– …а потом на помощь прилетел Ансар! Ты ведь знаешь алердина первого алерда? О, как он был хорош, невероятно! Он-то и раскидал оставшихся мантикор, не пощадил никого! Даже Тамиму не оставил никого, всё сам.
– Глеб! – оборвала я его и схватила зверька за передние лапки. – Скажи, что с Ямином? Не томи! Я умру от переживаний!
Монтри молчал, глядя на меня сочувственно. Из моего горла вырвался судорожный вздох. Я не переживу, если с ним что-то случится. Я только недавно осознала, насколько мне стал дорог этот сероглазый демон. Он должен жить! И тем более не должен умирать из-за моего непутевого брата.
Да, непутевого. Теперь я поняла это особенного четко.
– Да жив он, жив, – наконец выпалил монтри, став серьезным. – Но чуть не погиб. Из-за тебя, между прочим! Из-за тебя и твоего брата.
Как же мне отчаянно не хотелось верить, что мантикор действительно отправил Фредерик… Но я все больше убеждалась, что брат далеко не безгрешен.
– Как он сейчас? А Тамим?
– Жив и здоров.
Я шумно выдохнула. Теперь, кажется, я смогу пережить всё, что угодно. От меня отхлынула тяжелая волна печали и, казалось, где-то вдалеке замаячил спасительный берег. Но что же делать с отцом Ямина? Как быть? Я ведь своей свадьбой поставлю его жизнь под удар.
Я собиралась засыпать монтри очередным ворохом вопросов, когда услышала стук в дверь. Пятнадцать минут истекли… И Отилия не из тех, кто будет смиренно ждать. На пальцах заплясала магия, и я начала плести заклинание, которое опутало замок на двери. В этот же момент горничная дернула ручку, но, как и ожидалось, безрезультатно.
– Еще немного, – попросила я её и повернулась к монтри. – Что с Ямином? Ты сказал, что он чуть не погиб. И почему ты не пришел вчера? Ты ведь видел меня в мироизе.
Глеб даже не думал отрицать. Виляя хвостом, он уверенно заявил:
– Видел, хотя после падения мироиз сломался.
– После падения?
– Ямин упал с большой высоты. Крылья смягчили удар, но он все равно сильно пострадал. Да и рана…
– Рана? – вновь судорожно выдохнула я и присела на корточки, продолжая удерживать монтри за передние лапки. – Ты сказал, он жив, значит, рана не серьезная?
– Серьезная, – мрачно добавил зверек и забрал лапки, лизнув правую. – Но ас-алердин сильный, выкарабкается. Он пришел в себя сегодня и…
– И?
– И попросил помочь тебе, – рыкнул зверек, явно недовольный тем, что его перебили, и лизнул левую лапу, словно хотел стереть следы моего присутствия на коже. – Не радуйся раньше времени. Он попросил не из-за тебя, а из-за своего отца. Он погибнет, если ты выйдешь замуж. Ямину до тебя нет никакого дела.
Я стушевалась. Слышать подобное оказалось больно. Еще недавно монтри весьма благосклонно относился ко мне и даже, чудилось, подначивал нас с ас-алердином. Почему он так изменился? А может, дело не в этом? Может Ямин действительно ко мне ничего не чувствует? Иначе бы женился, чтобы спасти своего отца. Должно быть, вчерашняя ночь совершенно выбила у меня мозги, если я нафантазировала себе, будто между нами что-то есть.
Да и какая по сути разница? Главное, что он жив! Остальное уже не важно. А в то, что он выздоровеет, я верила безоговорочно. Не может быть иначе. Ямин сильный.
– Я не претендую на его заботу, наоборот, готова сама помогать всем, что будет в моих силах. К сожалению, пока я могу не так много, но в отношении его отца я на кое-что способна. Для этого мне нужна вторая копия договора. Без обеих бумаг я не смогу расторгнуть помолвку.
– Расторгнуть? Самостоятельно? – неуверенно спросил монтри. – Но твой брат сказал, что только он может расторгнуть соглашение…
Да этот наговорит! Я ведь сама ему поверила, пока не начала рассуждать логически.
– Он бравировал. Я долго думала над этим и пришла к выводу, что он никак не может быть прав. Во-первых, официально он мертв. Я давно полноправная хозяйка своей судьбы. Если бы это было не так, ему не было бы смысла прятать от меня эти бумаги. И он принес их в загородное поместье, желая шантажировать Ямина именно ими. Не своим согласием, а бумагами. Второе, в тайном послании от отца говорится, что мы с Ямином сами можем выбрать судьбу, то есть именно я смогу отпустить его, если пожелаю. Фредерик не имеет никакого отношения к этому договору. Отец желал, чтобы моя жизнь зависела исключительно от меня.
Князь молчал, задумчиво глядя на меня. В дверь вновь постучали и раздался нетерпеливый голос Отилии:
– Ваше высочество, пора! Прошу вас, впустите, иначе мне придется позвать стражу. Мне тревожно за вас. Ваше высочество!
– Со мной всё в порядке! – раздраженно отозвалась я и понизила голос: – Найди копию договора. И принеси как можно быстрее. Ты должен успеть до свадьбы.
Монтри смотрел на меня задумчиво, словно не верил в то, что я действительно собираюсь это сделать. Я не понимала, почему он медлит, почему с такой настороженностью смотрит на меня, и от этого начинала еще больше нервничать. А если он не согласится? А если не найдет?
– Ты не знаешь, где лежит копия? Или Ямин её потерял?
– Не знаю, но найду. Ямин без сознания, – нехотя признался монтри, и мое сердце пропустило удар. – Да не волнуйся ты, всё с ним будет в порядке. Будто не знаешь о хваленой регенерации демонов. Ты мне лучше скажи… зачем тебе выходить замуж за Роффе? Почему бы не сбежать? Ямин, когда придет в себя, укроет тебя, поможет и не выдаст Абикарду.
Уверенность монтри в таком благородном поступке своего хозяина, точнее, друга была приятна. Я покачала головой.
– Не могу. У Роффе в заложниках мой брат, а скоро будет и племянник – вряд ли графиня Хизаст долго сможет держать оборону. Я должна спасти их.
– Ты стараешься ради брата? – ощетинился Глеб. – Нашла, из-за кого стараться! Если Роффе казнит его, то поделом, – никогда не слышала в голосе зверька столько злости. – Да его всё равно надо судить! Ах, если бы мантикоры не уничтожили доказательство-сферу…
Доказательств причастности моего брата к магии мантикор нет? Его не смогут судить… Значит, ему осталось лишь уйти от гнева Роффе. Амнезия в этом случае действительно будет идеальна. Увы, я тоже не хотела, чтобы он занял трон Абикарда. Только не черномаг.
В дверь как всегда не вовремя постучались: на этот раз это была Джули, она напоминала, что пора собираться, священнослужители уже прибыли. Как быстро!
– Принеси вторую копию в храм, в келью, где меня будут готовить к свадьбе, – шепнула я монтри. – Смотри, не опоздай! Я не смогу балансировать на грани потери двух жизней: или брата, или алердина Рагная.
Глеб серьезно кивнул. Обычно веселый и шебутной зверек в этот момент был как никогда собран. Что же им довелось пережить с Ямином и Тамимом, что он весь подобрался?
Монтри исчез в дымке, а я отправилась открывать дверь. На пороге стояли Джули и за её спиной мялась Отилия.
– Теперь ты не только любовница моего жениха, но и мой личный надсмотрщик? – хмыкнула я.
– Скорее, я твой разум. Не даю совершить глупость.
– Благодарю, но я привыкла справляться сама. Впрочем, если хочешь, можешь войти.
Я была уверена, что девушка развернется и уйдет, но Джули лишь ухмыльнулась. Не говоря ни слова, она вышла на балкон и, пока горничная помогала мне со сборами, фрейлина не обмолвилась ни словом.
Напряжение все росло. Я понимала, что с минуты на минуту должна определиться моя судьба. Казалось, каждая секунда играет решающую роль, я отсчитывала их и с замиранием сердца ожидала изменений. Будто вот-вот произойдет что-то, что сорвет мой тщательно выстроенный план. Что-то должно пойти не так… вот только что?
Отилия сделала великолепный макияж: скромный, но при этом мягкий, подчеркивающий девичью красоту и молодость. Мне всего восемнадцать… детство маячит еще где-то за плечами, но вот мне приходится брать на себя ответственность не только за своих родных и свой народ, но и за алердина Рагная. Сейчас, в эти часы, от меня зависело очень многое.
– Пора, – шепнула Джулия, вернувшись в комнату. – Экипажи уже ожидают невесту.
Я взглянула на себя в зеркало. Когда в моих глазах успела поселиться эта печаль? Куда делась жизнерадостность? Неужели с этой минуты моя беззаботная жизнь закончится?
Я поднялась с места. На мне было белое хлопковое платье в мелкий сиреневый цветочек – простое, без рюш и оборок, именно в таком виде я должна явиться в храм, чтобы просить милости у богов.
Сивилла и Нилла ждали нас внизу. Фрейлины низко поклонились: они уже были в праздничных нарядах, один краше другого. Идеальная укладка, но в глазах – такая же печаль и тревога, что и у меня. Они будто чувствовали сгущающиеся тучи. Даже Джули была необычайно мрачной.
Экипажи белые, нарядные, с позолоченными лентами. Такие красивые, что дух захватывало. Пожалуй, устроительница свадеб действительно постаралась. Я сделала первый шаг к карете и оглянулась на дворец, будто напоминая себе о долге. Вздохнув, опустилась на мягкое сиденье. Фрейлины сели рядом, но ни одна из них не проронила ни слова, пока мы ехали к храму.
