Ревиксит
– А ты меня уничтожил…
Лиза вспомнила как бегала в одиннадцатом классе на свидания с Димой, оказавшимся Тенаксом, и какую боль испытала, когда впервые пришла к нему и застала в постели с лучшей подругой. Да и тьму она тоже наружу выпустила, когда ударила Тенакса, а потом разнесла пол его квартиры, бросая в убегающую Маринку вазы, книжки и даже стул. Так что с заданием Дарка Тенакс вполне справился. Он и правда сделал ей больно и пробудил тьму. А после его предательства у нее ни одни отношения ни клеились и парней она к себе близко не подпускала. Одному только Мэшу удалось ее покорить, но ничем хорошим и это не закончилось.
– Да уж, не знала я, что мне придется убить парня, в которого я когда-то была влюблена. – призналась Лиза. – И который, как мне тогда казалось, был влюблен в меня.
Тенакс не собирался ничего отвечать, потому что Лиза итак все поняла. Для него, просидевшего в клетке почти пятьдесят лет, эта девочка стала лучом солнца и на свидания с ней он тоже бегал с радостной улыбкой, потому что впервые чувствовал себя живым и важным, так что Дарк все верно рассчитал. Отобрал у него одну любимую девушку, чтобы подсунуть другую, а потом снова уничтожить ее. Но такого будущего для Лизы Тенакс не желал, ему хватило Ники, потому он сделал все, чтобы выполнить приказ Дарка, но оставить Лизу в покое. И до сих пор помнил, какими влюбленными глазами юная Лиза на него смотрела. Помнил, как сильно хотел ее поцеловать, но так и не позволил себе этого сделать. Помнил, как растоптал ее сердце и мечты, причинив не меньшую боль самому себе. Но старался забыть, что с ним сотворил после этого Дарк и то, сколько сил и времени ушло у Ириды на восстановление его истерзанного тела и разума.
Осознав, что пауза затянулась, Тенакс предложил:
– А хочешь я покажу еще один момент, в который я спас тебя от Дарка? Ну не прямо я, а мой друг, и не только тебя, конечно…
– Давай! – Лиза протянула руку. Она хотела отвлечься от нахлынувший воспоминаний о ее отношения со Лжедмитрием Шестым.
Это видение далось девушке даже хуже первого, потому что она увидела почему пропал ее любимый мужчина и как именно пробудилась ее Тьма. Тенакс показал ей, что именно случилось между ней и Мэшером в гараже, возле домика стратеры. И это были не только страстные поцелуи и признания Мэша в том, что он хочет с ней семью.
Знание о том, что под внушением котаури она всадила нож в любимого человека, радости Лизе не принесло. И глядя в голубые глаза сидящего напротив парня, она задала главный вопрос, от ответа на который постоянно ускользал Михаил:
– Почему я хочу убивать? Что за дрянь сидит внутри меня?
– Все просто. Ты – верум беллатор малумов, а сидящая в тебе дрянь – Тьма, поставляющаяся верумам в комплекте с силами.
– Не могу я быть верумом! Сначала умереть надо, потом кустодиамом возродиться, а малумом я тем более быть не могу, у них верумов кроме Дарка нет, мне Гадриэль рассказывал.
– Дарк специально поддерживает миф, что верумов у малумов не бывает, даже меня скрывал. Сжег все книги с упоминаниями о нас и следил, чтобы в новых писали уже его «правду». Даже у бонумов не осталось тех, кто бы помнил, что верумы были когда-то и среди малумов. А может и остались, но предпочитают молчать, догадываясь о последствиях своих откровений, потому что Дарку верумы не нужны, они могут призвать копье Люцифера и убить его.
– Как они призовут его, не зная имени? Да и одного имени мало. Я смогла призвать меч только потому, что Михаил наносил какие-то древние руны мне прямо под кожу и их хватало на час-два максимум. – девушку аж передернуло, потому что она вспомнила обо всем, что пришлось вытерпеть.
– Во время посвящения и бонумы, и малумы прыгают в Колодец Истины. Если новичок оказывает верумом, колодец сообщает ему как призвать меч Михаила или копье Люцифера. И никаких символов рисовать не надо, они наносятся при посвящении. Тебе Михаил вшивал их насильно, потому твое тело их отторгало.
– Вот же мразь! – выругалась Лиза. – Они с Дарком друг друга стоят. Хотя Михаил даже хуже, Дарк хотя бы не скрывает того, что урод.
– Да. И этот урод нанёс на Колодец Истины малумов знаки, не дающие посвящать новичков в верумы. У него ушло на это несколько лет, но еще больше ушло на то, чтобы извести уже имеющихся верумов так, чтобы не вызвать подозрение. – раскрыл еще одну тайну отца сын, помогавший однажды эти самые знаки обновлять. Правда Тенакс не знал, что отправлялись убиенные непосвященные верумы именно на тот остров, на котором он сейчас находился.
– К чему Дарку убивать верумом, если на них можно ошейники как на тебя надеть и получить собственную армию?
– Все время забываю, что ты еще не кустодиам. Есть правило, предписывающее сменять глав кустодиамов раз в лет сто, максимум двести. А теперь угадай, кто имеет право стать главой и почему Дарк бессменный глава малумов?
– Верум?
– В яблочко! Гадриэль вот должен был занять место Михаила, я – Дарка, а теперь и ты можешь претендовать на это звание.
Лиза представила себя главой малумов, но ничего кроме истеричного смеха эта картинка у нее ничего не вызвала. Это как представить, что Рональд Макдональд станет лидером у веганов. Хотя, меч Михаила же у нее хватило сил удержать, даже не будучи посвящённой в кустодиамы, значит хватит сил и малумами руководить. Ей этого, конечно, этого не надо, но она может.
– А почему жажда убивать у меня проснулась так рано, даже до того, как я кустодиамом возродилась?
– Наверное потому, ты клинок Мэшу в грудь всадила и технически это все же убийство, хоть потом мы его и спасли. Все же ты очень сильный верум, и я понимаю, почему Дарк так хочет сделать тебя своим ручным монстром.
– Только ли Дарк? А ты меня случайно не хочешь, чтобы я стала ТВОИМ ручным монстром?
– Мне нужен генерал армии, а не ручная собачка.
– Тогда ты знатно промахнулся с выбором. – скривилась Лиза. – У генерала твоего кукуха поехала, а жажда убивать вообще пропала.
– Это я притупил. Хотел, чтобы восстановление прошло легче.
Лиза расслышала «протупил», что было куда ближе к истине, потому набросила на парня:
– Какое там легче?! В этом аду она мне была жизненно необходима и была бы куда нужнее, чем вот эти твои подачки. Вот уж действительно протупил!
– Прости. Мы долго не могли отыскать тебя, а потом долго не могли передать провизию. Но я правда не знал, что это место так опасно. Ирида сказала, что оно самое подходящее для тебя.
Лиза догадалась первой.
– Самое подходящее, да? Ты вступил в сговор с тварью, убившей Мэша и Гадри, и еще удивляешься тому, что она тебя нае… надурила?
– Твою ж! – Тенакс добавил парочку нелестных эпитетов в адрес ведьмы, всегда играющей по своим правилам. Ирида была сильным союзником, потому ради ее помощи Тенакс поддерживал с ней самые теплые отношения, но творила она все, что хотела. – Вступил, потому что она меня спасла и в порядок привела, я ей доверился, но не ожидал, что она будет себя так вести.
– А что ты хотел?! У этой твари нет сердца, зато есть свои цели, и гибель Мэша и Гадри тому пример. – с болью в голосе напомнила Лиза.
– Если я скажу, что виню себя в их смерти, ты мне поверишь? – тихо спросил Тенакс.
– Да, но все равно тебя не прощу. Я наслышана о твоих способностях, еще и на себе сегодня проверила, так что не поверю, что ты не мог ее остановить. Просто ты слишком увлекся своей местью.
– Я просил им помочь…
– Но тебя она оживила, а их нет. – закончила за него Лиза. А потом спросила в лоб: – Почему Ирида так жестоко обошлась с Гадриэлем?
– Он убил ее дочь. – слова повисли в воздухе. – Ну, она так считает.
Тенакс не стал вводить девушку в заблуждение и рассказал печальную историю любви Гадриэля и Деи, которую закончил словами:
– Теперь ты понимаешь, что ей двигало и почему она убила его. А потом убила тебя.
– Так это из-за нее я здесь? Вот же сука! Но она меня не убила, я же вот она, жива, просто на острове застряла.
– Лиза… – Тенакс взял девушку за руки, зная, что следующие слова будет трудно принять без поддержки. – Ты мертва.
– Не мертвее тебя! – Лиза вырвала руки из на удивление теплых ладоней Тенакс. Ей казалось его объятия должны быть такими же ледяными как его глаза.
– У тебя есть некое подобие жизни, но это грубая пародия. Все возродившиеся в качестве потенциальных кустодиамов должны в течении трех месяцев пройти посвящение, иначе умрут. Здесь время течет по-другому, потому ты еще жива. Но, если я верну тебя в привычный мир, ты погибнешь сразу же.
– Ты же сам сказал, что есть ритуал посвящения. Разблокируем этот ваш волшебный колодец, я прыгну в него и стану верумом.
– И сразу же станешь орудием в руках Дарка. Вот он обрадуется! Получит все, о чем мечтал. Единственный достойный противник – Гадриэль, мертв, а самый желанный верум – ты, в его власти. Еще и ошейник мой свободен. – Тенакс продемонстрировал как петля затягивается на шее. – Ты станешь как я. Начнешь убивать невинных людей потому, что не сможешь по-другому. А потом, смотря на залитые кровью руки, даже не будешь помнить, скольких человек ты только что порешила и за что. Хочешь себе такой жизни?
– Нет. Лучше умереть в аду, чем творить ад своими собственными руками. – твердо сказала девушка. – А вообще небогатый у меня выбор: маньяк на побегушках у Дарка, подружка для Эвил и дохляков или твоя собачка. Ничего хорошего меня точно не ждет, раз мне даже умереть спокойно не дали.
– Верно. Будет море крови, пота и слез. Ты начнешь ненавидеть не только меня, но и себя. Но если сможешь побороть верумскую Тьму, то поможешь не только себе и мне, но и своим друзьям.
– Друзьям?
– Неужели ты думала, что убила меня на обряде и все, на этом все закончилось? Игра только началась, а твои друзья уверены в обратном, потому празднуют победу над злодеем Тенаксом и поют песенки про мир-согласие на Земле, пока Дарк собирает свою армию, которая просто ждала нужного момента, для того, чтобы выйти на арену. И подходящий момент наконец настал.
– А первое, что он сделает – убьет предводителя армии противника. Михаил будет мертв, а Гадриэль на помощь не придет. – продолжила не без злорадства в голосе Лиза, считавшая, что Михаил получит по заслугам.
– И возглавлять оборону, защищать бонумов и кучу магических существ от геноцида придется Селене, Вару и горстке древних бонумов, которые годны только для того, чтобы книжки в библиотеке перекладывать и пыль стирать.
– Значит, назревает война и Селена оказалась на передовой совсем без помощи?
– Ну, почему же без помощи. У меня есть друзья, также мечтающие убить Дарка и готовые прийти на помощь.
– Если у тебя уже есть «пробник армии» для отмщения папочке, зачем ты со мной возишься?
– Моего «пробника армии» маловато. А вот если в команде будет не один верум, а парочка, то шансы на победу увеличиваются. И я задолжал тебе за разбитое сердце.
– Ну и как я стану верумом? – девушка, не желающая ни вспоминать об отношениях с Лжедмитрием, ни развивать тему того, что влюблена она была в сынка Дарка, посмотрела на тресфасьема как на умалишенного. – Колодец малумов же для меня заблокирован, ты сам сказал об этом пару минут назад.
– Как думаешь, откуда берется вода в колодцах?
Немного поразмыслив, Лиза предположила:
– Подземные воды?
– Именно. Оба колодца питают одни воды, а у появляющихся из них существ есть дом и в этом доме есть большой Источник, в который можно погрузиться и пройти «крещение». Крещение без посредников в виде кустодиамских Колодцев Истины.
– И ты знаешь, где он? Этот Источник.
– Я – нет, а вот Ирида знает, она в нем Дею посвятила в верумы. Знает и бережно хранит свиток с картой, которая нас к нему приведет.
– Ты что и правда ей веришь? И уверен в том, что нам с тобой удастся добраться до Источника, а после беспрепятственно посвятить меня в кустодиамы?
– Ирида уверяет, что видела, как мы до него добрались. А я не привык подвергать сомнениям ее виденья.
– А я вот не собирать вручать свою жизнь сумасшедшей ведьме.
– Придется, потому что выбора у нас нет. Тем более, я нашел к ней подход.
Лиза и знать не хотела какой такой подход Тенакс нашел к Ириде, потому перевела тему:
– Допустим, просто допустим, что мы с тобой выберемся с острова, найдем Источник и я даже стану верумом. Что дальше делать-то будем? С горсточкой твоих друзей-заговорщиков и кучкой старичков-бонумов под предводительством Селены остановим Дарка и его армию? Маловато будет двух истинных воинов для такой масштабной операции.
– Вот и я так подумал. Но пока не будем забивать твою голову лишней информацией. Я итак явился и взбаламутил тебя кучей откровений, которые тебе еще предстоит осмыслить. Сейчас же сконцентрируемся на усмирении твоей Тьмы.
– Слушай, а с чего ты вообще решил, что я приму твою помощь, а потом сама стану тебе помогать? Еще и с Иридой этой ублюдской сотрудничать начну? У меня на нее другие планы, которые всего одни словом описываются – убийство. Желательно кровавое и такое, после которого она точно не возродится.
– Наверное с того, что у тебя выбора нет…
Лиза долго размышляла над его слова, но они были правдивы, потому она вынуждена была признать:
– Резонно. Продолжай.
– Если не утихомирим тебя до похода к Источнику, то после посвящения у тебя будет столько дури, что нам будет опасно находиться рядом с тобой, потому что ты легко перебьешь почти всех. Хотя со мной, Иридой, и еще парочкой моих новых друзей повозиться все-таки придется.
– Я что Халк какой-то?
– Нет, Лиза, ты не Халк и не Супермен. Ты куда хуже. Для тебя нет стоп-слов или криптонита и нам будет крайне сложно тебя убить. Вдобавок, ты крайне редкий верум, и лишиться такой сильной союзницы мы не имеем права. Так что мы с тобой задержимся на этом негостеприимном острове, а его жители станут подопытными крысами для наших с тобой занятий. Если ты конечно хочешь, чтобы я помог тебе обуздать Тьму. Ты же хочешь?
Лиза хищно оскалилась и Тенакс увидел в глубине ее глаз Тьму.
– Хочу. И с радостью поиграю с дохляками в новые ролевые игры. Но на этот раз охотником буду я.
Глава 6
Жизнь очень проста несмотря на то, что многие любят ее усложнять. Людям не верится, что они пришли в этот мир для того, чтобы быть счастливыми, потому сами притягивают к себе неприятности, не осознавая, что их жизнь лишь отражение того, что у них в голове. Мысли материальны, и как бы заезжено это не звучало, ты получаешь ровно то, о чем думаешь. Будешь верить в то, что все вокруг прекрасно и ежедневно благодарить за то, что уже имеешь – получить еще больше, будешь жаловаться и ныть, что тебе ничего не хватает, – потеряешь последнее.
Несмотря на то, что глава бонумов прекрасно понимал эти простые правила жизни, он все равно ее усложнял. И вместо того, чтобы рассказать Вару о будущем или, на худой конец, письмо написать, как это сделал Гадриэль, Михаил оставил головоломку, детали которой начал разбрасывать задолго до начала игры. Действительно, зачем же облегчать задачу тем, кому предстоит разгребать последствия твоих же необдуманных решений и ошибок, еще и в ускоренном темпе на пороге войны.
Михаил совершил очередной не самый мудрый поступок, но не мог действовать иначе. Он вырос на изощренных загадках и считал, что только они помогут открыть правду тем, кому нужно. Они же укроют от тех, кому истину знать не следовало. Загадки для Михаила были редкой радостью в чуждой ему жизни главы бонумов, которую он был вынужден проживать. Они же были связующим звеном с братом. Микаэль и Амалиэль были близнецами, но трудно было бы найти более не похожих друг на друга людей. Пропасть между ними, после становления кустодиамами и превращения Микаэля в главу бонумов Михаила, только росла, а любовь к тайнам была единственным, в чем они сходились.
Похожи братья были и в том, что обоих тяготило длительное существование, еще и в качестве защитников мира, но об этом они не признавались никому, даже себе, потому что были уверены, что никто их не поймет, ведь им выпала такая честь. Им даровали новую, почти вечную жизнь, жизнь в качестве кустодиама – наблюдателя за магическим, тайным миром, скрытым от глаз людей, которыми и они еще недавно были. Их посвятили в тайны мироздания, дали доступ к предсказаниям будущего, самым важным и особенным книгам, даже высокими статусами наделили, а не они ничего этого не ценят. Разве понял бы кто-нибудь Амалиэля и Микаэля, которые стали кустодиамами уже на закате жизни, скажи они, что мечтали о тихой и спокойной смерти, но никак не о «загробной» жизни, полной ответственности за сохранность не только рода людского? Вряд ли… А ведь они пытались. Много лет они пытались доказать всем, что их возрождение в роли бонумов – ошибка, а назначение беллаторами так и подавно. Но кто же слушал?! Слушали только Колодец Истины. Он никогда не ошибается и раз выбрал близнецов беллаторами, так тому и быть. Устав бороться с тенью, братья смирились и приняли свою судьбу. Амалиэль, которому хватило скорости и настойчивости, быстро отказался от регалий и укрылся за массивными дверьми библиотеки и светлыми балахонами, а потом и за длинной бородой. Михаил же был вынужден нести ношу самую трудную – ношу главы бонумов. И каждый день просыпаясь утром он молил, чтобы этот день стал последним днем его жизни. Спустя сотню с небольшим лет такой день наконец настал.
Узнав от предикторов о предстоящей кончине, Михаил облегченно выдохнул и закрылся в Восточном крыле. Он устал, ноша командования бонумами его нестерпимо тяготила, а Гадриэль, который должен был его заменить в ближайший год, погиб. Конечно, появился Сайрес, но он будет готов занять пост главы не раньше, чем лет через десять, и это при ускоренном обучении, а столько Михаил попросту не выдержит. Предрекаемая смерть казалась отличным выходом. Он свое отжил еще в первой жизни, и, если бы не брат, никогда бы не возродился в качестве кустодиама. И, если бы не все тот же брат, оказавшийся от поста, он не стал бы и главой бонумов (кому-то же надо было, а близнец идеальный кандидат). Его назначили только лишь потому, что срочно нужен был командующий для Заставы.
Михаил не собирался становится ни кустодиамом, ни главой Заставы и считал недоразумением все происходящее с ним после положенной смерти. Но после возрождения и посвящения честно отслужил больше ста лет и уверовал, что долг свой выполнил и вполне может уйти на покой, причем на такой, где его уже не побеспокоят. Напоследок он все же решил исправить несколько ошибок и оставил подсказки в надежде на то, что Амалиэль наконец примет на себя ответственность. Подсказки были сродни прощанию с братом, ведь напоминали о детских забавах и счастливом времени. Но беззаботные дни остались далеко позади и Амалиэль не собирался вставать на путь истинный, предпочитая бегать от своего предназначения и скрывать свою суть за балахонами, бородой и книгами. Что ему послания от Михаила? Лишь привет из прошлого и лишнее напоминание о его страхах. Старец считал, что он и раньше для подобных дел по спасению мира не подходил, а сейчас так и подавно. Он корил Михаила за трусость, но был еще меньшим храбрецом, чем брат и когда пришла очередь возглавлять Заставу после кончины брата, он в очередной раз быстро ее переадресовал, предпочитая, как и прежде, отсиживаться в библиотеке. Амалиэль искал ответы на важные вопросы где угодно, только не в себе. Столетие штудировал книги уверяя себя в том, что помогает миру, но на самом деле не делал ничего полезно ни для мира, ни для себя. Он просто спускал в унитаз дарованные возможности, так же как и те, кто жил с ним по соседству.
Кустодиамы из Восточного крыла, где проживал и Амалиэль, пылились там не просто так. Их нежелание меняться поражало не только Дарка, которому их бездействие шло только на пользу, но и молодежь. Новички верно подмечали, что восточники давно стали такими же артефактами, как и сокровища, которые они оберегали. Толку не было ни от первых, ни от вторых, потому что пользоваться одними запрещали другие. Фактически, восточная часть Заставы была летаргическим музеем, эдакой застарелой мозолью, которую и убрать легко, и не нужна она тебе, скорее мешает и доставляют дискомфорт, но как-то привык.
Другое дело Западное крыло, где бурлила жизнь – сердце Заставы. Населявшие его кустодиамы не предавались философским размышлениям о мире во всем мире, а ежедневно работали над тем, чтобы поддерживать этот хрупкий баланс. Они с болью приняли известие о гибели Михаила, но оживились, когда ретроград Амалиэль отказался от управления Заставой, поручив это Витиуму. Витиум был лучшим (оставшимся в живых) воином, а его кандидатура была самой подходящей, потому что жители Западного крыла не лечились от аллергии на пыль, они готовились к войне. Беллаторы и вовсе ликовали, потому что на смену трусливым близнецам, не понятно как ставшими главными персонами у бонумов, пришел наконец-то воин. Пусть не Гадриэль, как они мечтали, но его наставник.
Ингвар, в отличие от беллаторов, не знал, что Амалиэль – трус, любящий спихивать все на других, но даже зная это, все равно бы не отказался идти по тому пути, что указала открытка, предназначавшаяся не ему. Но он мог спасти друга и был уверен, что очень скоро Селена воссоединится с Лизой.
Проснувшись на рассвете в гостиной, он с трудом подавил желание взлететь на второй этаж и разбудить любимую девушку радостной новостью, которая в пять утра таковой могла и не стать. Вместо Вар он решил приготовить вкусный завтрак. Еще с первого свидания в лесу бонум запомнил, что Селена обожает есть на завтрак блины и, мурлыкая себе под нос любимую песню Земфиры, готовил ее любимую версию – с нутеллой и клубникой, а заодно радовался, что она поклонница столь незамысловатого и легкого в приготовлении (не с первого раза, конечно)блюда. О том, что готовить блины его научил Гадриэль, отказавшийся в десятый раз печь для Селены любимое лакомство, он старался не вспоминать. Но вспомнил о том, с каким удовольствием уминала блины Гадриэля Лиза и уверовал в то, что скоро снова будет любоваться воочию ее набитыми как у хомяка щеками.
Может запахи с кухни были через чур аппетитными, а может не давала нормально спать совесть (конечно же, второе), но спустя сорок с небольших минут любимое место у стола заняла Селена.
– Идеальное начало дня. – сонная улыбка озарила лицо устаивающейся поудобнее девушки.
– Идеальное начало идеального дня. – поправил ее Вар. Поставив перед девушкой кружку с ароматным зеленым чаем, он чмокнул Селену в щеку.
– Даже так… – ремарка относилась не ко фразе парня, а к тому, что он поливал и без того божественный блинчик шоколадом. – Давно у тебя не было такого приподнятого настроения.
– Поверь, твое скоро будет еще лучше. – загадочно улыбнулся Инвар. – У меня хорошие новости.
– Неужели гамаюн все-таки передумали и будут нам помогать? – задумчиво жующая блин Селена не оставляла надежду на то, что величественные птицы-прорицательницы помогут ей не только с обучением толкованию видений. Она узнала, что гамаюн считались одними из лучших бойцов, потому что были быстрыми, беспощадными и наносили удар с воздуха, а еще были внезапными, так как использовали дар предвидения для того, чтобы заранее рассчитать лучшее время и место для нападения. С окончанием темных времен и сами существа, раньше легко раздирающее противников на части, стали добрее. Они поселились в волшебном лесу и уделяли больше времени своему внешнему виду и предвидению, нежели боевым искусствам. Но навещая гамаюн стратера видела в блеске глаз тех самых крылатых воительниц и надеялась на то, что сможет до них достучаться. Пока ее попытки были тщетны, но она не сдавалась. Такие союзники ей были необходимы, потому что Дарк выставит против них не пушистых котят. И все это иллюзорное спокойствие последних недель – лишь затишье, призванное усыпить их бдительность.
– Нет. – выдохнул печально кустодиам. Он первым услышал слухи о том, кого именно призвал глава малумов, и тоже надеялся, что гамаюны ответят на их предложение согласием и заполнят брешь в рядах бонумов. Отогнав пугающие мысли о будущем, он вернулся к новости. – У нас другой повод для радости.
– Не томи! – заерзала на стуле девушка, принимая новую порцию лакомства.
– Сначала поем. – запах был таким заманчивым, что у Вара заурчал живот. – Утолю аппетит, а потом твое любопытство.
– Сначала любопытство! – настаивала на своем утолившая аппетит Селена.
– Хитрюшка какая! Ладно, мне и самому не терпится обо всем рассказать, тем более вчера я тебя так и не дождался, уснул.
– Просто загулялась. – вранье встало у Селены комом в горле, так же, как и блинчик.
– Бывает. – не стал развивать тему Ингвар. Он догадывался, что у девушки появилось новое «хобби», но ждал, когда она сама признается о цели вечерних вылазок.
Проглотив два блинчика и залпом опрокинув дымящуюся кружку с чаем, Вар с торжественным видом выпалил ошеломительную новость, разогнавшую все остатки сна его возлюбленной: