еще более явственно осознала, какой ценой давалось ему выживание в аду «Живых и мертвых» – будучи многократно наслышана о тамошних обитателях, я с легкостью допускала, что парня могли убить или покалечить только за не вписывающую в типичные для криминального района каноны внешность.

На моей памяти Эйнар никогда не опаздывал на встречу, а чаще всего и вовсе приходил раньше меня. Обычно я с разбега взлетала к нему на шею, и висела так, пока парень осторожно не опускал меня на землю, но в присутствии Симки я почему-то не сумела переступить через неуместную зажатость даже после того, как мы поравнялись с Эйнаром. Парень сразу почувствовал мое напряжение и замер в полушаге от нас с Симкой, также не предпринимая никаких активных действий. Неизвестно сколько бы мы играли в молчанку, если бы инициативу не взяла на себя отродясь не лезущая за словом в карман Симка.

– Привет, я Сима! – широко улыбнулась моя подруга и уверенно протянула парню руку. Здороваться по-мужски она научилась в Германии, куда ездила в гости к родственникам на летних каникулах. По словам Симки, в Европе рукопожатие в одинаковой степени использовалось для приветствия как мужчинами, так и женщинами, однако у нас в стране данная норма еще не распространилась, и многие до сих пор косились на Симку с недоумением. Вот и Эйнар с прогрессивными тенденциями, судя по всему, знаком не был, и потому Симкин жест поверг его в некоторое изумление, но после недолгих колебаний руку он всё же пожал.

– Эйнар, – лаконично представился парень, и я в бесчисленный по счету раз подумала, какой красивый у него голос, – очень приятно.

– Проводим Симу до торгового центра, – стиснула ладонь Эйнара я, наконец, совладав с оцепенением, – первые дни нам будет лучше возвращаться домой вместе, чтобы родители ничего не заподозрили.

– Ринка тут такую многоходовку намутила, кино снимать можно, – Симка продолжала пожирать парня глазами, но я слишком давно знала свою подругу, чтобы не заметить разочарования в ее взгляде. Похоже, она в упор не понимала, благодаря каким качествам Эйнар умудрился пленить мое сердце, и мне даже стало чуточку обидно. По моему мнению, с Эйнара можно было писать гравюры и ваять скульптуры, а Симка видела в нем лишь бедно одетого парня, заслужившего повышенное внимание только благодаря моим восторженными отзывам.

– Спасибо тебе за помощь, Сима, но лично я считаю, что Рина напрасно всё это затеяла, – не стал скрывать своего отношения к происходящему Эйнар, – я не делаю ничего противозаконного, чтобы прятаться, как преступник… Рина, может быть, мы сейчас развернемся и поедем к тебе? Я сам виноват, что у меня не сложилось общение с твоей мамой, но я должен хотя бы попытаться все исправить.

– Эйнар, нет! –испугалась я, – пожалуйста, не надо! Ты с моими родителями все равно ни о чем не договоришься, а меня тогда точно под три замка посадят и в школу будут под конвоем водить!

–Т ы преувеличиваешь! – убеждённо воскликнул Эйнар, – не понимаю, зачем ты выставляешь родителей какими-то монстрами. Я пока ничего не могу сказать о твоем отце, но твоя мама показалась мне вполне адекватным человеком. Другое дело, что я сам повел себя с ней по-дурацки, но это уже моя вина. А если мы так и будем встречаться тайком, ко мне уже никогда не будет доверия, вот о чем я говорю!

– Я этой упертой уже сколько раз тоже самое талдычу, ноль эффекта! –всецело разделила точку зрения Эйнара Симка, – мы с ней скоро десять лет, как дружим, так я тебе скажу, спорить с ней бесполезно!

– Я это вижу, – невесело усмехнулся парень, – Рина, долго так продолжаться не может. Я не хочу, чтобы твоя семья плохо обо мне подумала, а именно это и произойдет, если мы по уши погрязнем во вранье.

– Не произойдет, – до хруста сжала пальцы Эйнара я, – прошу тебя, давай не будем никуда торопиться…

– Рина, ты заблуждаешься…, – начал было парень, но я мягко закрыла ему рот ладонью. Разумом я отлично понимала, что Эйнар абсолютно прав, но признание его правоты было чревато фатальными последствиями, и я изо всех сил цеплялась за иллюзию хрупкого равновесия.

– Подождем немного, а потом посмотрим, ладно? – скрепя сердце предложила компромиссный вариант я, тайно подразумевая, что нет ничего более постоянного, чем временное.

– Не дольше пары дней, – неохотно кивнул Эйнар, – я обещаю, что больше не заставлю тебя за меня краснеть.

– Это мне пришлось краснеть за маму, – я остановилась у входа в торговый центр и полушепотом обратилась к подруге, – Сим, ну, извини, мы же договаривались, да?

– Без проблем! – откликнулась Симка, – желаю вам приятно провести вечер вдвоем, встречаемся под часами, а я пошла по бутикам прошвырнусь…

– Здорово иметь такую подругу, которая за тебя в огонь и воду пойдет! –не без восхищения заметил Эйнар, – только неудобно как-то тебя одну оставлять…

– А ты завтра своих друзей с собой бери! – предложила Симка, поправляя за спиной рюкзак, – тогда и я не заскучаю.

– Не уверен, что тебе будет интересно с моими друзьями, – сходу остудил Симкин пыл парень, да и друзьями этих людей назвать сложно, потому что…

– Эльф! – не дал закончить фразу, внезапно раздавшийся позади нас женский голос, – пацаны, смотрите, это же Эльф!

Мы синхронно обернулись, как по команде, и перед нашими глазами предстала разношерстная компания, состоящая из молоденькой девушки, по виду моей ровесницы, и двоих парней постарше. От парней в практически одинаковых черных пуховиках и низко надвинутых на лоб шапках буквально веяло агрессией, а девушка была одета так, будто недавно ограбила секонд-хенд и напялила на себя всё, что более или менее подошло по размеру, напрочь позабыв о сочетаемости фасонов, цветов и фактур.

– В натуре, Эльф! – хрипло подтвердил плотный, невысокий парень бандитской наружности, и на меня пахнуло свежим алкогольным амбре, – оба-ёба, братан, а чё у тебя тут за движуха намечается? Ну ты, вообще молоток! Зырь, Калаш, какие чиксы с ним клевые!

– Остынь, Филин, такие телочки с тобой даже на одном поле срать не сядут, – невзирая на то, что незавидные шансы своего приятеля Калаш охарактеризовал с использованием художественных приемов, симпатии он у меня тоже не вызвал – долговязый, нескладный, с острым небритым подбородком и тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз, парень непроизвольно внушал подспудный страх. Такие личности никогда не лезли в драку и не вступали в открытую конфронтацию, но запросто могли либо крупно подставить противника, либо подкараулить его в темной подворотне и под покровом ночи нанести дюжину вероломных ударов. Исходящий от Калаша запах свидетельствовал, что он, как и Филин, успел принять на грудь, и, хотя мы столкнулись на оживленной площадке возле торгового центра, я никак не могла избавиться от нарастающего чувства дискомфорта.

ГЛАВА VI

–А это мы сейчас у них и поинтересуемся! – пьяно гоготнул Филин, решительно отделился от своих приятелей и сделал недвусмысленный шаг в нашу сторону. Судя по тому, как одеревенели по-прежнему сжимающие мою ладонь пальцы Эйнара, ничего хорошего непредвиденная встреча с «честной компанией» нам, однозначно, не сулила, и у меня ощутимо похолодело на сердце, когда маленькие, бегающие глазки Филина внезапно уставились на меня в упор. Что касается Симки, то она, по-моему, еще не до конца осознала масштаб и воспринимала возникшую ситуацию исключительно в качестве яркого приключенческого элемента, поэтому ничто не омрачало ее покрытого мелкой россыпью круглогодичных веснушек лица, а во взгляде светилось лишь искреннее любопытство.

– Ну, что девчонки, как насчет по пивку? Я угощаю! – щедро предложил Филин и, словно намеренно игнорируя присутствие бледного, как полотно, Эйнара, вплотную подошел к Симке, – рыженькая, тебя как звать?

– Сима, – в лучших европейских традициях протянула руку моя подруга, чем вызвала у непривычного к подобному обхождению Филина очередную порцию гыгыканий, к которым тут же хором присоединились внимательно наблюдающие за разворачивающейся сценой товарищи.

– Сим-сим откройся, сим-сим, отдайся! –нараспев выдал Филин, и сам же в голос заржал над собственным остроумием, но проявлявший до сего момента феноменальное терпение Эйнар не позволил ему продолжить поток сальностей.

– Ты сам от нее отвалишь или тебе помочь? – с ледяными интонациями спросил парень, и в его зеленых глазах на мгновение вспыхнули и тут же погасли устрашающие огоньки злого пламени. Я никогда не видела Эйнара таким: сейчас он напоминал хищника, принявшего боевую стойку и находящегося наизготове для смертельного прыжка, его стройное, гибкое тело подобралось и сгруппировалось, безупречные черты ожесточились, а руки машинально сжались в кулаки.

– Эльф, ты чё, нарываешься? – ехидно уточнил Филин, явно питающий к Эйнару подогретую алкогольными парами неприязнь и потому активно провоцирующий обострение конфликта, – борзый стал, да?

– Филин, остынь, на кой он тебе вперся? – своевременно вмешался молчавший доселе Калаш.

– А че он такой голимый рамсит тут вообще? – в ответной фразе Филина я поняла только местоимения и предлоги, но интуиция подсказывала мне, что из его уст в адрес Эйнара прозвучал вовсе не комплимент, – короче, так, телочки идут щас с нами в «Гамбринус», а тебе, терпила, в натуре повезло, что я сегодня добрый и мне об тебя мараться западло. Значит, рыженькая у нас Сим-сим, а черненькая кто? Черненькая, ау, как тебя зовут, красавица? Да ты не шкни, мы с Калашом пацаны правильные, не обидим, вон, Стешка подтвердит! Стешка, скажи, Серегу Филина на районе каждая собака знает!

– Слышь, Филин, а черненькая – это ведь по ходу Эльфа бикса, – безошибочно разобралась в существующем раскладе проницательная Стешка, и не успела я сообразить, чем это в итоге может обернуться, как девушка впилась в меня преисполненным ненависти взглядом, – ну, привет, овца пуховая, вот и познакомились.

– О, щас твоя сеструха ей покажет, где раки зимуют! – неподдельно обрадовался бесплатному развлечению Филин, – давай, Стеша, жги!

–Вадик, уведи отсюда их обоих, – тихо, но отчетливо обратился к Калашу Эйнар, настойчиво оттесняя от меня нетрезвую Стешу, – здесь повсюду ментов, как грязи, если мы с Филином зацепимся, нас сразу всех повяжут. Не знаю, как тебе, а мне проблемы не нужны.

– А у тебя уже проблемы, Эльф, и у овцы твоей тоже, – злобно прошипела Стеша, – я так и знала, что ты себе кого-то нашел, когда ты от меня морозиться начал. И чем она лучше меня? Крутыми шмотками? Со мной теперь даже покурить на перемене впадлу, а эту Клаву ты по набережке выгуливаешь? И давно ты с ней мутишь? Думаешь, наверное, она тебя ждать будет? Да я отвечаю, у нее таких, как ты, хоть жопой ешь, а ты еще надеешься на что-то, дебил! У нее же на роже написано, что она тебя скоро пошлет, потому что у тебя ни тачки нет, ни хаты своей…

– Уведи свою сестру, Вадик, – холодно повторил Эйнар и всем телом загородил меня от изрыгающей пламя Стеши, – сколько она сегодня уже выпила?

– Ну, накидалась девка слегонца, с кем не бывает? – ухмыльнулся Калаш, – сам же сеструхе голову морочил, а потом соскочить решил, вот она и бесится. Не, ну бикса у тебя мастевая, не вопрос, но малую ты все равно прокинул жестко, чё уж говорить.

– Ты ко мне еще на коленях приползешь, козёл! – пообещала Стеша, отчаянно вырываясь из мертвой хватки удерживающего ее Вадика, – а ты, сучка, губозакатывательную машинку купи, у тебя ж бабла немеряно.

–Стешка, а махач с ней тебе слабо устроить? – подначил девушку Филин, но Калаш неожиданно проявил похвальное благоразумие, и не позволил разразиться полноценной буре.

– Филин, ты чё, погнал совсем? – раздраженно возмутился Вадик, – не видишь, бухая она, еще в ментовку заметут, а, как поймут, что малолетка, опять к нам домой комиссию отправят… Только этой шняги и не хватало…

– Не, ну я так, думал, по приколу будет, -пошел на попятную Филин.

– По приколу ему…, – желчно передразнил приятеля Калаш и сквозь зубы осведомился, – ты, может, сеструху мою не уважаешь?

– Э, чё за наезды, братан? – уставился на Вадика Филин, – да я за Стешку любого порву, ты меня знаешь?

–А зачем на махач тогда ее разводишь? Еще и до Эльфа докопался…, – не оценил рвения Филина Калаш.

– А рожа у него не треснет с двумя телками зависать? – аргументировал свое далекое от джентльменского поведение Филин, – я же не беспредельщик ни разу, в натуре, мне и рыженькой хватит!

– Ты, блин, шары разуй, и посмотри, как эта рыженькая упакована, – посоветовала Филину Стеша, с неприкрытой завистью взглянув на брендовую Симкину куртку, – у нее прикид дороже твоего моцика стоит… Если она родакам про твои подкаты настучит, они тебя в асфальт закатают!

– Вон Эльфа же не закатали, -осклабился в щербатой ухмылке Филин, однако, на Стешу его сомнительный довод впечатления не произвел.

– Еще не вечер, Филин, – прищурила густо подведенные черным карандашом глаза девушка, – я вангую, они не просто так на набережке с этой рыжей овцой гасятся, видать, боятся, что родаки по щам надают.

– А сеструха твоя фишку сечет, – не без восхищения поведал Вадику Филин, – ну, Сим-селявим, ты с нами или с ними? Имей в виду, Серега Филин дважды не предлагает! Чё молчишь, язык в задницу засунула?

– Я с ними, – тоненько мяукнула Симка, по всем признакам, совершенно иначе воображавшая себе знакомство с друзьями Эйнара и в данный момент пребывающая в полуживом состоянии от ужаса.

– Сама же потом жалеть будешь! – предупредил мою подругу Филин, – попили бы пивка в «Гамбринусе», за жизнь побазарили, пятое-десятое… Одно слово, дура, а чё с дуры возьмешь? Пошли, народ, здесь ваще не то…

– Еще увидимся, Эльф, – через плечо бросила на прощание Стеша, – я не гордая, утрусь, а ты за своей девкой получше приглядывай, а то у тебя еще до армии оленьи рога вырастут.

– Стешка, забей ты уже на них, – одернул сестру Калаш, – четкие пацаны нормальных девчонок не сливают, вот что я тебе скажу.

– Слушай братана, малая, – горячо поддержал Вадика Филин, несколько разочарованный мирным исходом и, похоже, все еще не теряющий надежды выпустить пар, -Стешка, ты только скажи, я за тебя Эльфу все зубы повыбиваю, а чем меньше зубов, тем проще базар фильтровать.

– Не надо, Филин, ему скоро и так прилетит, – вполоборота смерила Эйнара уничижительным взглядом девушка, – Вадик, курить есть?

Мы с Симкой немного пришли в себя лишь после того, как вся троица растворилась в толпе, но и сейчас слова по-прежнему застревали у меня в горле, а Симку продолжало мелко поколачивать.

– Это кто такие были? – шепотом спросила у Эйнара моя подруга, настороженно озираясь вокруг, – что это за уроды?

– А ты как считаешь? – искривил губы в злой усмешке парень, – еще не догадалась? Это, Симочка, мои дружки, Серега Филин и Вадик Калаш с «Живых и мертвых». Между прочим, самые крутые парни на районе!

– Кошмар какой-то! – шумно выдохнула Симка, – гопари, что ли?

– Ух, какие ты слова знаешь! – невесело хохотнул Эйнар, – ну, можно, в принципе, и так сказать. Рина говорила, ты хотела организовать свидание вчетвером? Что, кого выбираешь? Филина или Калаша?

–Т ы издеваешься? – Симкины губы наконец-то перестали бесконтрольно трястись, но вид у нее по-прежнему был до жути напуганный. Бойкая, уверенная в себе и порой даже склонная к откровенному безрассудству Симка не ожидала, что ей однажды доведется так близко столкнуться с изнанкой той рафинированной жизни, которую она привыкла вести. Моя подруга славилась бунтарским характером, но ее демонстративный протест против системы заключался главным образом в отказе принимать участие в школьном субботнике, а сегодня она впервые осознала, что окружающий мир может быть жестоким и враждебным.

– Ни в коем случае, – напустил на лицо донельзя серьезное выражение парень, – Филин был хоть сейчас готов, да и Калаша бы долго убалтывать не пришлось…

– Ну, знаешь ли! – не нашлась с зеркальным выпадом острая на язык Симка, – в гробу я такие свидания видала. Или у вас в «Живых и мертвых» именно так и принято с девушками обращаться?

– Примерно так и принято, – мрачно кивнул Эйнар, – понравилось?

– Прекрати уже ерничать! – потребовала окончательно справившаяся с мандражом Симка и даже честно попыталась вымученно пошутить, – не зря говорят, бойся исполнения своих желаний. Еще и Стешка эта чокнутая, или как там её…Неужели твоя бывшая?

– Стефания ее зовут, – сказал Эйнар, и не подтвердив, но и не опровергнув Симкин вывод, добавил – и не надо так о ней, в «Живых и мертвых» любой чокнется…Я закурю? Рина?

– Да, кури, конечно, – я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не сразу уловила, о чем спрашивал меня парень, – ты в порядке?

– Я и не знал, что на набережной тоже «Гамбринус» открылся, – невпопад произнес Эйнар, как будто и не расслышавший моей обеспокоенной реплики, – придется нам менять маршрут прогулок…

– Что за «Гамбринус»? – я осторожно взяла парня за руку, но на это раз он никак не отреагировал на мое прикосновение.

– Сеть дешевых кабаков, в «Живых и мертвых» это очень популярное место, -объяснил Эйнар, – по вечерам яблоку негде упасть, столько народу там собирается. Но Филина туда охрана перестала пускать за постоянные драки с другими посетителями, вот они с Калашом в центр и переметнулись. Нам лучше у них на пути на попадаться, себе только хуже сделаем.

– Да уж ясный перец, – понимающе фыркнула Симка, – меня теперь на набережную никакими коврижками до лета не заманишь, везде будут эти твои Филин с Калашом мерещиться. Кстати, а почему они тебя Эльфом называют?

– Еще с младших классов ко мне это погоняло приклеилось, – вынужденно признался Эйнар, – у нас на районе без кликух никто не ходит, такие порядки. Мне еще повезло, что не матерное прозвище дали… Кому-то показалось, что я на эльфа похож, а, может, из-за имени так прозвали, никто уже сейчас и не вспомнит.

Я заглянула в зеленые глаза парня, густо обрамленные длинными темными ресницами, и меня запоздало осенило, что во внешности Эйнара и вправду чувствовалось истинно эльфийское изящество, и меня еще острее пронзило странное ощущение его необъяснимой чужеродности для нашего мира.

ГЛАВА VII

Естественно, что настроение изучать ассортимент модных бутиков у Симки безвозвратно исчезло, да и после случившегося мне казалось по меньшей мере непорядочным отпускать ее одну. Эйнар придерживался аналогичного мнения, и когда моя подруга выразила желание оставить нас вдвоем, решительно пресек Симкину попытку совершить акт самопожертвования, поэтому остаток вечера мы провели в кафетерии, где парень все-таки потратился на кофе с пирожными. Если мы с Эйнаром бывали здесь уже много раз, то для Симки заведения подобного уровня были явно в диковинку, и она ошарашенно таращилась вокруг, не в силах понять, каким ветром ее занесло в эту низкосортную забегаловку. Я уже давно свыклась с пластиковыми стульями, сложенными в стопку разносами и уместной разве что в заводской столовой казенной атмосферой, но моя подруга чувствовала себя в шкуре инопланетянки, чей космический корабль потерпел крушение где-то на отдаленных рубежах галактики. Между тем, пирожные в кафетерии продавались неожиданно вкусные, и первоначальный шок, обуявший Симку при виде «культурно отдыхающих» за рюмочкой беленькой работяг, составляющих основной костяк постоянных посетителей, довольно быстро сменился неистребимым любопытством. Симка заметно повеселела, заела стресс «птичьим молоком», и, даже особо не поморщившись, выпила крайне дрянной растворимый кофе. Сейчас, когда опасность миновала, она позволила себе расслабиться, и, по-моему, даже испытывала определенный драйв от глубокого погружения в незнакомую ей прежде экзотику городских улиц. До сего момента Симка водила дружбу исключительно с маменькиными сынками и очкастыми заучками, приглашавшими ее на чинные посиделки в стильных интерьерах популярных кофеен, но лобовое столкновение с самыми дикими проявлениями окружающей реальности, нанесло сокрушительный удар по устоявшемуся мировоззрению классической девочки из приличной семьи. Симка беспрерывно крутила рыжеволосой головой, прислушивалась к доносящимся из-за соседних столиков обрывкам разговоров и, казалось, успела напрочь позабыть инцидент на набережной – чего у моей подруги было не отнять, так это умения моментально избавляться от шлака благодаря невидимому переключателю в мозгу, позволяющему с невероятной быстротой менять направление мыслей. Я же всегда тяготела к зацикленности, и в отличие от Симки, подолгу не могла заставить себя сосредоточиться на чем-то другом, чем отчаяннее я старалась освободиться от негатива и взглянуть на положение дел с иного ракурса, тем сильнее скатывалась в бесконечное прокручивание отдельных эпизодов, постепенно замыкая порочный круг. Я так и не смогла доесть суфле, за которое Эйнар наверняка отдал свои последние карманные деньги, мне встал поперек горла кофе, а на душе продолжали яростно скрести кошки, и сколько бы я не брала примера с оптимистично поглощающей пирожное Симки, надо мной неумолимо довлела гнетущая тревога.