– Мне показалось, вещь Вам дорога, – недоуменно произнес Киро. Он мягко вытянул шаль из стиснутых пальцев Милады, встряхнул и набросил ей на плечи.
– Пообещайте не рисковать собой понапрасну!
– Даже ради вас? – иронично приподнял бровь тень.
– Тем более ради меня, – решительно подтвердила Милада.
– Как прикажете, – еще один шутовской поклон, и вот они уже снова идут рука об руку, словно и не было никакого инцидента.
***
– И давно с ним такое? – хмуро поинтересовался цесаревич Мирослав, наблюдая в окно, как крайне довольный собой Золотой Дракон получает нагоняй от перепуганной его безрассудством царевны. – Похоже, твой план удался…
– А бывало иначе? – нахально поинтересовался Елисей.
Киро безошибочно бросил взгляд на окно, за которым они стояли.
Наследник престола поспешно отодвинулся от подоконника.
Малый кабинет находился в северном крыле царских палат, использовался цесаревичем для личных встреч с военными чинами и выходил окнами на Адмиралтейскую площадь.
– Меня не прельщает мысль, что принц крови окажется на троне Островного царствия. Усиление влияния Империи на Островах нам не на руку. В прошлый раз мы едва отстояли Южный. Приморский град оказался сожжен дотла. Ежели на сей раз их поддержит Император Востока, они смогут доставить куда больше хлопот, – напомнил цесаревич.
Елисей вздохнул и начал заново:
– Для царевны Милады трон предков значит слишком много. Она готова жизнь отдать за призрачный шанс самой начать принимать решения… Ки Ран дал ей куда больше. Он вверил в руки царевны свой корабль, свой экипаж и свою жизнь. Не всякий оказался бы способен на подобное! – воскликнул Елисей, заметив, что брат недоверчиво кривится. – Рядом с ним, я чувствую себя жалким себялюбцем. Даже представить не могу, что я должен бросить к ногам Арины, чтобы она почувствовала, что я люблю, её не меньше.
Юная царевна, неизвестно когда успевшая войти в кабинет, подошла к супругу и нежно обняла за талию, прижимаясь щекой к плечу.
– Подобных слов более чем достаточно – тихо произнесла она. – Я готова подтвердить. Киро луну с неба достанет, ежели она будет необходима царевне Островов.
Мирослав с досадой отвернулся.
Он чувствовал, что завидует, и ничего не мог с этим поделать. Подобные чувства недостойны наследника престола, но он больше не мог с ними бороться. Настя была далеко, в своём имении, ей не стоило лишний раз бывать при дворе. В сложившейся ситуации он не может заглянуть к ней даже проездом. Дворянское собрание на грани бунта, следят за каждым его шагом. Можно ненадолго сбежать в Южный, не зря же они там заново площадь мостили, но Мирослав прекрасно понимал, что никогда до такого не опустится. Он прикован к трону золотой цепью и никогда не сможет порвать привязь.
Елисей почувствовал перемену в настроении наследника престола и не решился продолжить беседу. У него имелись некоторые мысли на счет того, что именно стоило бы предпринять, но были они какими-то смутными, противоречивыми и для плана не годились.
Мирослав, будучи некоронованным правителем, вел себя, как и подобает царю. Лишь однажды он поступил как возлюбленный, как брат… и последствия оказались ужасны. Младший царевич знал, ежели ничего не предпринять, брешь, пробитая им в отчуждении брата, закроется, и они отдалятся друг от друга уже навсегда.
Глава 6. Родственные узы
Люди в большинстве своем ненавидят друг друга.
Ненависть – движущая сила истории.
Цесаревич Мирослав пребывал в самом скверном расположении духа. Он недавно выпроводил младшего брата с супругой и был совсем не рад обнаружить в своем кабинете тень Императора Востока.
– Вам не назначено, – хмуро сообщил наследник престола, присаживаясь за стол. – Не буду даже спрашивать, как вы обошли мое охранение.
Ки Ран, расслабленно опирающийся на стену в тени роскошного буфета, улыбнулся. Зрелище было непривычным и, при некотором размышлении, даже пугающим.
Перемены бросились в глаза сразу же, стоило принцу приблизиться. Ки Ран, 86 поколение семьи Тан, был другим. Непривычная оживленность тени беспокоила наследника. Мирослав предполагал нечто подобное, но оказался совершенно не готов принять перемены.
– Я Вам не нравлюсь, – легкая улыбка снова пробежала по губам тени. Не спрашивая дозволения, он отодвинул стул и сел, чем окончательно выбил из колеи наследника софийского престола. Прежний Ки Ран ничего подобного себе бы не позволил.
– Я Вам не нравлюсь, – уверенно повторил Киро. – И мы оба знаем почему.
Цесаревич Мирослав надменно вздернул бровь – привычка, заставляющая даже представителей Дворянского собрания почувствовать себя неуютно. На внезапно обнаглевшую тень сие не произвело никакого впечатления.
– Во время выпавших на долю испытаний у Вас всегда были Луговские. Даже когда
Вы, Ваше Высочество, не смогли жениться на их дочери, они остались преданы вам. Стали для вас семьёй, которой Вам так не хватало, – задумчиво произнес Ки Ран. – У Елисея ничего подобного не было. А потом он нашел меня. Младший царевич желал, чтобы я заменил ему Вас, не отдавая себе отчета, как много места Вы занимаете в его сердце. Но Вам было некогда. Наследник престола слишком занят, чтобы заметить очевидное.
– Вы закончили? – цесаревич Мирослав уже готов был попытаться своими руками вышвырнуть за дверь непобедимую тень Императора Востока. – Я не испытываю ни малейшего удовольствия от общения с вами. Покиньте мой кабинет!
Ки Ран не двинулся с места.
Мирослав медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы.
– Я не представляю угрозы ни для Вас лично, ни для Софийского царствия в целом. На коронации я принесу клятву верности новой царице Островов, и сие не будет пустыми словами. Меня воспитали как тень, слово «верность» много значит… для таких, как я.
– Неужели, – не удержался от иронии цесаревич, вспоминая пламенную речь Елисея. Тот защищал побратима так, словно всерьез верил в чувства тени.
Словно понимая, о чем думает наследник престола, Ки Ран улыбнулся. Новой, открытой, ироничной улыбкой. Человек с выжженной смертью душой не мог так улыбаться.
Вероятно, был какой-то смысл в словах Елисея.
Время залечивает раны, стирает пагубное влияние прошлого, и на вытоптанном пустыре могут вновь распуститься цветы…
Вид преобразившейся тени уже меньше беспокоил цесаревича.
– Я… принц крови. Ки Ран, 86 поколение семьи Тан. Я женюсь на царевне Миладе с Вашего дозволения или без него. Но лучше бы, конечно, с ним, – тень снова улыбнулся, – и я клянусь: ни моя семья, ни ее враги не доберутся до моей супруги. Я об этом позабочусь.
– И зачем Вам мое дозволение, принц? – Мирослав желал, чтобы слова прозвучали враждебно, но интонация лишь выдала зарождающийся интерес.
Они были почти что ровесники, хоть тень и выглядел моложе своих лет. Цесаревич никогда не понимал мотивов, которые двигали принцем, его прошлое, его родителей, а возможно, просто не хотел понять.
– Ваше благословение надобно не мне. Милады здесь нет, но я прошу от ее имени. Царевна глубоко уважает Вас и считает себя частью Вашей семьи. Она будет счастлива узнать, что вы одобрили ее выбор.
– Вас Елисей отправил? – подозрительно уточнил Мирослав.
– Не успел, но я уверен, он еще придет ко мне с подобным предложением. Царевич предполагал, что после разговора со мной, Вы станете… добрее.
– Как мило с его стороны, – в душе цесаревича софийского смех боролся с раздражением. – У меня есть условие.
– Какое?
– Уверен, Вы в курсе моей деликатной проблемы. Ведь вам я обязан похищением в день свадьбы капитана и шишкой размером с монету.
