Байки аэроклуба… и другие истории

ПРОКЛЯТИЕ ДЛЯ ИНСТРУКТОРА

Его звали Миша и это был мой ученик (его и сейчас так зовут). Да–да, именно мой, ибо задолго до большого красивого Airbus A320 я летал в аэроклубе на маленьких красивых Яках. Так вот, Миша… Вообще–то, он был техником, но очень хотел летать. А раз он имел доступ к самолетам, дружеские отношения с пилотами и начальством, разумеется он и начал летать. Причем, с самого начала летал с ним я. В принципе, летал Мишка неплохо, вот только… нестабильно. Иногда так, что и не подкопаешься, хоть сейчас самого выпускай, а иногда его хотелось прибить.

После взлета:

– Миша, ставь второй номинал.

– Угу, поставил…

– Миша, а Миша… Второй номинал – это сколько оборотов?

– 70%!

– А у тебя?

– А что у меня?

– А у тебя 78!

– Ааааа…

И чуть затяжелит винт. Летим дальше:

– Миша, млин, высота круга у нас какая?

– 300 метров!

– А у тебя?

– А что? Сколько?

– Миша, у тебя – 250!

– Аааа.

Чуть поднаберет… Глиссада:

– Миша, какая должна быть скорость?

– 150!

– А у тебя почему 160?

– Не знаю…

Ну вот так как–то. Впрочем, что касается посадки – тут вопросов не было. Ну, чуть дольше выдерживание из–за повышенной скорости, но сажал хорошо. Проходит неделя – и Мишка опять летает отлично. Еще неделя – опять все хорошо. Все, думаю, завтра контрольный с Михалычем, и летит сам–один.

Наутро Михалыч летит с Мишей. Взлет, заход с проходом, два конвейера (касание полосы с последующим взлетом), посадка. Заруливают и… Мишка выскакивает из левой двери, Михалыч из правой – и за ним!

– Скотина! Негодяй! Паршивец! Прибью гада!

Подхожу к Михалычу.

– Михалыч, что такое?

– Подлец! Скотина! Да он же издевается! Нервы наши проверяет.

Ага, понятно. Опять у Мишани все стрелочки вразнобой. Ну все, думаю, попадись мне. Ладно я, но с Михалычем зачем такие приколы? Однако, Миша исчез. Экспресс–расследование показало, что негодяй уехал в неизвестном направлении вместе с отважным Славиком на славиковой же машине. Ну, сбежал – значит сбежал.

А летный день, тем временем, шел как ему и положено. Самолеты жужжали по кругам, парашютисты прыгали, техники (за исключением сбежавшего Миши) ковырялись у самолетов. И отправился я в домик перекусить. Захожу за угол – здрасссте вам! Стоит Мишенька. И вдруг – бух на колени! Еперный театр.

– Один полет! Ну всего один!

– Млин, Миша! Какой полет? Скажи спасибо, что я тебе сейчас с ноги не врезал – стоишь удобно!

– Ударь! Если так надо – ударь! А потом – всего один круг! Я докажу!

В итоге уговорил, засранец. Слетали – все хорошо. А вечером он накрыл извинительную поляну. И так хорошо накрыл, что даже Михалыч простил негодяя! И так простил, что даже слетал с ним утром.

– Товарищ начальник аэроклуба! Разрешите получить замечания?

– Ээээ, нет замечаний! Но одного не выпущу, пока не объяснишь, что ты вчера творил. И, кстати, раз ты в пилоты подался – ВЛЭК когда принесешь?

– Нууу, Михалыч, ну мне этим ВЛЭКом заниматься же некогда… Институт, подработка…

А на следующие выходные Миша приехал на собственной свежекупленной «семерочке». И знаете что? С тех пор всегда летал отлично, да. Просто перестал забывать запасные контактные линзы. Автомобиль – он дисциплинирует. Домой–то ехать надо. А через годик Миша сделал коррекцию и таки одолел тот ВЛЭК!

ЯК–52 ПРОТИВ «ВОЛГИ»

Серега был влюблен в Натаху еще с восьмого класса. Но вот беда – взаимностью она ему не отвечала. Натаха долго не могла выбрать между Коляном, у которого был мотоциклет системы «Минск» и Костяном, которому отец иногда позволял проехать на тракторе.

И так бы Серега и засох от тоски, но… вышло так, что он первым из деревенских пацанов получил права категории «В». А раз так – то он мог на законных основаниях брать батину «Волгу» ГАЗ–24. Естественно, грубому обаянию «Волги» Натаха не имела сил сопротивляться. Колян с Костяном скрипели зубами, но сделать ничего не могли.

И вот, одним летним солнечным утром, Серега подкатил к дому Натахи. Она вышла.

– Натаха! А хочешь – я тебя водить научу! – предложил ей влюбленный джигит.

– Да лаааадно! Да не гониии! – не поверила своему счастью Наталья.

– Да ваще не вопрос! Поехали научу!

– Оооо! – Натаха была в экстазе. – А куда мы поедем?

– А на аэродром! Там ты точно никуда не врежешься!

В это же солнечное летнее утро Саша Гусев готовился к контрольному полету с Борисычем. Саша был очень целеустремленным и ответственным парнем, поэтому с самого утра он повторял РЛЭ Як–52. «После уборки шасси установить первый номинальный режим работы двигателя, для чего сначала уменьшить наддув двигателя до 800 мм рт. ст., а затем плавным движением рычага управления шагом довести частоту вращения коленчатого вала двигателя до 82%…» Он вздохнул… «После уборки шасси и перевода двигателя на номинальный режим проконтролировать показания приборов: температура головок цилиндров 140–190 °C; температура масла на входе в двигатель 50–65 °C; давление масла 4–6 кгс/см2; давление бензина 0,2–0,5 кгс/см2».

– Гуусев! – Борисыч был готов лететь, но найти Сашу на стоянке с первого раза не получилось.

– Йаааа! – и Саша выбрался из под крыла Яка.

– Давай начинать! Техников сегодня нет – все сделаем сами.

Дело в том, что был понедельник. Обычно среди недели полетов не было, но тут Борисыч предложил остаться еще на денек после выходных, ради отличной погоды… Подготовка Яка не заняла много времени.

– Значит так – летим маршрут № 2. – Борисыч начал ставить Гусеву задачи на полет. – Потом пару конвейеров. И все.

– Есть! – ответил Саша. И они с Борисычем полезли по кабинам.

– На аэродром? А нас там не это? – спросила Натаха Серегу.

– Дура ты Натаха! – ответил он ей – Седня понедельник, а они только по выходным летают.

– Аааа, ну тада ладно!

«Волга» ведомая Серегиной рукой подкатила к краю летного поля…

– Прошу! – Серега выскочил из машины, обежал ее и распахнул Натахину дверь.

Натаха подала ему ручку, вылезла из машины, грациозно виляя бедрами, и была заботливо препровождена на водительское место.

– Кароч, тут все просто! – Серега приступил к исполнению обязанностей инструктора. – Справа газ, в середке тормоз, слева сцепа! Вот это – коробас! Давай, жми сцепу и заводи!

То ли Серега был гениальным инструктором, то ли у Натахи оказался врожденный талант к вождению, но уже через час она довольно бодро гоняла по всему полю. Даже разгонялась до третьей передачи на взлетной полосе.

Именно эти гонки по полосе и увидели Саша и Борисыч закончившие маршрут и выполняющие заход на посадку.

– Что за фигня? Что делать? – удивился Саша.

– Да наверняка Славик на новой тачке прикатил. – ответил Борисыч. – Продолжай заход. Ему сказали же, что мы летаем. А может он и рацию в машину взял. Попробуй запросись.

Это было похоже на правду – отважный парашютист Славик, незадолго до этого, как раз собирался покупать машину. С учетом того, что денег у него не было… могла быть и «Волга».

– 029–й, на прямой, щиток и шасси выпущены, три зеленые горят, посадка! – доложил Саша в рацию.

И действительно – «Волга» резко свернула с полосы вправо.

– Ага! – сказали хором Саша и Борисыч. И Саша продолжил заход.

На беду Саша был слишком хорошо обучен Борисычем. Помните РЛЭ? «Взгляд на выравнивании должен быть направлен на 20–25° влево от продольной оси самолета и на 25–30 м вперед». Вот Саша туда и смотрел – влево. Но опасность приближалась справа…

А Натаха уже настолько хорошо освоилась за рулем, что Серега принялся хватать ее за ляжки и пытался поцеловать прямо на ходу. И она и Серега громко хохотали и до происходящего за пределами кабины им не было никакого дела.

Вот Натаха резко крутанула руль влево, чтобы вернуться на полосу, вот… В самый последний момент Борисыч заметил машину, но было уже поздно… Удар… Скрежет… Мат… Визг…

P. S. Cамолет под списание, «Волга» на запчасти, люди (за исключением Сереги, по итогу разговора с отцом) не пострадали.

P.P.S. Летная карьера Гусева, разумеется, покатилась под откос. Поэтому сейчас он КВС на Boeing 737.

МОИСЕИЧ И ДВЕНАДЦАТИДЮЙМОВКА

Однажды осенью, когда погоду нельзя было назвать лётной даже условно, когда по раскисшей полосе не мог рулить даже вездеходный Ан–2, всё руководство аэроклуба охватил хозяйственный зуд. Начальник аэроклуба Михалыч принялся за строительство беседки. Его первый заместитель по летной части Борисыч решил заняться обновлением аэродромных знаков. А вот заместитель Михалыча по вертолетной части Моисеич собрался строить ветряную электростанцию. Мы с отважным парашютистом Славиком были привлечены к проекту как высокообразованные инженеры. Моей участью стало отвечать за аэродинамику и прочность, Славику же досталась вся электрическая часть вместе с системой управления.

Казалось бы, какие могут возникнуть сложности? Нужно просто пойти и купить готовый ветряк, собрать его, установить там, где побольше ветра, подключить и… наслаждаться халявной электроэнергией. Но наш Моисеич, даром что был чистокровным русским (его отца так назвали в честь погибшего на войне друга деда), учуял в этой схеме подвох – с учетом стоимости ветряка ни о какой дармовой энергии и речи не шло! Выходило, мягко скажем, дороговастенько. И вот тогда, как настоящий вертолетчик, наш Моисеич выдал гениальную схему! Как вертолет переделать в ветрогенератор!

Берем хвостовую балку от Ми–8 вместе с рулевым винтом и водружаем это хозяйство вертикально. В самом низу устанавливаем генератор, от того же самого Ми–8. Ветер дует, винт крутится, штатная трансмиссия вертит генератор. Генератор вырабатывает ток, который по проводам идет куда нам надо. А чтобы это все эффективно работало – Славик разрабатывает систему управления шагом винта.

– Не будет работать! – сразу сказали мы со Славиком. – Чтобы эту всю беду нормально крутить – тут ураган нужен.

– Будет! – упрямился Моисеич.

– Не будет!

– Нет, будет!

– Практика – критерий истины! – заявил подошедший Михалыч. – Пока не попробуем – не узнаем.

И вот тогда мы загрузились в автомобиль системы Land Cruiser 80, принадлежащий Моисеичу и отправились добывать запчасти. Позади нас тащился прицеп.

Где и как мы добывали эти балку, винт, генератор и трансмиссию я вам, пожалуй, не расскажу. Расскажу только, что для их добычи понадобились старые связи Моисеича (еще по первой Чеченской) и немного огненной воды. Разумеется, все запчасти были с давно списанных вертолетов. Ну, а после добычи мы загрузили винт и генератор в багажник автомобиля, саму же балку обмотали брезентом и повезли на прицепе. Выглядела она как… нечто непонятное. С точки зрения ПДД Моисеич был образцовым водителем – на конце довольно длинной балки он повязал красную тряпку. Но… думается мне, что именно эта красная тряпка и привлекла внимание двигавшейся по встречной полосе машинки ГИБДД. Указанная машинка включила люстру, сирену и, развернувшись через сплошную, ринулась за нами в погоню. Но вредный Моисеич не дал доблестным полицейским почувствовать себя героями дешевого боевика и поучаствовать в увлекательной погоне – он сразу остановился на обочине.

– Тээкс! – сказал подошедший к машине сотрудник, – У вас все в порядке?

– Да! – ответил ему Моисеич, вылезая из автомобиля. – В полном.

Я тоже вылез подышать кислородами и выхлопными газами. И, на беду, отважный Славик решил последовать моему примеру.

– Что же… И права в порядке? И документы на машину и прицеп? А может быть и страховочка есть?

– Ну разумеется! – у Моисеича всегда все было в порядке.

Доблестный сотрудник ГИБДД проверил все документы.

– Действительно все хорошо у вас. Даже завидно. А что вы такое везете? – он подошел к прицепу и показал на балку, обмотанную брезентом.

Угадать было действительно сложно. Это могло быть все что угодно, начиная от украденного по случаю телеграфного столба и до…

– А это, товарищ старший лейтенант, – отважный Славик вмешался в разговор, – двенадцатидюймовая сорокакалиберная морская пушка производства Обуховского завода с броненосца «Цесаревич», участника Русско–японской и первой мировой войн. Корабль был разобран на металл в 1925 году, а пушка вот – как видите, нам досталась…

Славик увлекался историей Военно–морского флота. А вот товарищ старший лейтенант явно нет. Поэтому из всей Славиковой речи он уловил только слово «пушка». И еще – «двенадцатидюймовая». Неизвестно, понял ли он, что 12 дюймов это 305 миллиметров, то есть дофига, но он точно понял, что это нечто очень опасное и может как следует жахнуть. Поэтому отступил на пару шагов, потянулся к кобуре и сказал строгим голосом:

– Брезентик снимаем!

Его напарник, тем временем, заходил сбоку. При этом оглядываясь на свой служебный форд – «двенадцатидюймовая пушка» была нацелена точно в него…

– Слааавик! – сказал Моисеич, слегка ошалев от такой выходки, – Я прибью тебя, Слаавик, вот только поймаю!

Славик пятился…

– Товарищ старший лейтенант! – обратился Моисеич к сотруднику, – Вы же видите, что он просто идиот? Дурачок он у нас… Слабоумненький… гад! Какая двенадцатидюймовка, в самом деле? 305 миллиметров – такое орудие 40 тонн весит!

Аргумент про 40 тонн был убедителен. Нечто в брезенте на легковом прицепе явно на 40 тонн не тянуло!

– А что это тогда?

– Да господи! Хвостовая балка от списанного вертолета Ми–8.

Моисеич подошел и постучал по ней. Раздался глухой алюминиевый стук. Старлей тоже постучал. Стук повторился. Тогда он расковырял брезент и увидел под ним нечто алюминиевое с заклепками, некогда бывшее даже зеленым…

– Действительно, фигня какая… Ну ладно, вроде задний габарит вы отметили, ничего запрещенного не везете – вот ваши документы. Счастливого пути!

– А тебе, – старлей повернулся к Славику, – в театре бы играть! Надо же – такой бред сморозил, а мы чуть не повелись! Талант!

Прыгнув в машину, доблестные служители закона укатили, а мы тоже загрузились и поехали дальше.

– Слллаввввввик! – голос Моисеича не предвещал ничего хорошего.

– Да, Моисеич! Я молодец, да? Если б не я – как бы мы объясняли перевозку авиазапчастей без документов! А так – слова нам не сказали!

– Хммм… – ответил Моисеич. – Дааа… С этой стороны я ситуацию не рассматривал!

P. S. Как и следовало ожидать, с идеей построить ветрогенератор ничего не вышло. Полоса просохла и… энтузиазма не хватило. Так эта балка и валялась за ангаром. А может она и сейчас там лежит…

ВЫСЫЛАЙТЕ ЗАПЧАСТЯ – ФЮЗЕЛЯЖ И ПЛОСКОСТЯ!

Егор с детства мечтал летать. Вот сколько он себя помнил – столько и мечтал. Но… жил он в глухой сибирской деревне и никакого аэроклуба (вроде нашего) поблизости не было. После школы Егор пытался поступить в летное училище, но его туда не взяли. Пришлось идти по строительной линии. А потом свадьба и ультиматум от жены – не хочу жить в Сибири! Пришлось решиться на переезд. Впрочем, обернулось все к лучшему – на новом месте его специальность оказалась востребована и приносила хороший доход, а главное… Однажды Егор увидел пролетающий над головой легкий самолетик и мечты о небе вспыхнули с новой силой. Вычислить аэродром оказалось несложно – так Егор появился у нас и начал летать (учиться летать) на коммерческой основе. А потом он купил себе самолет – Цессну 152. Заказал из Америки. Недорого.

Самолет привезли на аэродром в понедельник утром. В этот день у техника Василия был законный выходной, но энтузиазм Егора заразил и его – Василий приступил к немедленной сборке аппарата. Егор все время ошивался рядом:

– Вася, Васенька, чем мне помочь? Может покушать привезти? Может купить нужно что?

– Егорий, не мешай, а? Будешь нужен – позову!

И Егор минут на 15 отходил в сторонку. Впрочем, времени он зря не терял – названивал Михалычу или Борисычу (начальнику аэроклуба и его заму) – только им он доверял облет своего сокровища:

– Михалыч, ну что? Завтра с утра летим, а?

– Борисыч, завтра утром в небо?

– Отстань! – говорили ему они, – Что же тебе не терпится?

А Василий к вечеру уже закончил сборку.

Утром Егор вместе с Василием выполнили гонку двигателя – замечаний к его работе не возникло.

– Василий, а Василий? – канючил Егор, – Ну когда уже приедут пилоты? Ну когда?

– Отстань Егор! Когда приедут, тогда и приедут! Пойдем лучше чай пить.

– Неее, Вась, не пойду… Я лучше в СВОЕМ самолете посижу!

Долго ли коротко ли, но время подошло к обеду. На аэродром приехали Михалыч с Борисычем и Василий сразу начал поить их чаем – Егор натащил столько вкусностей, что откладывать это дело было нельзя. Внезапно послышался звук работающего двигателя.

– Что это он? – спросил Михалыч у Василия.

– Да пусть его! Не терпится ему – ну пусть погоняет, коли бензина не жалко.

А Егор уже выруливал на полосу! Двигатель заревел и самолет начал разгоняться. Внезапно двигатель стих… Потом взревел… Потом опять утих… И опять заревел. А Цессна проскочила уже дальний торец полосы и прыгала по полю! Двигатель снова заревел на полной мощности и самолет въехал в лес…

– Вот те раз! – крикнул Василий и побежал к леску, обгоняя пилотов. – Мы ж гоняли движок! Он же исправен быыыыл!

А в лесу их ждало печальное зрелище – одна консоль была сломана, винт погнут, носовая стойка шасси сломана, а у самолета стоял Егор и смущенно тупил глазки.

– И что это было? – спросил Михалыч.

– Это я – это вот… – ответил Егор – Михалыч, только не выгоняй!

– Нууу, не буду. Расскажи, что случилось.

И Егор рассказал:

– Сижу я в СВОЕМ самолете, изучаю инструкцию. А что ее изучать? Я за 3 месяца, пока самолет из Америки ехал, ее вообще всю выучил. Ну, значит, привыкаю к арматуре кабины. Потом включил аккумулятор – смотрю, а топлива много. Дай, думаю, отгоняю! Вдруг мы с Василием чего недоглядели… Ну завел, ну погонял… Дай думаю порулю немножко. Ничего же не будет, если я по стоянке чуть–чуть? Вот покатался по стоянке и приехал на полосу, случайно почти. Ну и решил по ней побегать! Кааак дал газу – а он кааак побежит! Ох, думаю, не успею остановиться! Ой нет, успею – и малый газ! А сам смотрю – почти полполосы пробежал! Точно не успею – и РУД вперед! А ведь, думаю, если взлечу – убьет меня Михалыч – и малый газ. А полоса–то почти кончилась – точно не остановлюсь – и взлетный! Но ведь если взлечу – могу и убиться – малый газ. А сам уже всю полосу пробежал, ну точно думаю – в лес укачусь. Лучше взлететь попытаться – и взлетный. А лес он ррраз – и я в него… И вот…

– Дааа, – сказал Михалыч – высылайте запчастя… А я тебя хотел сначала на Тэшке самостоятельно выпустить… Сегодня. Но, теперь погожу, пока ты этот пепелац не починишь…

А Цессну свою Егор восстановил – заказал такой же самолет, но без двигателя, и из двух, вместе с Василием, собрал один. И в тот же день Михалыч выпустил его самостоятельно на Як–18Т.

ПЬЯНЫЙ КВС

Знаете, господа и дамы, я – человек честный. И если рассказы основаны на реальных событиях, то я врать не буду! Могу чуть приукрасить, но переврать – никогда. И если в аэроклубе любили иногда выпить, то я так и пишу: да, любили выпить. Почему это я должен изображать своих героев святыми, если святыми они никогда не были?* Но выпивали, разумеется, в меру, ведь доктор наш был честен и неподкупен, а без его резолюции ни слетать ни прыгнуть…

Как–то летним вечером пятницы почти весь летный состав аэроклуба отправился в гости к парашютному звену. Летный состав принес коньяк, а парашютное звено обеспечивало стол. Повод был самый что ни на есть веский – отважный парашютист Славик выиграл спор у какого–то своего знакомого. А ставкой в споре была свиная туша. Килограмм на 120. Именно она и пошла на шашлык. Посидели хорошо, вот только… начальник аэроклуба Михалыч вместе с отважным Славиком (и еще одним товарищем) несколько увлеклись.

А утром следующего дня на аэродром приехала толпа парашютистов–перворазников. Они прошли инструктаж, получили парашюты и выстроились перед самолетом. Проблема была только в том, что Михалыч еще спал. Однако без начальника – никуда, пришлось за ним послать и он пришел. И начал ходить с задумчивым видом возле перворазников.

– Простите, а вы ведь пилот? – спросила его девочка–перворазница.

– Дддаааа! – дохнул на нее перегаром Михалыч. Девочке стало дурно…

– А когда мы полетим? Сейчас? – спросила тогда Михалыча ее соседка по строю.

– Ннет, – ответил Михалыч – Сейчас еще рано. Через полчасика. Вот протрезвею и полетим!

Второй девочке тоже поплохело.

– Ха! Да врет он! – заявил слоняющийся тут же без дела техник Василий.

– Простите, а что значит – врет? – обратилась к Василию третья перворазница – Через полчаса не полетим?

– Да нет, полетите – ответил Василий, – Врет что за полчаса протрезвеет!

И в этот момент дурно стало сразу всем перворазникам…

А полетели действительно через полчаса. Вот только Михалыч остался на земле, а место в кабине занял кристально трезвый (не присутствовавший вечером в аэроклубе) Борисыч.

И именно в момент взлета из домика вышел Доктор. Бледно–зеленого цвета. Доктор был толст и бородат, а в его небесно–синих глазах вместилась вся грусть этого мира… Нетвердой походкой он пошел в сторону старта. Именно Доктор сидел до самого утра вместе с Михалычем и Славиком…

– Эх, Михалыч… – сказал Доктор, провожая взглядом взлетающий самолет – Как же так – не прошел меня и улетел…

– Но, но! – ответил подошедший к нему Михалыч – Я правила знаю – если б ты меня не допустил, никуда бы я не полетел!

– Так я же тебя не допустил! А ты… – тут Доктор обернулся и увидел Михалыча. – А кто тогда там?

– Борисыч… Кому еще быть…

– Ах, Борисыч! – у Доктора болела голова и он был зол – А его я тоже не допустил! Вот сядет – капец ему!

– Ему? – улыбнулся Михалыч – Нееее, товарищ Доктор, наш Борисыч тебе не по зубам! На ФАП сошлется: «При выполнении авиационных работ и других полетов с аэродромов, посадочных площадок Российской Федерации в случае отсутствия на них медицинского работника – решение о допуске членов экипажа к полетам принимает командир воздушного судна».

– А теперь ответь мне! – Михалыч вмиг стал грозен и жесток – Где ты был полчаса назад? Почему ты не провел медосмотр экипажу Ан–2??? Молчишь?

Доктор молчал. Доктор помнил, что у него в кабинете есть пиво и думал, как бы поделикатнее предложить его Михалычу. Доктор надеялся, что это пиво спасет его. Не от Михалыча, от похмелья…

* – узнали Гашека?

ПРО МУЛЕЧКУ

В тот год, когда Муля появилась на аэродроме, февраль выдался снежным и холодным… Субботним утром, когда на аэродроме бушевала пурга, все парашютное звено наводило порядки в своем хозяйстве – проверяло паспорта парашютов, приводило парашюты в идеальный порядок, переукладывало запаски. Летный состав же занимался самолетными формулярами. И вот Михалыч, наш начальник аэроклуба, пригласил отважного Славика, начальника парашютного звена, выйти на крылечко подышать кислородами. А когда они вышли на крыльцо – они увидели её, Мулю. Впрочем, в тот момент еще Катю – маленькую худенькую блондинку, с огромными синими глазами.

– Здавствуйте! Скажите, пожалуйста… – обратилась Катя–Муля к Михалычу и Славику, – А будут ли сегодня в аэроклубе прыжки?

Михалыч посмотрел на пургу, потом на Славика. Славик же наоборот, посмотрел сначала на Михалыча, а потом на пургу. Оба пожали плечами.

– Здрасте и вам! – сказал Славик. – Прыжки сегодня наверное будут… На месте и на одной ножке… А с самолета – не выйдет. Погода нынче нелетная, кажется…

– Хммм, да! – подтвердил Михалыч, отворачиваясь от снежного вихря – Совсем нелетная погода…

Муля–Катя пустила слезу, дернула губкой, развернулась и собралась скрыться в непогоде, но добрый (и отважный) Славик ее остановил. Пожалел девочку, да… Знал бы он тогда последствия своей жалости… Вот так Катя и стала спортсменкой–парашютисткой.