Переборов себя, девушка отважилась на смелый поступок. За информацией она поднялась в «башню», зная, что ее хозяин поможет переварить сложные эмоции.
– Папа, кто такая Лиз Харви? – Набросилась с расспросами Алекса, едва за ее спиной закрылась дверь в кабинет.
Отец удивился ее тону и неприветливости, но дочь не смущала резкость речи. Ее сейчас вообще ничего не смущало.
– Это моя личная помощница, красивая девушка и незаменимый работник, – доложил отец. – Почему ты спрашиваешь?
– Потому что нашла у Дениэла ее телефон на салфетке, – поморщилась Алекса от отвращения, и гнев вспыхнул в ней с новой силой.
Басовитый хохот рассыпался по помещению. Его широкая грудь, затянутая в серую футболку с длинным рукавом, которые совсем недавно так рьяно ненавидела мама, вздыбливалась при каждом смешке. Этого еще не хватало! Алекса передернула плечами от нетерпения и принялась нервно теребить кольцо с ониксом на пальце.
– Что смешного? – Не выдержала она, когда юмористическая пауза затянулась.
– Ты ревнуешь! Не думал, что моя кроха способна на это терпкое чувство.
Мужчина попытался обнять ее, но «кроха» вырвалась из его рук, посчитав подобное обращение с ней не к месту. Рассерженная, она встала возле окна, сложив руки на груди.
«Совсем, как Дениэл», – пронеслось в голове у родителя.
– Я думала, ты меня поддержишь! – Холодно заметила Алекса.
– Поддерживаю, – улыбнулся отец с пониманием. – Это ужасное чувство, не позволяющее думать трезво, отключающее мозг, гадкое желание полностью обладать человеком, наслаждаться им безраздельно и единолично, не подпуская никого, кто бы мог своровать хоть частичку вожделенного объекта.
Слезы злости навернулись на глазах девушки, но она горделиво сдержала их. Несмотря на то, что папа только что озвучил мелодию струн ее незрелой души, гнев не уходил.
– Я тоже испытывал его, и не раз, – сознался родитель. – Ничего зазорного в ревности нет, просто нужно помнить, что близкие люди – не вещи. Ты не можешь ими распоряжаться, даже если даешь им больше, чем они возвращают.
– Я знаю, – огрызнулась собеседница, и две горячие дорожки слез все же пробежали по ее щекам, которые Алекса тут же агрессивно вытерла. – Но это ничего не меняет внутри меня.
– Если тебя интересуют отношения Дениэла и Лиз, они отличная команда. Она интересовалась им какое-то время, но после вашей поездки на отдых все изменилось. Дениэл изменился. И она вроде прекратила свои нападки.
– У него была помада на щеке, – сообщила гостья кабинета возмущенно.
– Это ничего не значит, – заявил отец. – Лиз не чувствует разницы между шуткой и нарушением личных границ, она даже не думает, что это может кого-то обидеть или оскорбить.
Его спокойный тон вернул бунтарке почву под ноги. Получается, «красивая девушка» настаивала на внимании к ней уже долгое время, а Дениэл не поддавался. Почему? Алекса несколько минут переварила полученную информацию под внимательным взглядом отца и вдруг сникла.
– Вероятно, я вела себя как ребенок, – проговорила она без тени злости.
– Вероятно, – кивнул собеседник и улыбнулся своей девочке. – Только я не знаю подробностей, я лишь отвечал на твои вопросы.
– Спасибо, пап, большего и не нужно было.
Она вышла из кабинета отца и направилась в сторону комнат для персонала. Можно было, конечно, скрыться в своей конуре, сгорая от разрозненности чувств, но, она знала, что в его компании уложить их всех на лопатки будет гораздо проще.
Дениэл открыл дверь сразу после стука. Его домашние штаны и голый торс не смущали девушку более, зато мигом стерли бо?льшую часть эмоций из перегретой головы. Она помялась на пороге, растерянная, виноватая, еще немного сердитая, но уже заинтересованная продолжением вечера.
– Ты звал на мороженое, – прервала она молчание.
Он усмехнулся, втянул ее за руку к себе в комнату и закрыл дверь.
Полчаса спустя, успокоившаяся и зацелованная, она лежала в его объятиях на кровати. Под ее ладонью билось сердце мужчины, ускорившееся от близости к его телу желанной девушки, но Дениэл даже не пытался свое желание исполнить, лишь поглаживал ее плечи и лицо, ухмыляясь.
– Ты очень милая, когда гневаешься, – пробасил он. – Никогда не нравилось, как злятся девушки, но ты особенная.
– Я вообще не имею права злиться на это, – отозвалась Алекса скованно.
– Знаешь, если бы я нашел у тебя телефон какого-то типа, я бы тоже разозлился, – сознался хозяин комнаты. – И, скорее всего, посильнее, чем ты. Может быть, даже поговорил бы с ним начистоту.
– У меня были такие планы относительно твоей Лиз.
– Она не моя, – сообщил Дениэл спокойно. – И ты права, пора заканчивать эти игры.
Он нежно погладил ей волосы и поцеловал в лоб, задумавшись.
Только сейчас Алекса поняла, где находится. В неприкосновенной холостяцкой обители, куда ее категорически не пускали после поездки в Миррормонт. Вероятно, Дениэл переживал, что, оставшись с ней в одной спальне за закрытой дверью, не сможет контролировать ситуацию. Но только что все изменилось. Несколько часов назад она визуализировала себя в его логове – и вот, получи! Это действительно работает! Нужно будет поблагодарить Индиру.
– Я рад, что ты пришла, – прервал он ее размышления. – Как ты решилась?
– Спросила у отца, кто она такая, – честно ответила Алекса. – Мне было ужасно неловко. А он посмеялся над моей ревностью.
– Да, с Лиз у нас давняя история, – протянул мужчина.
На его задумчивом виде она могла бы и закончиться, но гостья решила быть честной до конца.
– Знаешь, раньше я спокойнее относилась ко всем твоим бесконечным девушкам, —выдала Алекса, поразмыслив.
– К каким девушкам? – Не понял Дениэл.
– Выдуманным мной.
Он рассмеялся тепло и по-доброму, чем вызвал ответную улыбку на ее лице. Все же, быть вдвоем на одной стороне гораздо приятнее, чем по разным. Как она раньше жила без этого ощущения? Сплошные нервы, слезы и неуверенность в себе.
– Но что сейчас изменилось? – Решил уточнить Дениэл.
– Я обнаглела и заявила свои права на тебя.
– Меня это устраивает.
Теплые мужские губы отыскали ее рот, и влюбленные слились в поцелуе. Наслаждаясь тактильным ощущением, Алекса совсем потеряла счет времени. Незадолго до полуночи она удосужилась взглянуть на экран телефона, тревожно сообщающий о скором включении сигнализации, и отстранилась от его тела. Мужчина проводил ее до двери и пожелал добрых снов.
– А как же мороженое? – Усмехнулась она.
– Прости, наверное, в следующий раз, – смутился Дениэл.
– Я не сильно расстроилась.
Поцеловав его на прощание, Алекса выскользнула из комнаты и тихонько поспешила по темным коридорам особняка, чтобы попытаться уснуть в одиночестве, в тайне лелея надежду, что однажды ей не придется этого делать.
