Искупление Дамира

2.

Возращение Дамира я не вижу – у меня плотно закрыты глаза. Но слышу его уверенные приближающиеся шаги, ощущаю тонкий пряный запах разгоряченного мужского тела, чувствую тепло кожи, когда под ним прогибается матрас.

– Ежик, только не говори, что опять спишь, – растерянно и недовольно бормочет Керефов совсем близко от моего лица, а затем раздается глухой стук стекла о дерево, когда он ставит стакан воды на прикроватную тумбочку.

Улыбаюсь. Слышу, как он с облегчением и усмешкой выдыхает. Моей задницы и поясницы быстро и с нажимом касается бумажная салфетка, а затем наверно летит куда-то на пол.

– Пей, ты хотела, – коротко приказывает Дамир.

Отрицательно мотаю головой, так и не открывая глаз. Меня так разморило, что даже это лень… По ощущениям понимаю, что Дамир вытягивается рядом на кровати, устроившись на боку. Лицо начинает характерно покалывать – рассматривает, наверно… Горячая шероховатая ладонь ложится приятной тяжестью мне на плечо, чуть сживает, идет дальше – гладит щеку, висок, убирает челку со лба, проходится по затылку, щекотно тормоша короткие волосы, спускается на шею. Мужские пальцы очерчивают каждый позвонок, спускаются вниз к лопаткам и опять возвращаются к желобку позвоночника. Я чуть выгибаюсь под его рукой – так приятно, что хочется мурчать от этих легких, изучающих прикосновений.

Надо было не пускать его. Я же хотела расстаться. Но…

Поворачиваю голову на другой бок и открываю глаза. Нега пропадает от этих мыслей. Взгляд упирается в окно, за которым сереет небо белой ночи. Дамир наклоняется и целует меня в плечо горячими сухими губами. Его влажное дыхание оставляет на коже остывающий след. Мурашки рассыпаются по всему телу от этого мимолетного прикосновения – оно какое-то особенное, не про секс. Более интимное что ли. Мужская рука замирает на моей пояснице, не идя дальше, жаркие губы прижимаются к шее. Дамир пододвигается ближе, и мой левый бок начинает гореть от прикосновения его тела к моему. В горле образуется скребущий ком, потому что я вдруг отчетливо осознаю, что, по его мнению, инцидент исчерпан и возвращаться он к нему не намерен. Просто сделает вид, что ничего не было. Но я не согласна так.

– Дамир, это не значит, что я передумала, – выдаю отрывисто, все –таки поворачиваясь к нему и встречаясь взглядом с черными пронзительными глазами.

Керефов тут же поджимает губы недовольно, по щекам прокатываются желваки. Убирает руку с моей поясницы и с досадой трет переносицу, немного отворачиваясь.

– Женька, ты издеваешься? – выплевывает наконец – Я извинился, ты в ответ меня сама в спальню практически потащила, а теперь что? Мне извиняться опять? И сколько раз? У тебя лимит определенный какой-то? Такса?

Он раздраженно разводит рукой, снова переводя на меня горящие недовольством глаза.

– По-моему, ты даже не понял, за что извинялся, – скептически фыркаю, приподнимаясь на локтях.

– Прекрасно понял!

– И? – вопросительно выгибаю бровь.

Дамир молчит, всем своим видом говоря: «ты серьезно???». Буквально физически ощущаю его невероятное желание послать меня с этим неприятным ему разговором. Но, видимо что-то во мне убеждает его, что лучше смириться.

– Женька, я не думал, что всё повернется так, – вздыхает Дамир, проводя рукой по лицу и снова смотря куда-то мимо меня, – Это больше не повторится.

– Что это? – перебиваю я, заводясь, – Больше не выставишь меня одноразовой шлюхой?! Видимо потому, что больше никому не покажешь…Я вообще не понимаю, зачем ты пришел. Я же говорю, не получится ничего…Тебе реально другая нужна…

Качаю головой, хмурясь, но Дамир подцепляет пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть на него.

– Жень, хватит! – его черные глаза раздраженно сверкают в полумраке, и еще в них сквозит какая-то суровая решимость, отчего меня берет оторопь, – Сказал же уже – не решай за меня! Не нужна мне другая. Я с тобой попробовать хочу. Помнишь, я говорил в машине, когда мы обратно ехали, что, если женщина выводит меня из себя, то мне проще с ней расстаться, ведь она же не последняя на Земле, да? Так вот…

Он хмурится и проводит пальцем по моей щеке, очерчивая овал, задевает большим пальцем губы, чуть оттягивая нижнюю.

– Оказалось, что не проще. Вообще не получается. Я с воскресенья… – замолкает, сжимая челюсти. Черные глаза чуть щурятся, пытливо всматриваясь в меня, – Ты говоришь, что это мне не надо, а у меня вот обратное ощущение. Что как раз тебе не надо, Жень. Тебе надо, скажи?

Мучительно краснею, с трудом выдерживая его взгляд. Внутри что-то начинает панически дребезжать, будто Дамир, сам не зная, с разбегу наступил на болевую точку.

– Я не знаю…– честно признаюсь тихо, отводя глаза.

– Не знаешь, – повторяет Дамир глухо.

Пальцы на моем подбородке сильнее вдавливаются в кожу, причиняя короткую боль, и он отпускает, откидываясь на подушки и закрывая лицо предплечьем.

– И как мне это понимать?

– Я не знаю, – опять прозношу, улыбнувшись и искоса поглядывая на него.

– Не знаешь…– эхом вторит он, тоже начиная улыбаться, – И что будем делать?

– М-м-м…– я пододвигаюсь к нему ближе и кладу руку на мерно поднимающуюся волосатую грудь.

Верхняя половина мужского лица прикрыта запрокинутой рукой, и я вижу только ровный нос и лениво улыбающиеся четко очерченные губы в окружении коротко стриженной черной бороды. Любуюсь, прижимаясь щекой к месту, где под ребрами бьется его сердце, – ничего не могу с этим поделать. Когда Дамир так близко, меня окутывает, дурманит его жаром, привлекает его внешность. И кажется просто безумием – отталкивать.

– Ничего не будем делать. Пусть идет как идет, да?

– Попробуем, – Дамир убирает руку со своего лица и скашивает на меня внимательный взгляд из-под густых ресниц.

Вздохнув, небрежно проводит пальцами по моим коротким волосам. Уворачиваюсь и целую его открытую ладонь. Потом грудь, ключицу, шею. Солоноватый теплый вкус кожи растекается на языке, наполняя зудящим жаром низ живота в предвкушении. Дамир снова откидывается на подушках и прикрывает глаза, расслабляется. Больше не о чем говорить…

Прикусываю его подбородок, нежно целую приоткрытые, мягкие сейчас губы. Ладошка скользит по подрагивающему от прикосновений пальцев мужскому животу вниз. Обхватывает твердеющий член. Провожу языком по его губам и короткими поцелуями опускаюсь вниз по телу Дамира вслед за рукой.

***

Просыпаюсь я рано от ощущения какой-то духоты. Мужская тяжелая рука давит на живот, от закинутой на бедро ноги немеет тело, спину и ягодицы печет чужим зноем, и влажное горячее дыхание назойливо щекочет макушку. С одной стороны мне уютно, с другой – слишком жарко, и от этого внутри зреет неконтролируемое раздражение. Да еще и дико хочется пить.

Приподнимаю руку Керефова и аккуратно выбираюсь из мужских объятий под его невразумительное ворчание. Оглянувшись на своего незваного гостя, на цыпочках покидаю спальню.

В квартире еще серо и тихо, часы показывают шесть утра. Первым делом крадусь на кухню, чтобы попить, потом все так же бесшумно проскальзываю в душ. И, только встав под тугие горячие струи воды, разрешаю себе подумать о произошедшем.

Чё-ё-ёрт…

Я почти уже смирилась, что всё кончено. И что теперь? Опять? Заново?!

Ощущение, что это путь в никуда, не отпускает и порождает внутри глухую злость. На Дамира, что давит. На себя, что такая бесхарактерная. На весь этот мир, который не гарантирует никакого хэппи энда, как в фильмах, а, скорее, как раз наоборот…

Ладно, к черту всё. Пусть он просто будет. Никаких планов, никаких фантазий… Секс отличный, что еще надо, да? Моя задача сделать так, чтобы потом не было мучительно больно.

Быстро помывшись и не высушив голову, я возвращаюсь на кухню. Обычно я завтракаю кофе и парой наскоро слепленных бутербродов, но сейчас на часах еще нет и семи утра, а в спальне у меня все-таки гость…Поэтому, вопреки всем своим привычкам и обетам не делать для этих недоотношений НИЧЕГО, я достаю яйца, молоко, муку и… блинную сковородку, к которой в последний раз прикасалась, наверно, в прошлом году.

Нет, это просто потому, что у меня масса свободного времени…И нет, мне не принципиально накормить его завтраком!

Как бы то ни было, а горка золотистых блинов рядом со мной постепенно растет, а по небольшой квартирке расползается аппетитный масляный запах, который сложно с чем-то перепутать.

Кажется, я вся уже пропитана им, когда в кухонном проеме появляется заспанный Дамир в одних серых боксерах.

– Привет, – бросаю глухо, искоса глянув на него, и отворачиваюсь.

Он такой непростительно домашний и…голый, что мне неловко. Инстинктивно поплотнее запахиваю шелковый халатик на груди, остро ощущая, как провокационно он липнет к телу и еле прикрывает задницу. В ванной был же еще махровый, огромный как дедовский тулуп, чёрт…

– Привет, – бормочет Дамир сонным голосом, – Ты спала вообще? Семь утра…

Трет красные, не открывающиеся глаза и подходит ко мне сзади. Мимолетно целует в шею у самой ключицы, щекоча отросшей за ночь бородой, оглаживает бедро сквозь шелковую ткань.

– Час назад встала, – сглатываю, ощущая, как по телу рассыпается горячая нервная дрожь от его хозяйских прикосновений.

Не могу…

Мне слишком нравится и напрягает одновременно. Я, наверно, схожу с ума…

– Ты слишком жаркий, – с укором добавляю под влиянием внутреннего раздрая.

– Это претензия или комплимент? – бархатно мурлычет Дамир мне в шею, и его рука перемещается на мой живот.

– Еще не решила, – прикусываю губу, чтобы не улыбаться.

– Мог и не спрашивать, ты как обычно, – фыркает Керефов наполовину весело, наполовину раздраженно, и отпускает меня.

Почесывая голый рельефный живот и щурясь спросонья, начинает с любопытством осматривать кухню. И это меня нервирует тоже…Будто в душу лезет с ноги.

– Ты что, дизайнера приглашала? – интересуется Дамир, проводя рукой по деревянной столешнице, зачем-то дергает смеситель, трогает верхний шкафчик, словно я ему эту квартиру продавать собираюсь, и его священный долг – тут все оценить.

– Это претензия или комплимент? – выгибаю бровь, смотря вполоборота.

– Еще не решил, – мажет по мне Дамир горящим насмешливым взглядом и продолжает досмотр, подойдя к холодильнику, облепленному магнитиками.

– Нет, я сама все подбирала. Сейчас это не сложно. Достаточно посидеть на паре форумов, – все-таки решаю уточнить насчет обстановки, уже в открытую следя за перемещениями Дамира по моей кухне. Он же не стесняется тут все разглядывать, почему я должна?

– Тебе их дарят? Или ты великая путешественница? – Керефов отрывает магнитик с надписью "Териберка" и косится на меня, – Странный тут набор для девушки.

Улыбаюсь шире и теперь уже искренне.

– Нет, тоже сама. Я очень люблю пешие походы. Ну, и новые места.

– Пешие походы, – недоверчиво тянет Керефов, – Это те, что с огромным рюкзаком, потной спиной, стаей комаров и ночевкой в брезентовой тряпке? Это вот эти походы?

Смеюсь. Он тоже начинает.

– Дам, открою тебе страшную тайну – прогресс давно ушел вперед и палатки из брезента уже не делают…

– Бл..ть, пешие походы…– не слушая меня, бормочет Дамир, – Знаешь, Ежик, а я уже не удивляюсь, потому что просто задолбался удивляться. Ты может скалолазка еще?

– Нет, я боюсь высоты, мимо! – смеюсь, переворачивая последний блин.

– И если я приглашу тебя на Бали, ты откажешься и потащишь меня в Приэльбрусье или Прикамье какое-нибудь?

– Не обязательно, можем пешком походить по Бали, – сообщаю примирительно, ставя тарелку с блинами на стол, – Садитесь, дитя цивилизации. Тут подано пожрать. И даже без комаров.

Дамир кивает, но продолжает изучать миллион магнитиков, приклеенных к дверце, пока не останавливается на одном. Когда я вижу, на каком именно, тело пробирает озноб и ладони предательски влажнеют. Воцарившаяся было легкая атмосфера густеет за мгновение, приближаясь по консистенции к бетонной плите, грозящей меня раздавить.

Надо было его выкинуть…Давно!

Улыбка сползает с губ, делая лицо каменным. Я отворачиваюсь от Дамира и начинаю суетиться, прикрываясь тем, что надо сварить кофе.

Действительно ведь надо…А это просто глупое фото, и ничего такого в нем нет.

– Жень, это ты? – летит изумленное мне в спину.

Хлопаю шкафчиком, так и не повернувшись к нему, и огрызаюсь, потому что просто не могу это контролировать.

– Да, я. А что?

Дамир не отвечает сразу, так как занят разглядыванием. Он срывает злополучный магнит с холодильника и задумчиво ведет по нему пальцем, очерчивая изображение, пока садится за стол. Отворачиваюсь, насыпаю кофе в кофемашину, ставлю чашку, выбираю режим…

– Ты здесь другая, – наконец выдает Дамир глухо и даже как-то растерянно.

Бесит.

С грохотом ставлю перед ним чашку кофе и отправляюсь сварить себе.

– Просто длинные волосы, – буркаю себе под нос, – Ну, да, еще мини, каблуки…

– Нет, я даже не про это… – рассеянно бормочет Дамир, кладя магнитик на стол и постукивая около него пальцами.

Мельком смотрю на несчастную фотографию. Она с выпускного в универе, на ней я и Катька, стоим в обнимку с шампанским и дико хохочем. У меня запрокинута голова и выгнута шея так, что распущенные длинные волосы достают почти до талии, я кокетливо улыбаюсь фотографу, мои губы растянуты улыбкой и кончик языка прижимается к ряду верхних зубов. Кажется, будто я пытаюсь соблазнить объектив, и по сути это наверно было правдой. Я была очень открыта, очень беспечна и очень уверена, что мне за это ничего не будет…

– Будто светишься, – завершает Дамир свою мысль, поднимая на меня разделывающий на молекулы взгляд.

– А сейчас не свечусь, значит, – фыркаю я, усаживаясь напротив с кофе и беря блин с общей тарелки.

Дамир отвечает не сразу, внимательно смотря на меня. Так внимательно, что глотать больно…

– Не такая откровенно сексуальная, – наконец произносит он, тоже беря блин, – На этом фото девушка, которая точно знает, что все хотят ее трахнуть и она наслаждается этим.

– Может я теперь не хочу, чтобы все меня трахали? – выгибаю бровь.

– Я сказал "хотят" а не делают, Жень. Хотеть всем нравиться- это естественно, особенно для девушки, – черные глаза цепко держат мое лицо, ловя каждую ответную эмоцию, и потому я прикрываюсь чашкой кофе, смотря поверх нее.

– Даже "хотят", Дамир, не для всех приемлемо. Я не кусок мяса…И вообще, ты слишком примитивного мнения о девушках, тебе не кажется?

Он, хмыкая, криво улыбается в ответ.

– Хорошо, ладно…Но тебя-то что заставило измениться? Это ведь не так давно снято? Катерина вон почти такая же, как сейчас.

– Пять лет назад, – уточняю я.

– Отлично, пять…– кивает Дамир.

Делает паузу, ожидая ответа, но я молчу.

– Так что? – повторяет.

Механически улыбаюсь, отставляя чашку. В голове мелькает безумно- садистская мысль ответить прямо и наблюдать, как от шока перекосит его красивое бородатое лицо, но я, конечно, сдерживаюсь.

– Ничего, повзрослела. Поняла, что не хочу липких взглядов, – выдаю туманную, но вполне рабочую версию.

– М-да…– со вздохом отпивает кофе Дамир, а потом начинает хитро улыбаться, и в черных глазах пляшут весёлые черти, – Ну, может…Будешь так одеваться…Просто так…Для меня…Можно даже только дома…Мой липкий взгляд выдержишь?

– Пф-ф-ф…Сомневаюсь. Ты по липкости переплюнешь целый батальон, – смеюсь я, но мне приятно.

Приятно, что Дам вовремя перевел все в шутку. Внутри даже зреет какая-то плотная, уютная теплота к этому человеку, совершенно не связанная с чувственной стороной наших отношений. Наши взгляды встречаются, и смех замирает на моих губах. Неловко почему-то, щеки начинают гореть. Пара бесконечных, тягучих секунд, и Дамир первый отводит глаза, принимаясь за свой блинчик. Рвано выдыхаю, сердце странно колотится. Чёрт…

В ушах закладывает от прилившей крови так, что я даже не сразу слышу его вопрос.

– Какие планы на вечер?

– М? – тупо мычу, хлопая глазами.

– Планы, Жень, – нарочито терпеливо повторяет Дамир и уголок его губ привычно ползет вверх в кривой улыбке, – У меня сегодня пару встреч сложных, но к восьми должен освободиться. Можем куда-нибудь сходить. Я бы даже в кино…Тысячу лет не был в кино. Купим ведро попкорна. Будем бесить остальных…

– Вечер? Нет, я не могу, – наконец оживаю, – У меня сегодня бокс с Саней, так что никак. Извини. Можем за..втра…

Замедляю речь, видя, какой тяжелый Дамир устремляет на меня взгляд исподлобья. Теряюсь. Что? Что я не так сказала опять?

– И ты мне так спокойно это сообщаешь? – со звенящей угрозой в, казалось бы, ровном тоне интересуется Керефов.

– А что такого? Он мне просто друг. У нас давняя традиция…– передергиваю плечами, с трудом удерживая на своем лице невозмутимость.

Температура на кухне будто резко опускается на пару десятков градусов и тянет поежиться и обнять себя руками. Я внезапно вспоминаю, что Дамир – не мальчик с соседнего двора, а вполне успешный руководитель достаточно большого предприятия.

– Традиция, – издевательски тянет он в ответ, криво улыбнувшись – вот только эта улыбка до глаз не доходит…Их выражение все такое же напряженное и враждебное.

– Жень, – обманчиво мягко продолжает, – Даже если опустить тот факт, что в дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, то…

– Пф-ф-ф…Стоп! – перебивая я, фыркнув, – Что за бред? Конечно, бывает!

– Нет! – Дамир повышает голос, очевидно, еще больше раздражаясь, – Они либо хотят переспать – оба или кто-то один. Либо уже переспали, но первому не понравилось, а второй мечтает повторить.

От такой версии у меня брови начинают ползти к линии роста волос, и даже не пытаюсь их остановить.

– Что за… – только и делаю, что и невнятно повторяю.

– Причем в вашем случае, – Дамир с грохотом ставит чашку кофе на стол, прожигая меня взглядом, ангела судного дня, – Я склоняюсь к мысли, что между вами с этим Саньком как раз второй вариант! Ну, Женька, скажи мне честно, я не прав? Было же?!

Я в растерянности замираю. Сглатываю, смотрю в упор в эти черные проницательные, такие до боли колючие сейчас глаза и…У меня просто нет сил соврать.

– Знаешь, это вообще не твое дело, – хриплю севшим голосом самое тупое, что вообще можно было придумать, – Сейчас в любом случае ничего…

– То есть я прав! – взрывается мгновенно Дамир. Даже со стула подскакивает, не в силах оставаться на месте. Меня буквально сносит плотной горячей волной его агрессии. И я инстинктивно отшатываюсь, до хруста в костяшках сжимая несчастную чашку кофе в руках.

– И ты… Глядя мне в глаза сообщаешь… Что… – у него сбивается дыхание от попыток сдержаться и вывалить на меня свою мысль до конца.

Дамир делает пару шагов около стола, словно тигр, кружащий по клетке. А потом резко подается вперед, упирается кулаками в столешницу и нависает как дамоклов меч надо мной. Все тело прошивает нервной жаркой дрожью, забивающей мышцы и напоминающий паралич. Я просто не могу пошевелиться – только смотрю на него во все глаза.

– Вместо того…– с тихим рыком, вкрадчиво продолжает Дамир, – Чтобы побыть вдвоем… Ты лучше пойдешь лупиться с мужиком, с которым раньше спала. Так?

– Не кричи, – только и выдаю я занемевшими губами.

– А как? – еще громче и дико искренне недоумевает он, подаваясь еще ближе, – Как я бл..ть должен реагировать на это, Жень?!

– Точно не орать на меня, – настаиваю механическим тоном.

– Не орать?! Да я тебя убить готов!!!

– Значит бокс мне точно пропускать не стоит, – делаю вполне логичный, как мне кажется, вывод.

Видимо, так кажется только мне, потому что Дамира буквально перекашивает от заклокотавшего возмущения.

– Знаешь, ты… – хрипит как раненый зверь мне в лицо, наклоняясь ближе, отчего сердце пугливо заходится. Тычет пальцем у самого носа, не находя слов, и отшатывается как от прокаженной, запальчиво бормоча что- то по не – русски.

Это до безумия глупо, но по-настоящему плохо мне становится только в этот миг – когда он отстраняется. Потому что из его взгляда исчезают даже колючки, с лица эмоции. Совершенно непроницаемый вид. Пустой.

– Все, я наелся, – сообщает Керефов, тормоша волосы на затылке и отступая от меня еще на шаг, бросает короткий взгляд на часы на микроволновке, – Мне на работу пора. Спасибо за блины. Вкусные.