Защитник-1. Искра

– Достаточно быстро была изобретена технология гиперпространственного тоннеля, и асга́рдцы получили возможность путешествовать между звёзд. Асга́рдцы были мудры и не стали нарушать уникальную экосистему, сложившуюся вокруг своей материнской планеты. Они понимали, что если начать промышленную добычу эрго в астероидном поле, то это может привести к непредсказуемым последствиям и лишить их силы, а силы, благодаря жизни на столь уникальной планете, у асгардцев было и остаётся много. Они сильнее, быстрее, выносливее обычных людей, могут жить не менее трёхсот лет, но не обладают искрой. Асгардцы начали добывать эрго из обломков планет. Число внешних колоний стремительно росло. Люди с большим энтузиазмом осваивали новые миры, но столкнулись с проблемой. Люди, что рождались и жили вне Асгарда, были намного слабее, и заметно падала продолжительность жизни. Эти изменения происходили не сразу, а проявлялись через несколько поколений, но самое неприятное, что такие люди уже не могли посещать Асгард, излучаемая эрго энергия достаточно быстро их убивала. Учёные пытались справиться с проблемой, экспериментировали с ДНК, чтобы повысить адаптивные способности асгардцев, но добились лишь обратного эффекта. Существенно повысилась адаптация к условиям жизни на колониальных планетах. Так начали появляться люди с разным цветом кожи. Это зависит от специфики излучений конкретной звезды.

Ректор сделал глоток чая, заел шоколадной конфетой и продолжил.

– Асгардцам пришлось смириться с неизбежным. Как говорится, против природы не попрёшь. Скорость заселения новых миров существенно упала. Асгардцы не желали своим потомкам такой судьбы, а переселить жителей с одной планеты на другую оказалось очень сложно. Чуждая энергетика звезды подавляла рождаемость у обычных людей, адаптироваться к новым условиям могли только асгардцы. Все звёзды уникальны, и нет двух одинаковых, но асгардцы научились выделять основные критерии и минимизировать риски нежелательных последствий, поэтому экспансия хоть и со скрипом, но продолжалась, хотя в обществе и произошел раскол. Колонисты понимали, что слабее истинных асгардцев, и это вызывало в сердцах людей зависть, а потом и злобу. В качестве компенсации они требовали от Асгарда всё больше технологий и отказывались переселяться в другие миры.

– Знакомая картина, – буркнул я. – Люди – те ещё эгоистичные скоты. На словах многие белые и пушистые, а как дойдёт до дела, то прежде всего думают о комфорте собственной задницы.

– Я смотрю, человеколюбие вам несвойственно, Ярослав Юрьевич, – усмехнулся Доран Грей.

– А за что мне любить людей? – непроизвольно сжав кулаки, ответил я. – Эгоистичное стадо, только и думающее, как потуже набить свои карманы за счёт других.

– А вы не такой? – с ехидной улыбкой на губах спросил ректор.

– И я такой, – чего уж скрывать. Не люблю врать самому себе. – Я тоже думаю в первую очередь о себе, но иногда на меня накатывает, и, в отличие от других, я не могу пройти мимо, когда вижу несправедливость, за что всегда получаю кучу неприятностей.

– Это в вас говорят гены асгардцев, – пояснил ректор. – Но мы отвлеклись от темы, я продолжу. Эпоха экспансии продлилась пять тысяч лет, и за это время асгардцы не встречали других разумных существ. Даже животные и насекомые и то попадались довольно редко. Иногда удавалось отыскать свидетельства разумной жизнедеятельности на разных планетах, но те цивилизации лежали в руинах, и понять, что с ними случилось, уже не представлялось возможным. На многих планетах удавалось обнаружить месторождения эрго, так что с энергией у асгардцев проблем не возникало. Именно в этот период на колониальных планетах начали появляться первые одарённые.

– Значит, мне соврали, что одарённые могут рождаться только на планетах с непосвящённым населением? – выпалил я.

– Не соврали, – спокойно ответил Доран Грей. Выдержка у мужика железная, я бы уже давно сорвался и прикрикнул на такого собеседника, но он спокоен, как скала. – Один одарённый на планете с населением пару миллиардов за период ста лет, можно считать статистической погрешностью. Проблема заключалась в том, что асгардцы узнали об этом далеко не сразу. Ты знаешь, что такое спонтанная активация искры, прочувствовал это на себе. Если у человека не получается обуздать хлынувшую в него энергию, он сгорает изнутри, и понять, что с ним произошло, удаётся далеко не всегда. В общем, на единичные странные смерти очень долго никто не обращал особого внимания. Но шло время, и по теории вероятности рано или поздно кто-то должен был стать первым инициированным одарённым. Им стал человек по имени Заврус Прад.

– Вы же говорили, что не можете отправить инициированного одарённого в свой мир, так как искре нужно постоянное развитие, – вновь влез я со своим комментарием. – Вряд ли этого Завра нашли сразу после инициации. Наверняка он успел что-то натворить, что привлекло внимание властей, а потом и асгардцев.

– Завруса, – поправил меня ректор. – И вы правы, Ярослав Юрьевич, натворил он немало. Искре действительно нужно постоянно развиваться, и добиться этого можно лишь одним способом – убивать.

– Убивать? – я чуть не поперхнулся кексом, который в этот момент, не ожидая ничего подобного, откусил.

– Совершенно верно, – невозмутимо кивнул Доран Грей. – Чтобы остудить пламя разгорающейся искры, необходимо убивать, причём подойдёт не всякое убийство. Дело в том, Ярослав Юрьевич, что все люди в той или иной мере являются асгардцами. И в нашем генетическом коде остался энергетический осколок эрго, который и поглощает искра, отчего одарённый становится сильнее.

– Так что, все одарённые – это маньяки, которые направо и налево убивают людей? – ужаснулся я от такой перспективы.

Нет, я не был пацифистом и считал, что многие отморозки заслуживают лишиться башки, но всё же.

– Не всё так фатально, Ярослав Юрьевич, – улыбнулся своей ехидной улыбкой Доран Грей. – Когда вы дослушаете мой рассказ, то всё поймете. Заврус понял, как прокачивать свою искру, и убил порядка двух с половиной тысяч людей, прежде чем его поймали. С каждым убийством его возможности возрастали, и это опьяняло. Каждые сто осколков повышают потенциал одарённого на одну единицу эрго. Более подробно о способах оптимального развития вам расскажут на специальной лекции, я сейчас пройдусь лишь по основам. Как только одарённый накапливает нужное количество осколков, искра переходит на второй уровень развития.

Вот я и узнал, как повышается потенциал эрго. Бойтесь своих желаний, как говорится. Осталось только выяснить, нет ли другого способа получить осколки. Валить людей тысячами я что-то не хочу.

– Первое повышение уровня искры открывает для одарённого индивидуальную сверхспособность. Предсказать, что это будет, невозможно. В моём случае это была регенерация, кто-то получает дар повелевать огнём или создавать электрический разряд, телекинез, телепатия, вариантов много, но основным моментом в этом вопросе является потенциал искры.

Ага, значит, вот почему нас называют одарёнными, а не искранутыми, пришла в голову дурная мысль. Вот бы мне глаза-лазеры, как у супермена.

– Заврус был слабеньким одарённым. Его наполнение искры равнялось всего десяти единицам. Эта особенность свойственна всем посвящённым мирам. Сильные одарённые там не рождаются, и до сих пор неясно почему. Хочу отдельно выделить один очень важный аспект в развитии одарённого. Вам будут подробно рассказывать об этом на специальном вводном курсе лекций, но ваш случай очень редкий, Ярослав Юрьевич, и требует индивидуального подхода. При переходе на следующий уровень искры не реализованный потенциал сгорает.

– Можете пояснить? – попросил я.

– Конечно, – кивнул ректор. – В качестве примера возьмём одарённого со средним потенциалом в двадцать пять единиц эрго. Для перехода на второй уровень искры каждому одарённому требуется набрать тысячу осколков. То есть без дополнительных поступлений максимум, что сможет накопить одарённый, – это 10 эрго. Обычно после инициации на балансе появляется две, максимум три единицы, так что в лучшем случае к моменту перехода на второй уровень искры одарённому удаётся накопить потенциал тринадцать эрго. Остальной, не реализованный потенциал сгорает.

– Вы же говорили, что в космосе полно кристаллов эрго, так в чём проблема?

– Проблема в том, что в кристаллическом виде эрго для одарённых бесполезен. Искра поглощает эрго только в момент убийства зоргов.

– То есть для развития одарённым надо убивать и людей и зоргов? – совсем запутался я.

– В зоргах тоже есть осколки, – ответил намёком Доран Грей. – Не во всех видах, но есть. Эрго тоже содержится далеко не в каждом, попадается много пустышек. Наибольшую концентрацию осколков и эрго содержат зорги высоких уровней эволюции, но эти твари чрезвычайно опасны, и убить их невероятно сложно даже такому высокоуровневому одарённому, как я.

Ну, хоть одна хорошая новость. Не придётся вырезать людей в промышленных масштабах. Теперь мне понятно, почему инициированных одарённых не отпускают обратно на планеты. Они устроят там кровавую мясорубку.

– С этим понятно, – облегчённо выдохнув, проговорил я. – А что там дальше происходит с потенциалом и количеством осколков для прокачки искры?

– Очень правильные вопросы, Ярослав Юрьевич, – удовлетворённо кивнув, проговорил ректор. – При переходе на следующий уровень искры потенциал одарённого сокращается до реализованного. То есть если не заполнить потенциал до максимума и, скажем, остановиться на тридцати единицах эрго, то на втором уровне искры одарённый сможет набрать максимум ещё тридцать единиц. И так на каждом уровне искры. Не набираешь полный потенциал – он сокращается. Но чем выше уровень, тем проще. Количество требуемых осколков для перехода искры на следующий уровень постепенно увеличивается и в определённый момент уравновешивается с потенциалом.

– Так вот почему это называется потенциал, – понял ещё один странный момент я. – Количество эрго на каждом уровне искры не является константой. А повысить потенциал обратно, конечно же, невозможно?

– Почему же, есть способы, – усмехнулся ректор. – Можно установить имплант. Но, во-первых, такие импланты стоят невероятно дорого, так как ресурсы для их изготовления добываются из зоргов высокой стадии эволюции, а во-вторых, имплант способен вернуть лишь часть утраченного потенциала. Перешагнуть через инициальный порог, увы, невозможно.

– Если из зоргов добываются какие-то ресурсы, то и эрго извлечь можно?

– Можно. Одарённые-созидатели способны извлечь из редких видов зоргов эссенцию, а потом изготовить эликсир, но это также очень дорогое удовольствие. Академии поставляют такие эликсиры, и достаются они лучшим курсантам. Скачок потенциала варьируется от одного до десяти эрго. Часто пить эликсиры опасно. Искра может не справиться со скачком потенциала. Раз в месяц – максимум. Ладно, я думаю, вы уловили суть, Ярослав Юрьевич. Остальные аспекты в развитии одарённого вы узнаете во время обучения. Добавлю лишь, что чем выше у одарённого баланс эрго, тем он сильнее и тем больше сможет подключить к искре полезного в бою оборудования, которое может спасти ему жизнь. Ну и после выпуска можно получить более выгодное предложение. А теперь вернёмся к нашей истории. При переходе на второй уровень Заврус получил пирокинез, – продолжил говорить Доран Грей.

– На чём, по всей видимости, и погорел, – не смог сдержаться и пошутил я. Проклятье, да что за словесный понос из меня сегодня прёт, надо быть посдержаннее.

– Верно, – улыбнулся ректор. – Трудно не заметить, как человек бросается огненными шарами. В итоге Заврус израсходовал запас эрго и отрубился. Его повязали и передали асгардцам. Поначалу тот сопротивлялся, но потом удалось склонить его к сотрудничеству. Феномен Завруса вызвал в научных кругах Асгарда настоящий фурор. Учёные проводили сотни самых разнообразных исследований, выдвигали гипотезы, создавали новое диагностическое оборудование, а между тем возили Завруса по колониальным мирам, где он выполнял роль палача и казнил преступников. Для создания устройства, способного визуализировать искру одарённого, учёным потребовалось тридцать лет. К этому времени одарённых активно искали по всем колониальным мирам и к Заврусу присоединились ещё три человека. Феномен одарённости, как его прозвали, встречался крайне редко, а обуздать силу могли вообще единицы. Именно после первого сканирования источник силы одарённого и назвали искрой из-за его внешнего вида, вы поймёте это, когда увидите всё своими глазами, объяснить этот феномен на словах невозможно.

Блин, мне уже интересно. Как же скучно я жил раньше. Тут такие события творятся, а люди копошатся на своих планетках.

– За следующую сотню лет было сделано множество открытий и заложена основа для заблаговременного обнаружения носителей искры и их безопасной инициации. Ключевую роль в этом процессе играет, как ни странно, отсутствие информации о существовании искры.

– Так мне рассказали об искре ещё на Земле, – вспомнил я. – По дороге в воинскую часть, где установлен портал. Не это ли послужило стимулом для спонтанной активации?

– Это, – кивнул Доран Грей. – В 99,9% случаев у нас есть окно в 48 земных часов, после того как претендент узнает о существовании искры. Так что ваш сопровождающий не нарушил протокол. За это время надо успеть провести тест, инструктаж, согласие претендента, а потом уже и инициацию, но у одарённых со столь большим наполнением искры, как у вас, все процессы протекают намного быстрее.

– А стирание памяти обнуляет этот счётчик, – предположил я, на что ректор просто кивнул. – А что вы делаете с отказниками? Вряд ли галактическое сообщество может себе позволить отказаться от одарённого, раз нас так мало.

– Провести инициацию насильно невозможно, – пояснил Доран Грей. – Были в истории сообщества печальные прецеденты. Если шанс справиться со спонтанной активацией искры равняется 15%, то принудительная гарантированно убивает человека. – Я аж сглотнул от озвученной цифры. Насколько же близко я был к смерти? Надо будет не забыть сказать спасибо Элизе, а то и вовсе накрыть поляну. Без её подсказок я бы точно сгорел к чертям собачьим. – Поэтому мы стараемся максимально мягко убедить претендента и обрисовать ему перспективы жизни одарённого, но отказы всё же случаются, хоть и редко. В этом случае претенденту стирают память, вносят в специальную базу, а затем тайно наблюдают, чтобы в благоприятный момент попробовать уговорить ещё раз. Как правило, все выявленные одарённые рано или поздно поступают в одну из академий галактического сообщества людей.

Вот же жучары! Восхитился я. Небось и подстроить какие-нибудь неприятности могут, чтобы вовремя возникнуть на горизонте и пообещать всё разрулить в случае поступления на службу. Это плохо? Да хрен его знает, если честно. Может, это единственный способ бороться с зоргами. Чувствую, что рассказ ректора уже подходит к стычке с галактическими паразитами.

– Одной из привилегий курсантов моей академии являются увольнительные в Асгард, – зашёл с козырей Доран Грей. – Инициированные одарённые могут посещать столицу сообщества без каких-либо негативных последствий, даже наоборот, регенерация эрго на поверхности этой уникальной планеты возрастает в десятки раз. Во время инструктажа претендентам показывают голографические проекции наиболее красивых мест планеты, но я не буду этого делать. Снимки есть в сети академии, если есть желание, сможете ознакомиться с ними в любое время.

Хочу ли я побывать на Асгарде? Ясен пень, хочу! Кто же откажется от такого приключения. Даже представить не могу, как выглядит мир, который развивается уже сотню тысяч лет. Ректору удалось меня зацепить. Видимо, у меня всё было написано на лице. Доран Грей улыбнулся, но потом враз посерьёзнел. По всей видимости, пора переходить к печальной части рассказа.

– А потом пришли зорги? – догадался я.

– Не совсем, – горько усмехнулся ректор. – Зорги сопровождали асгардцев с самого начала их космической экспансии, – ошарашил меня заявлением ректор. – И асгардцы сами инфицировали свои колонии, пусть и не специально. У вас есть предположения, что послужило тому причиной? – заинтересованно спросил у меня ректор.

Я вспомнил разговор с Карлосом. Этот краснокожий упоминал, что споры зоргов попадают на планету вместе с астероидами. Неужели…

– Споры зоргов содержатся в кристаллах эрго, – выдал я наиболее логичное предположение.

– Всё верно, Ярослав Юрьевич. Эрго стал одновременно и благом и проклятьем асгардцев. Первый сигнал о помощи пришёл из мира, где когда-то существовала цивилизация. Как выяснилось гораздо позже, зорги уничтожили на этой планете всё живое, а когда закончилась еда, забились в свои гнёзда, расположенные глубоко под землёй, и благополучно там сдохли. Вроде бы всё, проблема решена, но это не так. У эволюции зоргов есть предел – королева. Этой стадии может достичь всего один зорг в колонии, и предотвратить это невозможно.

– Прикончить её – и дело с концом, – предложил я.

– И уже через несколько дней или даже часов другая особь эволюционирует до стадии королевы, – парировал Доран Грей.

– Мда, дела, – почесав затылок, проговорил я. – Так что произошло на планете? Королева пережила голодовку?

– Да, королева живёт за счёт потребления эрго. Она поглощает кристаллы и откладывает яйца. Чем больше пищи приносят солдаты, тем больше численность колонии. Когда солдаты перестали приносить еду и стали умирать от голода, королева впала в состояние, напоминающее анабиоз, и пассивно поглощала эрго для поддержания своей жизни и сохранности кладки.

– А получает она эрго из трупов своих солдат? – догадался я.

– Всё верно, – удовлетворительно кивнув, подтвердил ректор. – Когда королева понимает, что поступление пищи прекратилось, то призывает солдат, и те умирают в непосредственной от неё близости. После смерти частички эрго, содержащиеся в телах солдат, кристаллизуются и выделяют в воздух споры, чтобы инфицировать потенциальных жертв. Идеальный механизм.

– И сколько таких колоний может быть на планете? – сглотнув образовавшийся ком, спросил я.

– Самое большое количество, что на данный момент нам удалось обнаружить, равняется 7 865.

– Ну ни хрена же себе, – присвистнул я. – То есть предела нет и в каждой колонии есть своя королева?

– Нет, Ярослав Юрьевич, королева всего одна. Эта особь обладает псевдоразумом и способна взаимодействовать с матками других колоний на огромном расстоянии. Стоит убить королеву, как матки это чувствуют и одна из них эволюционирует в королеву. Теперь вы понимаете масштаб проблемы.

– Пока только пытаюсь осознать, – абсолютно честно признался я. – А как изначально появляется королева?

– Эволюционирует из одной-единственной споры. Причём спора способна использовать в качестве источника пищи неорганические элементы из почвы и воды, словно растение, а продуктом жизнедеятельности этого зародыша королевы являются кристаллы эрго, которые послужат первым источником пищи для зрелой королевы, утратившей способность переваривать неорганические вещества. Изначально она напоминает слизня, который закапывается в землю и начинает медленно созревать. Затем личинка начинает рыть гнездо, постепенно погружаясь в глубинные слои породы, причём совершенно не важно, что это будет – земля, песок или даже камень. Параллельно идёт выброс в воздух планеты спор. Этот процесс начинается ещё при прохождении плотных слоёв атмосферы под воздействием высоких температур, но продолжается постоянно. Споры способны сохранять свои инвазивные качества практически вечно, причём они свободно перемещаются по воздуху вместе с ветром и инфицируют всё живое. Сколько образуется скрытых от людей колоний, неизвестно. Именно поэтому, в том случае если споры зоргов попали на планету, она уже обречена. Наиболее уязвимы к воздействию спор животные, они стекаются на зов зрелой королевы либо маток из ближайшей округи, и с каждой новой стадией эволюции зона охвата их зова только увеличивается. Но этот процесс идёт довольно медленно. Основная задача личинок – зарыться как можно глубже, чтобы их не нашли, эволюционировать, а уж потом приманивать субстрат для пробуждения солдат. Затем королева и не успевшие эволюционировать до нужной стадии матки начинают расщеплять эрго и откладывать яйца. Когда кладка готова, они начинают осторожно призывать инфицированных, чтобы превратить их в пищу для своих солдат. Вылупившиеся бойцы пожирают любую органику и эволюционируют. Чем выше стадия эволюции, тем больше в зорге содержится эрго.

– А люди? Их тоже инфицируют споры?

– А как же, – грустно усмехнулся ректор. – Сопротивляемость у человека намного выше, да и наследие асгардцев помогает, так что процент иммунных в популяции планеты может достигать сорока. Стоит такой споре прижиться в человеке, как та начинает необратимую перестройку его генетического кода. Из-за уникальной ситуации, сложившейся вокруг своей родной планеты, асгардцы оказались иммунны к этой заразе, но с каждым новым поколением защита колонистов слабела, и в один далеко не прекрасный день споры зоргов смогли проникнуть в тела людей, и как только это случилось, королева почувствовала это и пробудилась. Самое неприятное, что этот паразит обладает поистине уникальным защитным механизмом. Солдаты и другие виды зоргов предельно агрессивны ко всему живому и генетически запрограммированы защищать своё гнездо. Пробить обычным, даже невероятно технологичным оружием можно шкуру лишь зорга первой стадии эволюции. Потом это не смогут сделать даже асгардцы, про обычных людей я вообще молчу. Полностью вырезать гнездо можно, только это практически бесполезно. Обязательно появится новое. До конца механизм саморегуляции в популяции зоргов неизвестен даже сейчас. Уж слишком опасно находиться в заражённых мирах.

– А что случается с инфицированными людьми? – опять вспомнив про Тунгусский метеорит, спросил я.

– Они превращаются в безмозглых тварей, единственным желанием которых является инфицировать всё живое, а потом явиться к гнезду и стать кормом для колонии зоргов. Проблема заключается в том, что к тому моменту, как созревает королева, споры успевают распространиться на всю планету, но они живут в организмах людей бессимптомно и никак себя не проявляют, пока не поступает сигнал для инициации, который испускают зорги-солдаты.

Блеск, одних кровожадных тварей оказалось недостаточно. Ещё и зомби-апокалипсис на горизонте нарисовался. Чувствую, людям на Земле предстоят весёлые времена.