Обещание на закате
Водитель такси – Зори показалось, что он один в один Кавэ, только в выцветшей серой футболке – шустро устроил их чемоданы в багажнике. Девушка тем временем поймала себя на мысли, что климат на Моту отличается от Таити. Два острова разделял всего лишь пролив, но здесь было не так влажно и жарко, а пахло, словно Зори зашла в один из бутиков родителей – цветами. Тонкий сладкий аромат, то освежающий, то терпкий, перемешался с солоноватым запахом океана, аккордами прибрежных трав и сочного леса. Цветочные ноты потяжелели, но не вызывали неприятных ощущений. Наоборот, в новом месте знакомый аромат действовал успокаивающе.
Когда такси наконец понесло их в направлении рассвета, Марта и Дэвид, обнявшись на заднем сиденье, задремали. Зори, которую посадили вперед, прилипла к окну и принялась рассматривать окружающий пейзаж, стремительно преображавшийся в лучах поднимавшегося из-за горизонта солнца.
Остров казался практически диким. За всю дорогу она увидела несколько жилых домиков, пару крошечных лавок с нарисованными вручную тканевым вывесками на непонятном местном языке и, судя по всему, заправку. По крайней мере, там стоял еще один видавший виды автомобиль, который местные мужчины заправляли из бочки при помощи шланга и насоса. Все строения были примерно одинаковыми – простые деревянные хижины, покрытые крышами из высушенных пальмовых веток. Кажется, островитяне были неприхотливыми в вопросах жилья. А вот желтое такси ехало по асфальтированной дороге, вдоль которой через каждые пятьдесят метров горели фонари. Такой контраст Зори позабавил.
Моту утопал в зелени и цветах, причем не только дикорастущих. Огромные ухоженные плантации виднелись повсюду, куда хватало взгляда. Что за цветы здесь росли, из окна автомобиля Зори не различила, но сначала шло яркое цветочное поле и крытые оранжереи, а уже потом естественная лесополоса. Про себя девушка сказала спасибо родителям за то, что привили ей интерес к ботанике, мотивировав это необходимостью однажды перенять семейный бизнес. Занималась она не всегда прилежно, но, узнав о предстоящей поездке в гости к бабушке и дедушке, специально погуглила статьи по флоре и фауне субтропиков в южной части планеты. Только благодаря этому сейчас она узнала банановые и финиковые пальмы, а также дикие панданусовые деревья с плодами, напоминающим ананасы. В общем, местная растительность выглядела впечатляюще.
– В этой части острова – в основном производственные теплицы и поля. Отсюда нам привозят самые редкие цветы.
Отец произнес это тихо, чтобы не разбудить провалившуюся в тревожный сон маму. Удивленная Зори обернулась к нему и спросила:
– Неужели?
– Здесь уникальный климат. Можно одновременно выращивать разные цветочные культуры. Приживается тут все что угодно, из любого уголка мира. Зимы не бывает, сезон дождей очень обильный, но короткий. Одним словом, вечное лето. Идеально для такого бизнеса, как у нас. – Он с улыбкой пожал плечами и добавил: – Плантации и теплицы, которые ты видишь, – наши.
– Ого! – девушка округлила глаза. – Я думала, у нас просто бутики, а не целый цветник на острове, напоминающем рай. Почему вы не сказали мне?
– Всему свое время, детка, – сонно пробормотала Марта, удобнее усаживаясь на сиденье. – Зачем становиться взрослой раньше срока, а?
– Когда нас с мамой не станет, это и так будет твоим, – Дэвид подмигнул Зори.
– О боже, даже думать об этом не хочу, – девушка закрыла уши ладонями и шутливо закатила глаза.
Все трое рассмеялись, на миг забыв о причине, по которой приехали, но потом Марта печально сказала:
– Однако смерть ближе, чем нам кажется.
Такси свернуло на узкую дорогу. Сквозь боковое окно Зори увидела большой двухэтажный дом и облегченно выдохнула. В глубине души она опасалась, что бабушка с дедом поселились в такой же скромной хижине, какие она заметила по дороге. Но нет! Все – от парадного крыльца до широкой скатной крыши – было выкрашено в праздничный белый цвет. На его фоне проемы окон выглядели, точно огромные картины – в их блестящих стеклянных поверхностях отражался аккуратный, ухоженный сад, аллея из высоких кипарисов, изящные цветочные клумбы и зеленые островки газона.
– Приехали, – тихо сказала Марта, когда автомобиль замер.
Остатки веселья ее покинули, взгляд снова стал грустным.
Зори вместе с родителями выбралась наружу и вошла в дом, вкатив за собой желтый чемодан. Их встретила пухленькая миловидная женщина лет пятидесяти в черной юбке и светлой блузке простого кроя. По смуглой коже и темным карим глазам Зори мгновенно опознала в ней еще одну местную жительницу, а через секунду убедилась, что та превосходно владеет английским.
– Меня зовут Анахера, – представилась женщина с мягким акцентом, – я экономка, помогаю по хозяйству. Должно быть, вы Марта? – она вопросительно посмотрела на мать Зори.
– Да, – коротко кивнула та. – А вы, случайно…
– Младшая сестра Теванги, – поспешила пояснить Анахера. – Вы можете ее помнить, она нянчила вас. Я иногда приходила вместе с ней. К сожалению, сестры не стало несколько лет назад, я заняла ее место.
В лице Марты промелькнуло узнавание, а вслед за ним сожаление.
– Примите мои соболезнования.
– А вы мои, – кивнула Анахера. – Ваша мама была такой… такой… – не закончив фразу, она прижала руки к глазам и утерла слезы пухленькими пальцами.
– Спасибо, – ответил за всех папа, ободряюще касаясь плеча экономки. – Я супруг Марты, Дэвид, а это Зори – наша дочь.
– О, – Анахера просияла, – так вот ты какая! Катрин часто о тебе говорила.
– Правда?
Зори искренне удивилась. Сама-то она мало что знала о бабушке.
– Она мечтала, что однажды ты приедешь сюда. Жаль, что вы не встретились, – в уголках глаз Анахеры вновь заблестели слезы.
– Мы хотели бы устроить Зори, а сами поехать… – Марта растерянно посмотрела на женщину, – в морг?
Анахера понимающе кивнула и добавила:
– Эдмунд как раз сейчас там. Бедняга, для него это тяжелая потеря!
– Может, мне с вами? – обратилась к отцу Зори. – Да и куда вы собрались в такое время?
– На Моту жизнь начинается очень рано, – ответила за отца Анахера. – А морг в таких случаях, вообще, работает круглосуточно. Пойдем, покажу тебе комнату.
– Лучше останься, милая, – добавила Марта. – Ни к чему тебе туда ехать. Еще будет время попрощаться с бабушкой и повидаться с дедом. Ладно?
Зори кивнула и наспех поцеловала маму в щеку. Она знала, что родители не возьмут ее с собой. Они с детства берегли ее от любых переживаний. Впервые на ее памяти слово «смерть» в семье произносили так часто в течении суток.
– Позвоните мне, когда закончите.
– О, ты еще не в курсе? – снова вклинилась Анахера. – На Моту ужасное качество связи. Звонка ждать бесполезно, они скорее вернутся.
– Не грусти, мы мигом, – помахал на прощанье Дэвид.
«Ужасное качество связи, – эхом пронеслись слова Анахеры в голове Зори. – Надеюсь, новости от Элис все же дойдут». Она направилась вслед за своей провожатой к лестнице на второй этаж, попутно выхватывая взглядом элементы обстановки.
Внутри дом тоже был светлым и казался просторнее, чем снаружи. Общий центральный зал, сквозь который они прошли, выглядел торжественно. Стены были украшены декоративной лепниной. Вдоль них от потолка до пола тянулись изящные полуколонны. В центре помещения, почти до журнального столика, свисала массивная хрустальная люстра. Но в остальном тут было очень даже современно: огромный белый фальш-камин со стеклянной верхней полкой, уютный мягкий диван и пара кресел кремового оттенка. На полу из темного дерева лежал пушистый белый ковер. Зори тут нравилось.
– Добро пожаловать! – пригласила Анахера, распахивая одну из дверей на втором этаже. – Поставь свой чемодан сюда, – она проворно открыла шкаф, – разберешь потом. А сейчас скорее ложись спать. День, к сожалению, будет очень насыщенным, – она тоскливо улыбнулась.
– В такое время я уже не засну, – ответила Зори, рассеянно осматриваясь.
Удобная двуспальная кровать, тумба с ночником, маленький туалетный столик в углу и еще одна дверь, видимо, в ванную. По цветам комната повторяла общий зал, но была не такой помпезной.
– Рано просыпаюсь, часто на рассвете, – пояснила Зори экономке.
– Ах, ну да, – закивала Анахера. – Тогда просто отдохни. Не буду тебе мешать. Захочешь есть – спускайся.
На этом экономка поспешила уйти.
– Спасибо, вы очень добры, – поблагодарила Зори уже закрытую дверь.
Оставшись одна, она замерла, привыкая к новой обстановке, затем решительно подошла к окну и распахнула створки. Тотчас до слуха донеслось заливистое пение птиц. Они уже проснулись и теперь соревновались в вокальном искусстве. Зори не знала, что заворожило ее больше – оглушительные птичьи трели или потрясающее зрелище за окном.
Утренняя заря на Средиземном море, куда Зори отправляли каждое лето, всегда была невообразимой, но той, что девушка наблюдала прямо сейчас, в подметки не годилась. Окно ее новой спальни выходило на океан. Зори видела, как из-за горизонта выглянул золотистый, сияющий край огромного солнца и окрасил небо в багряно-розовый с оранжевыми разводами. Ровная водная гладь отражала это небесное световое шоу, как бескрайнее зеркало. Определенно, стоило раньше побывать на Моту!
Вдоволь налюбовавшись, Зори решила принять ванну или душ, смотря что скрывалось за дверью. Откопав в чемодане свежий комплект белья и халат, девушка уже почти направилась мыться, как вдруг заметила, что ночник на прикроватной тумбе имеет форму глобуса. Заинтересованная, она подошла ближе и щелкнула выключателем. Континенты и страны, подсвеченные изнутри, моментально окрасились в разные цвета, как на политической карте мира в школьном кабинете географии. Зори покрутила глобус вокруг оси, пытаясь отыскать остров Моту. Она ожидала найти его среди островов Французской Полинезии, рядом с Таити, но тщетно. На всякий случай, хотя это показалось нелогичным, внимательно осмотрела весь полинезийский архипелаг вплоть до самых отдаленных участков суши. Потом пробежала взглядом линию южноамериканского побережья и Австралии, и снова не увидела ничего похожего на Моту. Странно, с самолета остров выглядел большим, и, судя по тому, что они добрались до него на пассажирском катере, должен был находиться совсем рядом с Таити. Однако на карте не было ничего похожего, даже просто безымянного клочка земли. Может, его забыли нарисовать? Мысль показалась такой глупой, что Зори хихикнула. Целый остров с отличным шоссе, живыми людьми, ее бабушкой и дедом – как его забыли нарисовать? Да и на дворе двадцать первый век, полинезийский архипелаг давно изучен.
Кропотливо осмотрев глобус еще раз, она, наконец, обнаружила крохотную точку, нанесенную простым карандашом явно от руки. Остров, действительно, разместили недалеко от Таити. «Моту» – одними губами прочитала Зори, удостоверившись, что не путает. И карандашная точка, и подпись, сделанная чьим-то бисерным почерком, от времени почти стерлись. Зори нахмурилась и сосредоточенно всмотрелась в неожиданную находку. Мысль о забывчивости картографов больше не казалась такой уж глупой. По привычке рука потянулась к мобильному – уж голосовой помощник точно скажет, что к чему. Однако фокус не удался. Как и предупреждала Анахера, связь на острове не работала. Телефон не подавал признаков жизни, уровень сигнала упал до нуля. Зори потыкала на разные приложения, но ни одно так и не ожило. Наконец она выключила экран и погасила подсветку глобуса. Ей, что, сегодня новостей мало?
Решив больше не думать об этом, Зори отправилась в душ (за дверью, действительно, оказалась душевая кабина). Но стоя под струями теплой воды, невольно вернулась к своему открытию. «Вот тебе и Австралия или Южная Америка», – лениво размышляла она, наслаждаясь стекающими по коже ручейками. «Вообще, не помню, чтоб нам хоть что-то рассказывали про Полинезию на географии. Хотя Фед, Макс и Элис могли отвлечь от чего угодно», – при мысли о друзьях она улыбнулась. Как они там? Дальше окончательно расслабившийся от воды мозг соображать отказывался.
Глава 4. Встреча
Через несколько часов, подкрепившись тостами с маслом и джемом, Зори вместе с родителями подошла к небольшой церквушке. Здание располагалось в двадцати минутах езды от дома бабушки Катрин и дедушки Эдмунда. Завтра здесь должна состояться церемония прощания. Девушка надеялась увидеться с дедом, однако, ей сказали, тот был слишком измотан и после морга поехал домой. Жаль, что они разминулись.
Родители сразу направились к пожилому священнику и принялись обсуждать предстоящие похороны бабушки Катрин. В церкви было светло и уютно, но от стен так веяло скорбной тишиной, что глубоко внутрь Зори не пошла. Вернулась ко входу, чтобы сквозь плотную стену живой изгороди из гибискуса, усыпанного крупными ярко-розовыми цветками, рассмотреть аккуратное, но совсем маленькое кладбище с одинаковыми каменными надгробиями. Кажется, хоронили тут далеко не всех. От солнца надписи почти полностью выгорели, опознать обладателей могил возможности не было. Завтра тут появится еще одна.
– …мы разместить ее внутри, – донеслись до Зори слова священника, на ломанном английском разъяснявшего Марте и Дэвиду детали, – украсить гроб цветы, расставить стулья, но оставить проход для тех, кто прийти прощаться…
Дальше Зори слушать не стала. Присела на каменные ступени и расправила складки легкого сарафана из голубого хлопка. На улице приятно пахло гибискусом и солью с океана, расположенного явно недалеко.
– Как тебе Моту? – вдруг раздался рядом чей-то голос.
Девушка вздрогнула и обернулась. В декоративной арке, ведущей на кладбище, стоял парень. На вид ему было около двадцати пяти, может, чуть больше. Высокий и статный, он приветливо улыбался и лукаво смотрел на Зори. От взгляда его больших озорных глаз оттенка небесной лазури она вспыхнула.
– Магическое местечко, да?
Молодой человек будто не заметил смущения и не спеша двинулся в ее сторону. Походка у него была плавная, как у модели. Белоснежные брюки и рубашка с закатанными рукавами красиво облегали тело, при каждом движении подчеркивая превосходную физическую форму. В отличие от парней, которых Зори знала, незнакомец носил длинные волосы до середины спины. Они сияли на солнце и гладкими серебристо-пепельными прядями обрамляли лицо, придавая молодому человеку благородный, аристократический вид. Изящные скулы, нос и губы были вылеплены природой так искусно, что Зори даже позавидовала – парень, а так красив! Она смотрела на незнакомца во все глаза, лихорадочно пытаясь понять, не видела ли его на обложке какого-нибудь модного журнала. С такой внешностью ему там самое место.
– Как думаешь, смогла бы жить на Моту Нгаро? – он грациозно опустился на ступеньку рядом с ней и стряхнул невидимые пылинки с безукоризненно белых мокасин. – Смогла бы наблюдать это, – широким жестом юноша обвел окрестности церквушки с зарослями розового гибискуса, – каждый день?
– М-моту Нгаро? – запинаясь от смущения, спросила Зори первое, что пришло на ум, дивясь чистоте его английского и мелодичности голоса.
– Полное название острова, – он с улыбкой посмотрел на Зори. – Знаешь, что это значит?
Та лишь отрицательно мотнула головой, а он хитро прищурился.
– Ничего, узнаешь.
Озорной взгляд окинул ее от макушки до пят. В следующую секунду его обладатель придвинулся почти вплотную к девушке. Эта близость неожиданно взволновала, но не показалась назойливой или отталкивающей. Теперь Зори отчетливо понимала, что рядом с ней мужчина старше. Очень красивый, пожалуй, даже идеальный. В груди разлилось приятное чувство, как будто кто-то зажег свечу в области сердца, и тепло потихоньку растекалось по всему телу.
– Кто ты? – еле выдавила она, стараясь не слишком пялиться на него.
– О, прошу прощения, – он театрально прижал руку к груди и легким взмахом откинул с лица светлую прядь. – Я Сильвер, твой далекий-далекий родственник, моя дорогая Зори!
Сердце девушки учащенно забилось. Так этот сияющий красавчик с тонкими, как у музыкантов, пальцами, – ее родня? Вот это да!
– Тоже приехал на похороны бабушки? – пролепетала она, все еще под впечатлением.
Вместо ответа Сильвер наклонился и медленно, не сводя с нее взгляда, кивнул, чем вновь вызвал смущенный румянец на девичьих щеках.
– Мне нравится, как очаровательно ты краснеешь! – объявил парень, хлопнув в ладоши. – Но, вообще, я тут не за этим, – по его лицу пробежала тень неподдельной тоски, – мне очень жаль Катрин. Мы с ней были… друзьями.
На это Зори ответить не успела.
– Сильвер! – голос Марты позади них прозвенел испуганно.
– Марта, Дэвид! – гость ловко поднялся на ноги и отвесил шутливый поклон. – Приветствую и… мои соболезнования, – добавил он снова печально.
– Что ты тут делаешь? – холодно спросил Дэвид.
Зори показалось, прозвучало слишком резко, но Сильвер виду не подал.
– Как раз сообщил Зори, – он подмигнул ей, – что приехал на похороны Катрин.
И, увидев настороженные лица родителей, обеспокоенно добавил:
– Вы же разрешите мне попрощаться со старым другом?
Мама и папа переглянулись, но ничего не сказали.
– Будем считать, это значит да, – заключил вслух Сильвер. – Не буду вас больше задерживать. Увидимся завтра, Зори, – он протянул девушке руку.
Словно зачарованная, пару секунд она просто рассматривала его изящные пальцы, а потом, сообразив, чего он хочет, пожала ладонь в ответ. Рука у Сильвера оказалась мягкой, но сильной. Завладев нежной ладошкой Зори, он крепко сжал ее и, не успела та опомниться, притянул к своим губам. Не ожидавшая подобного, девушка тихонько ойкнула и густо покраснела. Однако парня это нисколько не смутило. Развернувшись на пятках, он направился прямиком на парковку, если участок земли перед церковью, не занятый растительностью, можно было так назвать.
– Держись от него подальше, детка, – Марта выглядела встревоженной.
– Почему? – Зори почти пришла в себя и старалась говорить спокойно. – Он сказал, мы родственники.
– Дальние, очень дальние, – отрезал отец. И добавил уже ласковее: – С некоторыми лучше общаться как можно меньше, ладно?
– Хорошо, – послушно ответила та.
Она ничего не понимала, но расспрашивать сейчас не решилась. Остаток дня они провели в разъездах, связанных с организацией похорон. Зори настолько вымоталась, что толком не рассмотрела Моту. А уж вернуться мыслями к Сильверу смогла только вечером, лежа в постели.
Он та-а-ак смотрел на нее! От одного воспоминания бросало в жар. Кажется, парня красивее Зори не встречала. Какие черты лица! Глаза! Грация! Вот только, откуда эта холодность родителей? Он же такой обходительный. И почему он назвал бабушку старым другом? Он очень молод, а бабуле было около шестидесяти. Интересно, когда они успели подружиться. «Видимо, фигура речи», – подумала Зори и вновь нырнула в свои ощущения от близости Сильвера.
Она не могла не признать, что парень произвел на нее весьма сильное впечатление, раз вместо того, чтобы выключить свет и лечь спать, она до сих пор размышляет о нем. Зори шумно вздохнула, вспомнив, как одобрительно засияли его глаза, когда он осмотрел ее с ног до головы на каменных ступенях церкви. Пшеничная копна волос рассыпалась по подушке, а мечтательный девичий взгляд заскользил по потолку.
В последнее время Зори себя удивляла. Почти восемнадцать лет не чувствовала ничего особенного к парням, а тут очаровалась второй раз за два дня! «Но этот хотя бы реальный человек, а не отражение в стекле», – добавила она про себя и рассеяно посмотрела в окно.
Небо над Моту уже потемнело. Море и суша слились и превратились в сплошную непроглядную черноту. В такое время суток Зори ни за что не вышла бы на улицу. По крайней мере одна. И все же что-то неясное тянуло ее подойти к окну и взглянуть на ночной остров поближе. Какое-то непривычное, несвойственное ей любопытство. «Нездоровое», – решила девушка, но с постели все же поднялась.
Осторожно и тихо, будто там, на улице, был кто-то, кого не стоило тревожить, Зори раздвинула шторы и открыла стеклянные створки. Какое-то время все было по-прежнему: ночь, луна, сладкий запах цветов и тишина, нарушаемая лишь треском цикад и шумом океана. Но потом кое-что изменилось. В освещенный квадрат света от окна, отпечатавшийся на земле, медленно и зловеще заползла тонкая струйка ночного мрака. Сначала одна, затем вторая, третья, четвертая, пока невесомые, но от этого не менее реальные чернильные струйки не устремились на освещенную территорию со всех сторон.
Изумленная и ошарашенная, Зори едва дышала. Знакомый ужас сковал ее тело, не позволяя двинуться с места. Она могла только стоять и смотреть, как тоненькие черные змейки тянутся к ней с газона, будто желая опутать и утащить с собой. Когда одна из них оказалась совсем близко и приготовилась обвить ледяные пальцы перепуганной девушки, та наконец очнулась. Трясущимися руками она захлопнула окно и поспешно опустила ручку, запирая темноту снаружи. Сердце колотилось, а ноги стали ватными. С трудом переставляя их, Зори добралась до кровати и рухнула сверху на одеяло. В этот момент дверь в комнату, легонько скрипнув, открылась.
– Можно войти?
Еще никогда мамино появление не казалось столь своевременным. Зори приподняла голову и слабо кивнула.
– Зашла узнать, как ты? Не проголодалась? А то за всеми грустными делами мы по-хорошему не поели, – Марта присела на край кровати.
– Бутербродов Анахеры хватило, мам, не переживай. Как там дедушка?
Зори проглотила нервный комок и подложила под спину подушку. С дедом сегодня встретиться так и не удалось. Приехали поздно, Анахера сказала, что Эдмунд уже отдыхает.
– Держится.
– Мне кажется, невежливо не зайти к нему хотя бы на секундочку? – Зори вопросительно посмотрела на мать.
Та улыбнулась и заправила за ухо дочери пшеничную прядь.
– Солнышко, правда, давай завтра, – Марта мягко погладила девушку по щеке. – Лучше скажи, как тебе Моту?
Зори удивленно вскинула брови – этот вопрос ей сегодня уже задавали.
– Необычное место, – протянула она, – необычное и красивое. Мам, почему вы никогда не говорили, что Катрин и Эдмунд живут на острове в океане?
Марта виновато поджала губы и развела руки в стороны.
– Ну, что сказать. Работа, ты же знаешь, мы с папой так ею поглощены, что…
– …что забыли рассказать о Моту, которого даже на карте мира нет, – Зори взглянула на растерявшуюся мать, а потом включила ночник в форме глобуса. – Смотри, – сказала она, указывая на едва заметную карандашную точку и подпись, означавшую остров Моту. – Ты знала?
– О господи, – Марта взяла ночник с тумбы и покрутила вокруг оси, – какая странная вещь. Наверно, чей-то подарок, – но, увидев недоверчивый девичий взгляд, со вздохом добавила: – Детка, уверена, это просто оригинальный подарок, и Моту, конечно же, есть на карте мира. Давай так, – она взяла руки дочери в свои, – вернемся домой и убедимся в этом. Кажется, у папы в гараже была какая-то карта. Ну, – она улыбнулась, – мир?
Зори посмотрела на мамино лицо, озаренное привычной улыбкой, и радостно кивнула. Было приятно видеть, что она снова улыбается.
– Мир, – девушка уткнулась в мягкое мамино плечо. – Прости, я, кажется, переутомилась.
Марта успокаивающе похлопала дочь по спине.
– Ничего, я понимаю. А теперь, – она шутливо повысила голос, – спать!
Мать и дочь рассмеялись. Марта поправила подушку, выключила ночник и верхний свет, а потом вышла из комнаты, тихонько закрыв дверь. Через пару минут, убаюканная собственными мыслями, Зори уснула.
Глава 5. Письмо
Утренние сборы были стремительными и нервными. Не успев восстановиться после долгого перелета, Зори проспала. Первым, что она увидела, открыв глаза, было взволнованное лицо Анахеры. Экономка склонилась над постелью и что-то громко говорила. Прислушавшись, Зори поняла, что к чему.
– Боже, сколько времени? – в ужасе спросила она, схватив Анахеру за руку.
– До начала церемонии меньше часа, – ответила та и тут же ободряюще похлопала Зори по запястью. – Я помогу тебе. Собирайся, а я займусь одеждой и завтраком. Машина будет у крыльца через тридцать минут. Поторопимся.
Зори отбросила одеяло в сторону и побежала в душ. Через двадцать пять минут, запыхавшаяся, но полностью готовая, она буквально ворвалась в кухню, чтобы успеть перехватить что-нибудь из еды.
– Возьми йогурт и свежую булочку! – прокричала Анахера из подсобки и добавила: – Не капни на платье, времени гладить другое уже нет!
Зори поспешно сорвала с баночки металлическую этикетку и запустила ложку в густое молочное содержимое. Чтобы покончить с едой, ей потребовалось меньше двух минут. Все это время она придирчиво разглядывала свое отражение в глянцевой поверхности белых кухонных фасадов.
Хотя звук утреннего будильника Зори благополучно пропустила, на лице почти не осталось следов усталости. Голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц, слегка тронутых тушью, как обычно, сияли. На губах поблескивал тонкий слой прозрачного блеска, который Зори старалась «не съесть» вместе с завтраком. Волосы досушить она не успела, решила – досохнут по дороге. Однако, ее волновало платье.