Огонёк души
В детстве то и дело нарывался первый на драку с братом, если что шло не по-моему. Да, с Давлетом Лизе будет лучше. И пусть в моём сердце торчит клинок, и пусть он проворачивается каждый раз, как вижу её. Это моя проблема. Я справлюсь и буду присматривать за ней.
***
Ранбир
Всё случилось на следующий день после бракосочетания брата. Я не думал, что мне настолько снесёт крышу. Казалось бы, Лиза – законная жена Давлета, тяга к ней должна убавиться, ведь на девушке теперь запах брата. Но куда там?
После бракосочетания впервые увидел её на коронации. Тогда-то и приклеился к ней взглядом. Она осталась для меня прежней, а пахнуть стала ещё притягательнее. Мой внутренний Змей почуял свою женщину. За те секунды, что Давлет вёл супругу по тронному залу к помосту, я двадцать раз спланировал похищение Лизы. Чего только не родилось в моей больной голове!
Я мог бы устроить пожар и под невидимостью унести девушку. В поднявшейся панике никто сразу бы не заметил исчезновения Лизы. Давлет бы своим даром тушил мой огонь.
Я мог бы обойтись и без пожара. Устроил бы представление из струй воды в воздухе. Все отвлеклись бы на танцующие фигурки повелителя и его супруги, а я в это время под невидимостью подкрался бы к Лизе. Пришлось бы напрямую противостоять старшему брату, но на моей стороне неожиданность.
Да ещё много чего мог бы сделать, даже открыто противостоять Давлету. Тогда получился бы смертельный бой. Никто из нас не уступил бы. Гибели брата я не хотел. Единственное, чего желал, так это Лизу.
Видел, как она волновалась и искала поддержки в глазах подданных. Это Патала! Змеиное общество – скользкое и коварное. Сострадания лучше ни от кого не ждать! Моя девочка остановила взгляд на мне. Я понял, что ей нужно моё одобрение. Сейчас я не мог напугать Лизу, она и так едва в обморок не падала от своей новой роли.
Когда они с Давлетом взошли на помост, я еле устоял на месте и удержал своего Змея внутри. Её аромат сбивал с ног.
«Не дыши», – мысленно посоветовал Сайф. «Иначе перекинешься».
И так понимал, что вторая ипостась буйствовала внутри и вырывалась наружу. Начиналась трансформация. Чувствовал, как сводило мышцы ног. Задержал дыхание. Сознание прояснилось. Змей шипел и недовольно ворочался. Я дышал через раз. Сжал до побеления кулаки, напрягся, словно пружина, будто подготовился к броску.
Коронация завершилась. От позорных мыслей меня отвлекло чудо-событие: сапфиры первой царицы Нагалоки Мирославы, из светлого народа, признали в Лизе свою хозяйку. Такого мы с братьями предвидеть не могли. Получалось, что тиара в буквальном смысле раскрыла Лизу перед всеми. Указала на истинное происхождение молодой махарани, на её благословенную кровь.
К счастью, общество Паталы не придало большого значения знамению. Восхищение и страх склонили непокорные головы, но устоявшие, закоренелые стереотипы змеиного разума победили очевидный знак, и этому подыграли мы с сестрой и братом.
Как только рассеялось голубое свечение сапфиров, Сайф вослед исчезающей магической дымке запустил в воздух хоровод болотных лилий, а я сотворил миниатюрные фонтанчики из тоненьких струек воды, выходящие из середины каждого цветка. Самира же послала искры фейерверка под свод тронного зала. Приглашённые отвлеклись на шоу над головами махараны и махарани и позабыли о магии сапфиров.
Магичить совместно с братом и сестрой – увлекательное занятие. На время я позабыл о дурмане невестки. Когда начался бал, наваждение вернулось…
Меня сводило судорогой от желания, когда я наблюдал, как Лиза кружилась в танце со старшим братом. Ещё это её платье! Давлет, конечно, постарался открыто всем продемонстрировать своё право на жену. Уверен, он сам выбрал для неё такой наряд! В декольте на левой лопатке у Лизы красовалось имя старшего брата на праязыке. Это своеобразная метка принадлежности женщины своему мужчине. Ещё она свидетельствует о чистоте их брака и правильности совершения обряда. Если женщина порочна, метка не проявляется. Маслица подлил в и так разбушевавшийся огонь малой: «Кстати, ты в курсе, что на куколке есть и наши имена?»
Как же ненавижу себя за то, что Змей в итоге одержал верх над разумом! Я проявил коварство, сыграл на доверии девушки, выманил из дворца и чуть не взял силой жену брата. Какой же я мерзавец! Нет мне прощения ни здесь, ни в любом другом мире! Я жалок, слаб, эксцентричен и не сдержан. Чуть не погубил мою девочку! Как бы она жила потом с этим?
Почему нельзя умереть от мук совести? Сейчас я бы уже нашёл успокоение для себя. К сожалению, нагу мало самобичевания, особенно когда тебя совсем не осуждают за содеянное, а прощают и даже благодарят.
Да! Давлет меня простил, хотя я ожидал, что брат вызовет на бой, ведь я нанёс оскорбление махарани, покусился на сокровенное. После случая в айатане моя совесть не позволила бы мне честно выступить против брата. Я уже решил, что смиренно приму позорную смерть или что-нибудь другое, чем изволит наказать меня махарана.
Брат же простил. Он объяснил, что виной всему совершённый ритуал, когда мы втроём вытаскивали Лизу с того света. Это было сродни брачному обряду. Не один я потерял голову. Несколькими часами ранее похожим образом отреагировал Сайф, только Давлет оказался рядом и предотвратил нападение. Лиза даже понять не успела, какой опасности подвергалась. Подумала, что братья просто силой помериться захотели. Вот почему малой мне советовал не дышать!
Мне же не повезло. Я напугал бедняжку, заставил пережить страшные минуты, да и сам предстал перед ней во всех своей «одурительной» красе. Как же мне теперь ей в глаза смотреть?!
Глава 2. Назад в прошлое
«Мы выбираем не случайно друг друга.
Мы встречаем только тех,
кто уже существует в нашем подсознании»
З. Фрейд
Ещё в эпоху Двух Лун сыновья Неба определили жить нагам в Патале. На Земле же поселились асы, а постепенно и другие народы, искавшие убежища от разбушевавшихся во Вселенной Тёмных сил.
У Земли имелась естественная защита, создаваемая двумя лунами. Пекло не могло проникнуть сквозь неё. Впоследствии щит укрепился силой третьей луны, оставшейся от Деи6.
Однако предводитель Тьмы нашёл способ преодолеть барьер. Силы Пекла7 захватили малую луну8. Над Мидгардом9 нависла угроза. Чтобы уничтожить врага, асы разрушили Лелю. На планете произошла катастрофа. Воды Голубой луны низверглись на Землю и потопили многие континенты.
Остров, на котором проживали четыре народа светлой крови, бесследно ушёл под воду. Асы предвидели катастрофу, силы стихий помогли многим спастись. Воины поднялись на вайтманах10 в небо, чтобы сразиться с врагом. Оставшиеся люди спасались на виманах11. Однако часть рода, решив, что нет места во Вселенной, куда бы ни проникло зло, подняло в небо вайтмару12 и отправилось на Прародину. Так закончилась эпоха Трёх лун, и наступила новая – эпоха Утраченной Лели или Потерянной Луны.
Те, кто выжил и победил врага, обосновались на Большом континенте, у подножья Рипейных гор в долинах трёх рек13.
Эту землю они назвали в честь двух покровителей, прибывших с Прародины на помощь в сложный час для асов. Благодаря им воины из харов, даров, туле и сваргов одолели врага в небе и отстояли своё право на Землю. То были брат с сестрой – Тара и Тарх14, сильнейшие из наставников и глубоко почитаемые благословенным народом Мидгарда.
Уважение и преклонение перед ними сохранилось в древних песнях и легендах асов. Спустя века Тару и Тарха потомки четырёх родов воспринимали как богов. Землю же назвали Таратархия15.
Благословенной оказалась страна асов, расширялась на восток, запад и юг. Хары ушли далеко вглубь земель и расположились в Горячих горах у Прохладного океана. Дары поселились по соседству вокруг большого пресноводного водоёма. Туле спустились на юг. Сварги оставались подле Рипейных гор. Государство асов стало необъятным. Другие народы Мидгарда уважали их за силу, мудрость и крепость духа. Многие почитали за богов. Причиной тому не только божественные способности, но и союз с истинными защитниками Земли.
Древние Змеи – первоначальные хранители Мидгарда, их потомки, наги – продолжатели. В мифах и легендах разных народов и сегодня встречаются похожие сказания, якобы юных дев приносили в жертву неизвестному чудищу: у одних морской монстр, у других – злой дракон, у третьих – Чернозмей. Немало сказок сложено об этом. А ведь на пустом месте истории не возникают.
Основатель династии Королевской Кобры – Умар, внук Змея Шанкхи, сильнейший наг. Он единственный обладал дарами асов, которые унаследовал от своего отца Светомира Марова из рода туле.
Умара сильно тянуло в верхний мир. Наг любил всё, что имело отношение к асам. Зов крови притягивал его к этому народу. Внук Шанкхи понимал, что таким существам, как он не следовало находиться рядом с человеческими поселениями, ведь Змеям и их потомкам определено проживание в Патале. Однако ничего нельзя поделать с тягой к себе подобным.
***
Однажды, гуляя в лесу неподалёку от поселения сваргов в мире людей, Умар услышал звонкий девичий голосок. Набросив на себя невидимость, пошёл на звук, похожий на трель соловья. На небольшой лесной полянке приметил девушку в льняном синем сарафане, длинной светло-русой косой с вплетённой голубой ленточкой. Девица общалась с птицами, клюющими зёрнышки с её ладошки. Она так увлечённо на них смотрела, что, казалось, совсем не замечала, как вокруг собрались не только птицы, но и белочки присели полукругом, шагах в пяти. Кроткие зайчишки выглядывали из-за деревьев и боролись со своим опасением подойти. Заячье любопытство одержало верх, и они осторожными прыжками подбирались ближе к девушке.
За столь сказочной сценой с изумлением наблюдал Умар. Его сердце намертво приклеилось к деве. В том, что она из асов, не возникло сомнений. Он даже точно мог сказать, к какому именно роду принадлежала красавица. Асы носили отличительные знаки. Цвет сваргов – синий в тон глаз.
Умар не знал своего отца. Мама рассказывала, что он был одним из асов. Где-то среди туле жили единокровные брат и сестра Умара, но нагу строго-настрого запрещено искать с ними встречи:
– Они никогда тебя не примут, – говорила ему мать. – Мы для них чудовища, животные. Даже не надейся.
В душе Умар не соглашался с родительницей. Он не понимал, чем именно наги не угодили асам. Туле, сварги, хары, дары не жители Деи. Деянцы уже давно поселились в Мидгарде. Соотечественники бабушки Маруки преодолели страх и перебрались на Голубую планету. Наги не тревожили никого из людей Земли.
Опасность настоящего часто вытесняет страшилки прошлого. Когда Дее грозило уничтожение, никто не вспомнил о Нечто16, обитавшем на Земле. Все позабыли о давних исчезновениях женщин. Столько уж лет прошло. Свидетелей не осталось в живых.
Деянцы переселились в Мидгард так же, как и ореянцы. В результате очередной войны с Деей произошла катастрофа. В недрах этой земли давно назревало напряжение, жители мало заботились о планете. Наступил такой день, когда Дея не выдержала. Тёмные силы атаковали и нанесли сокрушительный удар, отчего сердце земли остановилось. Планета раскололась на миллионы частей. Много людей погибло в той страшной катастрофе, но были и те, кому удалось спастись. Они перебрались в Мидгард. Наступила эпоха Трёх Лун.
В северной части планеты асы заселили большой остров, в центре которого высилась гора Меру, и четыре реки несли свои воды к ней. Землю благословенного народа в эпоху Трёх лун называли Страной Северного ветра, сами же жители именовали её Дарией.
Деянцы поселились намного южнее и образовали свою цивилизацию. К тому времени наги изредка появлялись на поверхности, но пребывали в человеческом обличье. Скрывая свою сущность, они помогали деянцам. Видимо, в душе каждого змея жил зов крови, ведь именно деянки породили полузмей-полулюдей. Возможно, наги пытались так загладить вину своих праотцов, которые в первый раз встретили пришельцев своеобразно, далеко не гостеприимно.
Случались и браки между деянками и нагами. Нагини всё ещё оставались диковинками. С появлением на земле деянок змеи постепенно стали отходить от полиандрии. Больше они не похищали девушек. Браки совершались по согласию. Союз с человеком заключался только моногамным. Деянки на своей земле устали от полигинии, поэтому радовались, когда на них обращали внимание красавцы-мужчины, и даже тот факт, что временами они отращивали змеиный хвост, не смущал переселенок. Однако внука Шанкхи Чёрного влекло к асам.
Девушка почувствовала Умара сразу, стоило ему приблизиться к краю поляны. Даже невидимость не помогла остаться незамеченным. Нага девушка не видела, зато прекрасно слышала все его мысли и эмоции, легко определила, в каком месте он стоял, о чём думал и кем по своей сути являлся.
Сначала девица насторожилась и даже испугалась, ведь она ничего не слышала ни о нагах, ни о Патале. Об этом она узнала, проникнув в голову Умара. Там же и имя его прочла. Наг попытался прочитать и её, но встретил щит.
– Выйди! – вдруг произнесла она и посмотрела туда, где стоял невидимый Умар. – Выйди и покажись! Я знаю, ты давно наблюдаешь за мной. Не пытайся проникнуть ко мне в голову. Тебе это не под силу! Я знаю, ты наг. Хочу посмотреть на тебя, что ты такое.
Умар скинул невидимость и предстал перед девицей в человеческом облике. Не хотелось пугать зверьков да и девушку тоже. Хотя она и видела истинную ипостась через сознание, вряд ли могла спокойно лицезреть воочию.
Сварга внимательно осмотрела появившегося перед ней молодца. Высок, широкоплеч, приятен, в просторных, льняных, светлых шароварах, в чёрной препоясанной рубахе и сандалиях из блёклой чешуйчатой кожи. Чёрно-смоляные волосы до плеч поблёскивали в солнечных лучах, золотистые глаза светились любопытством.
– Мирослава, – произнесла девушка, – можно коротко Мира.
– Умар, – прозвучал низкий голос.
– Ты наг?
– Да.
– Вы умеете проникать в мысли?
Умар усмехнулся:
– У меня не совсем получилось. Ты подловила сразу.
– Ты не ответил.
– Из всех нагов умею только я, но с тобой не вышло.
– Я из сваргов. У нас особый щит.
– Ясно.
Девушка опустилась на траву, поджав под себя ноги, и похлопала рядом с собой, приглашая нового знакомого присесть. Умар устроился напротив.
– Как ты оказался здесь? В моём народе говорили, что, кроме нас, деянцев и ореянцев, на Голубой Земле никого нет, но мы первые заселили планету.
– Не совсем так, – скромно ответил Умар. Он рассказал Мирославе всю предысторию, а потом поведал и о своём происхождении.
– Твоим отцом был туле? А твоя бабушка деянка? – Мирослава округлила глаза.
– Верно.
– То есть ты больше человек, нежели Змей?
– Наверно. Я не сильно задумывался над этим. Вокруг меня больше нагов. Змей в нашей семье только дед.
– Как интересно. Вот бы посмотреть на твою семью…
– А ты хотела бы? – удивился и обрадовался одновременно Умар.
– Да, интересно же!
– Боюсь, сейчас невозможно.
– Почему?
– В Паталу человеку нельзя. Переход тебя убьёт.
– Убьёт?
– Да. Это совсем другой мир, понимаешь?
– Если человеку в Паталу нельзя, как же тогда жили твои родители?
– Они жили на Земле. Это и погубило их.
– А почему вам можно перемещаться между мирами?
– Мы хранители Земли, хотя и обитаем в Патале, но следим за всем, что происходит здесь.
– Где же вы были, когда случилась катастрофа? Когда погибла Леля? А наша Дария скрылась под водами океана?
– Мы ответственны за сохранность жизни на Мидгарде, но наги не участвуют в войнах. В своё время Древние Змеи сделали всё, чтобы Зло не проникло сюда. На заре времён здесь резвились апсары и сходили повеселиться гандхарвы. Мидгард являлся самым безопасным местом на планете. Однако с течением времени многое поменялось. Вы сами разрушили Малую Луну и хочется верить, что сделали это из добрых побуждений. Невидимый купол Мидгарда ослаб. Фата не может в полной мере заменить Лелю. А большинству нагов до недавнего времени не позволялось приближаться к людям.
– Почему?
– Провинились давным-давно… Тёмное дело. Не стоит о нём толковать, – отмахнулся Умар.
Мирослава выяснила всё через мысли собеседника. Умар не умел пользоваться защитой. Никто не учил его этому. Узнав истину, девушка согласно кивнула:
– Не стоит так не стоит.
На несколько мгновений повисла тишина. Затем девица спросила:
– Как ты меня нашёл?
Мирослава уже и так знала ответ, однако ей хотелось послушать, что скажет Умар.
– Услышал твой голос и пошёл на него.
– Мой голос?
– Да. Ты разговаривала с птицами.
– Невозможно. Я делала это на особой волне.
Умар улыбнулся:
– Но я слышал. Ты пела им. Голос твой, как трель соловья.
– Верно. Но как это возможно? Ты же не смог проникнуть ко мне в мысли!
– Не смог. Но голос слышал и пошёл на него. Я наблюдал за тобой…
– Это я знаю, – Мирослава смущённо опустила глаза.
Она не только понимала, что за ней следят, но и ведала мысли наблюдающего, которые пришлись ей по душе. Умар был очарован. Какой девушке не приятно узнать такое?
– Я только попробовал проникнуть к тебе в сознание, но ты сразу меня вычислила…
– О наблюдении знала гораздо раньше твоей попытки. Просто не показывала этого, – повинилась Мирослава и густо покраснела.
– Как же? Я же невидимым был?
– Был. У тебя мысли громкие, – улыбнулась девушка.
Лицо Умара вытянулось. Он уронил голову на ладони:
– Надо было ещё и тишину накинуть, – пробубнил. Потом поднял лицо, внимательно посмотрел на девушку:
– Ты ведь всё знаешь…
Мирослава кивнула и смущённо прикусила нижнюю губу.
И снова наступило молчание.
– Я пойду, наверно. – Умар поднялся на ноги, пряча глаза.
– Ты не хочешь уходить, – остановила Мирослава.
Наг оглянулся.
– Прошу, задержись, – молвила она.
И Умар остался…
Глава 3. Жизнь в страхе
«Отчаяние – это страх без надежды»
Рене Декарт
Сафи
Моя жизнь – это нескончаемая череда ужасных событий. Я часто задаюсь вопросом, зачем Бог попустил мне родиться в этот мир? Неужели Ему нравится наблюдать за страданиями никому не нужной сиротки?! За что мне всё это?
Я, Сафи Асланова, дочь главы рода Огненных нагов, одного из древних царских домов. Мой предок Змей Такшака Отважный – родоначальник Огненных. Когда-то он взял в жёны дочь Шанкхи Чёрного Шани. От их союза произошли многочисленные наги, отличавшиеся от всех остальных смелостью, буйным нравом и пламенеющим сердцем. В потомках Такшаки, как и в нём самом, горел неукротимый огонь справедливости, его месть быстро настигала обидчиков. Во гневе Змей становился коварным, его речи сбивали с толку любого мудреца. Такшака всегда добивался своего, чего бы это ему ни стоило. Для него не существовало преград.
Отважный Змей сделался царём Нагалоки, одним из четырёх. Господствовал он на юго-востоке Паталы. Перед Такшакой преклонялись Багровые, Аспидные и Василиски.
Мой предок прославился не только отвагой и доблестью, но и заслужил всеобщую ненависть, потому что сделался первым убийцей человека, а это повлекло за собой наказание. Великое жертвоприношение змей – страшная расплата за смерть одного человека17.
Не изменить того, что случилось. Кто я такая, чтобы осуждать Такшаку Отважного, моего прославленного предка, грозного, ядовитого и некогда бессмертного Змея. Неизвестно, как бы я поступила на его месте, если бы кто-то непочтительно отнёсся к моим родным.
Наш род долго презирали за скоропалительный поступок Такшаки. После Великого жертвоприношения в Нагалоки спустились суры и велели избрать единого царя. На тот момент в живых из сильных представителей истинных нагов остались только Лунные и Сапфировые. В результате единым правителем Нагалоки сделался потомок Шанкхи Чёрного из династии Королевской Кобры, Мансур Умаров.
Так окончилась слава моих Огненных предков. Они навсегда лишились права претендовать на престол. Однако со временем многое меняется.
Мой отец Радул Асланов охвачен безумной идеей вернуть трон. Он считает, что глава Огненных – единственные, кто достоин управления Паталой. Радул совершенно забыл о том, что изначально у нагов вообще не было царя, а когда возникла такая необходимость, то избрали четверых: по представителю от каждого рода истинных. Двенадцать змеиных народов находились в подчинении у Древних. Так сложилось исторически.
Радул ни о чём слышать не хочет. Он уверен в одном, что вполне может прибрать власть к рукам и идёт по головам напролом к своей цели, не брезгует никакими методами.
Отец и меня мучит. Не понимаю почему.
***
Сафи
Маму помню смутно. Иногда во сне ко мне приходит её образ: высокая, статная, с пышными длинными волосами цвета меди. Лица не вижу, но почему-то кажется, что оно прелестнее, чем у тёти Мадины, с большими тёмно-карими глазами, словно вишни. Мама умерла, когда мне исполнилось пять лет. Сказали, что на неё напала змеиная хворь.
После смерти мамы Радул с лёгкостью отдал меня на воспитание родной тёте. Самые счастливые пять лет моей жизни!
Моя тётя – Мадина Арманова из рода Медных нагов заменила мне маму, а её муж Ильдар Ильясов стал для меня настоящим отцом. Плохо представляю, какими бывают отцы, и как относятся к дочерям, но я почему-то уверена, что они точно похожи на дядю, а не на того нага, который им называется.
Ильдар Ильясов – глава рода Медных, мудрый, рассудительный и добрый. А разве мог бы он быть другим, когда рядом моя тётя? Мадина меня любила, как родную дочь. Когда меня забрали дядя и тётя, у них уже был сын шести лет, Абишек. Мы с ним всё время играли в детстве. Я привязалась к мальчику, как к родному брату… Хотя нет… Не так! Просто полюбила его настолько же сильно, как тётю и дядю. Абишек стал неотъемлемой частичкой меня самой. Может, искренние братские чувства именно такие. Я не знаю. К своему же родному брату я ничего подобного не испытываю.
Азиз – это мой кошмар, который будет преследовать меня, пожалуй, всю жизнь. Он не отстанет. За что мне это? Неужели все старшие братья – мерзавцы? Абишек же другой, хотя и старше меня. Или он просто такой, потому что кузен? Нет. Не верю. Абишек хороший, а вот Азиз…
Порой я задумываюсь, а не отправиться ли мне побыстрее к маме? Зачем мне вообще жить? Я бы на всё пошла, лишь бы не видеть наглую физиономию брата! Как мама могла родить такого урода?
***
Сафи
У тёти Мадины я прожила пять лет, а потом со мной произошёл странный случай. Однажды я билась с Абишеком в саду. Он учил меня сражаться на деревянных мечах. А во что ещё можно играть с одиннадцатилетним кузеном?
Мы оба приняли змеиную ипостась, так у нас больше силы. Внезапно мне сделалось плохо: потемнело в глазах, и я увидела языки пламени и вопли. Сначала закричал кузен, а потом и слуги. Я же только ощутила чрезмерную слабость и потеряла сознание.
После мне рассказали, что мой меч внезапно воспламенился. Огонь подбирался к рукам. Абишек закричал, чтобы я отбросила горевшую деревяшку, но мой взгляд затуманился, и я упала в обморок, крепко сжимая пылающее оружие. Кузен выдернул меч у меня из рук и обжёгся. Следы от ожогов и сейчас видны на ладонях брата, но он шутит, что шрамы мужчину украшают.
Тётя Мадина не могла не сообщить о моём припадке Радулу. Отец с величайшим скандалом забрал меня домой, и начался мой кошмар.
Сперва он держал меня взаперти, а потом отправился со мной из Паталы в Верхний мир и показал странному человеку. Радул представил его как доктора. Мужчина запомнился мне тем, что не понравился внешне.
Я привыкла к нагам. Все они высокие, хорошо сложены и обладают приятными чертами лица: в меру крупные глаза, густые ресницы, брови правильной формы, ровный, аккуратный нос, золотисто-смугловатая кожа, хотя и не у всех. Этот же мужчина обладал совершенно чёрными глазами. Складывалось впечатление, что у него отсутствовали зрачки. Больше всего мне запомнился цвет его кожи – тёмный. Нет, не такой, как у африканца, не чёрный, а асфальтно-серый. На лице доктора выделялся широкий приплюснутый нос, раздувающиеся ноздри. Мне сделалось страшно. Казалось, что он готов был съесть меня живьём. Тогда я ещё не знала, насколько Радул Асланов подлый. Я только вернулась в родной дом и доверяла отцу во всём.
Испугавшись доктора, спряталась за спину Радула. Они о чём-то говорили, но я мало что понимала из этой беседы. Отчётливо врезалось в память лишь одно слово «глушить».
Спустя два дня отец принёс мне капли и сказал, что у меня такая же болезнь, от которой умерла мама – змеиная хворь. Я должна принимать капли два раза в день: утром и вечером. Если буду хорошей девочкой и всё исполнять в точности, то отец обещал больше не запирать в спальной. Более того, устроит в престижную женскую школу-пансион. Там учились нагини Паталы из знатных змеиных родов.