Агент сигма-класса. Больше, чем телохранительница

Второго молодого человека звали Любомир. Одно это необычное имя полностью описывало его характер. Любомир постоянно делал мне комплименты, хвалил и дарил подарки… себе. Но с ним было действительно весело. Наверное, после скучнейших отношений с Гавриилом во мне на пятом курсе проснулась маленькая хулиганка, вдруг узнавшая, что, пока она ходила по планетариям и любовалась кактусами, остальные студенты отжигали в ночных клубах, снимали на ночь биоандроидов, гоняли на флаерах над центральным озером, забирались в магнитных кошках на вершину самого высокого небоскрёба Танорга.

Любомир стал моим первым мужчиной. Он действительно был очень хорош собой. Когда впервые снял передо мной рубашку, я даже ахнула, так как до сих пор в непосредственной близости видела и могла потрогать лишь тщедушное тело Гавриила. Пожалуй, с Любомиром я провела свои три самых отвязных, самых весёлых и самых сумасшедших года.

Моя младшая сестра была уверена, что мы поженимся. Родители снисходительно улыбались, но никогда не лезли в личную жизнь, за что я им была глубоко благодарна. Однако годы шли, я окончила университет, получила диплом и в какой-то момент поняла, что мне вновь скучно. Надоело бегать по одним и тем же вечеринкам, неинтересно ходить в иллюзионы на однотипные комедии и блокбастеры, а магнитные кошки не такое уж и безопасное развлечение: если в какой-то момент магнит слишком сильно нагреется о поверхность здания, то… Да и глупо это – рисковать вот так бездарно своей жизнью и бегать от охраны здания, если можно совершенно спокойно днём посетить скалодромный парк с батутами, в которых есть шлем, страховочный трос, специальная амуниция и бригада дежурных доков. Нас с Любомиром всё ещё связывал потрясающий секс, но в тот момент, когда мне вдруг стало интереснее помогать в лавке отцу, я с грустью поняла, что мы с моим первым мужчиной совершенно разные люди. Расстались легко. Как оказалось, к этому моменту и сам Любомир начал тяготиться нашими отношениями.

Несколько лет подряд я безвылазно проводила в лавке отца, собирала и ремонтировала роботов, обновляла программное обеспечение, обучала искусственные интеллекты. Это было интересно и всегда разнообразно. Как ни удивительно, но мне действительно нравилась эта работа, а тот факт, что на мой счёт ещё и добавляются кредиты, приятно грел душу.

Так я и жила спокойной размеренной жизнью, пока в нашу лавку однажды не зашёл Давид. Интеллигентный, остроумный, красивый. Он не обладал такой потрясающей внешностью, как Любомир, но и самовлюблённостью тоже. С ним было хорошо, а самое главное – он поддерживал моё стремление работать, потому что и сам в некоторой степени работал – создавал уникальный дизайн внутренних помещений для частных космических яхт. Чаще всего его клиентами становились страдающие в космосе от нехватки влаги миттары и шестирукие пикси, для которых стандартное оснащение было просто неудобным.

Давид стал моим вторым мужчиной. Он оказался старше меня на двадцать пять лет, но первое время я не придавала этому большого значения. Ходила на свидания, общалась, радовалась тому, что нашла человека, который мыслит, как я, и хочет работать, ведь это на Танорге редкость. Мне казалось, что у нас всё замечательно, пока однажды Давид не сообщил, что ему надоели эти непонятные отношения и либо я выхожу за него замуж и срочно рожаю детей, либо он будет искать другую женщину, ведь у него уже «возраст». Я попросила сделать паузу и дать мне время на размышления, чтобы всё обдумать. Видимо, думала слишком долго, так как, придя к нему на работу, обнаружила Давида целующимся с хорошенькой пиксиянкой. К слову, две из шести рук молодой особы очень нагло залезли в штаны моему молодому человеку. Давид решил всё за нас.

Все эти воспоминания вихрем пронеслись в голове, и я поняла, что на «мелкую интрижку» в принципе не способна. Да и разовая физическая близость, пускай даже ради дела, – противно.

– Я не хочу быть агентом-алеф класса.

Элизабет осеклась, а я добавила:

– И внешность, фигура, всё, что ты перечислила, – тоже не хочу. Я устала от экспериментов, и мне не нужно совершенное тело. Мне нравилось то, в котором я была раньше.

Лиззи тяжело вздохнула и покачала головой:

– Ты хотя бы осознаёшь, от чего отказываешься? Этот биоандроид создавался в лаборатории и ещё не развился полностью. Тебе даже не придётся делать маммопластику…

Взгляд сам собой задержался на груди эльтонийки. Да уж, если даже я с трудом смогла отвернуться, то представляю, каково мужчинам. Ещё никогда я не видела таких шикарных женщин, как Элизабет. Каким-то невероятным образом она даже в спортивном комбинезоне выглядела ослепительно.

– И всё-таки я хочу быть обычной, – произнесла с нажимом. – В идеале – такой же, какой была.

– Нет, такой же не получится. Лицо точно будет новое. Старая биометрия, сама понимаешь, есть во множестве баз данных. Никто не должен тебя связать с Дженнифер Рэтклифф. На задании можешь встретить кого-то из знакомых, кто тебя узнает. Потом проблем с зачисткой памяти не оберёшься. Оно тебе надо?

Рассеянно качнула головой. Нет, такого мне не надо. Не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.

– Глаза… они у тебя сейчас зелёные, красивые. И цвет волос хороший. Подумай ещё раз, ты точно хочешь стать той серой мышкой, какой была раньше? Вы же – таноржки – все одинаковые: смуглые, щуплые, кареглазые. Ладно, давай вопрос о внешности отложим на потом. В конце концов, в любой момент всё можно изменить, даже той же старой доброй операцией. Вопрос в другом. Ты абсолютно точно уверена, что не хочешь стать агентом алеф-класса?

В голосе малинововолосой красавицы прозвучали нотки надежды.

– Не просто не хочу, а не смогу. Не справлюсь. Это же придется постоянно быть у всех на виду, менять личины, образы… – С усмешкой вспомнила, как уже в двадцать два мне надоели клубы и рискованные затеи, проводимые Любомиром. – Ты сама сказала, что агенты алеф-класса – очень яркие личности. Я так понимаю, что все удачливые шпионы в первую очередь первоклассные актёры, они должны уметь в любой момент отыграть эмоции на публику. Я не справлюсь. У меня просто нет таких задатков.

– О-о-ох, что же с тобой делать-то… – Элизабет тяжело вздохнула и покосилась на наручный коммуникатор.

Мне даже стало немножко неудобно. У неё уже через несколько часов новое задание, а она тут полночи пытается подобрать мне специализацию в их сверхсекретной организации. С другой стороны, я не просила меня спасать ради такой жизни.

– А тау-классом точно стать нельзя? – вновь закинула я удочку.

– Начальство не одобрит запрос. – Эльтонийка мотнула головой, закусив губу. – Если бы у тебя не было наноботов, тогда ещё был бы вариант, а так точно без шансов.

От слов девушки повеяло колючей прохладой, и я поёжилась.

– Что же тогда будем делать?

– Есть один вариант… – Девушка задумчиво смерила меня взглядом. – Правда, я не уверена…

– Какой?

Элизабет немного помолчала, затем прошлась по каюте, нажала что-то на дисплее управления помещением и, когда из соседней стены поднялась панель и выехала табуретка на высоких ножках, ловко уселась на неё.

– В документе, что я тебе передала, представлены лишь основные специализации агентов. Но есть ещё одна, про которую руководство обычно редко вспоминает. Это… м-м-м… сложно объяснить. Этих агентов очень мало, и они… не совсем принадлежат себе. Хотя в твоём случае ты и так себе не принадлежишь… – задумчиво произнесла эльтонийка.

– Расскажи подробнее. – Я облизала губы, потому что они внезапно пересохли.

Что-то было в интонациях собеседницы… особенное. Или же мне так отчаянно хотелось, чтобы это стало выходом из ситуации? Не знаю.

– Агенты сигма-класса – своего рода уникумы-одиночки, – заговорила Элизабет. – В отличие от всех остальных агентов, это единственный класс специалистов, который принципиально работает в одиночку. У них никогда не бывает страхующих напарников, не к кому обратиться за помощью, некому их заменить, если задание оказалось невыполненным, а исполнитель получил тяжёлое ранение.

– Допустим. – Я кивнула. – Что по обязанностям? Я так понимаю, это полевые агенты? Иначе этот вариант ты мне не предложила бы.

– Всё верно – полевые. Если говорить про обязанности, то нечто среднее между телохранителем, помощником и личным секретарём – всё зависит от того, к кому ты попадёшь и какие функции на тебя возложат.

– К кому попаду? – Я неслабо удивилась. – А разве это не будут разовые задания от Особого Отдела?

– М-м-м… не совсем. Как правило, сигма-агентов арендуют, если так можно выразиться, у Особого Отдела. Стандартный срок договора – десять лет, и на это время специалист полностью переходит в подчинение купившего его гуманоида. Не смотри на меня так. Это у людей маленькая продолжительность жизни, а для цваргов или эльтониек – пшик. Ты, считай, заново родилась и, как говорит Андрэ, а он у нас ошибается редко, двести лет проживёшь как минимум. Представь, каково гуманоиду, нанявшему сигма-агента за колоссальные деньги, всему учить помощника? Я бы сказала, что на моей практике, сколько слышала о сигма-агентах, обычно происходили лишь две крайности: либо по каким-то причинам владелец контракта выплачивал неустойку Особому Отделу и отказывался от сигмы в первый же год после приобретения, либо, наоборот, спустя десять лет контракт продлевался ещё на двадцать, тридцать, а порой даже пятьдесят лет.

Мороз прошёл по коже после этих туманных объяснений.

– Знаешь, звучит очень странно… как будто узаконенное рабство.

– Знаю. – Эльтонийка серьёзно кивнула. – Именно поэтому в контракте прописывается, что раз в три года сигмы в обязательном порядке должны проходить проверку у пси-агентов, даже если они работают вне «Безымянного» на каких-нибудь задворках Вселенной. Если вдруг выясняется, что психика сигма-агента нестабильна или ей что-то угрожает, то агент изымается у владельца, а владелец попадает в чёрные списки Особого Отдела.

– Раз в три года… бр-р-р…

– Да, понимаю, тебе сейчас кажется, что это нечасто и за три года может произойти многое. Но, поверь, бывалые агенты воют от того, как часто им приходят направления на приём к моим коллегам. Полевики терпеть не могут эти процедуры, неважно, к какому классу они относятся – алеф-, бета- или сигма-. Нас даже ласково за глаза называют психами, думая, что мы об этом не знаем. – Элизабет улыбнулась.

– А что касается физического состояния?

Элизабет пожала плечами:

– Тут уж каждый за себя. Мы все рискуем, боевики со своими взрывчатками в особенности, но опасные ситуации могут выпасть на долю каждого. От этого никто не застрахован. Но тебе не о чем волноваться. Всё-таки наноботы, титановый каркас, повышенный болевой порог… Если тебя не будут расстреливать в упор из пневмопушки – выживешь.

Звучит ободряюще. Я передёрнула плечами, представив, каково это, когда тебя расстреливают в упор. Конечно, после пережитого взрыва на лайнере, казалось бы, я уже ничего не должна бояться, но нарваться на такое не хотелось бы.

– Я имела в виду другое… М-м-м… Ты там говорила, что алеф-агентам иногда приходится идти на близкий контакт с объектом, чтобы выудить информацию…

Вопрос прозвучал коряво. Понятия не имею, почему меня это волновало, особенно с учётом того, что я находилась в теле шестилетней девочки, но волновало.

– Пф-ф-ф, – фыркнула Элизабет. – Вот о чём-чём, а о личной жизни можешь забыть раз и навсегда. Не удивлюсь, если ты умрёшь в какие-нибудь двести тридцать пять девственницей. Личные владельцы – не организация. Тебе придётся двадцать четыре на семь – или сколько там часов в сутках в зависимости от планеты – находиться при объекте охраны, помогать, оберегать или просто играть роль невидимки. Но всегда рядом. Ты станешь тенью того, кто тебя купит. Многие отмечают, что после тридцати-сорока лет работы на хозяина сигма-агенты способны предугадать любое его желание лишь по форме того, как изогнулась надбровная дуга. Если, будучи алеф- или бета-агентом, ты имеешь перерывы между заданиями и можешь снять напряжение с кем-нибудь из коллег или на самом задании, то, став сигмой, ты себе это не сможешь позволить.

М-да, кто о чём, а эльтонийки о возможности необременительных отношений. С другой стороны, Элизабет говорила на эту тему настолько легко, что, несмотря на приливший к щекам жар и чувство неловкости, я уточнила:

– А сам владелец может… ну… принудить?..

– Владелец контракта? – Элизабет посмотрела на меня широко распахнутыми глазами и звонко рассмеялась. – Ух, скажешь тоже! Кажется, ты всё ещё не понимаешь, кто такие агенты в принципе. Объясняю доходчиво: аренда одной единицы сигма-класса на десть лет стоит столько, что дешевле выкупить все бордели на Тур-Рине разом. Это просто нерентабельно – таким образом использовать сотрудника Особого Отдела, я уже молчу о том, что гуманоиды, которые могут себе это позволить, не просто богаты, а неприлично богаты. Как правило, стоит целая очередь из женщин, которые с радостью запрыгнут в постель к твоему будущему владельцу, и, скорее всего, тебе придётся отгонять их от него кулаками и бластером. Кстати, именно поэтому я вновь рекомендую задуматься о будущей внешности. Когда рядом с мужчиной находится действительно роскошная девушка, то тех, кто отважится у неё его увести, становится гораздо меньше. Ты многое потеряешь, если не воспользуешься этой возможностью.

Я потёрла лоб от усталости и… оглушительно зевнула.

– Вижу, что ты ещё окончательно не пришла в себя. – Эльтонийка поднялась с табуретки. – Ладно, спи, восстанавливайся, набирайся сил. Со специализацией ты, надеюсь, определилась? Больше тебя ничего не пугает? – спросила она почти что насмешливо, и янтарные глаза сверкнули в полутьме жидким золотом.

– Нет, больше ничего не пугает, – ответила, понимая, что уже действительно примеряю на себя шкуру агента сигма-класса. – А кто обычно выкупает себе таких спецов? И для чего?

Элизабет пожала плечами:

– Да все по-разному, но самые частые клиенты Особого Отдела – мужчины-пикси. Они, как правило, делают упор на боевых и коммуникационных навыках специалиста.

Я хмыкнула. Да уж, на Пикси царит весьма жёсткий матриархат, неудивительно, что они набирают себе сигма-агентов.

– Иногда обращаются миттары. Это весьма мирная раса, но на их планете постоянные проблемы с извержением подводных вулканов, которые приносят огромные свеллы и цунами. Там своя специфика, сигма-агенты в основном охраняют владельца контракта от буйства стихии. Совсем редкими клиентами являются цварги.

– Цварги?..

Я напрягла память, пытаясь вспомнить хоть что-то об этой расе. Среди туристов на Танорге я ни разу их не видела.

– Весьма малочисленная раса, на десять мальчиков рождается две, от силы три девочки. Обычно цваргиням запрещается покидать родную планету, пока они не выйдут замуж, да и при таком раскладе им нужно разрешение от самого Аппарата Управления Цваргом. Но это всё не так важно, как то, что мужчины их расы обладают чувствительными к мозговым колебаниям наростами на голове. Здесь, на «Безымянном», есть несколько цваргов среди агентов, ты их сразу узнаешь по тёмно-фиолетовой коже и обсидиановым рогам. Представители этой в чём-то уникальной расы утверждают, что эмоции других гуманоидов для них пахнут, как для нас пахнет еда. Именно поэтому цварги очень не любят нанимать сигма-агентов – всё время морщатся и кривят носы, мол, им «невкусно пахнет». Одно дело – разово пообщаться с кем-то, ну или с некоторой периодичностью видеть гуманоида, а другое дело – когда он непрерывно находится рядом. Это разные вещи.

Я вздохнула. Понятно, значит, скорее всего, меня пристроят либо к шестирукому мужчине для охраны от прекрасных представительниц его же расы, либо к миттару. В последнем случае надо будет заранее научиться надолго задерживать дыхание и быстро плавать.

Элизабет, удостоверившись, что у меня больше нет вопросов, направилась к выходу, попутно набирая что-то на дисплее управления каютой. Табурет исчез за вертикальной панелью стены так же быстро, как и появился.

– А почему я, кстати, не понимаю этого языка? – Я очнулась в тот момент, когда дверь-слайдер отъехала в сторону.

– Это же «Безымянный», флагманский корабль Особого Отдела, – пояснила эльтонийка словно нечто само собой разумеющееся.

Видимо, это должно было многое мне объяснить, но вместо этого мысли скакнули к словосочетанию «флагманский корабль». Я много раз ездила мимо космопорта Танорга и интересовалась космическими кораблями, поскольку они тоже являлись техникой. Флагманами называли не просто огромные лайнеры или крейсеры, флагманами называли крупные вооружённые судна военных и частных охранных предприятий.

Болезненная догадка, как магнитная вспышка на солнце, пронзила моё сознание. Сердце пропустило удар, а горло на миг сжалось, не пропуская воздух в лёгкие.

– Это ведь были вы, да? Из-за «Безымянного» взорвался рейсовый пассажирский лайнер? Мы летели на Зоннен, там просто не было ничего, что могло бы стать причиной взрыва.

Лицо Элизабет неуловимо изменилось. Как только я начала говорить, она стремительно что-то набрала на панели каюты, и свет отключился, впрочем, как и вентиляция. Потухли лампочки на регенерационной капсуле. В абсолютной тишине и в тусклом свете звёзд из иллюминатора она подошла ко мне и прошептала в самое ухо:

– Молчи о догадке, Джерри, если не хочешь проблем на свою прекрасную головку. – И, уже выпрямившись в полный рост, добавила: – И всё-таки я тебе рекомендую задуматься о карьере агента алеф-класса. В проницательности тебе не отказать.

С её уходом жёлтая диодная подсветка и шуршание вентиляции возобновились. Вспыхнул салатовым свечением дисплей на регенерационной капсуле, а я поёжилась.

Одним коротким ответом Элизабет дала понять мне две вещи. Во-первых, катастрофа с гражданским лайнером – действительно дело рук, а точнее, ракет «Безымянного». Скорее всего, это было случайностью, роковой ошибкой таинственного руководства, но Особый Отдел ни перед кем не отчитывается. Именно поэтому, чувствуя за собой вину, кто-то неведомый свыше отдал распоряжение спасти мне жизнь, даже вводом столь дорогостоящей сыворотки.

А во-вторых, эльтонийка ненавязчиво сообщила, что помещение прослушивается, а возможно, и просматривается скрытыми камерами.

Чувствуя, что голова начинает болеть от всех этих мыслей, я удобнее улеглась в капсулу и заснула.